Только мой
29 декабря 2019 г. в 19:00
Всё произошло слишком внезапно. Не в силах больше терпеть свою одностороннюю любовь, я признался, а он принял и сразу углубил наши отношения в желаемое для него русло. Это было очень неожиданно: переспать с Саньду Шеншоу, главой ордена Юньмэн Цзян.
В наш первый раз он так крепко сжимал меня в своих объятиях, так страстно целовал и с таким рвением овладевал мной. Его глаза горели диким фиолетовым пламенем, сводящим меня с ума - я позволял делать с собой всё, что ему захочется. А хотел он многого. Это было незабываемо. Я и не думал, что может быть так. Что Цзян Ваньинь может быть таким.
Наша связь никого не тяготила, не казалась чем-то неправильным. Она была приятна и естественна. Я так долго этого желал. Когда-то я бы всё за подобное отдал.
Раньше я боялся признаться ему. Ещё бы, ведь это был Саньду Шеншоу, к которому обычно и подойти-то все боятся. И просто опасался, что он меня отвергнет. И этого следовало ожидать, ведь я парень, а он терпеть не мог обрезанных рукавов. Я видел, как Цзян Чэн всегда смотрит на учителя Вэя и Ханьгуан-цзюня. А, может быть, я просто ошибался. Но моя любовь со временем к нему не угасала, а наоборот только росла и крепла. И это чувство было мне неподвластно.
Цзян Ваньинь всегда был таким незабываемо красивым, сильным, необузданным и недосягаемым. Не таким как все. По крайней мере, для меня он всегда особенный, был и будет.
И наконец, когда я решил действовать, то не встретил никакого сопротивления с его стороны. Это было чудом. Оргазм накрыл меня, я содрогался от этого сладостного чувства и не мог остановиться.
Но почему он не оттолкнул меня? Может у него тоже ко мне чувства? До сих пор я этого не знаю и мучаюсь этим вопросом.
— Я буду сильно занят в ближайшие два дня, — твердый бархатный голос как всегда грел мой слух, но не душу. Цзян Чэн ушёл, оставив меня стоять одного в Главном зале дворца Пристани Лотоса. На последок он окинул меня слишком холодным и отстраненным взглядом. Такое ощущение, что между нами ничего и не было. Возможно он просто жалеет. Или наша близость для него ничего не значит. Мое сердце сжималось от непонятного, тревожного, разрывающего ощущения. Противный ком подступал к горлу.
— Цзинъи, у тебя все хорошо? — подошедшие Цзинь Лин с Сычжуем выглядели очень обеспокоенно. Они не привыкли видеть меня в таком состоянии, как сейчас. А сейчас мне хотелось плакать, даже кричать от отчаяния и недосказанности. Но все же я сдержался. Юань мне улыбнулся. И почему в его взгляде было столько понимания и сочувствия? Неужели он обо всем догадался?! Но это и неудивительно: мой Сычжуй всегда лучше всех меня понимал, во всем поддерживал, а там, где надо - прикрывал. И что со мной было, если бы не его здравый смысл и рассудительность.
— Иди за ним, — поддерживающий голос друга словно гром среди ясного дня вывел меня из оцепенения. Он точно догадался, и я был этому только рад. Поддержка Сычжуя мне сейчас очень необходима. А скрывать от него что-то всегда было очень неприятно, настолько, что это очень сильно терзало меня.
— Но он сказал, что будет занят…, — собственный надрывной голос выдавал моё разбитое состояние. Цзинь Лин странно и недоверчиво окинул меня своим взором.
— Что происходит? Вы что-то от меня скрываете? Ты, случаем, не заболел, Цзинъи? Только при чем тут мой дядя? Я ничего не понимаю. — Да, я был болен, и глава Цзян имел прямое к этому отношение. Цзинь Лин даже не догадывался в чем дело. Но это к лучшему. Узнай он подобную правду, как бы повёл себя этот несдержанный в своих эмоциях молодой глава? Возможно бы всё понял и принял, как это было в случае с учителем Вэем и Ханьгуан-цзюнем. Хотя, раз это касается его любимого дяди, то вряд ли.
— Иди и выясни у него всё, что тебя тревожит. Не колеблясь. Если ты дорог ему, то он тебя в любое время примет и выслушает, — ох, Сычжуй, как же сладко всегда звучат твои слова. Они вдохновляют на смелые поступки, на что-то особенное. И всегда успокаивают мой разгоряченный нрав. Я ещё раз убеждаюсь, что без тебя давно бы уже пропал. А широко распахнутые глаза Цзинь Лина, вопросительно и неверяще смотрящие на Лань Юаня, даже не заметили лёгкий кивок с моей стороны — это все на что я сейчас был способен. Хотелось быстрее кинуться в крепкие объятия Цзян Чэна.
Я бегу к его кабинету. Но нужен ли я ему? Что я буду делать, если он меня оттолкнет от себя? Теперь, узнав каковы его поцелуи на вкус, каков его неуемный и ненасытный нрав в минуты близости, каково это - испытываться содрогающее ощущение оргазма, лежа под его распаленным желанием сильным телом. Всё это забыть невозможно. Этот слишком горячий и непредсказуемый в постели мужчина заполнил всё моё сознание. Я теперь полностью его. Навсегда. И никто никогда не займёт это место в моём сердце. Его красивое имя глубоко запечатлелось там. Это имя течёт в моем сознании, словно бурлящая, неукротимая и неконтролируемая водная стихия. И как её остановить, я теперь не знаю. Да и не хочу. С ней мне комфортнее и спокойнее. Она меня успокаивает своим размеренным существованием. Цзян Ваньинь теперь моё всё.
Почему он не отзывается на мой стук? Вхожу. Мне очень страшно — боюсь его потерять. Он сидит, весь погруженный в чтение каких-то бумаг, и даже не слышит моего приближения. Красивый, величественный, неординарный и далёкий.
— Цзинъи, я же сказал, что буду занят. А когда я работаю — меня лучше не беспокоить, — от резкого, неожиданного голоса бросает в дрожь. Хочется услышать его ласковый голос, как в ту первую нашу ночь. Сейчас все те его ласки казались всего лишь сладким и несбыточным сном, навеянным неожиданной, мимолетной встречей среди ночного леса на горе Дафань. Тогда я сразу понял что за чувство так неожиданно прокралось в моё сердце. Понял и принял. Потому что его нельзя было не принять. Слишком оно было замечательным, окрыляющим и манящим, как и сам Саньду Шеншоу. А взгляд его аметистовых незабываемых глаз потом ещё долго мне снился, вызывая неконтролируемую бурю в душе.
Почему я молчу? Почему не могу и слова вымолвить? Это всё из-за боязни потерять его навсегда? Это чувство сковывает все моё тело. Нужно собраться, найти в себе силы.
— Мм.. глава Цзян…, — да, что со мной. Я никогда таким не был, —...все хорошо? - неожиданно сам для себя выпаливаю я какую-то глупость.
— Справляюсь, если ты об этом. Мне не привыкать, — его ухмыляющаяся улыбка, направленная на меня, очаровательна. Невероятно, лишь одна мимолетная улыбка любимого человека может вызвать трепет в душе. Наверное, если бы я был девчонкой, то сейчас бы завизжал от счастья. Его рука, лежащая на бумаге, манила, хотелось к ней прикоснуться, ощутить её тепло. Одно смелое движение, и вот оно это чувство: согревающее, приятное. Цзян Чэн моментально опустил свой взгляд на мою руку, накрывшую его. И не выдернул своей. И почему-то лишь из-за этого в груди всё затрепетало в надежде.
— Цзян Чэн.., — теперь он поднял свой взор на меня, услышав свое имя. Его пронизывающий, сверкающий взгляд опалял, словно заряд молнии. От этих глаз невозможно оторваться. В них хотелось тонуть вечно, как в вечернем озаренном небе. Моё сердце всегда бешено бьётся лишь от одного его взгляда, глубокого, серьёзного, выпытывающего. Тихо вздохнув, смело выговариваю:
— Если я тебе нравлюсь — не отталкивай меня, — и робкое касание моих губ его щеки находит ответ — он настойчиво сажает меня к себе на колени, заглядывая мне в глаза. Его руки нежно лежат на моей талии — о Небеса, как же это приятно. О чем может говорить лёгкий румянец на его щеках? Может ему жарко, может…. Забываю обо всем на свете. Он притягивает меня вплотную к себе. Цзян Чэн плавно оглаживает мою спину снизу вверх и обратно, слегка надавливая большими пальцами на позвоночник, от чего щекочущие мурашки пробегают по всему телу. Его влажные губы накрывают мои, ненасытно, жадно целуя, — теперь и мне становится жарко.
Он всегда меня так целует, как будто в последний раз, пытаясь насытиться. Ваньинь всегда берет меня слишком страстно, пытаясь заполучить всего целиком, заполнить собой без остатка. И одновременно нежно и трепетно касаясь моего тела, медленно лаская каждую его частичку. Цзян Ваньинь очень неординарная личность, способная удивить в самый неожиданный момент. Передо мной он показывал разные свои стороны, и для меня они все прекрасны. Его характер меня всегда удивлял и возбуждал. Но вот его периодическая отстраненность и холодность очень ранят мою душу. В чем же их причина?
Его губы сползают к шее. Руки быстро стягивают моё ханьфу. Хищный взгляд фиалковых глаз, резко брошенный на меня, готов растерзать на кусочки. Что он творит?! Становится ещё горячее от его действий — мое тело скоро расплавится. Я еле сдерживаю вожделенный стон. Сидя на его коленях отчётливо ощущается желание Цзян Чэна ко мне. Но почему так? Он явно меня хочет. Всегда. С самого нашего первого раза. Но, что при этом глава Цзян чувствует ко мне? Как же меня мучает этот вопрос. Но раз он меня не оттолкнул, то возможно всё-таки у него есть ко мне что-то помимо плотского желания.
Распахнутое ханьфу полетело на пол, за ним и нижнее одеяние. Его руки смело полезли к моим штанам. Но быстрым движением я его останавливаю, хотя всё моё тело просит продолжения. Его вопросительный взгляд требует объяснения.
— Не здесь. Кто-нибудь может войти, — тут же отвечаю я и далее хочу вернуться к беспокоющей меня теме, но мне не даёт продолжить его бархатистый, глубокий голос.
— В мой кабинет никто и никогда не посмеет войти, когда я здесь работаю, — опять эта ухмылка, будоражащая мою кровь. — И я никогда и никому не позволю увидеть тебя таким. Ты мой, — его собственнический взгляд и протяжный томный голос на последней фразе, моментально опьянил весь мой разум. Он назвал меня своим? Неужели он меня любит?! Но чтобы в это поверить, нужно услышать эти слова от самого Цзян Ваньиня, ведь я мог все не так понять.
— Что..? — неверяще, еле слышно переспросил я неуверенным тоном. Наверное сейчас все мои эмоции у меня на лице. Потому что застывший, цепкий взгляд Цзян Чэна смотрит слишком пристально. Наконец, расслабившись, он тянется к моему лицу, нежно убирает выпавшую непослушную прядь моих волос за ухо и улыбается одним лишь взглядом сияющих глаз.
— Обычно я теряю над собой контроль, когда ты рядом. Когда овладеваю тобой. Возможно даже бываю грубым при этом. Просто я слишком сильно хочу тебя, Цзинъи. И это меня пугает. Иногда я отталкиваю тебя от себя, но это не из-за того, что ты мне безразличен. Я не хочу тебе навредить, сделать больно, потому что люблю и не хочу потерять. — Все моё сознание словно парализовало. Я ослышался? Саньду Шеншоу только что признался мне в любви?!
Плавное движение мужчины привело меня в сознание. Он придвинулся к моему уху и щекочуще добавил, - но сегодня и впредь я буду более сдержанным. Не хочу видеть тревогу на твоём милом личике. Не хочу причинять тебе боль. - Ваньинь медленно лизнул кончик мочки — возбуждающая вибрация моментально пробежалась по всему моему телу. - Цзинъи, я буду сначала ласкать твоё тело, пока ты не закричишь от удовольствия, пока ты не затрепещешь от страсти и сам не станешь умолять меня взять тебя. — Протяжный шёпот над самим ухом ещё больше распалил моё желание. Хотелось уже побыстрее чего-то более существенного и большего. Ощутить всё желание Цзян Чэна на себе, в себе. Со всей его силой и нетерпимостью. После очередного поцелуя и движения сильных рук невозможно было больше сдерживать стоны. Я слышал свои собственные надрывающиеся звуки, просящие о большем.
—Ты и впрямь жестокий… , — но договорить мне не позволило то самое, слишком знакомое и до боли приятное ощущение заполненности всего себя до самой глубины этим мужчиной, которого я никогда не отпущу от себя и теперь не буду ни в чем сомневаться. Он только мой, в этом я точно уверен.