Двое

      Татуировку пришлось скрыть под длинным рукавом. В платье сестры, пропахшем цветочными духами и невозможно приятном на ощупь, Мири чувствовала себя раздетой. Она привыкла к мешковатым футболкам и драным джинсам, к тяжёлым мужским ботинкам и к ошейникам, а не к коротким юбкам, туфлям на высоком каблуке и точно не к яркому макияжу. Лил тщательно завила прямые рыжие волосы Мири, замаскировала под слоем косметики веснушки и сделала голубые глаза выразительными и яркими на бледном лице. Иными словами, Лил окончательно превратила сестру-близнеца в свою точную копию.       — Напомни, почему я должна этим заниматься? — оттягивая вниз короткую юбку спросила Мири.       — Потому что ты желаешь мне счастья и только счастья — верно, Мири?       — Если бы я решала, существовать тебе или нет, я бы выбрала второе, — нахмурилась она.       — Фу, не надо быть такой грубой, — взяв кисточку для пудры, Лил ткнула ею в нос Мири. — Если будешь много хмуриться, у тебя не получится убедительно сыграть меня.       Мири закатила глаза так далеко, что рисковала не выкатить их обратно. С того момента, как они с Лил съехали от родителей и стали жить отдельно, Лил впервые попросила её о помощи. Да и помощь ей обычно и не требовалась. Лил либо была на работе, либо в ночных клубах, и буквально вчера нашла себе нового парня. Настолько необычного парня, настолько эксцентричного, что решила проверить его через Мири. Мири по её мнению после полугода работы баристой прекрасно разбиралась в людях и могла как приласкать, так и послать.       Мири ни за что не согласилась бы отправиться на первое свидание вместо Лил, если бы Лил не надавила на жалость и не пустила бы в ход самое сильное оружие любой женщины — слёзы. Она жаловалась на бесконечные психологические травмы, которые достались ей от бывших, называла всех парней сволочами и боялась, что её новый бойфренд — Михаэль — окажется таким же. Мири сдалась после непрерывных пяти часов уговоров. Сдалась и теперь жалела о своей слабохарактерности.       — Между прочим, будь ты менее мрачной, ты бы никогда не была одинока, — проворковала Лил, сжав плечи Мири и глядя на неё через зеркало. — Наконец-то мы не отличаемся. Помнишь, как в детстве? Когда мама плела нам косички, и мы носили одинаковые вещи.       — Что опять? — вздохнула Мири. — Не начинай издалека, давай сразу к сути.       — Последний штрих, — хихикнула Лил. — Давай сделаем так, чтобы тебя хотелось поцеловать.       Нахмурившись, Мири закрыла глаза. Какое-то время Лил карандашом подводила губы Мири, потом красила их кисточкой. Лил работала в салоне красоты и прекрасно знала, как с помощью простых средств изменить человека до неузнаваемости, как замаскировать недостатки лица и как подчеркнуть его достоинства. Она считала макияж небесным даром для всего человечества и проклятием для тех, кого удалось обмануть с его помощью.       — Как только убедишься в его надёжности — меняемся местами, — улыбнулась Лил. — Ну или убегаем и больше никогда не возвращаемся.       — Ты повторила это пятьдесят раз, — процедила сквозь зубы Мири. — Я не настолько деградировала на работе.       — Почему сразу «деградировала»? — Лил вздохнула, убирая косметику. — Просто я немного волнуюсь. Михаэль — очень симпатичный парень, и если твоё сердце дрогнет...       Мири скривилась так выразительно, что Лил осеклась.       — Однажды это случится!       — Мне не хватает времени, чтобы как следует выспаться, — огрызнулась Мири. — Какой парень? Какой парень?! Работа, дом, работа, наш бюджет, работа, трёхчасовое нытьё тёти Хлои… — она выдохнула. — Ты поняла.       — Тётушка ныла бы меньше, если бы тебе было на кого положиться.       — Если она узнает, на что ты меня уговорила, её истерика не прекратится, — Мири вновь вздохнула. — Я не опаздываю на твоё свидание?       — Но-но. А кто тут накуксился? Улыбнись!       Мири закатила глаза и улыбнулась так приветливо, как только могла. Вымученные улыбки давались ей с большим трудом, она ещё не привыкла к напускной вежливости, и потому её улыбкой можно было только резать вены. Осознав это, Мири перестала улыбаться.       — Ладно, — вздохнула Лил. — Не забывай почаще смотреть ему в глаза и опускать взгляд. Он должен понять, что ты с ним заигрываешь.       — Ты…       — Верно. Я заигрываю через тебя. Ну, пойдём. Я поведу.       Машина у сестёр была одна, и это была не единственная вещь, которую они делили на двоих. Это касалось одежды, холодильника, душевой, квартиры, компьютера, косметики и прочего, прочего, прочего. Впрочем, тем, кто поровну делил даже материнское пузо, это не доставляло особенных неудобств. Мири первой не смирилась с таким тесным соседством в уютной маме и подозревала, что сейчас, спустя девятнадцать лет после появления на свет, вновь сбежит от общества Лил и её капризов.       Первое свидание Михаэль решил устроить в ресторане, до которого добраться сквозь километровые пробки Лос-Анджелеса было тем ещё испытанием. Лил осталась в машине, а Мири, собрав всю оставшуюся смелость в кулак, отправилась на свидание с незнакомцем. Она не знала, кого искать — у Лил не было фотографий её нового парня, к тому же она невнятно описала как он выглядит — поэтому Мири просто села за один из свободных столиков у окна, ни на кого не глядя.       Её передёрнуло, когда к ней подошёл официант и протянул ей меню. Мири опустила взгляд на свои руки. Пальцы, ногти которых Лил заботливо выкрасила в розовый цвет, дрожали. Она старалась не поддаваться страху, но мелкая дрожь выдавала весь её ужас. Чёрт бы побрал эту Лил с её бесконечными авантюрами. Мири никогда не была на свиданиях. Никогда не была и никогда не собиралась на них бывать!       В попытках успокоиться Мири листала меню, ничего не видя и не разбирая ни буквы, ни картинки. От волнения мысли смешались в голове, и сейчас ей хотелось только одного — бежать. Бежать как можно быстрее и как можно дальше от Лил и её Михаэля, кем бы он ни был.       Официант поставил на стол перед Мири пузатую бутылку красного вина.       — Я не зак… — просипела Мири.       — Я заказывал, — оборвал её недовольство подошедший молодой человек. — Я опоздал. Извини.       Он сел напротив Мири, и она несмело подняла на него взгляд, боясь, что её обман тут же раскроют. У него были длинные золотистые волосы, ниспадающие на острые плечи, половину лица он прятал под солнцезащитными очками, которые не снял даже в помещении, и под ними на левой щеке Мири разглядела что-то очень похожее на шрам. Он был одет в чёрную кожу, что выдавало в нём либо байкера, либо порноактёра. Оба варианта Мири очень не нравились.       — Ничего страшного, — Мири улыбнулась и опустила взгляд. — Я тоже недавно пришла.       Официант открыл при них бутылку и разлил вино по бокалам.       — Прекрасно выглядишь, — негромко, вкрадчиво произнёс Михаэль.       Мири прикинула, что на её месте ответила бы Лил.       — Не так прекрасно, как ты.       Сказав это, она поморщилась. В голове это звучало не так идиотски, как на словах. К счастью, Михаэль сделал вид, что не заметил сказанной ею глупости. Он поднял бокал, и они выпили. Вино обожгло горло и внутренности Мири, согрело её изнутри и, казалось, немного успокоило расшатанные нервы.       — Как твоё полное имя? — спросил Михаэль. — Не может быть, чтобы тебя звали просто Лил.       Мири посмотрела на своё отражение в бокале вина, потом подняла взгляд на Мелло. Лил велела смотреть ему в глаза, но сделать это крайне сложно, когда взгляд человека скрыт за чёрными стёклами очков.       — Эм… как насчёт тайны в ответ на тайну? — Мири сжала губы в линию. — Моё полное имя в ответ на…       — Тебе не понравится, если я сниму очки.       — Но… я настаиваю, — она услышала его тяжёлый вздох и отвела взгляд. — Лилах Илана Фишбах.       — Лилах, — повторил он. — Я думал Лили или Лилиан...       Она подняла взгляд на Михаэля, чувствуя, что он пытается увести разговор в сторону. Появившаяся у него на лбу вертикальная морщинка заставила её умилиться. Парень сейчас тоже нервничал, но скрывать волнение у него получалось куда лучше, чем у неё.       Он снял очки, и Мири действительно не понравилась то, что она увидела. Шрам. Уродливый красный шрам от ожога, который пересекал половину лица парня. Мири смотрела на него, затаив дыхание. Вздувшаяся кожа, волдыри, уродливые наросты. Должно быть, всё лицо парня представляло собой один оголённый нерв. Мири смотрела на него, и среди своих злости к Лил, испуга и недоверия нашла в сердце место для жалости к Михаэлю.       — Пожар, — Михаэль опустил взгляд в стол, собираясь надеть очки.       — Нет-нет, — Мири остановила его, подняв ладонь. — Всё в порядке. Тебе не нужно стесняться… этого. Всё-таки, несчастья могут случиться со всеми.       — Я не люблю привлекать лишнее внимание.       Мири сжала губы в линию, не зная, что ответить.       — Твоя очередь, — произнёс Михаэль. — Ты увидела шрам и узнала, как я его получил. Твоя очередь выдавать тайну.       — Ну… — Мири скосила взгляд, вспоминая тайны Лил.       — Ты впервые на свидании, не так ли?       Мири нахмурилась.       — На самом деле, мне не нужно, чтобы ты что-то произносила вслух, — он улыбнулся. — Ты постоянно оправляешь платье, тебе в нём очень некомфортно. Ты часто отводишь взгляд в сторону окна — не хочешь быть здесь. И ещё ты всё время убираешь волосы с лица, потому что не привыкла ходить с такой причёской. Не очень похоже на постоянную посетительницу ночных клубов…       — Но мы не в ночном клубе.       — Гм. Логично.       Мири вновь пригубила вино, мысленно поздравляя себя с маленькой победой. Михаэль нападал, и ей это очень не нравилось. Прояви он упорство, и угрюмая, раздражительная Мири просочится сквозь спокойную улыбчивую маску Лил.       — Я поняла, — Мири вздохнула, поставив бокал на стол. — Извини, что попросила снять очки.       — Почему ты решила, что меня это обидело?       — Да потому что так и есть! — не сдержалась девушка, но, сжав под столом кулаки, быстро взяла над собой контроль. — Мне не стоило заставлять тебя.       Михаэль какое-то время молчал.       — А вчера я не разглядел твоих веснушек.       Мири вздрогнула. Ей не стоило пить. Ей определённо не стоило пить. У Лил веснушки почти пропали, в то время как у Мири они упорно держались на лице и становились только ярче от света солнца и проступали заметными пятнами после алкоголя.       — Они… пропадут. Это из-за вина...       — Ну-ну. Ты всегда можешь спрятать их под моими очками. Вижу, они тебе нужнее, чем мне.       Мири покраснела до корней волос. Раньше веснушки не доставляли ей особых хлопот, но сейчас ей захотелось взять жёсткую губку и соскрести их с лица вместе с кожей. Она не заметила улыбки на лице Михаэля, не заметила искорки веселья, промелькнувшей в его глазах. Не заметила, и потому разозлилась на себя, на него, на свои веснушки и на Лил.       — Мне нужно выйти. На минуту.       — Лилах, — Михаэль осторожно коснулся её руки, заставив остановиться.       — Что?       — Возвращайся быстрее. Мне будет одиноко без тебя.       Мири забыла как дышать. На негнущихся ногах она покинула ресторан и отправилась к своей машине, чтобы поменяться местами с сестрой. Она не знала, что за их коротким свиданием следили, как минимум, ещё двое человек.       — Ты не говорил, что тебя тянет на скромниц, — на место девушки плюхнулся, широко расставив ноги, Мелло. — Что такое, Михаэль? Совсем отчаялся?       — Вчера она не была скромницей, — нахмурился Михаэль. — Тебе не надоело ходить со мной на свидания? Выглядишь жалко.       — Я выгуливаю младшего брата, — скривился Мелло, пальцем ткнув в щёку Майки.       — Я тебе выгуляю! — взвился Майки. — Мне почти пятнадцать, я уже взрослый!       Михаэль и Мелло синхронно закатили глаза.       — Растворись, — негромко произнёс Михаэль, обращаясь к Мелло. — Не хочу, чтобы меня видели рядом с тобой.       — Подожди, Эм, — Мелло улыбнулся, покачиваясь на стуле. — Есть предложение.       — Ну?       — Видишь ли… меня всегда привлекали рыжие…       Михаэль вместо ответа перевёл взгляд на Майки, жующего шоколадный батончик и во все глаза глядящего на старших братьев.       — Заставь его исчезнуть. Сможешь?       — Стой! — подскочил Мелло, с опаской глядя на Майки. — Сам уйду. Но всё-таки. Меня всегда привлекали рыженькие.       Мелло вернулся за свой столик; за столик Михаэля подсела теперь уже настоящая Лил. Она не стеснялась, не прятала глаз, не вздрагивала от малейшего шороха и не тряслась, как осиновый лист. Та легкомысленная кокетка, какой Лил показалась парню при первой встрече, вернулась и занимала его своей пустой болтовнёй. Никакой игры, никаких поводов для шпилек и никаких веснушек на лице даже после двух рюмок вина.       Михаэль хотел отшить Лил на этом свидании, но внезапная перемена в её характере заставила его переосмыслить своё решение.