Терпение

Слэш
G
Завершён
43
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
43 Нравится 4 Отзывы 2 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      Следовало запастись терпением.       Определённо — следовало запастись терпением. Это твердил себе под нос Федька Адамиди, томясь от мучительного ожидания в спальне Арго на уровне Оргтонгор.       С Арго Асталом вообще никак нельзя было обойтись без этого — без изрядной доли терпения находиться с ним рядом достаточно долго было практически невозможно. И Фёдор Адамиди не продержался бы рядом с ним, если бы не понял этого достаточно рано. Нет, терпеть Арго практически не приходилось, когда он находился рядом — даже несмотря на некоторые его недостатки, от которых у Федьки в груди клокотала ярость, что иногда выплёскивалась наружу. Нет, дело было вовсе не в этом.       Просто Арго приходилось ждать. Часто и, нередко, подолгу. Во-первых, Арго был одним из шести генералов Ибере, и, следовательно, был должен следить за магическим полем мира, за происходящим в Ядре, за склочными или особо одухотворёнными представителями магической творческой элиты (то есть, за теми, кто мог натворить что погромче и разнести что помасштабнее). Во-вторых, Арго был советником императрицы, и был обязан связываться с ней по первому её зову — в любое время суток, между прочим. В-третьих, Арго был эрцгерцогом Астарнским, и, учитывая количество представителей и их... кхм... наследственные бесстыдство, любознательность и неутомимость, дела рода так же требовали достаточно времени. В-четвёртых, Арго был многодетным отцом (возможно даже, что самым многодетным в Ибере) и изо всех сил, которых у него, правда, было немало, старался не пренебрегать своими родительскими обязанностями (для этого он каждый день использовал маломощные артефакты, позволяющие некоторое количество перемещений во времени в течение одного дня — сто восемьдесят одно перемещение от одного артефакта, — почему-то предпочитая не использовать в один день хотя бы две таких штуковины).       Так продолжалось уже не меньше трёх тысяч лет — намного больше, если представить, как давно Арго Астал — тогда ещё Киндеирн Астарн — стал генералом (с той поры минуло уже тысяч сто).       Так что Федьке опеределённо следовало запастись терпением и ждать.       Он и ждал. Валялся на кровати — довольно большой и просторной, а не как в Верцелосе, — ёрзал, сминая одеяло и сталкивая на пол разноцветные подушки, щедро украшенные бахромой и всякой вышивкой, открывал захваченную ещё час назад из библиотеки книжку (книжка называлась «Леона Ингорналская» и, судя по намёкам от словоохотливой сегодня Лори, одной из взрослых дочерей Арго, содержания была «недвусмысленного и прелюбопытного»), однако никак не мог сосредоточиться и прочесть хотя бы строчку, отбрасывал книгу в сторону, плёл из бахромы, пришитой к подушкам, косички, а потом плёл косички из получившихся косичек. Порой Федька разглядывал вышитые узоры на своих бордовых шароварах, то и дело одёргивал рукава светло-зелёной рубашки, чтобы сидели получше. Иногда — проводил рукой по своим тёмным кудрям... Скучно ему было практически до умопомрачения. Не помогало практически ничего. И делать ничего тоже не хотелось.       Арго и не обещал сегодня быть рано — если ему хотелось побыть с Федькой подольше, он обыкновенно отбывал на уровни, где малолетних Астарнов, большая часть из которых приходилась Арго либо детьми, либо внуками, было в несколько раз меньше. Но на Увенке, Оргтонгоре, Горкелде и ещё парочке-другой уровней детей была уйма. Арго потому и сказал Федьке только, что будет не раньше, чем к началу второго часа ночи.       На часах было уже полтретьего.       Так что, когда дверь противно заскрипела, Федька почти подскочил на кровати, чудом ни обо что не ударившись, и разочарованно рухнул обратно. На пороге стоял одетый в пижаму с оборочками белокурый — в Арго — карапуз лет трёх или четырёх — Федька никогда не мог разобраться в этом — и теребил в руках плюшевую цаплю — или, возможно, лебедя, аиста или кого-то там ещё. На лице карапуза отразилась такая вселенская мука, что Федька подивилися, что тот ещё не разревелся.       Карапуз набрал в лёгкие побольше воздуха и уже приготовился что-то крикнуть, но тут увидел Федьку и шокированно уставился на него. Несколько секунд карапуз что-то обдумывал — он хмурился, губы его дрожали, а глаза смотрели обиженно и несколько настороженно. Федька со смешком вспомнил — Оргтонгор он в последний раз посещал лет пятнадцать назад — немудрено, что карапуз его не помнил. Тогда его здесь и быть не могло.       — Где папа? — почти сердито спросил ребёнок, явно изо всех сил стараясь подражать властным интонациям отца, и Федька едва удержался, чтобы не расхохотаться.       Вместо этого он приподнялся на локтях, закинул босые ноги на изножье кровати и смял в руках фиолетовую подушку — ту, на которой был кем-то очень криво вышит бордовый чертополох.       — Сам жду! — гордо ответил Федька, укладываясь поудобнее.       Карапуз протопал к кровати, серьёзно посмотрел в Федькины глаза, протянул вверх цаплю — возможно, лебедя или кого-то там ещё — и, не дождавшись никакой реакции, снова нахмурил брови, непонимая, что лучше сделать: то ли закричать погромче, то ли разреветься.       — Подними! — в конце-концов вымолвил карапуз, так ничего и не надумав, и протянул цаплю повыше, а потом кинул её на кровать.       Цапля упала рядом с Федькиным бедром и неуклюже завалилась на бок, а карапуз всё тянул свои руки вверх и смотрел ужасно требовательно, вероятно, стараясь подражать отцу.       Федька всё-таки фыркнул (опасаясь, правда, как бы его смешок не вызвал молниеносную реакцию в виде оглушающего крика), не удержавшись, однако всё же приподнялся, чтобы подхватить карапуза на руки и усадил на кровать. Карапуз схватил свою цаплю и принялся неграциозно перелезать через Федьку, весьма чувствительно пнув того пяткой по колену. Наконец, ребёнок плюхнулся на подушки и довольно засопел прямо в ухо, которого не было, своей плюшевой игрушке.       Некоторое время они молчали. Федька не знал, что ему следует делать — возможно, следовало уйти, чтобы не мешать Арго проводить этот вечер с семьёй (в конце-концов, пусть Федька и не видел ничего радостного в подтирании носов, чтении зануднейших сказок и вечном погроме, учиняемом младшими Астарнами, Арго мог считать это не только вполне терпимым, но и видеть в этом что-то приятное). Карапуз что-то напевал своей цапле в ухо — Федька успел подумать, что будь это настоящая птица, ей бы уже давно свернули шею таким обращением, или птица сама бы клюнула наглое малолетнее существо.       — Сказка? — вдруг услышал Федька голос карапуза и повернулся — ребёнок указывал коротеньким пухленьким пальчиком на валяющийся посреди кровати томик «Леоны Ингорналской».       Федька тихонечко чертыхнулся. Всё-таки, он был идиотом — книгу ему, конечно же, посоветовала Лори, когда он, изнывая от скуки, попросил её посоветовать ему какое-нибудь лёгкое и забавное чтиво, над которым можно особенно не задумываться, и в книге было совсем не то (это «не то», к тому же, по словам всё того же книжного эксперта по имени Лори, весьма недурно и во всех подробностях иллюстрировалось), что следовало показывать ребёнку столь нежного возраста (даже если учесть, что ребёнок был очередным отпрыском Арго), и книгу определённо не следовало держать на видном месте в замке, где детей столь нежного возраста была тьма-тьмущая.       Следовало запастись терпением — ещё раз напомнил себе Федька. Все часы ожидания и все потраченные усилия Арго обыкновенно компенсировал с невероятной щедростью.       — Ага — для мальчиков и девочек постарше! — сказал Федька, заклинанием убирая книгу подальше с глаз — на полку камина, до которой столь маленькое существо, у которого, к тому же, вряд ли уже успели отрасти крылья, вряд ли могло добраться.       Карапуз проводил книгу взглядом и капризно надул губы. Некоторое время карапуз молчал, сверля Федьку тяжёлым взглядом — взгляд был удивительно похож на взгляды, которыми Федьку награждал Арго, когда был не в духе или когда Федька говорил или делал нечто, что было непозволительно. Одного такого взгляда от Арго было обыкновенно вполне достаточно, чтобы захотелось срочно спрятаться под какую-нибудь лавку и не вылезать оттуда до тех пор, пока вероятность встретить подобный взгляд не приблизится к нулю.       У карапуза взгляд явно был лишён такого же влияния на Федьку — должно быть, за неимением других рычагов давления вроде мощного магического поля, физической силы и преимущества в росте и весе. Магическое поле карапуза было примерно таким же, как магическое поле практически всех детей того же возраста в Ибере (Федька напомнил себе — оно проявлялось с рождения и до пяти-шести лет прибавлялось у всех почти что с одинаковой скоростью; все скачки случались уже позднее), в физической силе карапуза Федька сильно сомневался, а преимущество в росте и весе было как раз-таки за ним, а вовсе не за карапузом.       Увидев, что план не увенчался успехом, ребёнок нахмурился, губы его задрожали, а секундой или двумя спустя спальню пронзил оглушительный визг, сопровождаемый плачем и стучанием маленьких кулачков по подушкам.       О возможности такого исхода Федька, надо сказать, задумывался. Он даже предполагал, что всё так и выйдет — только вот, как оказалось, совершенно не ожидал, что всё будет именно так, как оно вышло на самом деле. Это было... громко. Очень громко. Кажется — гораздо громче, чем всё, что Федька слышал за свои три тысячи лет (с небольшим таким хвостиком).       Терпение. Главное — терпение, напомнил себе Федька, судорожно соображая, чем бы таким можно было прервать этот жуткий визг, не прибегая к тому, чтобы просто вернуть книгу на место и оставить трёхлетнего — или, может, четырёхлетнего — ребёнка разглядывать иллюстрации весьма похабного содержания.       — Я могу почитать тебе другую сказку! — выпалил Федька первое, что пришло ему в голову.       На успех предприятия он даже не надеялся. Но малолетнее чудище — о, милостивые боги Ибере — неожиданно замолкло и задумалось.       — Про бесстрашного рыцаря Августа и его прекрасную даму Лолали? — уточнил карапуз недоверчиво, словно желая проверить, выгодна ли ему сделка, и в свете того обстоятельства, что букву «р» карапуз не выговаривал, выглядело это более чем забавно.       Федька поспешно кивнул и тут же вызвал из библиотеки заклинанием (он довольно долго пытался понять, как это делается, выучил все нужные движения руки, но всё было бестолку, пока Арго, усмехнувшись, не дал ему официальный энергетический доступ почти во все свои домашние библиотеки) нужную книгу — книга оказалась в жёлтой обложке, на которой кто-то зелёным карандашом намалевал весьма кривенький цветочек.       Карапуз довольно заёрзал на подушках в предвкушении и даже замер, когда Федька начал читать.       Сначала всё шло просто замечательно — Федька громко и чётко (словно школьник на публичном экзамене) читал вслух про этого самого бесстрашного Августа и его прекрасную даму со странным именем, про злобного короля, про его ещё более злобную королеву, про их несчастных добрых сыновей-принцев, про подвиги этого самого Августа (вояка из него был, прямо сказать, тот ещё), про добрые дела этой самой прекрасной дамы (как ещё не разорилась-то с таким количеством раздаваемой милости), а карапуз ёрзал рядышком на подушках, изредка заглядывал Федьке под локоть, если видел красивые иллюстрации, и молча слушал.       Когда книга — наконец — закончилась, карапуз потребовал повторения данного мероприятия. Попытки Федьки вернуть малолетнее чудище туда, откуда оно пришло, и уложить поскорее спать, увенчались только очередной порцией оглушительного визга, сопровождамой на этот раз угрозой всё-таки добраться до лежавшей на каминной полке «Леоне Ингорналской».       После второго прочтения истории о бесстрашном, чтоб его, рыцаре Августе, малолетнее чудище потребовало третье.       Федька всё старательно напоминал себе про терпение. Терпение таяло словно свечка и готово было вот-вот раствориться вникуда.       После третьего, на котором Федька уже перестал чувствовать свой язык, малолетнее чудище зевнуло и попросило прочесть его любимую легенду ещё разочек.       На последней четверти пятого прочтения Федька уже заснул.       Прихода Арго — тот вернулся к себе в спальню уже под утро — он уже не слышал. Федька не слышал уже тяжёлой поступи шагов, не видел уже того, как Арго подхватил своего — задремавшего примерно в то же время — ребёнка на руки и перенёс в его комнату, не почувствовал, как Арго опустился на подушки рядом с ним и нежно поправил упавшие на лоб тёмные пряди волос, после чего коснулся губами его лба.       Проснулся Федька уже днём — за окном вовсю светило солнце. Арго сидел рядом на кровати и читал письма от императрицы — с белоснежной печатью и весьма замысловатым гербом на ней. На середине кровати валялся злополучный том «Леоны Ингорналской» — наполовину прочитанный, судя по тому, что лежала книга корешком вверх.       — Вижу, Яффа вчера тебя сильно утомила! — усмехнулся Арго, заметив пробуждение любовника, и взъерошил его волосы.       Персти на его пальцах сияли в свете солнца, и зрелище это, прямо сказать, завораживало. Федьке сразу захотелось прижаться губами к его руке.       Однако вместо этого Федька театрально надулся и повернулся на бок, заглянул краешком глаза в читаемые Арго письма — тот бросил на него насмешливо-укоризненный взгляд и снова взъерошил волосы — и обиженно хныкнул.       — Дети её возраста должны спать ночью, а не доставать отцовских любовников требованиями читать ей по сто раз одну и ту же сказку! — выпалил он с наигранной обидой, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться Арго в объятия.       Арго улыбался ему одной из тех своих тёплых улыбок, за которые Федька и в худшие моменты мог простить, что угодно. Но вчерашнее маленькое происшествие было скорее забавным, пусть и утомительным, ча не действительно тем, из-за чего следовало пугаться или расстраиваться.       — Должны, Феденька, — Арго отложил в сторону письма императрицы и придвинулся так близко, что Федька почувствовал его горячее дыхание на своей коже, — но только возможно ли серьёзно требовать от такой крохи то, что она должна, если люди куда старше постоянно забывают о том, что должны они?
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.