madman.

Улыбка Юнги, наверное, лучше, что создала вселенная и дара Хосоку в руки. Он готов людей убивать, если они не станут любить Мина так же, как это делает он. С Юнги сложно и иногда ужасно больно. Но терпимо. По крайней мере, стоит того. Видеть, как он еле — ели просыпается, протирая глаза, и тянется к Хоби, оглаживая его волосы. Как Мин хрипит, пока чистит зубы, ведь Хосок совсем испачкал все лицо пеной. Как он умоляет сделать кофе, без грамульки сахара. И нет, Хоби делает с сахаром, потому что знает о проблемах своего парня с желудком. Потому что любит. Как они в грязи, в бывших белых кроссовках, шагают в универ, не размыкая ладоней, несмотря на ливень. Над ними всегда солнце, что бы не случилось на дрянной планете. Все так сладко и приторно, если не вспоминать о их ссорах. Хосок и не хочет. Не видит в этом смысла. У них все хорошо именно сейчас и он должен быть счастлив. И он счастлив. Видеть, как Мин расплывется в улыбке из — за него, так прекрасно. Да Винчи не рисовал так хорошо, каким был Юнги. Это на самом деле страшно. Ведь Чон открывает глаза видя перед собой только белые стены в чем — то мягком. Он здесь давно. И без Юнги. Руки жмут рукава смирительной рубашки. Все кожу уже натерли. А Хосок просто мечтает уснуть навсегда.