***
Записи оборвались на самом конце. Почерк становился более неразборчивым, а на странице появлялись пятна от слёз. Да, он плакал тогда, плачет и сейчас. Какие-то нездоровые поступки были для него нормой, пока ему не высказали об этом прямо в лицо, угрожая полицией. Всё было бы не так страшно, если бы это говорил кто-то другой, но не тот человек, который был дорог ему всем сердцем. Нет, не тем, что он мог бы просто продать, что просто не давало крови в венах застыть и превратиться в почти чёрную склизкую массу с запахом железа. Это было то самое «сердце», что находилось даже не в голове, а где-то в душе. Совсем непонятное чувство… Может всё из-за того, что у него никогда не было друзей? Только с этим человеком он мог подумать о внутреннем мире в переносном смысле. Позволял себе поддаться эмоциям. Даже ничего не говоря, просто молча сидя рядом и вытирая мелкие капли солёных слёз, изредка катившихся по щекам. Он не пытался скрывать что-то старательно, просто собеседник был не очень любопытный. Парень видел в нём страшную, никому прежде неизвестную тайну. Никогда не видел его, наверное, очень красивых глаз вблизи. Всегда тёмными закрыты очками, в которых отражается всё, что он видит. Ну, он по крайней мере улыбаться умеет. Это уже хорошо. Тайну его он так и не узнал. И не узнает, наверное. А вот свою сохранить не смог. Всё началось с того, что он спутал кухню с очень холодным помещением… Вроде морозильник, но не он. Холодно. Как в морге. И запах тоже… в точности, как в морге. Маленький морг в собственном доме. Если не знать, что это такое и ни разу там не бывать, то звучит вполне мило. Только вот это вот было вообще никак не «мило». Какой-то старый деревянный стол, на котором лежало ещё тёплое тело. Непонятно чьё, но всё в крови. Она везде. На стенах, на полу, на полках, на стеклянных мутных баночках, в воздухе… Ужасное и отвратительное зрелище, от которого хочется выколоть себе глаза и сбежать. Склизкие, будто черви, куски кишечника валялись на полу. Будто прямо сейчас они возьмут, оживут, подползут ближе и задушат. И всё. Конец. Ты будешь валяться рядом с другими оторванными конечностями, рядом с мешками, о содержимом которых противно думать. И стены, увешанные полками. На полках мутные банки. В банках… Органы. Вроде они похожи, а по форме и совсем немного по цвету различаются. Почки и легкие лежат попарно, печень и мозг состоят из двух своих кусков. Их даже не разделяли. Извиняться бессмысленно. Можно только нервно смотреть на то, как обняв себя руками, стоит твой гость и шокировано смотрит на всю твою коллекцию. Зачем-то хозяин всего этого добавил, что вся его коллекция настолько дорогая, что он сам даже представить этого не может. Взамен он получил сильную пощёчину, но наконец-то увидел его глаза. Синие такие, с сиреневым отливом. Только сейчас они были наполнены страхом. Не в силах связать и одного предложения, он угрожал бывшему другу полицией и говорил что-то о том, что он совсем с катушек съехал. А потом убежал.Полицию он, кстати, так и не вызвал.