***
Когда мои дети родились и подросли до возраста примерно около трех лет, Алкмена спросила: — Мам, а как мы родились? Алекто такая вдруг говорит сестрице: — Нет, Алкмена. Сперва надо узнать, как появилась на свет наша мама. Младшая дочь разинула рот: — А мама была в нашем возрасте? — Да, Алкмена, когда-то и я была такой же маленькой, как вы трое сейчас, — улыбнулась я и начала вспоминать своё детство.***
Flashback. Задолго до рождения Ариадны-Агаты. Взрослая женщина с розовыми волосами, одетая в платье, обтягивающее фигуру, ходит по дому и готовит еду для своего мужа, которого сейчас нет. Этот самый муж в данный момент отправился в Дельфы к оракулу, чтоб узнать, будут ли у его жены когда-нибудь дети.***
Дельфийский храм. Мужчина стоит перед жрецом и говорит: — О, оракул, помоги же мне. Ответь, пожалуйста, будут ли у моей жены, Алепсис Бурас, когда-нибудь дети? Оракул посмотрел вверх. Потом вниз. Потом за шторку, где пряталась еще одна жрица, которая была пифией. И тут вдруг с неба свалился златоволосый мужчина, который от удара о пол вдруг засиял божественным светом. Оракул зажмурил глаза от яркого света, а этот бог сказал: — Здравствуй, славный жрец. Я — Аполлон. И я рад говорить с тобой в моем храме. Ты хотел спросить у богов какого-то совета? Я здесь, к твоим услугам. Спрашивай на здоровье. Жрец открыл от изумления рот, но потом справился с шоком и сказал, махнув рукой в сторону темноволосого мужчины: — Этот паренек хочет узнать, когда у его жены будут дети. И будут ли вообще. — Хм, — блондин посмотрел на небо. — А как зовут его? Или её хотя бы? — Её, как я понял, Алепсис Бурас. А его — не знаю, не спрашивал. Спросить? — Не надо. Вот тебе мой ответ. Передай тому чуваку, что у него скоро родится ребенок, который совершит подвиги. А потом у того ребёнка, когда он вырастет, родятся дети, которые тоже совершат подвиги. Но речь не про них, а про ребенка чувака. И, на всякий случай, передай ему, что на все воля богов. Потому что я вижу, это ты ему не говори, что в будущем эту девчонку, которая родится, заберут к себе амазонки. Но так надо для сюжета. Так что на все воля богов, это уже можно сказать. Запомнил? Повтори и передай чуваку. Так оракул и сделал, передав с точностью все слова Аполлона этому темноволосому мужчине. А мужчина, которого звали Аркадий, вернулся на свой остров МИлос, где жил, и стал говорить с женой.***
Аркадий пришел домой и сказал своей жене, той самой розоволосой женщине: — Дорогая моя женушка Алепсис, я тут слышал от Дельфийского оракула, что у нас скоро родится ребенок. Алепсис ответила мужу: — Да, мой дорогой муженек Аркадий. У нас будет девочка. Потому что я так чувствую. — Как мы ее назовем? Давай Ариадной? Мне нравится это имя. — Любимый, может, лучше Агатой? — вдруг возразила женщина. — Почему? — Я тут где-то слышала, что на Крите живет девчонка, ей около трех лет, которую зовут Ариадна. Вдруг наша будущая дочь потом с таким именем повторит судьбу девочки? Аркадий почему-то затопал ногами: — Хочу Ариадну! — Но, дорогой, не стоит… Я не хочу плохой судьбы для будущей дочки. Потом он смягчился, решив не расстраивать жену, которая была в положении: — Ладно, что уж там. Давай сделаем двойное имя. Ариадна-Агата. И таким образом родилась Ариадна-Агата, которая почему-то не любила первое имя, а предпочитала называться только вторым.***
Спустя несколько лет. Точнее, спустя восемь лет. Однажды Агата, такая же розоволосая девчонка, как и ее мама, играла себе возле моря в песочек. Играла, играла, и ничего необычного с ней не случалось. Но вдруг… Вдруг прямо возле их дома остановился корабль. Женщина с короной на голове спустилась на землю и подошла к девочке: — Привет, малышка. — Хайре, — ответила Агата. — Кто вы, мисс? — Я — Лидия, царица амазонок с острова Лемнос. Ты, случайно, не знаешь, где мы оказались, на каком острове? А то мы, походу, заблудились. — Конечно, знаю, — просияла восьмилетка. — Вы на острове Милос. Я тут живу с родителями и другими греками. Отсюда только до Лемноса плыть три дня или даже больше, точно не скажу, так как не знаю. — Спасибо и на том, девочка. Можно мы переночуем в вашем доме? — Конечно. Меня зовут Ариадна-Агата, но Вы, как и спутницы Ваши, можете звать меня Агатой. И Агата проводила всех амазонок в свой дом.***
А наутро Лидия воззвала к Артемиде, сестре-близнецу Аполлона, которая была вечной девственницей, охраняющей всех амазонок, и попросила совета. Конечно, богиня ответила, что, если царице амазонок хочется забрать к себе эту девочку, Агату, и воспитать по правилам амазонок, то пусть забирает, предварительно сообщив эту новость родителям девочки. Так оно и случилось. И Алепсис с Аркадием, посовещавшись, не стали противиться воле богов, отдав единственную дочь амазонкам End flashback.***
— Вот так я попала на остров амазонок, мои дорогие дети, — сказала я двум дочкам и сыну. — А потом, спустя много лет, я встретила ваших отцов, которые приплыли на наш остров на своём корабле «Арго», и влюбилась в них. Потом родились вы. — Нам все понятно о твоем детстве, мам, — сказала старшая дочь, Алекто. — Но все же неясно только одно. Почему ты ненавидишь свое первое имя? Ведь красиво же звучит. Ариадна-Агата… Лучше ведь, чем просто Агата. Правда, сестричка и братик? — А сейчас мы плавно переходим к воспоминаниям о моем разговоре с твоим отцом, Алекто.***
Flashback. Дело происходит на «Арго», который плывет в Колхиду за золотым руном. Агата, розоволосая девушка, стоит и разговаривает со светловолосым мужчиной. — Тесей, мне вот непонятно, ты-то как оказался здесь? С Язоном все ясно. Он затеял эту чепуху с руном, чтоб получить корону. Большую половину аргонавтов, включая Орфея, Геракла и других, тоже он набрал в свою команду. А как на «Арго» тебя занесло? — Понимаешь, — сказал мужчина ей. — Хотя… Впрочем… Вот, посмотри мои воспоминания.***
Хлобысь! Агата очутилась на каком-то острове. Сперва она испугалась, но потом поняла, что ее никто не видит. А потом она вдалеке заметила лабиринт. И сразу ей стало ясно, что это не простой остров, а Крит. И лабиринт не простой, а тот самый, где жил Минотавр. — Ага, — смекнула розоволоска. — Если это Крит, а я в воспоминаниях Тесея, значит, он тоже где-то здесь. И действительно, вскоре перед ее взором появился ее будущий мужчина, обнимающую какую-то темноволосую женщину. Амазоночка услышала такие слова: — Ах, Тесей… Я помогу тебе выбраться из лабиринта живым и невредимым после того, как ты сразишь Минотавра, но пообещай, что возьмешь меня в жены, и поклянешься этим перед папой Миносом, мамой Пасифаей и всеми критянами с критянками. — Обещаю, Ариадна. Возьму в жены и поклянусь перед жителями Крита. После этих слов девушка дала ему нить, смотанную в клубок.***
Минотавр, конечно, был сражен, а Тесей исполнил обещание.***
Но, спустя несколько дней, случилось несчастье. Когда мужчина собирался вернуться домой, он зашел к темноволоске, чтоб сказать ей эту радостную весть. Но нашел в покоях он девушку, которая лежала без движения, и заплаканную служанку. Он спросил: — Что здесь случилось? — Моя хозяйка… Она отправилась в царство Аида… Мне даже ночью показалось, что я видела тень бога смерти, чернокрылого Таната, который железными ножницами отрезал темную прядь с волос моей хозяйки… — Но от чего погибла Ариадна? — удивился Тесей. Заплаканная служанка пожала плечами и направилась сообщать плохую весть царю и царице Крита. А Тесей, уже ставший победителем Минотавра, стал горевать. И горевал бы он на острове долго, даже не собираясь домой, если б не клич, который донесся даже сюда: — Эй, герои, кто хочет за руном сплавать до Колхиды? Все еще горюющий Тесей взял да и согласился плыть. Вот так он очутился на «Арго».***
Хлобысь! Агату выкинуло обратно на корабль. — М-да, не повезло ж моей тёзке… — покачала она головой. — И что, до сих пор неизвестно, от чего она сошла к Аиду в гости? Темноволосый мрачно покачал головой: — Нет. И не напоминай мне о ней, Агата, больше. Прошу тебя. — Хорошо, — та с лёгкостью согласилась. А потом они спокойно плыли до Колхиды. End flashback.***
Вот так я рассказала своим детям обо всем этом. — Жалко тётю Ариадну, — вздохнула Алекто. — Но, надеюсь, ей сейчас там, в Элизиуме, хорошо. — Ты думаешь, она в Элизиуме? — спросила я. — Ну не в Тартаре же. И не на асфоделевых полях. — Может быть, — я пожала плечами. — Все может быть.***
Прошло еще много лет. Моим детям стало девятнадцать лет, а сыну моей сестрицы — восемнадцать, так как он на год младше моей тройки.***
Однажды в Иолк пришла компания странных мужчин. Один из них нашел наш дом, и заявил Агафону, а с ним — и Ариону: — Меня зовут Менелай. Собирайтесь, греки, мы едем воевать против Трои. Алкмена, близняшка Агафона, сказала такая: — Я тоже иду! Мужчины все посмотрели на нее: — Ты ж девушка! — И что? Я — близнец Агафона, я его одного не пущу! Мы — близнецы, как Аполлон с Артемидой, нас нельзя разлучать! Ведь богов никто не разлучает! — возмутилась Алкмена. Те пожали плечами: — Ну, ладно. Если ты так хочешь, и если ты натренирована, и готова к походной жизни, то добро пожаловать в армию греков против Трои. Они взяли ее с собой. И тут, конечно, возмутилась и Алекто: — И я хочу! — Но… — открыл рот Менелай. — Ничего не знаю, братьев с сестрой одних не пущу, — сказала моя старшая дочь. — Эх, ладно. Одну девку взяли, возьмем и вторую, — вздохнул он. Но, когда дети пришли прощаться со мной, я сказала: — Нет! Никуда вы не пойдете! А если вы погибнете в этом бою? Тесей, мой темноволосый муж, тоже возмутился: — Нет! Дочка, а если ты повторишь судьбу Ариадны? Я не хочу тебя оплакивать! — Как и мы, — поддержали Орфей и Язон. Медея тоже кивала, поддакивая нам. Но Менелай сказал: — Уважаемые родители, неужели вам не жаль меня? Я теперь хожу с развесистыми рогами по милости этого троянца Париса, и хочу им отомстить! Тогда мы вздохнули и смирились.***
POV Алекто И вот компания против Трои была собрана. Мы даже прихватили с собой Ахилла и его друга Патрокла. Нам не хватало для счастья только хитрости. Тогда Менелай, наш главный, посовещался с братом Агамемноном, и сказал: — Ребятки, а давайте сплаваем на остров Итака. Там, как я слышал, живет очень хитрый человек. Его-то мы и возьмем с нами. Но на том острове этот мужчина почувствовал все, и, увидев нас, начал сходить с ума натуральным образом. Но тут…***
Но тут мы с Алкменой посмотрели на него, затем - посмотрели друг на друга. И младшая моя сестричка вдруг сказала, будто бы просто так, будто бы в пустоту: — Алекто, смотри. А не с его ли отцом мама и папы плавали за руном? — Точно, Алкмена, — согласилась я и решила подойти к нему. Я сказала этому мужчине: — Хайре, о славный царь Итаки. Позволь полюбопытствовать, как звали твоего отца? — Э… Лаэрт, — открыл он рот, изумившись. — А тебя? — А я — Одиссей. Рад познакомиться. — О, славный Лаэртид, хитроумный Одиссей. Твой отец совершил подвиг, сплавав на «Арго» за золотым руном до Колхиды. Соверши подвиг и ты, помоги нам взять Трою. — Ась? А вы вообще кто? — удивился он. — Наши родители знают твоего отца. Я — Алекто Тесеида, это — моя сестра и братья — Арион Язонид, Алкмена и Агафон Орфеиды. Одиссей снова открыл свой рот: — А… — Спокойно, — сказала я, поднимая правую руку вверх. — У нашей мамы, Ариадны-Агаты Аркадеиды, был гарем с Язоном Эзонидом, Орфеем Эагридом и Тесеем Эгеидом. Плюс еще в Колхиде эта странная семейка заграбастала себе Медею Аэтиду, так у нас и появился Арион. Короче, Одиссей, дело к ночи ведь, пошли к тебе. А наутро поплывем брать Трою. Так оно и получилось. Мы все переночевали на Итаке, на этом острове, а наутро поплыли на Трою. Конечно, Одиссей сперва горевал, оставляя на острове свою красавицу-жену по имени Пенелопа, и малолетнего сына Телемаха. Но потом все позабылось.***
Прошло много лет. Целых девять. И вот кончилась Троянская война. Было, к нашему горю, много потерь среди наших, то есть элладцев (греков). Но, к нашему же счастью, были потери, очень большие, среди троянцев. Особенно после того, как мы с помощью хитрости Одиссея ворвались в деревянном коне в Трою и перебили всех мужчин.***
И вот мы, то есть я, Алкмена, Агафон и Арион решили поплыть вместе с Одиссеем на Итаку, чтоб доставить его домой к жене и сыну в целости и сохранности.***
Вот мы приплыли на остров, но, прежде чем отправить хитроумненького нашего домой, все мы, то есть мы — девчонки и наши братья — парни решили провести, таксказать, «разведку боем». Мы вчетвером пришли в дом Одиссея и сразу же увидели Пенелопу. Я сказала, быстренько придумав байку, вернее, легенду: — Здравствуй, славная царица острова. Мы — странники. И случайно очутились на этом острове. Та почему-то поверила нам и рассказала такую историю: — У меня появились женихи, которе сватаются ко мне в отсутствие мужа. А сын мой куда-то там уехал узнать об отце. Потом мы пошли к Одиссею, который ожидал нас. И я, как самая старшая, сказала ему: — Одиссей, короче. У твоей жены появились женихи, которые к ней сватаются. А сына вашего она отправила куда-то. Не сказала, куда, но, думается мне, что в Спарту. Вроде как узнать о тебе поехал ваш сынок. — Что же делать… — подумал вслух Одиссей. — Что же делать… — подумали вслух все мы. И тут — хлобысь! — с неба спустилась Афина. Да, мы сразу признали в этой женщине в шлеме и мантии, которая засветилась божественным светом, богиню. — Что делать, что делать. Снимать штаны и бегать. Ладно, шучу. Вам, — она показала на нас, девушек, — оставаться тут. А вам, — она показала на наших братьев и Одиссея, — брать оружие и туда, хрясь-хрясь женихам по башке. Я вас замаскирую, чтоб не узнали. А я, — показала на себя, — в Спарту, возвращать Телемаха на родину. Мы с сестрицей переглянулись и показали на себя: — Но что нам делать тут? Афина ответила нам, показав на себя, а потом — на нас: — Сидеть и ждать моего сигнала. Когда я вернусь с Телемахом, вы берете оружие, не мои заботы, где вы его раздобудете, и гоу хоум, в смысле — шагом марш помогать братьям. Так оно и получилось. Пока наши братья во главе с Одиссеем шли бить женихов его жены, мы сидели в засаде и ждали. Но Афина, слетав за Телемахом, появилась с ним и оружием прямо перед нами. Мы взяли оружие и поспешили на помощь мальчикам. И вскоре женихи дружными толпами сошли в Аид, а семья Одиссея воссоединилась.***
А мы все, то есть я, Алкмена, Агафон и Арион вернулись домой, в наш Иолк. И там наши родители, узнав о приключениях в Трое и о помощи Одиссею в избиении женихов, сказали: — Вот это наши дети! И жили мы все долго и счастливо. Вот так и заканчивается наша история. И, на прощание, я скажу вам лишь два слова. Хрясь-хрясь!