Ложь растерзанной реальности

      Выкинув ненужные мысли из головы, я начал подниматься в квартиру. Хожу я, исключительно пешком не позволяя своему организму такой мелкой уступки. Но, чем выше я поднимался, тем быстрее я спешил добраться до дома.       На втором этаже двери одной из квартир были только для видимости прикрыты, но не заперты. Я не удивился, если бы из нее доносились хоть какие-то звуки, но даже света сквозь щель не было видно. Не став предполагать, что могло произойти, я просто поставил зарубку в памяти спросить, слышал ли что-то Дениэл.       На третьем было неслыханно тихо, и это удивило даже сильнее, чем квартира на втором. Ведь здесь постоянно доносился ор одной супружеской пары, которые постоянно не могли найти компромисс даже в самых пустяковых делах. А сейчас было тихо. «Может, они просто куда-то уехали?» — подумал я и тут же забыл, поднимаясь на четвертый.       Там же были все атрибуты праздника, столько мишуры и конфетти я не видел во всем подъезде вместе взятом. Правда и пройти, не запутавшись, было тяжело.       И вот я открываю дверь своей квартиры, в предвкушении небольшой головомойки от брата по поводу подработки в праздники. Но этого не избежать. Не один я привык проводить Новый год в тесном семейном кругу.       Однако свет везде выключен и только новогодние гирлянды на елке и окнах все еще горят. Быстро оббежав комнаты даже не разувшись, чтобы убедиться, что в доме точно никого нет. Я только сейчас вышел из какого-то транса, судорожно доставая телефон из кармана куртки.       Но ни на первый, ни на пятый раз брат трубку так и не взял. Он знал, что я работаю, но говорил, что они с Энни останутся дома. А Дениэл никогда не нарушал сказанного, если он запланировал провести праздник дома, то вытащить его куда-то становится невозможно. Мы даже иногда сильно ругались по этому поводу в детстве, но изменить его поведение мне так и не удалось.       Итак, что мы имеем, Новый год только час назад вступил в свои права, а не праздничного стола, не семьи дома не было. Слишком странно все это. Нужно спросить у дядюшки Гримма, что живет напротив, может он видел, куда они могли подеваться.       Не став медлить, я тут же направился к нему. Гримм всегда был нелюдимым человеком, отчего даже не удосужился провести дверной звонок. Он очень не любил когда его беспокоили, но от этого ворчливым не был. Разве что у него были другие причуды, которые так просто и не объяснишь, пока сам лично с ним не поговоришь.       Я постучал в дверь условным стуком. У нас были достаточно дружеские соседские отношения, и я не сомневался, что если он дома, то точно откроет, услышав «пароль».       Так и оказалось. Спустя несколько минут послышались характерные звуки открываемых щеколд и замка, а после и сам хозяин.       — Проходи быстрее! — дядюшка Гримм был серьезен, не дав сказать ни слова тут же захлопнул за мной дверь.       Он подтолкнул меня к кухне, и мне ничего не оставалось, как проследовать в указанном направлении.       — Вот теперь можем и поговорить. — старик поднял наполненную рюмку и без предисловий ее осушил.       Стол был накрыт на одного человека, а на холодильнике работало подключенное к телевизору DVD с каким-то старым фильмом. Душевная атмосфера разбавлялась поскрипыванием кресла-качалки, на которой расположился Гримм.       — Я что зашел, — я старался собрать мысли в кучу. — ты не видел, случайно, куда пропали Дениэл с Энни?       — Соседи? Да видел они, как и другие сейчас участвуют в программе эвакуации. — немного заторможено с толикой флегматизма ответил Гримм.       — В смысле? Поясни, какая программа в Новый год?       — А чему удивляешься, как раз самое время и место. В праздники многое может случиться и это не повод пренебрегать безопасностью. К тому же им обещали неплохое новогоднее представление совершенно бесплатно, вот многие и ломанулись.       — Странно, я звонил, но он не берет трубку.       — Они сейчас в таком месте, где могут быть проблемы с сетью или просто шумно. Не переживай, скоро появятся, не об этом нужно беспокоиться. — дядюшка снова потянулся за рюмкой, хотя его движения становились все более неуверенными.       — А о чем? — меня немного успокоили слова соседа, и я решил поддержать разговор, немного приходя в себя от переживаний.       — О голове. Нельзя чтобы она болела. Если услышишь, что кто-то жалуется на головную боль, то старайся быть осторожней с этим человеком.       — А то что, укусит что ли? — меня позабавили слова дядюшки.       — Может и укусит, а может и нет, кто их разберет. Голова это дело такое, непредсказуемое, у нее внутри много чего может происходить. Ты главное запомни это и остерегайся серого цвета.       — А это что еще за совет? — я начал подозревать, что соседу уже больше точно не наливать.       Но ответа я так и не дождался, дядюшка Гримм уже мирно спал, так и не дотянувшись за очередной рюмкой.