«У тебя слюни текут.»

      Тэхён проходит в комнату по коридору, прямиком из ванной, распалённый горячей водой, без, даже, нижнего белья, с мурашками на коже, из-за прохладного воздуха, резко окутавшего тело. Он подходит к кровати и незамедлительно садится на бёдра Джина, заставляя того погасить экран телефона.       — Выеби меня.       — Чего? — Ким сводит брови к переносице. — Ты время видел? Каждый раз кончается тем, что нам почти весь подъезд делает выговор, — потому что Тэ нравится стонать оглушительно громко (или даже кричать), потому что это доставляет ему удовольствие, его это заводит. — Научись сначала держать рот закрытым, — Джин укоризненно смотрит тому в глаза, неожиданно замечая насколько расширены его зрачки. Тэхён ёрзает на нём, опираясь руками на джиновы рёбра.       — Джин… — Ким практически шепчет его имя, — не отнекивайся, я прошу. Просто трахни меня — тебе это под силу. А потом ляжем спать. Всё в твоих интересах: после секса спится лучше, — Тэ заискивающе вглядывается в его глаза, и Джин чувствует, что дыхание у него частое. — Раздевайся.       — Время, — Сокджин всё ещё сверлит его взглядом, не совершая каких-либо движений: ему приходится выплачивать штрафы за шум поздней ночью.       Тэхён держится за край его домашних штанов, но Джин не собирается приподняться, чтобы тот их снял, поэтому Тэ впивается в его губы поцелуем, сминая их своими, проникает глубже языком, проходится им между щекой и зубами. Ким точно не сможет сопротивляться такому Тэхёну. Возбуждённому.       — Блять, что ты делал там ванной? — спрашивает Джин, приподнимаясь на руках.       — Я просто подумал о тебе, — слабая улыбка. — Помоги, я не могу уже терпеть, — он касается его губ своими, пока говорит.       Джин поддаётся наступлению, отрывает бедра от кровати, позволяя стянуть с себя штаны с боксерами, про себя отмечая, какой же Тэхён сейчас до блядства горячий. Младший смыкает в кольцо пальцы на его члене, терпеливо двигая рукой вверх-вниз, ожидая пока орган нальётся кровью.       — Пообещай, что не будешь шуметь.       — Конечно, — его губы трогает ухмылка; он вновь примыкает к губам парня, оглаживая грудь под футболкой.       Тэ обвивает Джина руками за шею и прижимается телом к нему, пристраиваясь так, чтобы член оказался между ягодиц.       — Где мы оставили смазку?       — Кажется, я бросил где-то здесь, — Сокджин отклоняется назад, нащупывая между кроватью и тумбой флакончик.       Тэхён берёт небольшую бутылочку у него из рук и, щёлкнув крышкой, заводит его за спину. Он льёт много, на чужой член и между ягодиц. Отбросив на подушки лубрикант, пытается насадиться, распрелеляя смазку, но Кима останавливают:       — А разработать?       — Я уже готов.       — Теперь понятно, — Джин валит его на спину, влево от себя, оставляет несколько поцелуев-укусов на груди и помогает Киму перевернуться, заставляет принять устойчивую позу на коленях; тому определённо это нравится.       Сокджин входит, обхватывая бока Тэхёна в районе таза, и тот, наконец, чувствует долгожданное ощущение заполненности, беззвучно раскрывая рот и, обмякнув, роняет голову в сгибы локтей. Ким выходит полностью и снова толкается внутрь по основание, заставляя Тэхёна прогибаться в спине, прилегая грудью к кровати. Грубые толчки становятся чаще, и Тэ громко дышит, выпуская наружу тихие-тихие стоны, не имея достаточно сил, чтобы удержать их. Джин любит его стоны: тихие, громкие — безусловно, и может сказать, что они богоподобны, особенно когда содержат в себе хрипотцу. Но сейчас поздно, а Тэхён всё громче, потому что Ким наращивает темп. Более того, на прошлой неделе в бесконечном потоке замечаний и претензий он слышал, что прямо у них за стеной находится детская спальня. Так не хочется иметь дело с разъярёнными родителями.       — Замолчи, — Джин надеется, что тот согласится на содействие по-хорошему, но, кажется, зря. — Тэ, заткнись! Иначе я сейчас прекращу, — он отвесил звонкий шлепок по его ягодице, потому что нельзя игнорировать просьбы людей; Сокджин соглашался на это на своих условиях. Однако удар лишь провоцирует Тэхёна на новые протяжные стоны, те самые, его любимые, что Тэ издаёт, сжимая Кима внутри изо всех сил, как бы говоря: «Не будь занудой, Джин, давай расслабимся. Посмотри, как мне нравится то, что ты делаешь».       У Сокджина от этих звуков спираль в животе закручивается ещё сильнее, а через раз по рукам и спине разрядами электричества бегут мурашки. Но он буквально может слышать жалобы соседей и монотонный голос участкового. Хотя… Сейчас так поебать! Ведь это Тэхён стонет под ним, и его стоны — сладкий нектар, жидкий мёд, струящийся по телу. Джин принимает его правила игры — начинает двигаться быстрее и размашистее, чтобы тот стонал громче, заглушая такие неуместные голоса в голове. Джин без сомнений готов простить ему за такое «небольшую» сумму денежного штрафа.       — Тэхён, ты придурок! — он крепче сжимает пальцы на его косточках под кожей, стискивая зубы, и толкается с силой глубже, заставляя того вскрикнуть.       — Ещё! — Тэхён стонет во весь голос, оттопыривая ягодицы назад сильнее, — ещё! Ещё! Ещё! Ещё! — выкрикивая это, он начинает думать, что кончит вперёд Джина, но какая нахрен разница, если именно в этот момент слишком хорошо, чтобы думать кому и когда? Даже если так и случится, — Тэ будет совсем не против, если Ким продолжит вбиваться в него, не останавливаясь, пока не получит оргазм сам.       Если он, наконец, не заткнётся, то на них точно нажалуются соседи, но он трахается с Ким Сокджином! Какие к чёрту соседи? Плевать он на них хотел, погромче выкрикивая имя партнёра — пусть знают, кто в этом доме лучше всех в сексе. И плевать, что от сильного трения жжёт проход, ведь главное ощущается внутри — толчки, что заставляют отниматься ноги, содрагаться тело и стоны беспрерывно литься изо рта.       Джин переносит одну руку на его член, потому что скоро уже не выдержит; скользит по нему в свой темп, наваливаясь сверху. Тэхён чувствует, что скоро наступит момент разрядки, вдыхает глубоко и забывает выдохнуть; закрывает глаза и сильнее сжимает пальцы. Простынь давным-давно нагло вытащена из-под матраса и задрана по самые его локти.       Сокджин успевает покинуть тело Кима в самый последний момент, кончая на его спину и всё, что ниже, пачкает свою футболку, случайно стирая ей часть спермы. Для Тэ последней каплей стало ощущение того, как Джин вышел, задевая ложбинку меж ягодиц. Он, наконец, выдыхает, вытягивая приглушённое «да», и совершенно не замечает, что с губы упала на пол капелька слюны, оставив после себя свисать тонкую нить. Он возвращает свой взгляд в реальность, не сразу фокусируя его на чем-то, резко задирает голову, осознав, что вторая капля намеревается сорваться с губ. Сейчас она отблёскивает в свете торшеров на его подбородке, но он не спешит стереть её — сначала надо прийти в себя. Сокджин пропускает руку под его животом и рывком тянет на себя, целует плечи и слизывает капельки пота, что останутся неприятным липким слоем на коже, сделав купание «перед сном» бессмысленным. Джин разворачивает Кима к себе лицом.       — У тебя слюни текут, — старший стирает каплю пальцем.       — Точно, — Тэ сглатывает.