О погоде, счастье и традициях

      За ночь камин прогорел, в гостиничном номере стало прохладнее, а свет давал только неяркий ночник: ставни и шторы были закрыты наглухо. Ещё бы, с такой-то погодой.       В погоде и была вся проблема.       — Который час? — Роуг чуть приподнялся, стараясь не слишком высовываться из-под одеяла. Спал он, как обычно, без пижамы, так что сразу расставаться с тёплым укрытием не хотелось.       — Начало десятого, — ответили ему через несколько секунд с явным неудовольствием, которое могло значить «слишком рано, чтобы меня будить» — но он почти не сомневался, что Марде не спал. Ни сейчас, ни вообще сегодня.       Тот провёл ночь не только не с ним в постели, но и вообще не в постели — в кресле около камина, в котором не посчитал нужным поддерживать огонь. Сумрачная, хмурая фигура, сейчас неподвижная — может быть, он почти не шевелился с вечера, когда устроился там, чтобы подсушить вымытые волосы.       — Бессмысленная трата времени. И что Марде Гир здесь делает…       — Составляешь мне компанию, — вздохнул Роуг, садясь на кровати, но всё также не выпутываясь из одеяла. — Извини, что так вышло.       Марде злился, и он вполне понимал, из-за чего. Король Преисподней терпеть не мог, когда его к чему-то принуждали, а вот уже три дня бушующий снежный шторм именно что вынуждал безвылазно сидеть в гостинице. Роуг про себя порадовался, что этериас хотя бы не дошёл до того, чтобы ночью уйти в метель. (Возможно, даже без шапки… Точнее, наверняка без шапки, потому что шапки у него просто нет.)       — Ты не отвечаешь за погоду, — безразлично хмыкнул Марде и умолк.       Может быть, не злость, а меланхолия. В любом случае, хорошего мало. Роуг ещё раз проклял свою идею подарить Минерве на Ночь Середины Зимы «снежную розу»… Нет, сама по себе задумка была неплохой: Минерву раздражало, что после того, как она стала полудемоном, комнатные растения у неё не выживают даже несколько дней, и живая лакрима «снежной розы», похожая на цветок из искрящегося прозрачного льда, имела шансы их заменить. А единственное место, где эти розы можно найти — Лаванда, симпатичный городок посреди живописной горной долины. Роуг позвал с собой Марде и надеялся… ну, на некоторую долю романтики, насколько вообще можно говорить о романтике, когда имеешь отношения с демоном Зерефа. (Несколько часов дороги на поезде — неизбежное зло.)       Поездка обещала быть приятной — но через час после того, как они прибыли на место, началось то, что доброжелательная хозяйка гостиницы назвала «самым сильным бураном за последние несколько лет». Выйти на улицу, пожалуй, было можно, самые упорные местные как-то перебирались между домами, — но о том, чтобы уехать, не шло и речи: железную дорогу замело, а другого транспорта тут зимой не имелось.        И так — три дня. Пожалуй, хорошо, что простуженный Фрош остался дома, потому что за такой срок в замкнутом помещении он довёл бы Марде до ручки: он не любил сидеть взаперти, но у демона вряд ли хватило бы на него сочувствия и понимания. И на самого Роуга-то еле хватало.       Спать уже не хотелось, потому что вчера от безнадёжности лёг он рано. Лежать, разглядывая белёный потолок или обшитые деревянными панелями стены, толку никакого, так что пришлось расстаться с одеяльным коконом и выбираться из постели: хорошо хоть на полу лежал пушистый и тёплый ковёр. Умыться, одеться — и можно отправляться на поиски еды.       — Завтракать пойдёшь? — спросил Роуг для порядка, хотя почти не сомневался в отрицательном ответе. Если в первый день этериас ничего не имел против «обеденного» зала гостиницы, то дальше собирающиеся там люди стали действовать ему на нервы, и он безвылазно сидел в номере.       — Нет.       — Принести тебе что-нибудь поесть?       — Нет.       — А какао будешь?       Он смутно надеялся, что этот способ поднять Марде настроение сработает хоть ненадолго, потому что чувствовал себя виноватым, пускай за погоду и правда не отвечал. Ни за погоду, ни за людей, ни за то, что с книгами в гостинице оказалось не очень, ни даже за то, что в номер проникла местная кошка и оставила на чёрном пальто демона пригоршню рыжей шерсти. (Хотя ладно, возможно, кошка проскользнула именно по его недосмотру.)       — Может быть, — наконец отозвался Марде, и Роуг, коротко кивнув, вышел в коридор. Пешком, потому что перемещаться в чужом доме через тени — это просто-таки неприлично, да и вообще, лень до добра не доводит.       Позавтракал он быстро, — настроения болтать с хозяйкой или с другими постояльцами не было, — так что вернулся с двумя кружками горячего шоколада буквально через четверть часа.       Номер на первый взгляд показался пустым: кресло, камин с венком из плюща и остролиста над ним, пушистый ковёр, пара кроватей — одна нетронутая, вторая неприбранная, — тяжёлые плотные шторы, письменный стол и на нём газета, которую Роуг от нечего делать читал вчера. На второй взгляд, впрочем, тоже, и из-под двери ванной свет не пробивался. На третий — он заметил, как шевельнулась штора. Стены здесь были толстые, так что на широком подоконнике даже подушки лежали для того, чтобы там сидеть…       — Роуг, иди сюда, — позвал Марде, этим окончательно снимая вопрос, куда он делся.       Но что на него, спрашивается, нашло? Об этом Роуг думал несколько секунд, пока шёл через комнату к окну — а потом Марде втащил его за штору, умудрившись как-то не только не разлить какао, но и забрать себе одну из кружек. Хотя обойтись без вопросов его заставило не это.       Метель кончилась.       Марде открыл ставни — от окна ещё веяло прохладой, намекая, что его только что открывали, — и сквозь стёклышки в мелком переплёте рамы открывался вид на город. И снег. Очень много снега, кипенно-белого, чистого — сугробы доходили до окон домов, а где-то, кажется, намело и под крыши. На улице, которая от гостиницы спускалась под гору, горожане уже расчистили тропинки от дверей, а по центру, наверное, прошёлся кто-то с магией: слишком уж ровной получилась дорожка. Цепочки огней — праздничные гирлянды, фонарики и лакримы среди снега, искры на ледяных фигурах: сотворённые магией олени и лисы, традиционные украшения для Ночи Середины Зимы. Ну, там, где их не замело: на краю площади ребятишки как раз откапывали из сугроба крыльцо дома и лисье семейство. Сквозь стекло смех и возгласы доносились еле слышно.       Снег ещё падал — крупными редкими хлопьями, — а навстречу ему из каминных труб поднимались струйки дыма. Где-то позади вставало солнце, и заснеженные вершины над городом окрасились золотисто-розовым отсветом.       Будто праздничная открытка.       — Красиво, — сказал Роуг бездумно, прислоняясь к плечу сидящего на подоконнике Марде. И это только наполовину относилось к пейзажу. Или, может быть, «красиво» было не совсем верным словом — но этериас в тёмно-красном вязаном свитере, с узорной керамической кружкой, которую обхватил ладонями, с не только не забранными в хвост, но и, кажется, даже не расчёсанными волосами, выглядел удивительно…       Просто удивительно. Так, что хотелось обнять и не отпускать. Только, если Марде всё ещё не в духе, делать этого не стоит.       Роуг поразмыслил несколько секунд — и всё-таки обнял его одной рукой за плечи. Если он за это получит по ушам, то так тому и быть, он знал, с кем связывается.       — Жаль, фото-лакримы нет.       — Запоминай так, — фыркнул Марде, устраиваясь удобнее — и поближе к нему. Отхлебнул из своей чашки, а потом сунул нос в его: надо понимать, сравнить, одинаковый ли напиток. И, возможно, забрать себе, если чужой понравится больше.       Впрочем, Роуг это предвидел, так что в обеих кружках было какао с кардамоном и ванилью.       — Постараюсь, — ответил он с тихим смешком. Как немного иногда нужно для счастья — чтобы наладилась погода. (А его любимый демон — перестал ненавидеть весь мир и человечество. Или хотя бы сделал исключение для него и кружки с какао.)       Ребятишки на площади откопали лисье семейство и теперь вешали под крышу сорванную ветром гирлянду. Судя по тому, что видел Роуг — КПД был примерно как у Стинга, моющего в походе посуду: бардака и смеха больше, чем дела, побрызгаться водой (или побросаться снегом) — это святое. На соседней крыше девушка в меховом полушубке — судя по всему, волшебница — выправляла повреждённый флюгер-кораблик. Город выбирался из-под снежного одеяла, оживал в лучах позднего зимнего рассвета.       Запах шоколада и пряностей наполнял оконную нишу, и то, что от окна слабо тянуло холодом, не имело значения.       — Не худшее место, чтобы встретить Ночь Середины Зимы, — задумчиво проговорил Роуг. В том, что в гильдию они вернуться не успеют, он почти не сомневался. Возможно, железную дорогу через перевал и расчистят сегодня (что не факт, даже если найдутся маги-«снеговики»), но поезд вряд ли стартует «в ночь». Да и какой смысл ехать, чтобы встретить праздник в дороге? В поезде, ага. А он всё ещё драгонслеер, так что отмечать в поезде согласен только в компании Венди, которая может накастовать «Тройю».       Впрочем, как ещё встретить…       — Если хочешь, просто ляжем спать, — добавил он, потому что к праздничным гуляниям этериас обычно относился без интереса. — Да и подарок я в гильдии оставил.       Задумавшись, он перебирал пальцами пряди волос Марде, и тот перехватил его руку, а когда он вздохнул: «Что, не трогать?» — притянул к губам, поцеловал в раскрытую ладонь. Спросил полушёпотом:       — А ты чего хочешь, Роуг?       — Чтобы тебе было хорошо, — ответ будто сам собой сорвался с языка. Не мысль даже, скорее эмоция — слишком ясно и откровенно.       …было бы слишком, если бы не три года странных — часто на расстоянии — отношений, когда они оба разбирались, что это и как с этим жить дальше. (А также куда послать Зерефа — разумеется, не лично, а в чисто терапевтических целях, — и как общаться с людьми, не пытаясь поубивать их за глупость.)       Вот так вот и жить.       Марде обхватил его за пояс одной рукой, запрокинул голову, упираясь затылком в стену и глядя ему в лицо. Сказал тихо и мягко:       — Марде Гиру и так хорошо, — а через пару мгновений, встряхнувшись, ткнул его пальцем в бок и заявил: — Но надо вставать и идти за цветком для Минервы, не зря же мы сюда ехали. А потом… может, среди людских праздничных традиций найдутся не только шумные?       Что ж, Роуг мог вспомнить как минимум три не шумные традиции. Хотя идти добывать в лесу полено, а потом вырезать на нём традиционные узоры — это, пожалуй, немного перебор.       Там в лесу, небось, сугробы выше головы…

22-23.12.2019