Живые Мы

Гет
R
Завершён
30
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
30 Нравится 2 Отзывы 3 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Тауриель всегда слышала где-то на границе слуха, как Шутница-Судьба вышивает своими хранящими пальцами полотно её жизни. Каждый раз, когда эльфийка запрокидывала голову, она всегда видела, как небо над Лихолесьем улыбается голубыми глазами её судьбы, обнимает, хранит. Наряду с красивыми легендами, которые своими обещаниями счастья вселяли ещё большее доверие своей судьбе. Пусть случится сокровенное!.. Взрослеющая Тауриель жадно впитывала в себя истории-обещания бардов об эльфийской любви, которая как танец среди звезд и вечности. Но тут-то Жизнь с плутовством всамделишней старшей сестры и подвергла по-детски вредным правкам её расписанное с детства видение мечты о большом цветке чувства в груди. Любовь в реальности родилась не между вечными эльфийскими сердцами, а в кратком мгновении гномьей молодой жизни. Оборвавшейся жизни? Судьба, сказки готовили эльфийку к другому. Что ты хочешь донести? Любовь к... гному? Это ведь совсем другой мир. *** Кили. Молодой гном всегда чувствовал свою силу. Предвечную силу, которая играла в его мышцах, шутках и свободном мужском смехе. Сила играла в нем веселой рекой, то и дело толкая на поиск приключений. Жизнь услужливо простиралась на его пути, на каждом шагу предлагая новые исследования и цели, будь то мечты или мишени для стрельбы. Порой сила клокотала у него под кадыком и выливалась с полумедвежьим оскалом в гномьи песни, сочиненные такими же созданных из горных пород его предками. Сила толкала его ковать себя, свои навыки, желания, изучать легенды и применять наставления своих венценосных предшественников. Сила была его маяком звезды где-то всегда на горизонте, обещая, маня вперед... Не зря Кили так впечатлила однажды увиденная им красная луна. Все его существо вибрировало и клокотало витальностью, пылая красным и горячим. И действительно, в его черешневых глазах порой возникали танцующие язычки пламени. Их можно было принять то за азарт и вкус к жизни у молодого волка, то за ярость воина, то за отблески веселья радостного духа. *** Когда сила гномьего сердца столкнулась с чистотой света звезд в эльфийской душе, оба героя удивились самому свершению такого странного сочетания, достойного либо возвышенных баллад, либо глупого анекдота. Впрочем, как всем известно, судьба любит такими словами говорить об огромном и важном. Когда река силы благословением излилась на плодородные звездные земли... *** Еще немного. Её руки гуляли по его взмокшей спине, его тяжелое дыхание то и дело прерывал короткий приглушенно-рычащий вздох, который вырывался и продолжал жить в её тихих сладостных стонах. Они двигались единым танцем в такт биения двух сердец. Кили с каждым своим движением вперед и вглубь плавно вжимал свою эльфийку в мягкий лесной мох, влажно и с невыносимой нежностью целовал молоко её шеи в трепещущую пташкой голубую жилку. Целовал так, будто переливал в неё свою жизнь. И взамен возвращал себе рыже-любимый аромат жизни вместе с запахом её волос, райского лона и пика лета. Тауриель прижимала своего любимого как можно ближе к себе, как можно глубже пропуская его силу в свою обитель, как можно слаще смешивая их судьбы и соки и чувствуя, как в душах у них двоих счастливо шелестит листьями персиковое дерево в своем расцвете. Переполненная счастьем эльфийка целовала шею Кили, его колючие щеки и в какой-то момент не удержалась и открыла глаза. Ненадолго, конечно, потому что вид её Кили в сладких страданиях бога-творца со сбитым дыханием из приоткрытого рта, почти болезненно сведенных бровей и электрических искорок неразбавленного удовольствия, заставили её почувствовать, будто она растворится и умрет в нем в тот же момент. Ещё секунду, и Кили с головой накрыл порыв вжаться в Тауриель максимально, отдать ей всего себя, врасти друг в друга своими самыми глубокими и потайными корнями... Ещё одну трепетную секунду, и гном излил себя в эльфийку. Оба они, не в состоянии больше себя помнить, купались в дыхании друг друга. — Позволишь гному навсегда остаться у твоих звезд, пташка моя? - Кили с нежностью убрал прилипшие огненные прядки с чела своей Тауриель. Тауриель счастливо засмеялась, не выпуская его из своих объятий и женского плена. — Драгоценный, ты уже властелин моих звезд. Правда, было бы чудесно, если бы ты в наш мир принес и свою красную луну. Гном приподнялся и любовно провел свою улыбку и легкий поцелуй вниз по уже мерно вздымающемуся животу эльфийки. — Тауриель... не только луну. Все причитающиеся принцу сокровища Эребора и все то, что я добуду за свою жизнь, все по праву отныне причитается и моей королеве. Вместе мы - начало чего-то прекрасного. — Начало чего-то... — тихо повторила Тауриель, прикрыв глаза и с головой окунаясь в мягкие волны нежности и сна вместе с Кили. *** Его прощальная слеза должна была показаться концом. Она и была им для неё некоторое время. Концом всего мира, всех вселенных и жизни. Хотелось бы ей, чтобы концом только её жизни. Она понимала, что он попрощался и успел посмотреть на неё уже из-за полупрозрачной батистовой вуали этого мира. Она понимала, что её Кили, её гном, её звезды и красно-горячая луна её жизни погиб, его нет. Но почему тогда она даже над его телом продолжает чувствовать живое присутствие? Почему она ощущает его, Кили, живым? В душе, в лоне, в её дыхании, в воздухе вокруг и даже в камнях, на которых лежит она рядом с его телом... Он живет. *** Она успела сообщить ему перед боем. Это была первая и предпоследняя его слеза, которую она увидела. Небольшая, как жемчужина, слеза радости и благодарности увлажнила его всегда веселый взгляд. — Ты уже не драгоценности Эребора, Тауриель. Ты и есть мой Эребор. Со всеми сокровищами моей жизни. Помни об этом сейчас и всегда. Нам необходимо выжить в этой битве, чтобы мы вместе построили наш новый мир. И...благодарю тебя, — Кили с благоговением, как алтарь, поцеловал ее руку. Тауриель вспомнила этот трогательный момент их еще такого недавнего обещания и смогла улыбнуться, даже сейчас. Она лежала и почему-то не чувствовала в своей руке холод руки Кили и камней под собой. Может это был шок, но глядя в его устремленные в серую замшу неба черешневые глаза, она видела в них живое тепло костра. Веселые отблески не должны были выныривать из карих глубин, черт бы побрал этот мир! Не могли, но они танцевали для неё, не давая ей замерзнуть. Почему?.. Тауриель плачет. Но плачет не столько от горя, сколько от непонимания: как же так, почему он не поднимается, ведь он жив! Умом она понимает всё: ум-то и заставил её разбить подаренный ей камень на три части: одну вернуть Кили, вторую оставить себе, а третью... Что ж, тоже пока оставить себе. Разум понимает, что теперь это он гуляет и ждет её где-то далеко среди их звезд. Но сердце и животное начало чует вздыбившейся шерстью: он дышит рядом, это он накрывает её своим теплом, чтобы она не замерзла в беспамятстве, пока не придет помощь. Это он рядом, такой живой и теплый, целует её слезы и вливает в неё свои силы, чтобы она не забыла, как дышать. Еще немного, родная, дождись помощи, сохрани себя и, страшно подумать, нашего сына. Или дочь. Я всегда рядом, всегда вас поддержу и дождусь вас двоих. Тауриель, засыпая на груди Кили, устало улыбнулась, потому что в её голове почему-то необыкновенно ярко прозвучала его как всегда насмешливый голос с очередной так не подходящей к месту шуткой: “Только давай без эльфийских идиотских имен вроде Леголасов всяких!” “Не могу поверить, что ты ещё и шутишь, дурачок” “Потому что я и есть твой дурачок, солнце. Но только не Леголас!” “Дис. Как обещание. И как жизнь” *** Их небо улыбается, обнимает, хранит. С него вниз сорвались две снежинки и начали кружиться над полем битвы. Первая из них опустились на щеку Тауриель, вторая - на нижнюю приоткрытую губу Кили. Обе растаяли.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.