Узы Ноя в этом перерождении терпеть не могли несколько вещей: голод, взрослых (Семья не в счёт, ха) и, конечно же, проклятущего Кросса Мариана с его долгами, сожри их акума. То, как ушлый экзорцист ловко свесил часть извечных задолженностей на своих лютых врагов, вызывало у Дебитто яростный оскал, у Джасдеро - нервную чесотку, а также желание долго и грязно склонять Кросса (сразу у обоих). Ни одного дня не проходило без развлечения "придумай наиболее позорную смерть красноволосому генералу", которое на недолгое время успокаивало уязвленное самолюбие Джасдеби.
Терпение Семьи было железным, но это высказывание касалось далеко не всех её участников. Роад в число терпеливых, к сожалению, не входила, поэтому увлечённый трёп близнецов на тему конвульсий Мариана от подсыпанного в вино яда пресекся распахнувшимися Вратами и совсем не ласковым пинком игрушечного сапога размером с кресло Графа. Зачесавшийся юный инженерный гений в Роад требовал вдохновенной тишины и парочки подопытных, к числу которых причислить Узы было соблазнительно, но, увы, совершенно непозволительно. Граф бы обеспокоился беспричинным исчезновением ещё двух Ноев, да и эти придурочные разнесли бы все любовно созданные ловушки для экзорцистов так, что потом не восстановишь.
Таким образом, Узы Ноя оказались вероломно вышвырнуты из Ковчега ночью в непонятном месте с одной лишь курицей чёртового-Граф-его-подери-Кросса в руках. Всё бы ничего, ведь это был далеко не первый раз, когда Роад отчебучивала подобное в отношении близнецов (разыгрывать её было весело, но чревато), однако Врата оказались распахнуты аккурат над каким-то высохшим деревом.
Пять минут, полёт дерьмовый, как выразился бы Тики.
Джасдеро ныл и выпутывал листья с мелкими сучьями из блондинистой гривы, Дебитто ругался вполголоса и помогал брату, а курица степенно расхаживала по земле возле иссохшихся корней, уже вполне освоившись после падения.
Когда куриц внезапно стало две, Джасдеро глупо хихикнул и воткнул только что выпутанный сучок обратно в волосы.
Когда куриц стало четыре, Дебитто замер и потянулся протирать глаза, но не себе, а почему-то близнецу.
Когда курицы заполонили все пространство у дерева, окружив Узы, Джасдеро уже забрался на руки Дебитто, что-то воя дурниной о происках проклятых экзорцистов и коварной Роад, а черноволосый близнец тянулся к пистолетам...
...Которые, к слову, Узы Ноя в своём единомыслии близнецов дружно не взяли.
Ве-ли-ко-леп-но.
Паника Ноев усилилась многократно, а призрачно маячившая вдали перспектива быть заклеванными клонированными курицами Кросса обрела плоть и кровь. Впрочем, заподозрить весь мир в сговоре против Уз близнецам помешало то, что один из потенциальных куриных двойников имел другую окраску оперения (что удалось различить даже в неверном лунном свете), а другой был намного меньше их вынужденного питомца. И, о чудо, наконец-то свет озарения достиг разума обоих Ноев (как всегда, одновременно).
Роад в своей небрежности и желании поскорее избавиться от раздражителей забросила близнецов в самый обыкновенный среднестатистический курятник!
"Сказочные идиоты", - почему-то прозвучало в головах обоих Ноев голосом Шерила Камелота. Осуждение от собственного сдвоенного больного сознания, пускай и в исполнении воображаемого Алчности Ноя, звучало обидно, поэтому уже через секунду Джасдеро стоял на земле и критически оглядывал одну из схваченных куриц, а Дебитто бесстрашно отпинывал от себя особо смелых птиц, которых чем-то привлекала обувь брюнета.
- А наша где, ха? - выдал вдруг Джасдеро, переворачивая курицу вниз головой и небрежно придерживая птицу за лапы. Наседка такого отношения явно не оценила, яростно раскудахтавшись и затрепыхавшись в чужих руках. Рассерженное квохчание и хлопанье крыльями завершилось тем, что птица клюнула блондина в живот, на что тот выругался и отшвырнул животное подальше от себя. Как-то так вышло, что это самое "подальше" оказалось как раз в стороне Дебитто, поэтому через мгновение брюнет отбивался от впавшей в истерику курицы, которая приземлилась ему на плечо и принялась атаковать голову.
Являлось загадкой, как хозяева курятника не проснулись от воцарившегося в нём шума, созданного Узами Ноя. Воистину, порой судьба всё же поворачивалась передом к близнецам.
Яростная схватка с обезумевшей птицей прервалась павшей на голову Дебитто тенью. Задрав голову (и скинув, наконец, этим нехитрым способом наседку прочь с себя), брюнет увидел, как с неба на землю грациозно спускался длинноволосый мужчина в белоснежных одеяниях. Джасдеро явно словил нирвану, разглядывая невероятной красоты переливающуюся в лунном сиянии шевелюру, а Дебитто оценивающим взглядом окинул меч, на котором стоял неизвестный. Идея толкнуть это оружие на чёрном рынке посетила сначала брюнета, а потом и блондина, которого близнец тычком в бок вернул в чувство.
Неземной красоты мужчина, тем временем, уже ступил на землю, совсем не подозревая о чужих меркантильных планах на свой меч, уже спрятанный в ножны. Незнакомец сделал шаг вперёд, но замер, увидев близнецов. Медленно обведя их взглядом, мужчина, видимо, потеряв всякий интерес, неторопливо опустил голову и направил взор на наседок, сновавших под ногами Уз.
- Слышь, ты кто вообще? - рявкнул Дебитто, по привычке вскидывая руку, в которой должен был быть пистолет. Поняв свою оплошность, брюнет не растерялся и тыкнул указательным пальцем в сторону вторженца.
- Да-да, кто?! - присоединился к близнецу Джасдеро, по-хозяйски ставя руки в бока и нагло глядя на молчавшего незнакомца.
Очевидно, Узы Ноя уже успели забыть, что и сами были непрошеными гостями в этом курятнике.
Мужчина молчал, совершенно не обращая внимания на вопросы. Дебитто цыкнул. Джасдеро сощурился.
Ещё одной вещью, которая невероятно бесила Десятого и Одиннадцатого Апостола, было игнорирование. Не хотите получить неприятности - не игнорируйте Узы Ноя. Никогда. И только что длинноволосый красавец нарушил это самое правило себе на беду.
Кошачьей походочкой Джасдеби стали приближаться к своему бессловесному оппоненту, единодушно придя к плану "вырубить и обчистить". Мужчина же продолжал задумчиво откидывать взором куриц под ногами, медленно оглядывая каждую.
Когда до статного человека оставалось несколько шагов, Узы Ноя вдруг резко замерли, причём Джасдеро врезался в быстрее среагировавшего Дебитто. Почему? Потому что мужчина смотрел прямо на них безмятежным взором золотистых глаз (Ной он, что ли?!).
Вопросов прибавилось, когда тот согнулся и подхватил одну из куриц на руки. Та не выказывала никаких признаков сопротивления и совершенно точно комфортно ощущала себя в осторожной, но крепкой хватке человека.
- Прошу меня простить, - незнакомец чуть склонил голову и вдруг с тихим шорохом одеяний встал на непонятно когда извлечённый из ножен меч. Джасдеби одновременно поперхнулись, когда меч стал плавно взмывать в воздух.
- Наша!!! - завыли Узы Ноя, глядя на розоватое пятно на боку курицы в руках похитителя. Это было то самое пятно, что они нечаянно оставили на оперении птицы во время последних забав с бомбами-хлопушками, которые содержали в себе несмываемую краску.
Несмотря на отношение к Мариану Кроссу, курица, которую тот оставил после себя, уже успела стать кем-то вроде домашнего любимца у взбалмошных близнецов. Поэтому...
- А НУ ВЕРНИ!!!
В сторону удалявшегося мужчины полетели пернатые снаряды.
***
- Лань Чжань, ты понимаешь, что ты сделал? У этой курицы есть хозяин. Это называется кража.
- ...
- Тебя могли увидеть.
- Увидели.
- Ох, Лань Чжань...
Вэй Усяню предстояла весёлая задача "успей вернуть курицу до рассвета и при этом не дай Ханьгуан-цзюню натворить ещё каких-либо недостойных вещей".
Ночь обещала быть длинной.
***
Ковчег на неделю накрыла депрессия, которая не прошла до тех пор, пока Узы Ноя с сияющим лицами не ворвались в главный зал, бесцеремонно распахнув дверь с ноги. Руки их были заняты многострадальной курицей, пребывающей в состоянии анабиоза. Следом за близнецами в зал вошла Роад, из которой уже успели вытрясти душу настойчивые Узы по поводу координат их прошлой вылазки. Мечта Ноя сейчас мечтала о куче сладостей, сумевшей бы возместить ущерб за все убитые в процессе общения с близнецами нервные клетки.
Роад недовольна - недоволен и Шерил. Алчность не в духе - головная боль всем Апостолам обеспечена.
Как всегда, в Семье Ноя творился хаос и такая родная Графу неразбериха. Он был почти счастлив.
Хозяева же курятника долго мучались вопросом, куда подевалась та таинственно возникнувшая из ниоткуда курица с загадочным розовым пятном на перьях.
