Останусь...

Кристен слышит шаги за своей спиной. Слышит чужие ухмылки. Она хочет повернуться, но прекрасно понимает, что это её убьёт. Её убьёт встреча с родным человеком лицом к лицу. Для Рубена же здесь не было ничего ужасного. Эта девочка разрушила его план, отобрала у него Лесли — единственный способ выбраться из СТЕМ. А значит он может убить её безо всякого сожаления. Ведь Викториано так и не вспомнил в её лице дочь своей драгоценной сестры Лауры. Кристен продолжает бежать от Рувика не оглядываясь. Увидев дверь перед собой, она не думая ускоряет шаг и, подбежав к ней, тянет её за ручку на себя. В глаза темноволосой девушки тут же ударяет яркий свет, заставляя её зажмуриться и вскрикнуть. — В конце туннеля яркий свет слепой звезды, — голос Кристен вздрагивает, как только она чувствует боль. Боль, что пронзала её тело так много раз. Но эта боль не была мимолётной. Эта боль буквально прожигала её изнутри. — Подошвы на сухой листве оставят с-следы, — прошептала она, взглянув на свои испачканные грязью сапоги и ощущая странный привкус в своём рту. Привкус металла, привкус крови. Обернувшись, она всё-таки встретилась взглядом с ледяными глазами Рувика — человека, что сейчас просто, без каких-либо эмоций на лице, убивает её. — Ещё под кожей бьётся пульс и надо жить, — Кристен пытается бороться, сопротивляется, но колючая проволока, подобно змеям, обвивает её и причиняет боль. Концы проволоки впиваются в нежную кожу девушки, а после тёплая алая кровь тонкими струйками стекает по ним на холодную землю, что укрыта осенними листьями. — Я больше может не вернусь, а может… я с тобой останусь, — взгляд Кристен вновь метается по сторонам. Но после вновь её прекрасные глаза матери встречаются с холодными глазами Рубена. Вглядевшись в них мужчина замер. Злобный взгляд исчез и сменился на испуганный, а после и вовсе в нём читалось раскаяние. Проволока протыкает сердце девушки насквозь, прерывает его привычный ритм. Сердце, подобно сломанному механизму, замирает. На землю падает маленькая, хрустальная капля. Она была ничем иным как слезой из глаз Крис. — Этого не может быть, — взгляд Рувика совершенно растерял злобу, оставив лишь нарастающую печаль и боль в груди. В груди, что скрывает в себе сердце. Сердце, которое давным-давно не бьётся. — Дядя, — голос Кристен хрипит, глаза постепенно закрываются, но она продолжает бороться, — не вини себя, дядя. — Нет… — в холодные глаза резко ударяет яркий свет. Всё вокруг Рубена загорается: листва с землёю под ногами, деревья вдалеке и Кристен с её грустной улыбкой.       Викториано открыл глаза лишь когда свет перестаёт жечь глаза. Какого же было его удивление, когда он увидел себя вновь десятилетним мальчишкой, что стоял среди подсолнухов на зелёной траве, а над его головой светит солнце и дует приятный, лёгкий ветерок. — В конце туннеля яркий свет и я иду, — Рувик оборачивается на голос, что был так похож на голос Лауры. Он мог бы поклясться, что это была она, но нет. Это была её дочь, его племянница. Кристен прошла мимо мальчика, совершенно не обращая внимания на него. Её взгляд был пуст, кожа бледна, а голос не выражал никаких эмоций. Она шла по зелёной траве, направляясь к пруду, что был недалеко от поля. Зелёная трава под её ногами постепенно сгорала словно от пожара, а пруд впереди медленно покрывался льдом. — Иду по выжженной траве, по тонкому льду, — её голос на мгновение замер и она обернулась. Рувик всё это время шёл за ней, до самого пруда. Впервые в глазах этого мальчика была такая боль. Такая же, когда он лишился Лауры. Но в этот раз их его глаз лился сильный поток слёз. Рубен плакал, понимая, что медленно теряет ещё один яркий лучик света в своём мрачном мире. — Не уходи, — шепчет он, схватив девушку за запястье. Кристен меняет своё лицо, одарив своего дядю грустной улыбкой в последний раз. — Не плачь, я боли не боюсь, её там нет, — произносит она, присев на корточки перед мальчиком. Вытерев слёзы своими пальцами с его щёк, Кристен показывает Рубену на небо и сама роняет слезу. — Я больше может не вернусь, а может… я с тобой останусь, — мальчик не даёт девушке договорить, а со слезами кидается на неё, крепко обняв. Рубен вновь ощутил боль, вновь услышал стук собственного сердца. — Прости, — на его извинения и раскаяние Кристен лучезарно улыбается. Её улыбка, её голос, её добрые глаза — всё это так напоминало Рувику его сестру. Она смогла бы заменить её? Возможно, у него был шанс, но он уже упущен… — Останусь пеплом на губах, Останусь пламенем в глазах, В твоих руках — дыханьем ветра… Останусь снегом на щеке, Останусь светом вдалеке, Я для тебя останусь — светом, — слова Кристен постепенно затихают, она исчезает прямо на глазах у юного Викториано. Последний раз взглянув ей в глаза, Рубен успевает произнести только имя: — Кристен… — он прикрывает глаза. Он вновь взрослый, изуродованный мужчина, более известный как «Рувик». Но теперь его глаза полны не злобы, а печали. В мозгу не мысли о мести, а воспоминания о сестре и племяннице и мысли: «что было бы, если бы он вернул их обоих»? Но он понимает, что это невозможно. Лаура, которую он создал здесь, в его мире, не сможет заменить ему его настоящую сестру. Она создана с помощью ненависти и жажды мести Рувика, которые смогли подавить всё хорошее. Также будет и с Кристен. Даже если он и вернёт её, она не будет той доброй и заботливой девушкой. Она будет ничем иным как монстром. И от всех этих мыслей по щеке пробегает последняя, кровавая слеза. Теперь он больше не желает выбраться из СТЕМ. Его мир, мир снаружи — оба они ужасны. Ни там ни здесь его не ждут. Теперь он хочет только одного: уничтожить себя и свой мир. Кто знает, может, так он сумеет воссоединиться с Лаурой и Крис?