Ждать

      Она кричала Гоэмону в след: «Я не буду тебя ждать!»       Голос Мурасаки отозвался эхом. И она провожала самурая взглядом до тех пор, пока тот не исчез за поворотом на дороге на серой горе.       На её лице застыла улыбка, глупая и вынужденная. Где-то в области сердца что-то сжалось. На руке всё ещё чувствовалось его теплое прикосновение. Счастье было почти что рядом. Оно упорхнуло от неё, как птица, просочилось сквозь пальцы, как вода, и рассеялось где-то за горным склоном.       Её счастье унёс ветер. Далеко-далеко, за кроны высоких деревьев, серо-синих вершин и неизведанных уголков планеты.       Гоэмон всегда был так близко, но в то же время — между ними расширялась необъятная пропасть. Они стояли по разные стороны, отдаляясь друг от друга с каждой минутой. Гоэмон Исикава выбрал иной путь. Самурай будет вечным странником. Будет избавляться от своих страстей и слабостей. Будет добиваться чистоты в своих мыслях.       Когда Гоэмон ушел, она почувствовала тупую боль где-то в середине грудной клетки. Будто сжалась душа, спрятав её тихую любовь поглубже, куда-то в подсознание.       Мурасаки больно думать о том, что Гоэмон больше не любит её. В уголках больших глаз Мурасаки сверкнули слёзы.       Но она всё равно будет ждать весточки от него. Короткого сообщения, письма, хотя бы чего-нибудь.       Дочь клана Суминава искренне надеется, что когда-нибудь Гоэмон вернётся, и она выбежит ему навстречу, как раньше, и крепко-крепко обнимет.       Суминава соврала. Сказала неправду первый раз в жизни.       Потому что она никогда не сможет выкинуть Гоэмона из головы. Мурасаки будет вспоминать каждое мгновение, проведенное с ним, его робкие прикосновения, от которых по всему телу разливалось трепетное тепло, и всё-таки ждать, когда он снова появится в деревне. Лицо Мурасаки будет украшать улыбка, но внутри она будет терзать себя мыслями о нём и прятать позорные слёзы.       Мурасаки будет видеть сны, сотканные из её светлых и самых сокровенных воспоминаний.