пусть все будет так, как ты захочешь, пусть твои глаза как прежде горят

— Кьют! — восторженно верещит Чжухон на их очередную милашную селку и тыкает пальцами в экран смартфона, накладывая фильтры и самодовольно добавляет, — стэнь монста экс, стэнь милоту. Чангюн кивает с глубокомысленным выражением, а его взгляд следит за фото, которое тормозящий инстаграм все никак не хочет загружать в ленту. Чжухон любит такие селки, вечно тянет губы дурацкой уткой, подставляет щеки, тискается, как в последний раз, запускает руки в волосы, который раз уже вытряхивая Чангюна из капюшонов его любимых огромных толстовок, — «хорош, ну, я голову не мыл сегодня» «да ла-адно тебе» — а потом с жутким акцентом восклицает это свое «Найс, бра!» и сваливает куда-то еще — в спортзал, пожрать, а может приставать к Кихёну, пока тот не рявкнет хорошенько, чтобы можно было убегать и мерзко хихикать — детский сад, да и только. Чангюн все эти фотки сохраняет на телефон из их собственной инсты, а еще иногда ходит в твиттер и смотрит фанатские эдиты — смотрит и недоумевает. Монбебе видят, собака менеджера видит, Обама и то заметил, наверное. А Чжухон не видит ну совершенно ничего. Ужасно, конечно. Чангюну такое не нравится, и он планирует проблему решать любыми способами. Но получается пока плохо. Конечно, ужасно. Список необходимых действий в голове снова гордо сверкает зелеными галочками: 1. Влюбленно смотреть: куда уж влюбленнее! План считать выполненным. 2. Обнимать: и обнимать, и на плечо ложиться, и на коленках сидеть, и целовать в щечку — план считать перевыполненным. 3. Говорить комплименты: есть говорить комплименты! Чжухона мама родная вряд ли столько хвалила в жизни. План считать выполненным, процесс не прекращать. 4. Почаще отираться поблизости: чаще получится только если срастись, но на такие крайности Чангюн пока готов не был. План считать выполненным, на достигнутом не останавливаться. Согласно всем ожиданиям, некто Чжухон должен был уже все осознать и большим кульком истинной любви свалиться к чангюнским ногам, но тот все растроганно бормочет «И я тебя, бро, ты лучший!» и (возмутительно!) не валится. Чангюн решает применить последний метод, сурового принципа «горит сарай, гори и хата» и идет с Чжухоном серьезно разговаривать. Тот как раз мимо бежит, на ходу набирая смски кому-то, футболка домашняя огромная, а на правой коленке пятно от соуса, взъерошенный весь какой-то, как будто черти по сеновалу валяли, а отряхнуть забыли. Чангюн его за локоть ловит, оглядывается еще подозрительно — но гневный Кихен вроде следом не выбегает, и пожрать на ночь тоже никому не приспичило. Если прищуриться, то в целом можно это и знаком судьбы посчитать. Он неопределенно машет ладонью на вопросительное «М-м?» Чжухона, собирается с духом, и начинает. — Бро… «нет, блин, какой бро, только брататься сейчас еще и не хватало» — Чувак, короче… «ты серьезно вообще?» — Так чего ты хотел-то? — нетерпеливо притопывает ногой Чжухон и брови поднимает недоумевающе. Чангюн жмурится и на всякий случай не открывая глаз, выпаливает: — Люблю я тебя, вот что. Чжухон лыбится умиленно, хлопает его по плечу, тискает в медвежьих объятиях. — И я тебя, бро! Ну ладно, короче, я полетел собираться тогда, мы тут пересечься договорились… Чангюн смотрит ему вслед, вздыхает устало, пролистывает свой список опять. «Не, ну в следующий раз точно стопроцентно сработает»