Луна

      Сегодня был именно тот день, вернее ночь, когда широкий лик Луны полностью освещался солнечными лучами. Тепло от этого жара приятно щекотало покрытую кратерами поверхность, настраивая блаженно притихшую Луну на спокойное созерцание действа жизни, протекающей на поверхности её величественной старшей подруги — Земли.       Луна любила свет, накаляясь от удовольствия под волнами долетающей до неё энергии солнечного вихря. Но она также любила и темноту. Темнота была прекрасным фоном для света и цвета, являя своей терпеливой наблюдательнице всю глубину мира, как на просторах бескрайнего космоса, испещрённого яркими точками, так и внизу, на подставленном боку планеты-соседки, расцвеченной пятнами многочисленных огней.       Сегодня, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, Луна обратила внимание на одну небольшую речушку, сверкающую серебристыми волнами. Для этой реки не существовало ни дня, ни ночи. Её непрерывный поток пульсировал в источнике за много километров от небольшой запруды и превращал эти воды в вечный двигатель жизни вокруг.       Прищурившись, Луна заметила на пологом берегу человека, женщину. Та стояла вблизи кромки воды, уронив голову на грудь. Длинные чёрные волосы скрывали и её лицо, и фигуру. Женщина соединяла перед склоненной головой ладони и разводила их в стороны, словно посылая какие-то сигналы. Кому?       Луна решила, что эти сигналы адресованы именно ей и даже начала от радости тихонько напевать одну любимую песню, услышанную от соседки-Земли ещё в пору своего младенчества.       Тем временем, от небольшой индейской деревни, спавшей за холмом, отделилась яркая точка, приближаясь с каждой секундой к возносящей молитвы женщине.       — Тхакуа-Па, — услышала женщина позади себя встревоженный голос, — что ты здесь делаешь? Тебе плохо?       — О, — тихо ответила женщина, откинув волосы со лба, — Зоркий глаз, муж мой, я почувствовала зов Луны.       Сквозь судорогу, промелькнувшую на молодом лице Тхакуа-Па, Луна заметила нежную улыбку.       — Великие духи поведали мне, — продолжила женщина, — что настал наш час. Сегодня ты встретишься со своим дитя.       И она шагнула на окрашенную тёплым пламенем тропу, где её ожидал мужчина с факелом в руке. Повернувшись к Луне боком, Тхакуа-Па оперлась на подставленный локоть мужа и вместе они, время от времени останавливаясь, пошли обратно в деревню.       Сегодня впереди их ждал долгий и трудный день.       А Луна, разглядывая очертания «Луноподобной», задумчиво шептала ей в след слова далёкой песни.