***
Ему нравилось вспоминать свою прежнюю жизнь. Перебирая памятные моменты, Нацу переставал ощущать пустоту в грудной клетке, а боль по родному миру утихала, сворачиваясь калачиком в глубине Души. Демоны имеют идеальную память, благодаря чему он и помнил всю свою жизнь с малейшими подробностями. И почему-то в этот предрассветный час ему вновь захотелось вспомнить… Нацу родился в одном из демонических миров в кровавый свет. Демонята рождались довольно редко, благодаря чему воспринимали это, как знак Богов. Кровавый свет случался довольно редко даже по меркам НеЖивых, примерно раз в пару миллионов лет. Нацу тогда очень понравилось наблюдать за этим действом. Непроглядно-черное небо, начало вдруг светиться потусторонним алым огнем, и дымка окутывавшая мир исчезла. Тогда Нацу все вдруг показалось невероятно четким, построенным из острейших граней. И вся эта дымка, будто по велению какого-то волшебника, взмыла вверх и расколола небо. И небо расступилось, обнажив резкие грани, с которых на землю капала алая кровь. Сквозь них на мир упал свет. Огромное солнце скрытое за темным мраком, осветило равнины и горы. Жаль, что это явление длилось всего пару минут, после чего мрак восстанавливал свои права на владение этим миром. О своем рождении Демон старался не вспоминать. Он, как и одна сотая населения его родного мира, вылупился из яйца, чем искренне гордился, постоянно сохраняя у себя маленькую частичку своей скорлупки. Нацу, еще будучи совсем маленьким Демоненком, искренне желал похвастаться этим перед своими ровесниками, но Судьба не дала ему такого шанса.***
Нацу прокрутил в руке маленький осколок. Он никогда не расстался бы с этим маленьким напоминанием о своем мире. Скорлупка причудливо блестела в лучах восходящего солнца, переливаясь всеми оттенками Тьмы и будто изнутри подсвечиваясь алыми языками пламени. Нацу всегда казалось, что она живее, чем все Живые обитающие здесь. Может это было и не так, но для Демона она была важнее любого богатства и счастья. Когда он только оказался здесь, маленький кусочек скорлупки, не давал Нацу упасть духом. Благодаря ему Демон никогда не потеряет надежду, даже если Судьба вновь повернется к нему хвостом. Часовая стрелка уверенно стремилась к третьему часу.***
Лучшее и любимое его время исчислялось десятью годами — это были все те годы, проведенные в родном мире. То единственное время, когда Нацу был по-настоящему счастлив. Сейчас уже всяко не то. Сейчас все по-другому. С большим трепетом он относился к владениям своей семьи. Как сейчас помнит те невероятные горы, испещренные лавовыми реками и заросшие фиалковыми шипами. Одна из рек проходила так близко к родовой крепости его семьи, что порой Демон сбегал из дому для того чтобы полюбоваться переливами Огня. Огонь. Эта стихия всегда завораживала Нацу и тянула к себе своими хаотичными смертоносными языками. Как можно не любить то, в чем так красиво сочетаются хаос и смерть? Нацу жил Огнем. В его владениях всегда было пусто. Немногие Демоны рисковали жить на самой границе с Хаосом. Но Нацу точно знал, что его отец и мать очень любят эти места. Порой вылетая на прогулку, он замечал с какой теплотой Игнил оглядывает свою территорию. И сам начинал рассматривать пустоши немного по-другому. Нацу чувствовал, как под землей копошатся маленькие феи и фейри, как по ней наперегонки носятся черные гончие, взметая клочки застывшей глины в воздух. Наблюдал за тем как полу-прозрачные Йогели, похожие на Живых, но только с длинными опущенными вниз ушами и костяными наростами, перешептываются, подхихикивая, собирают фиолетовые шипы и украшают ими свои волосы. Он наблюдал за высоко летящими мотыльками, сохранившими после перерождения человеческие тела и огромные фасеточные глаза с темно-зелеными зрачками. Именно так Нацу понимал, за что так ценят его родители свою землю, которая вовсе не блещет красивыми темными реками, водопадами Льдин, теплыми песками Хаоса. В которой от близости с Хаосом сохраняется недостаточно энергии для отращивания шипов, нагорий, вулканов обсидиана. На которой предпочитают не селиться низшие Демоны, и от которой не в восторге даже Высшие Дьяволы. Но Владения Драгнилов — это первый рубеж, если вдруг Хаос начнет войну. Это земли, которые всегда будут рисковать всем, ради сохранения мира между Демоническими владениями. Земли, которые для Нацу всегда будут домом. И Хаос напал. Десять лет жизни пробежали почти незаметно, пролетели алыми птицами, а мир начал сереть. Демоны спохватились слишком поздно. Когда уже кровожадные твари Хаоса раскалывали небеса, и кровь мрака алой рекой лилась им под лапы. Тогда и случился прорыв.***
Нацу поморщился. Он до сих пор чувствовал прикосновения тварей Хаоса, от которых чешуя вставала дыбом, а по его телу неровными линиями змеились шрамы. Нацу знал, что такое Хаос буквально на своей шкуре. И он бы не сказал, что это знание ему нравилось. Именно Хаос разрушил его мир до серого крошева, именно Хаос виновен в том, что Нацу застрял в этом мире, потеряв свою семью. Но ведь Демоны и есть порождения Хаоса. Нацу как обычно зашел в тупик. Как можно мстить тому, кто создал тебя и всех кто тебя окружал. Это походило на волю безумного Божества — сначала построить, а после разрушить, вновь построить и разрушить… Нацу не мог понять Хаос. Хаос тоже не мог понять Нацу. Часы били четыре.***
Нацу помнил свой панический ужас. Это чувство было настолько ярко, что затмевало все остальное, будто отводя на второй план. Он смутно помнил как Твари прорвались сквозь толстые стены крепости, как за одну минуту проломили магический барьер и как они, прорвав все сопротивление, молниеносно ворвались в замок. Отца тогда не было в крепости и, он как раз в это время пребывал на сборе Высших Демонов. Нацу помнил как Твари сплошной лавиной ворвались в главный зал. Огромные для маленького Драгнила туши, бешено сверкали глазами и скалили клыки, с которых на паркет капала ядовитая слюна. Твари настолько сильно пахли голодом, что Нацу приходилось зажимать нос, чтобы не чуять этого страшного запаха. Маленький Демон боялся. Боялся даже тогда, когда в зал ворвались, вооруженные до хвостов, Демоны-легионеры, служащие в крепости. Нацу отчего-то понимал, что им не выжить. Его мать поднялась, чтобы бороться с Тварями как все, ярко вспыхнули в свете факелов ее алые глаза. Спустя секунду она приняла свой боевой облик. У Демонов все было не как у Живых. «Сражайся, чтобы жить» — рычали они, наставляя мечи на своих врагов. Рычал каждый. И сверкая алыми глазами, одна сторона схлестнулась с другой. Нацу был слишком мал для участия в сражении. Ведь для Демонов десять лет — это время глубокого детства, граничащего с младенчеством. Но он и не рвался идти и убивать своих врагов. Ему по Душе было мирное решение проблем, не доводящее до вооруженных конфликтов. Демоненок был слишком мал, и в нем еще не успела проснуться кровожадность Темных. Его еще не учили убивать и проклинать. Его еще не успели ничему обучить, и от этого Нацу было еще хуже. Сейчас он мечтал познать, то что в десять было под запретом. Но времена минули. Страх был для Демоненка чем-то новым. Он впервые ощутил его, когда увидел как уверенно пусть и медленно Твари убивают Демонов-легионеров. Тогда вся его чешуя вздыбилась, а черные вены еще ярче проступили сквозь бледную почти прозрачную кожу. В животе вдруг почувствовалась тяжелая пустота, будто тянущая его к земле. Конечности окаменели. Нацу не мог шевельнуться, глядя как черная Демоническая кровь заливает пол. Вот Тварь взмывает в широком прыжке с урчанием впиваясь в глотку какого-то невезучего Демона, он хрипит бессвязно махает лапами, пытаясь стряхнуть настырное существо. Но оно лишь сильнее сжимает челюсти, раздирая когтями грудную клетку противника. Демон стонет и медленно падает на колени. Глаза Нацу расширяются от ужаса. Тварь начинает заживо поедать легионера, а на намечающийся пир уже спешит еще трое Хаосных. Сжавшись в клубочек, Нацу вздрагивает от каждого Демонического стона. Слез нет — Демоны не плачут, но глаза все равно противно разъедает. Звуки льющейся крови, звон когтей и мечей, безумные повизгивание Тварей наполняют зал. И все это ударами молота отзывается у него в ушах. Нацу самому себе противен. Почему когда силы нужны их нет? Почему он настолько слаб и не может никого защитить?! После страха пришла боль. Она казалось пронзила все клеточки тела, выворачивая их наизнанку. Из головы с глухим треском прорезалась вторая пара рогов, а вдоль позвоночника отрастали острые костные наросты. Вспышка страха стала причиной резкого роста. Организм не хотел чтобы его убили. Нацу не рычал. Он терпел всю боль молча. Демоненок ведь и просил силы, а она приходит только через боль — объяснял ему отец. Нацу верил Игнилу. Не в его характере было врать своему сыну. Нацу заволновался. Он боялся за то, что уже больше не увидит маму живой. Но Демонесса была цела. Его мать сражалась в первых рядах. Высокая Демоница ростом, превышающая четыре метра, с яростью львицы раскидывала Тварей Хаоса. Огромный хвост проламывал хребты Хаосистам, а длинные когти легко отсекали им головы. Его мать по праву была одной из самых Демониц его мира.***
Он скучал. Белые зимние хлопья успели припорошить его одежду, на что Нацу не обращал внимания. Во время воспоминаний он бывало бесцельно ходил по городу, совершенно забывая обо всем. И почему-то сейчас, ноги привели его на мост под которым блестел, покрытый голубым льдом пруд. Нацу вдыхал свежий морозный воздух, не спеша погружаться в воспоминания. Ведь сейчас в них он найдет лишь боль утери. Нацу ненавидел зиму. Но именно зима заставляла его вспоминать свой дом и свое прошлое. Часы били пятый час.***
Застарелая грусть вновь поселилась в его сердце. Каждый раз вспоминая, он будто переживает это бесчисленное количество раз, вновь возвращаясь в чужой мир. Как же он тогда ненавидел. И Хаос, и Демонов, и чужие миры, и работающие правильно порталы… Всего не перечесть. Демоненок был молод и эмоции, бушевавшие в нем, были ярче чем тысячи солнц. Они все погибли. Они все погибли защищая Нацу от когтей Тварей. Демоны положили свои жизни чтобы Высшая и ее сын выжили в этой схватке. Нацу не чувствовал себя. Бесполезно пялясь куда-то в пространство, он поскуливал, как раненый щенок. Сжавшись в плотный комочек, Демоненок все думал о том, что все легионеры погибли за него. За то, чтобы он жил, за то чтобы он в будущем возможно освободил мир от этой напасти, за то чтобы он побыл со своей семьей и прожил полную жизнь. Еще ярко в его памяти воспоминание о том, как последний легионер, вплетает в свое тело какое-то Проклятие и бросается в разгар битвы, оттесняя Демонессу к стене. Спустя секунду раздается тихий хлопок, и вся орда Тварей, отчаянно поскуливавших, не верящих в происходящее, вместе с последним Демоном разлетается пеплом по стенам замка. Нацу отрешенно почувствовал, как мягкие руки сжимают его в объятиях, поглаживая по шипастой спине. Приятный запах Тьмы, пропитавшийся кровью, забивает нос. — Не беспокойся, мы со всем справимся… Нежный приятный, чуть рычащий материнский голос. Нацу кладет свою голову ей на плечо и обнимает в ответ.***
Боль разлуки еще сильнее сжимает грудную клетку. Нацу держится, пусть и тихо порыкивает сквозь крепко стиснутые клыки. Он переживет. Он может даже забудет. Но когда-нибудь потом, когда старые раны станут шрамами. Пока Нацу с увлечением мазохиста вновь и вновь перебирает свою память по кусочкам. Он — Демон. Он — сильный. Он справится. Часовая стрелка уверенно преодолела цифру шесть.***
Он не должен был соглашаться! Он должен был остаться и помочь Демонам, но проку от Нацу не было. Да и его мнение явно тогда никого не интересовало. Демоненок наблюдал за тем как замок, тихо серея, медленно обращается в пепел. Он никак не мог помочь своему рассыпающемуся миру. Нацу был бессилен. Сейчас каждый замок Демонов осаждали орды таких Тварей Хаоса и лишь дело времени, когда к ним нагрянет вторая волна. И тогда уже крепость не устоит — это понимал каждый. Демонесса долго стояла и над чем-то раздумывала, а после нахмурив брови обернулась к Нацу. И Демоненку очень не понравился этот взгляд. Его мать была какой-то отрешенно грустной, но уверенной. — Нацу… — замялась Демоница, подходя к своему сыну. Но после она улыбнулась и крепко сжала лапки Демоненка в своих руках, — Нацу, понимаешь тебе нужно уйти отсюда. Из этого мира. — Но… — растерялся Нацу, — Я не хочу бросать вас с папой и этот мир на произвол Хаосистам.! Демонесса резко погрустнела, сбросив с себя уверенность как маску. — Понимаешь… Я как и Игнил тоже не хочу с тобой расставаться. Но пойми… — она тихо опустилась перед Нацу на колени, — Ты должен уйти… Ты ведь не можешь нам ничем помочь. И я не хочу тебя терять. Нацу вновь хотел возразить, но заметив что-то в глазах своей матери, отвернул голову. — Но ведь… Мы можем больше не увидеться! — тихо и отчаянно прошептал он, — Если эти Твари убьют вас… Я даже не узнаю об этом! — Не беспокойся за нас… Мы с Игнилом обязательно одолеем этих Тварей! Уничтожим всех до единой! — с фальшивой радостью произнесла Демоница. Нацу молчал и отводил взгляд, поджимал губы, пытаясь что-то возразить. Но слова предатели никак не желали складываться у него в голове. Наконец он взглянул прямо в глаза своей матери и хриплым от волнения голосом спросил: — Правда? — вопрос прозвучал настолько детско и наивно, что Демонесса не сдержала улыбки. — Конечно! А потом мы вернемся за тобой. Игнил найдет тебя по запаху даже в другой вселенной, и мы вновь будем все вместе! Нацу кивнул. Он почему-то впервые в жизни вдруг захотел научиться плакать, как герои Живые из прочитанных книг. Они ведь всегда плачут когда им грустно? Погладив нежно его по рогам, мать провела Демоненка в соседнюю комнату, ранее запретную для Нацу. В центре помещения стояла древняя арка, и Нацу вдруг сразу вспомнились все легенды связанные с ней. Демоненок знал, что все Демонические поместья обычно содержат хотя бы один такой переход между мирами. С чем это связано ему было неизвестно. И на памяти Нацу его родители никогда так не путешествовали. Он конечно мог это и не знать, так как все Демонические перемещения все равно происходили бы в тайне от него. Но тем не менее сейчас его мама пыталась отправить Демоненка в другой мир с помощью этой арки. Вдруг в портале возникла небольшая черная точка, она расширялась, двигаясь по какой-то своей траектории, и вскоре Тьма заполнила всю арку. Демонесса отрешенно посмотрела в сторону начинающего работать изобретения, продолжая крепко сжимать лапу Демоненка. Нацу пытался что-то прочесть в ее глазах, но ничего не получалось, в них отражалась лишь всепоглощающая Тьма портала. — Мам, мы ведь скоро обязательно увидимся? — спросил Нацу, косясь в сторону разрастающегося перехода. — Обязательно, — она обернулась к Нацу, вновь присев на колени, — Послушай меня Нацу. Этот портал ведет в один из миров Порядка, в нем тебя никогда не достанет Хаос. Но… Существа Порядка не любят Демонов. Ты должен принять человеческий вид и никогда. Слышишь, никогда! Не говорить о своем происхождении… Ты меня понял? — Да, мам. — обреченно кивнул Демоненок. Он осторожно заглянул внутрь себя, в свою Душу и представил как крылья, хвост, чешуя, рога медленно уменьшаются, а после и вовсе сливаются с телом не оставляя никаких следов. Нацу не заметил как его аура медленно сжималась, а рост уменьшался до обычного человеческого. Открыв глаза, розоволосый встретился с придирчивым взглядом своей матери. Она внимательно на него взглянула, обойдя по кругу, после чего одобрительно кивнула. — Довольно неплохо. Игнил научил? — поинтересовалась мать с интересом, дождавшись кивка, продолжила, — Вот я ему устрою! Разве он не знает, что маленьким Демонам пока лучше не принимать человеческий облик? Портал начал шипеть, и сквозь глубокую Тьму начали пробиваться росчерки света. Демонесса, отвернувшись, мимолетно взглянула на арку. В ее глазах было сомнение. Мама вновь взглянула на свое дитя. Маленький розоволосый парнишка, весь обрызганный и алой, и черной кровью, подслеповато щурился от всполохов света попадавших ему на лицо, его алые глаза светились в окружающем мраке. Демонесса вздохнула и взмахом кисти очистила его одежду от крови. — Что же, тебе уже пора… — грустно заметила Демоница, поглаживая Нацу по волосам. Мальчишка смиренно взглянул на нее и обреченно кивнул. — Да, мам… Я буду вас ждать всегда. Передай папе, что я вас обоих очень сильно люблю… — Демоненок вновь грустно взглянул на свистящий портал и крепко обнял свою маму, — Я буду скучать. — Я знаю. Мы с Игнилом тоже тебя любим и будем помнить всегда… Нацу отвел взгляд и на прощанье махнув рукой, шагнул в светящийся портал. Ему было очень сложно сделать шаг. Умом-то он понимал, что все мамины слова про то, что они выживут — ложь. А Душа хотела верить тому, кого Демоненок искренне любил. И эти противоречия сводили с ума.***
Он уже давно ждет. Настолько давно, что Нацу уже покидала надежда. Но почему-то она вновь возвращалась, стоило лишь вспомнить лица своей семьи. Нацу грустил. Не рычал, не ненавидел, а просто равнодушно грустил. Этот пруд его странно успокаивал и Нацу знал, что будет дальше. Но от этого легче не становилось. Демон не умел пользоваться магией, не умел проклинать. Он лишь умел взывать к стихиям, а они не способны открывать порталы между мирами. Нацу хотел вернуться, увидеть, что произошло с его семьей. Но одновременно Демон не хотел узнать, что весь его мир стерт до пепла вместе с его обитателями. Нацу хотел верить в то, что все Темные разошлись по другим мирам, но это было глупо. Тогда бы его родители уже давно были бы здесь. Нацу сжал руками виски. «Не думай об этом! Не смей! Они все еще живы, просто у них возникли трудности!» Такой глупый самообман… Наверное он все еще тот маленький Демоненок, попавший в этот мир по жестокой несправедливости Судьбы. Люди неспешно выходили на улицу. Часы уверенно били семь часов утра.***
Нацу чувствовал себя очень плохо после вынужденного перемещения. Тело болело и почти не хотело слушаться своего хозяина. Вздохнув и выдохнув сквозь крепко сжатые клыки, он постарался сесть и оценить обстановку. Странные здания, странные запахи, — и тут Драгнил заметил столпившихся возле него зверьков с алыми глазками, — И странные существа. Их тела были покрыты шерстью, а на маленькой ромбовидной мордочке выделялись белые зубы. Видимо создания этого мира, — отметил для себя Демоненок. Он старался не провоцировать их на нападение. По запаху Нацу прекрасно знал, что им очень хочется есть, но к нему они приближаться боятся. Если в этом мире такая умная животинка, то с Демоненком они поладят. Драгнил медленно присел и махнул зверькам рукой в качестве приветствия. — Здрасссте, — тихо прошипел он на Демоническом языке. Нацу совсем забыл о том, как важно контролировать свой язык, который предательски, как у шипастых змей, высунулся из пасти. Драгнил прекрасно знал о том, что когда он на взводе, то автоматически переходит на шипение, а вот зверюшки явно не имели такой информации. Животные вообще чувствительнее людей в плане опасности. Поэтому спустя секунду после приветствия Нацу они поспешили скрыться в разных переулках. На что Демоненок лишь усмехнулся. Тело все еще болело, но Нацу уже радовался своей первой победе. И его торжествование прервало голодное бурчание, доносящееся из желудка. Демоненок, приложив руку к животу, скривился. Животинка рановато свалила, — подумалось ему, и Нацу обреченно вздохнул. Игнил его не учил охоте… Оперевшись сначала на руки, а после и на стену, Нацу медленно поднялся на ноги. Почему же так болит тело? Потянувшись, до характерного хруста в позвоночнике, Нацу начал медленно ощупывать себя на наличие всяких нечеловеческих частей и повреждений. И такие и правда обнаружились. Только не повреждения, в этом плане его тело было целее всех целых, а нечеловеческие признаки. Мама говорила Демоненку, что он ни в коем случае не должен говорить о своей истинной природе. Но видимо Нацу не сможет выполнить просьбу. Его уши были заостренны, а в пасти были острейшие клыки, пусть хотя бы в один ряд, вместе с раздвоенным и довольно длинным языком, это еще если не упоминать когти на руках и автоматически выделяющийся яд во рту. С глазами наверное были похожие проблемы, но Нацу никак не мог оценить себя со стороны, так что забыл про них. Тут и без глаз проблем достаточно. Но Нацу разберется. Он сможет. Как он вскоре узнал, в этом мире не любили только ведьм, колдунов и темных магов, вместе с Демонами. Так что после он сваливал всю свою природу на эльфийскую помесь, что весьма неплохо удавалось. Видимо таких уродцев было более чем достаточно. Хотя люди его все равно сторонились, зачастую в спину бросая: «Нелюдь!». Ну, хоть не нечисть и на том спасибо. Выживать было и легко, и сложно одновременно. Нацу все же был Демоном и манипулирование Живыми было заложено в нем на ментальном уровне. Так что он легко получал желаемое, но тем не менее очень тяжело шел на контакт с людьми. Демоненку каждый камень в этом мире напоминал ему о доме. Время летело, но он ждал, надеясь увидеть крылатые силуэты на небе. Со временем люди и их нравы менялись. Так магия затерялась в веках, вместе со всеми волшебными расами. Люди забыли о своем прошлом. Но Демон был не против. В этом времени ему было жить гораздо проще. Все свои внешние особенности всегда можно было свалить на пластическую хирургию, а людьми он и без этого мастерски манипулировал. Но… Ему надоело. Надоел этот мир. Надоели Живые. Надоела жизнь, которой он вынужден жить.***
Он улыбнулся и опрокинулся на перила. Голубые небеса безмолвно глядели на маленького Демона. Бога нет? Что же можно устроить. Раз жизнь наскучила, нужно сделать ее интереснее… Привлечь внимание иных миров. А что красиво звучит? Не только же в его мире живут Демоны. Это был просто один из чередований игр Хаоса… Значит внимание и других сородичей можно привлечь в этот мирок. И тогда прощай клетка и здравствуй свобода! Да, так должно было случиться давно. В голове Нацу начал зарождаться коварный план. Он всегда помнил главное правило Демонов: «Никогда не вмешиваться в жизнь миров», повторяя его как мантру по нескольку раз на дню, но Нацу надоело. Если он не может вернуться в свой мир, то его мир придет сюда! Не думаю, что местные культы будут против принять одного Демона в ранг Божества… Звучит и правда неплохо. Звон часов колокольчиком разлился по шумному городу, уже восемь… Нацу неспешно шел по шумному городу, забыв обо всех своих невзгодах. Тихое зимнее утро у него уже даже начало ассоциироваться с голосом мегаполиса. Все же нахождение с Живыми вредно для НеЖивых, невольно начинаешь чувствовать себя таким же. Но Нацу уже забыл про то, что занимало его всего пару часов назад. Иногда, — признавал Демон, — копаться в памяти все же полезно. Начинаешь смотреть на себя со стороны. Вот и его довольно новый дом высотой всего лишь в пять этажей. Чем выше летишь, тем больнее падать, — тихо усмехнулся Демон. Посмотрим… Нацу задумчиво поднимался на свой этаж, не замечая ничего вокруг себя. Старый запах штукатурки, забивал тонкий нюх. Оглушительно чихнув, Драгнил вновь погрузился в размышления. Наверное его родители все же желали Демону счастливо проживать свою жизнь даже после их смерти. Нацу даже об этом как-то не задумывался. Все казалось и просто, и сложно одновременно. Но это дела давно прошедших веков. И это было их решение, а не Нацу. Так что же начнем жить новой жизнью? Вдруг Демон во что-то врезался. Тряхнув головой, Нацу вышел из своих мыслей и осмотрелся. Напротив него стояла, потирая лоб молодая светловолосая девушка. Вокруг нее были разбросаны разные книги в цветастых обложках. Демон почесал затылок и неловко улыбнулся: — Здрасссте, — девушка странно на него посмотрела, и он закусил свой шипящий язык, — Прости за то, что врезался в тебя… Помочь собрать книги? Девушка мило улыбнулась, ярко блеснули ее карие глаза. — Да ничего страшного. Сама виновата, нагрузила себя книгами, и вот теперь… — неловко повела рукой незнакомка, заправляя прядь блондинистых волос за ухо, — Ты странный, но прикольный. И я никогда не отказываюсь от лишней помощи. Помогай, простор работ ясен? — Да командир, — шутливо отдал честь розоволосый, начав подбирать вместе с девушкой книги с земли, — Меня кстати Нацу зовут. Нацу Драгнил… — Я тоже совершенно забыла представиться, — подбирая свою стопку книг, распрямилась кареглазая, — Мое имя Люси Хартфелия… Приятно познакомиться. Нацу выпрямился, держа в руках увесистую стопку фолиантов. Люси же, отставив книги в сторону, протянула руку для рукопожатия. Демон улыбнувшись пожал ее руку. — Честь имею быть знакомым с столь милой дамой… Люси засмеялась и подхватив свою стопку, подмигнула ему. — Не лебези! — и обогнув Демона с смехом унеслась по ступеням вниз, — Не догонишь! — Догоню! И кто это тут вообще лебезит? — притворно грозно прокричал он в след и кинулся догонять беглянку. Жизнь его с этого момента обещала быть крайне интересной. Он уже чувствовал, как чувства вновь возвращаются к нему, и лед, покрывший его Душу, крошится на мелкие кусочки. И какой идиот придумал не вмешиваться в историю миров? Нацу вот планировал вмешаться и прилично наследить. Демон надеялся, что Мирозданию понравиться такой поворот сюжета… Люси, Люси, девушка с солнечным именем, берегись, я тебя точно догоню и уже вряд ли захочу отпустить…