Спасая тебя

Небрежно держа за толстовку меня волокли на третий этаж резиденции семью Моретти. Боль в руке с каждой ступенькой лестницы увеличивалась в математической прогрессии. Я уже сто раз пожалела, что не сказала о своей травме Леонарду в тот раз, возможно он бы все же смог мне хоть чем-то помочь. Меня начинало мутить от голода, каждую минуту темнело в глазах и чтобы хоть как-то держаться на ногах мне оставалось хаотично хвататься за перила деревянной полированной лестницы. Громила постоянно бубнил себе под нос что-то по-итальянски, раздраженный моим поведением.В конце концов я оказалась перед большой резной дверью из темного дерева. Мужчина перехватил меня за капюшон, постучав освободившейся рукой и, услышав одобрительное «входите», потащил внутрь комнаты. Это оказался огромных размеров типичный кабинет: книжные полки до потолка, камин, огромные часы, массивная люстра и конечно же внушительных размеров стол из темных пород дерева, за которым то и заседал человек, возглавлявший всю эту свору. Солидный мужчина лет сорока-пятидесяти, его лицо обрамляла темная аккуратная бородка, зализанные назад черные волосы слегка молодили его внешний вид, черный костюм подчеркивал серо-зеленые глаза, а в руках его тлела сигара. Недалеко от него стояли амбалы в черных кожаных куртках, видимо его охрана. Меня швырнули на стул, стоявший недалеко от камина. Я было хотела сесть немного поудобнее, но громила сопровождавший меня, положив мощные руки мне на плечи, вжал в сидушку. У меня не получалось скрыть боль в этот раз. Один из «охранников» подошел к моей персоне и, обойдя сзади, защелкнул на моих руках наручники. «Ну вот, приехали. Обычно я в наручники одевала, а не меня.» Теперь любое движение вызывало режущую боль. Я подняла полный ненависти взгляд на сидящего за столом человека. Хоть он и казался отстраненным и спокойным, глаза его сверкали. — Рад видеть тебя здесь, mio caro, — наконец заговорил он, затягиваясь сигарой. Его голос был очень тягучий и несколько охрипший. Он медленно встал из-за стола, подошел ко мне и протянул руку для приветствия: — Рикардо Моретти, piacere di conoscerti. — Оливия Роджерс, — я не оценила его шутку с рукопожатием. Рикардо глухо посмеялся, проведя тыльной стороной ладони по моей щеке: — Если бы это было так… Я мотнула головой в знак протеста, а мистер Моретти вальяжно, будто не заметив моих движений, убрал руку в карман штанов. — Мне осточертели ваши секреты! — не выдержала я. — Вся эта история покрыта секретами. Объясните мне уже наконец! — после этих слов последовал удар по моему лицу от громилы, что стоял по правую руку от меня. Кулак заехал мне по носу и теперь боль в плече казалась меньшей из бед. Из носа потекла быстрая струйка теплой жидкости, пробежала по губам, подбородку и алая капля слетала на серую толстовку. — Mio caro, будь повежливее, — Рикардо вновь вернулся к своему столу и взял в руки сигару. — Может вы и босс этих ребят, — я провела взглядом по мужчинам в комнате, — но не мой. И подчиняться вам я не собираюсь! Еще удар. В тот раз не так сильно, но губу мне явно рассекло. Еще пару красных капель оказались на моей одежде. Я понимала, что поступаю очень опрометчиво, но то ли боль сводила меня с ума, то ли нервный срыв. Вспоминая допросы, понимаю что веду себя точно так же как те бедолаги и не могу по-другому. А ведь раньше я не понимала их поведения. — Sì, ты и вправду похожа на свою мать, — мистер Моретти, отложив сигару открыл внутренний ящик стола и вытащил оттуда рамку с фотографией, которую разглядеть я не могла. — Lei era la mia vita, — прошептал он. — Вы… — надежда узнать о своей семье зажгла во мне некий огонь смелости. — Sì, я знал твою мать. Она лучшая женщина из всех что я встречал. А dire il vero, именно поэтому я тебя ненавижу, — он щелкнул пальцами и в меня прилетел новый удар, но в этот раз сильнее обычного. Но я будто не чувствовала боли. — Р-расскажите мне о ней, — проговорила я. — О, mio caro, — он поставил рамку с черно-белой фотографией напротив меня. На ней была отображена молодая женщина лет тридцати, с вьющимися волосами. В ее чертах лица я узнавала себя и это не та девушка, что я видела на фотографии в газете. Но я в ее взгляде я почувствовала ту любовь, что мне не досталась. — Она сильная духом девушка, не боялась и шла напролом. Но при этом в ней было столько женственности, завораживающей женственности… Я отдал бы Белле всё, что она пожелала. Но… — его мечтательный взгляд запылал яростным огнем, он кинул сигару в камин и стукнул кулаком по столешнице так резко и громко, что я невольно дернулась от испуга. — Но эта maledetta puttana понесла ребенка от другого! Я хотела возразить, но только я открыла рот… — Не смей так называть мою мать, — в комнату с громко открытой дверью зашел Леонард, — Ты сам во всем виноват! Меня ошеломило все, что было сказано в этой комнате. Мой новый брат с горестью и болью посмотрел на меня, мол, прости я правда ничего не могу сделать. Мистер Моретти злостно посмотрел на одного из бугаев в кожанках и мотнув головой в сторону сына, встал из-за стола. Леонард, пока его выводили из комнаты успел спокойно сказать: — Там Шанни к тебе приехала. Зависла тяжелая вязкая тишина. Дверь за юношей и мужчиной-головорезом закрылась и Рикардо выдохнул: — Tanti problemi da parte dei bambini, — и поманив за собой одного из своих тоже вышел из кабинета. Я осталась наедине со своим громилой, переваривая все мне открывшиеся. Мужчина устало взглянул на меня и сел подле стула, на котором мне было крайне неудобно сидеть. Болевой шок прошел, и ко мне стала возвращаться вся та ломота и резь, что мне была подвластна все это время. Мне было не комфортно от того, что я не могла вытереть с лица кровь. Мы продолжали сидеть в тишине. Мир знатно перевернулся. Я вспомнила отца. Как он там? Ищет ли меня? Или сидит в своем кабинете в полицейском участке разбирая бумаги, которыми обычно занималась я? Я потеряла счет времени, но находиться в глубокой тишине и слышать лишь шум за окном и дыхание собственного охранника было невыносимо. В такое время слух обостряется, пытаясь хоть что-то слышать. Вот и я начала замечать тихие шаги за дверью. Громила распластавшись на соседнем диванчике тихо сопел. Я бы задумалась о побеге, но я не могла даже на сантиметр сдвинуться. Вдруг дверь кабинета тихо скрипнула и в комнату еле слышно проникала фигура. Из-за появившейся боли меня вновь начинало уносить в никуда, но я продолжала бороться. Повернув голову в сторону двери я заметила знакомое лицо. Это был мой приятель, черный лис. Он приложил палец к губам, приказывая молчать. В руках он наготове держал свой пистолет и тихо двигался к громиле. Мне лишь оставалось наблюдать и бороться с усилившейся болью в руке и ноющим лицом. Проверив глубину его сна, Мэтт выдохнул и наконец подошел ко мне, засунув пистолет за спину. Он сел передо мной на корточки и непонятным для меня взглядом осмотрел. Мы молча смотрели друг на друга, пока я шепотом не выдала: — Придурок. Он усмехнулся и встал, чтоб освободить меня от наручников, но внезапно громила проснулся. Мэтт сразу же встал предо мной, вытащив пистолет, сняв его с предохранителя и направив на мужчину. Мне за его спиной мало что было видно. — Кристофер? — басом произнес громила. — Давно не виделись, Жак, — напряженно ответил Мэттью. Они знакомы? И почему он назвал его другим именем? «Господи, чем дальше, тем запутаннее» — Так это ты девчонку охраняешь от босса? — по звукам я поняла, что громила Жак встал с дивана. — Как видишь, — Мэтт продолжал держать знакомого на прицеле. — Давно ты работаешь на Фарадеев? — Я на них не работаю, я часть семьи. Этим то мы и отличаемся. Головорез задумался. — Жак, просто отпусти нас. Буду должен. Вновь повисла тишина.Мужчина подошел к книжному шкафу и, подвинув его, открыл некий проход. Ну да, как же без секретных дверей. — Если бы я тебя не знал, Крис, убил бы на месте. Но ты хороший парень, ты мне как брат. Я проведу. Громила вытащил ключ от наручников и протянул Мэттью. Лис немного недоверчиво принял его помощь, но оружие все еще держал в другой руке. Освободив меня, парень не спрашивая взял меня на руки. Я бы хотела возразить, но потом поняла, что силы явно меня покинули и была только обузой, если бы шла самостоятельно. Да и нравилось мне быть спасенной Мэттом. Жак направился внутрь прохода и жестом позвал за собой.