Знакомство

«Я отворил узкую темную входную дверь. В нее стучали. Дом, в котором мы снимали квартиру, был весьма безопасен, гостевых визитеров было очень мало. Посему мы с Гелом, если и отворяли двери, то особо не глядя кому. – Вы тут откуда?!! Я не успел толком и дверь открыть, и разобраться в том, кто это на нашем пороге, как позади меня Гел воскликнул… ну, то, что воскликнул… весьма пораженно… я бы доже сказал недовольно и с нотой опасливости! Это были не качество личности моего любимого волшебника, посему вопросительно я обернулся к паре. А он уже подлетел сзади впритык и крепко прижал меня к себе, кланяясь нашим гостям и хмурясь. – Пгрывэт, малыщъ!.. – в коридор, слегка подвинув нас, бодрым шагом вошел высокий мужчина… черт – очень сильно похожий на Гела и я догадался: – Гел, это же… твой отец?! Вы… – я обернулся к довольно весело осматривающемуся молодому, роскошно-красивому белокурому, на вид лет 25 мужчине, который был конечно гораздо старше, но очень привлекательный. – Ja!! – кинул тот в ответ мне и продолжил пробираться, осматриваясь, вглубь по нашей квартиры. Вокруг нас моментально пьяняще запахло смесью дорогих мужских тяжелых, древесно-мшистых и высокого цветочного женского ароматов. Я схватился за закружившуюся голову… за свою… за голову Гела… который творил то же самое – паниковали мы хором!!! Я не думал, что когда-либо встречусь вживую с семьей моего любимого! Это, конечно, странное мнение, учитывая то, что мы сошлись с ним всерьез. Но, если откровенно, – я просто ужасно боялся этой встречи, а если еще правдивее – я боялся того, что Гела с большой долей вероятности захотят когда-либо женить, или просто от меня отвадить по понятным причинам. Но тут вот… теперь: – Смотрины!! – прошептали друг другу… и подумали… и в Легиллиме… и вообще, как угодно мы с Гелом, конкретно так впадая в шок. – Так, Ал, мы дома, спокойнее!! – одернул меня и свою тревогу тоже Гел. – Это они вторглись… А я нервно чуть прижался к нему, взглянув на впечатляюще-статную аристократичного вида пожилую пару, не входившую еще в наш дом. Это, очевидно, судя по поведению, взглядам и внешности – бабушка и дедушка Геллерта и родитель его папы! – Вы не вампиры, чего приглашения ожидаете?! – Гел, обиженно тоже поглядел на своих прародителей. – Мъы пгрыбылы бэз спгросу и пгрыглощэныа! Геллерт, тъы ужэ взгрослыи мужчына. К тэбэ нэлза вламытса в дом бэз твоэго разгрышэныа, как zu ein Kind! Я снова был немного ошарашен светскими манерами и правилами. В кругах, где мы сейчас вращаемся, подобное уважительное и ранговое поведение не принято. Хоть полсвета и считает англичан чопорными! Но Австрийцы… – Что-то Vater это никак не смутило! Тот факт, что я уже взрослый, отец мой! – Гел обернулся к отцу – его отец к нему: – Пап, я полностью стал самостоятельным!! Как видишь сам, небрежность из-за которой я потерял диплом школы мне стала хорошим уроком. Не думаю, что у тебя сейчас есть причины пенять мне в чем-либо! – Ы нэ думал! – белокурый и высокий, как Гел, его отец быстро подошел к нам впритык. – Я пгросто хотэл знат тэбэ, какои тъы сэичас, сынок. Gellert, я соскучылса!! – ЧТО?!! – Гел в общем-то порядком шарахнулся назад, но спохватился: – Прости… Простите!!! – он тут же поклонился семье, всех пригласил внутрь, но не перестал держаться высокомерно-холодно, отстранено и несколько оборонительно. Он даже немного отходил от меня, когда я приближался к нему… но я чувствовал его внутренне детское счастье видеть отца и бабушку с дедушкой. Гел просто светился глядя на семью! И от меня он отступал оберегая и немного пряча меня за свою спину… очевидно тоже опасаясь нападок в мой адрес. Но… – Позвол, Геллерт! – отец Гела, вполне в стиле самого Гела, просто протянул руку и вытянул меня из-за спины моей пары, разулыбавшись в мое чуть растерянное, смущенное придирчивым вниманием, напряженное и заинтригованное лицо. – Тьи, суды по всэму, Албус? Я кивнул, чуть сжав руку в кулак, не зная пожмет ли ее отец Гела в честь знакомства, если я ее протяну ему или он настроен негативно… – Ои, какои тъы молодэнкыи! И кграсывыи!! Рад познакомытса! Надэус, тъы нэ разочаруэш мэнэ своим хаграктэгром и взгладамы на жызн! Я замер, обалдев окончательно: отец, такой же как и сын – все в лоб, никакого такта! – Vater!!! – Гел тут же обратился к отцу, поняв все по моему выражению лица. – Нъо, чтъо, Геллерт? Я нэ хочу чтобы твоа пагра была такаа, чтъо тэбэ можэт подвэсты. Я – отэц! Я пгровэгрю! – Папа, это обидно!! То, что ты говоришь… мог бы проверять молча!!! А-то неясно зачем вы сюда приехали… – Гел потупился, но все же взял меня за руку… если честно ради поддержки нас обоих и произнес то, что мы оба хотели спросит: – Vater und Großeltern, как вы попали в магический мир и при память все еще?!! – Дэнгы, сынок!! Наши мыгры нэ так и далэкы, когда эст интэгрэснаа обэым стогронам валута!! – хохотнул отец Гела, сверкая светлоголубыми глазищами. Дедушка и Бабушка держались ровнее и просто присели на диван и его дедушка смерил нас взглядом, сказав: – Геллерт, тъи хогрошо пргыдумал поиты в полытыку, для бызнесс ты всэ ишэ могрално-наивэн! – А я, вообще-то, тоже рад встрече! – усмехнулся Гел. – Я тоже скучал по семье! – Отчэго же тогда два года ны вэсточкы домой, а?! – отец обнял Гела за плечи, но замер, поняв, что этим он оттягивает Гела от меня и подошел ближе сам. – Мы вынуждэны былы über Ihr Leben als Spione nach Ihnen zu lernen!! Отец Гела сердился, но… Но мне как-то от такого поведения стало спокойнее – я на первый взгляд отцу Гела точно понравился! А мой милый чародей вздохнул, по детски – носом: – Пап, ты был абсолютно рассержен на меня из-за потери выпускного года обучения в Дурмстранге. И… – Гел скосился на старших родителей. – Вы всегда давали мне ясно понять, что не принимаете магическую стороны моей личности! Посему я подумал, что более вы меня видеть не захотите. Потому и не… – Да чтъо за вздогр тъы сэбэ удумал, глупый малъчышка?!! Я только и заметил, как отец Гела всердцах мгновенно обнял нас с ним обоих. Так крепко, по мужски, по отечески… я на миг вспомнил своего папу и сглотнул слезинки – мне было сейчас не менее приятно это чем Геллерту, который все же расхныкался от счастья: – Пап, прости, я сглупил!!! Но вы действительно тогда так мне все… весьма ясно указали на то, что… что мне пора начинать весть самостоятельную жизнь среди близких мне по способностям! – Я был грассэржэн, вэгрно, Геллерт! Но нэ твоым вылэтом ыз школы, а тэм, чтъо я не знал, чтъо с тобои было дэлатъ! Я… – отец Гела перестал тискать нас обоих и сжал ладонями только плечи Гела: – Прости, сынишка, я был сылно напуган твоым повэдэниэм, скгрытым хулыганством, тэм чтъо тъы сылэн дажэ сгрэды волшэбныков и оны угрезоныть тебя не смоглы! Oh mein Gott, wie herz ich тогда молылса zu deiner Mutter!! Но… – он склонился, благо они одного высокого роста, к лицу побледневшего и притихшего Гела: – Я боялся о тебе, слышыш менэ, Геллерт?!! И сеичэс я, навэгрное, очэнь благодарен этому рыжеватому малъчишке… und ja… ja ich verstehe пгригроду ваших отношений, но всэ жэ – за твое очевидное благополучие, сынок, я, – он кивнул мне, – тебе, Албус, очень благодарен!! И… мы конэчно еще пообщаемся, но мне уже доволно, чтобы понымат – вы хороший соуз. А будущее покажыт… Я… смотрел на Гела: он в недоумении, не веря и почти не дыша глядел на отца, затем опустил голову, а его папа перестал сжимать его плечи, сделав полшага назад. Я стоял к милому впритык и не вынес его моральных терзаний, скользнув в его руку своей, крепко сжимая, и уткнулся в его плечо. Ощутив меня он выдохнул, казалось всем собою и скосил глаза на меня, расслабляясь. Я только крепче прижался к нему, в рамках разумного, раз ничто тут не секрет, а ему я так сильно сейчас нужен и улыбнулся, ободряя пару. Гел на миг закрыл глаза, открыл снова, обменялся со мной уже улыбающимся взглядами и поднял глаза на своего отца – тот тоже несколько потупившись улыбнулся, довольно неуверенно, как для его возраста и статуса родителя, и поманил нас к столу и остальным родственникам. Ну а мы с Гелом выдохнул с облегчением еще раз, тем более, что старшие родители тоже не выказали ничего к сказанному Геллерту и мне его отцом. Но мы поняли то, что они «пока что» согласны на меня, как на пару для сына и внука, и «пока что» согласны с нашим выбором быть вместе и с нашим теперешним стилем жизни. Отец Гела это практически прямо сказал и честно – то, что семья не вмешается без нужды, мы взрослые и счастливые, но им бы хотелось «нормы» для Гела. Что ж – думаю, это наша победа! Я не удержал эмоции снова, чмокнув Гела в щеку… и тут же зажмурился, подумав, что сделал глу-у-упость… но звук смеха отца Геллерта меня успокоил: – Нэ смушаиса, Албус. Вы у сэбэ дома! Этъо мы вторглыс! Ты кграсный, как томат! Познакомымса блыжэ? – Естественно!! – Гел светски, но с подозрением и тепло улыбнулся отцу, проводив его на гостевой угловой диван к прародителям и оглянулся ко мне: – Ал, помоги мне подобрать что-то приятное и легкое для сегодняшней беседы за ужином, – и вновь обернулся к своей семье: – Простите, у нас нет подходящих продуктов – только суп, но он вряд ли уместен, когда есть желание говорить. Я, пожалуй, заварю… – Геллерт, мы вполнэ бы моглы обосноватса не дома, – явно проверяя нашу финансовую состоятельность, произнес дедушка Гела. – Да, могли бы, раз уж вас все еще не схватили тут! – улыбнулась моя пара. – Но мы с Алом еще не можем позволять себе не считать деньги. Зато вполне можно заказать что-то особенное доставкой на дом! На сем и порешили. Родители Гела попросили меня остаться с ними, пока он похлопочет об ужине. Я еще тогда поглядел вслед Гелу немного огорченно хмуря лоб. Но его родные ко мне были настроены благостно, это было уже понятно, мне даже Легиллеме применить не довелось, да и секреты все наши они уже тоже знали и сумели воспринять их как-то не негативно, так что я улыбнулся и сел на свое любимое место на диване. – «Гел»?! – усмешкой свысока бросил дедушка Гела. Но, помня ранние манеры Геллерта, мне его дед не показался сейчас истинно надменным. Посему я довольно свободно ответил, кивая: – «Геллерт» долго выговаривать, когда часто произносишь его имя! – Ты лубишь моего сына? – отец Гела мгновенно среагировал на мою фразу уколом допытливой заботы огромных, явно фамильных, людисто-голубых очень красивых магнитичных глаз. – Очень сильно!! И вы сейчас скажете, что это с нами юношеский романтизм делает! – я смущенно опустил нос, немного нечетко говоря от чувства. – Быть может это и юношеское. Но разве не у всех пар такое… не взирая на особенности?!! – У всэх!! Я внезапно ощутил на себе настолько теплое поддерживающее прикосновение и ясный взгляд, явно полностью понимающего меня человека, что тоже невольно разулыбался во весь рот доверившись отцу Гела, честно, – так же, как и самому Гелу! И это не было импульсом: я все знал об этом человеке и причин не идти с ним на наладившееся сближение у меня не было ни одной!! – Сам такои и дэтэй учыш! – фыркнул дедушка. Бабушка тоже не поддержала. А отец Гела обиженно поморщился, скосив на своих родителей прищур светлых огромных глаз и погладил меня по спине: – Знаэшь, Алъбус, пгри таком чувстве, я за сына тэпэр вообще не опасаус. Всэ у вас будэт, как наилучшэ!! Сам увыдыш!! – Ты слышком быстро судыш! – дедушка снова не поддержал отца Геллерта. – Vater!! Я это пгрожил, в отлычии от вашэго с mama спокойнои уносты!! Ich sehe ihre… Zukunft… – Бранаэль!! – дедушка взмахнул рукой, но… – Nicht, Papa! Ты мэнэ услышал в моэй уносты. И я был счастлывыи. И тэпер, эст Геллегрт… Гел… И я всэ ише счастлывый! Позвол, сегодна я последуу твоэму пгрымэру и услышу своих дэтеи. И поступлу, как отэц – так как для Гела и… дла Албуса… как дла ных лучшэ!! Гриндельвальд-старший спокойно воспринял тираду сына, но глядел открыто на нас и согласился: – Gut, Branael, ist deine Kinder und deine Wahl!! Тут уже и Гел вернулся, сразу с заказом – он решил, что быстрее будет сбегать в ресторан ногами, чем гонять посыльного и все сам принес. Я мигом вскочил, помогая паре. Я был настолько сильно ошеломлен и впячетлен попав под перебранку родителей Геллерта, что не мог и слова сказать, и даже не знал, что говорить то. – Все в порядке?! – шепнул мне тут же Гел. – Ал, ты не расстроен, но взъерошенный неимоверно!! Он, соблюдая приличия, но, все же, как можно ближе подступил ко мне, что бы быть поддержкой и мы порозовели разулыбавшись. – Гел, ты эго лубыш?!! – Очень сильно, а что, пап, ты сам этого не понял?!! Зачем смущать подобными вопросами?!! – Ты ein Kind sein менэ смушал без зазгрэныа совэсты! – отмахнулся от обид Геллерта отец. – «Гел»?!! – моя пара вдруг опомнилась и ошеломленно опустила ужин на стол. – Так ты меня назвал, верно ведь?!! – Этъо хорошо звучытъ!! – распустил роскошную улыбку отец Гела. Бабушка и дедушка были не так сговорчивы. Они оценивающе, хотя и со спокойным достоинством смотрели на то, как их породистый отпрыск собственноручно хлопочет, подавая гостям ужин. Я помогал… хотя и неумело, но старался ничего не пропустить и не пролить! А Гел, кстати, немного улыбался, совершенно невозмутимо расставляя принесенное им из ресторана с соседней авеню меню. Я сам разулыбался, когда Гел, ни разу не смутился ставя на стол перед своими умопомрачительно-роскошными и утонченными старшими родственниками молодое вино в качестве аперитива. Но я удивился, когда мой хитроумный милый раскрыл переносную тару и выставил уже в блюдах перед своей родней не обычные для ужина тяжелые мясные порции с овощами и гарнирами, а достал рыбные шарики в сырно-миндальной панировке и… картошку во фритюре! – Ухты!! – воодушевился отец Гела. – Тъы не забыл нашы тградыцыы, сын! И молодой мужчина враз стянул пару ломтиков из обшей тарелки, за что на него фыркнули родители и Гел. Я хмыкнул. Все скосились на меня. Гел положил мне руку на плечо, ободряя и вечер потек со скрипом по свежесмазанным рельсам знакомства далее. В общем Гел выкрутился на славу, накупив нелюксовой, но из хорошего ресторана, вкусной легкой и удобной для ведения бесед еды. Дедушка и бабушка явно все поняли, но оценили ловкость своего внука высоко: улыбками и отношением к нам с ним, потеплевшим еще немного. В итоге я принес всем чай и мы расположились для ужина. – Вы же вместе работаэтэ? – потягивал виски дедушка… которые у нас с Гелом стояли для гостей – мы не очень к такому крепкому, да и, если честно, – Гел вообще выпить не мастер, но сейчас не о том! – Да. В Министерстве, в одном здании, но не в одном отделе. Геллерт служит в Австрийкой ставке, а я – помощником британского посла в Шотландии. Нам нельзя работать совсем уж вместе – это была бы измена родине, Гел – подданный Австрии! Я несколько смутился, и меня еще чуть прижали: – А ты ожидаешь, что Геллерт сменит гражданство? – спросил дед Гела. Я даже несколько растерялся, но вдруг понял что Гел украдкой гладит меня по спине. Я скосил глаза на любимую пару, а он Легиллиме мне, чтобы я собой был, не сдерживался и не подыгрывал. Я согласился: мы годы не общались с семьей Гела, стараться не стоит, стоит знакомиться! – Я не знаю. Конкретной цели перетянуть Гела в Англию у меня нет, как и Гел не заманивает меня в Австрию. Как сложиться! – пояснил я дедушке моей пары свою позицию. И мы немного отвлеклись на удобные рыбно-сырные шарики, чтоб поостыть. Но пить вино к закуске я побоялся все же. Я нервничал ощутимо и опасался потерять от волнения счет бокалам, предпочев чай! Гел же наоборот немного выпил, но отставил половину недопитого на стол – снепривычки ему не показалось вкусным спиртное. Отец Гела особо к столу не притронулся – так «подворовывал» ломтики картофеля-фри, походу макая их в соус и помалкивал, любопытно следя за диалогом откинувшись в вольготной позе на спинку дивана, и много курил. А старшие Гриндельвальды, основательно поев и выпив, продолжили вприкуску к чаю с печеньем допрашивать нас, а конкретно меня, на предмет «геллертопригодности»: – Албус, вы еще несовершеннолетний. Мы знаэм о ваших обстоатэлствах, что о вас, кгромэ Геллерта, никто нэ заботытса, наобогрот вы заботытэс о двух подростках! – дедушка Гела пристальным но непонятного содержания взглядом остановил мое внимание полностью на себе. – Это делаэт вам честь! Но вы юны – 16,5 лет и Геллерту не многим более – 18 лет! Нэ рано? Вам по сылам ноша взрослои пары: работа, дети, свои дэла?! – Мы, что, похожу на замученных жизнью просящих о бесконечной поддержке и безвозмездной помощи?! – обиделся на выпад деда Гел. Но, я, как раз, тут был с праотцом пары согласен. Не в контексте труда – нам с Гелом было по силам происходящие и с каждым днем наши дела улучшались и выходили на комфортный уровень. Но вот тот факт, что Гел тянет мои проблемы мне немного не давал покоя. Мы – пара, да – юная, но взрослая. Но Ариана и Аберфорт не наши с Геллертом дети, а мои брат и сестра – он не обязан был брать опеку над ними наравне со мной. Но взял! Я хотел услышать, что он ответит по этому поводу, потому помалкивал. Мой Маг ожидающе глядел на старшего прародителя. А тот: – Nein, es dir gut! – лукаво-насмешливо кольнул сверкнувшим взглядом внука дед. – Возможно, вам колдовство помагаэт?.. – Чем это магия здесь может помочь?!! – Геллерт привстал даже от возмущения. – Если бы еду, вещи и все ежедневно нужное можно было бы материализовать волшебством, мы, маги, перевернули бы вселенную под себя!!! Но это ведь могут только Боги! Großvater, мы с Алом просто живем, работая и отдыхая. Мы в порядке!! Сам уже осмотрелся, как мы живем. Вот ты мне теперь скажи, дедушка, неужели я впрягся в непосильную мне упряжь?! – Ты сылный, Геллерт. То, что сейчас значимо и определяюще в твоей жизни – это не нагрузка дла тэбя!! – достаточно двусмысленно и довольно улыбнулся Гриндельвальд-самый старший. Гел тоже удовлетворенно уселся, вновь уютно опять придвинувшись ко мне. А я поглядывал на моего милого мага не сильно поняв сии светские полутона по смыслу, но уловил основное: Гелу не тяжело однозначно и он к нашим проходящим трудностям относится, как к чему-то, что нужно пройти, а дедушка ему прямо сказал, что он способен на куда большее. Меня это успокоило… еще и тем, что мы с Гелом очень похожи и, по сути, его дед сейчас и меня оценил в туже цену, что и мою пару. Это подняло настроение! – Какая у вас цель в жизни? – наконец-то перестал балбесничать отец Геллерта и потушил десятую сигарету. – Объединить маглов и магов, – вместе сказали с Гелом мы, обернувшись к его папе. – И это возможно? – скептично хмыкнули вместе и дед и отец. – Естественно, возможно!! – возмутились их тону мы. – Ясно, значит вы первопроходцы!! – его отец смутил нас безумным взглядом. – Я понял – вы сумасшедшие!! Это было обидно и очень!! А он ткнул в нас пальцем: – Вы здорово сумасшедшие и это хорошо!! У вас, таких, может ваша затея получиться!! Мы выпали в шоке! А взрослые еще долго смеялись, высказываясь по поводу их личной выгоды от нашего предприятия, именуемого «Всеобщим Благом». Мы с Гелом обижено надулись, хмурясь – веселье старших родственников, их насмешка и недоверие разозлили! Но они быстро пошли на примирение и разговор-опрос-допрос покатился дальше, но уже с большой теплотой в мой адрес, да и в адрес нашего с Гелом «тесного общения» тоже. Я, конечно, понимал природу этого их приятия ситуации: семья Геллерта, убедившись, что мы тут не безумствуем на грани аморальности, а вполне влюблены и социальны, решили оставить все на рассуд времени и скидку сделали на наш подростковый, как не крути, возраст… а еще, конечно, на то, что детей у нас случайно не получиться и с моей стороны к Геллерту с револьвером/палочкой и ультиматумом: «Женись или защищайся! Пуля в лоб/Авада Кедавра – на выбор!!!» никто не заявиться. Хотя, пожалуй, сложность нам с Геллертом иметь детей была минусом для семьи Гриндельвальд, богатой финансово, но с малым количеством наследников… хотя этот минус и поправимым! Я хихикнул милому в волосы, он скосил на меня лучи голубого льда. Он только что читал мои мысли, а я его ощущал в себе, но не скрывал свои размышления и мы с ним были согласны, хотя это все отдавало некоторой печалинкой… но это не суть сейчас совсем! Гел в полумраке гостевой сжал мою руку, лежащую на диване и потупив глаза прижал к своему телу. Я чуть с надрывом выдохнул и улыбнулся. Честно – очень сильно отлегло от души благодаря этому вечеру. И, даже не совсем дело было в том, что ключевые для моего любимого человека члены его семьи сочли меня вполне… ну… годным. Скорее даже дело было в том, что они меня вообще оценили! Когда отец Геллерта, желая, несомненно, обнять сына, но захотев не нарушать нашей с Гелом близости, порывам обнял нас обоих, я осознал насколько мне не хватало одобрения и поддержки нашего с Гелом жизненного статуса, оценки кого-то авторитетного, взрослого, такого, мнение которого я уважал бы, который бы нас искрене понял, но был бы объективен. Видимо, я, в глубине души, все же сомневался в своем праве «портить собой жизнь», хоть и предельно-сильно и искренне-взаимно любя парня, не являющегося таким, как я по природе в плане семейного института. Но… Вышло так, что не только родители Гела допросили меня с немного усердным пристрастием. Я тоже вынес для себя из общения с ними жизненно-важные ответы. Я по пунктам понял и принял тот факт, что я хорошая партия Гелу, как и он мне, и почему. Убедился в том, что я любимому ничего не порчу и не отягощаю его заботами о моих сложностях. Наоборот – вместе со мной он нашел свои пути жизни, достиг значительного прогресса в становлении и верном взрослении личности и в деловой стабильности. Я для моего любимого волшебника стимул, ради которого он старается. И еще я осознал то, что нас с Геллертом, как бы не удивило, а видят, как полноценную, состоятельную пару. Хотя и надеются, что годам к 23 мы с ним выгорим страстями, останемся лучшими друзьями и переженимся… – Ал, ну что ты опять накрутил себя!! – шепнул мне Гел, с которым мы весь вечер не разрывали Легиллеме и были в курсе мыслей друг друга. Да, я себя несколько накрутил. Гел наоборот был весьма доволен. Но, не выдержав моего на него растревоженного взгляда, коснулся губами моих волос, немного хмурясь заботами о моих выводах, которые я сам себе зачем-то омрачил под конец. – Тъы сылно ызмэнылсы, сынок!! – вдруг взгляд, немного несерьезно ведшего себя на протяжении практически всего ужина отца Гела снова стал проницательным, выдав то, что нифига он не филонил, а просто наблюдал, думал и старался верно понять наши реалии. – Изменился? Да, я повзрослел на 2 года! – засмеялся Гел. – Я чут нэ точно выгразылса… – отец придвинулся к нам и всмотрелся в лицо моего Геллерта, который удивленно вопросительно сощурился: – Я увыдыл тэбэ – тъъы стал такым открытым, сыночек мои, доступным дла общэниа!! Ранээ я за тобои… ummm… Я въжу, чтъо тъы оказалса очень добгрым… добгрожелатэлным… и пргрыветлывым… Я и нэ знал чтъо тъы можэш такоэ! – Пап?! – Гел второй раз за вечер пораженно шарахнулся проч от отца, въехав в меня спиной. Я его обнял, а мистер Бранаэль разулыбался, не придав веса порывам сына: – Ы ты выгладыш и говорыш совсэм, как englisch brit! – Это укоры?! – Гел здорово напрягся в моих руках, начиная сердиться. – Niht! Ich хвалу dich!! – весело засмеялся его отец. – Супер!!! – Гел, кажется, счел слова отца иронией. Если так – мой милый погорячился зря, его отец говорил искренне и, похоже, он также не любитель формулировать удобные окружающим слововыражения, как и Гел. И я шепнул милому в волосы: – Теперь я точно знаю в кого ты такой, любимый мой Геллерт!! – Я еще на маму заметно похож, вообще-то!! – надуто разулыбался мой любимый волшебник, но тоже расслаблено позволил себе бить со мной обычно-близко и касаться меня собой. Нас приняли его родные и незачем было в полночь, в собственном доме, сидя на диване в кругу семьи блюсти чопорную отстраненность. Да и разговоры наши стали все более обыденными. Дедушка Гела немного… много… выпив расслабился и разговорился о делах. Геллерту даже что-то там стало любопытно – он расспросил деда о своем, завершенном теперь за него, строительном проекте – я не очень вслушивался в детали деловой беседы, больше всматривался в семью, в которую, кажется, меня, если что, на минуточку – принимают! Какой есть берут! Понравился!! Я радостно прижимался к Гелу. Он тоже крепко обнимал меня на радостях и, на самом деле соскучившись, с упоением болтал с родителями. Я же, честно говоря, стеснялся и мне особо нечего было сказать… хотя я болтлив обычно. Но они говорили на немагические и немного внутрисемейные темы, в которые я еще не был посвящен, поэтому я продолжил участвовать в беседе преимущественно зрительно, в основном отвечая на вопросы, обращенные ко мне. Сам расспрашивать кого-либо из наших гостей я не решился – я любопытен, наблюдателен и легко увлекаюсь: обязательно копну личное ненароком… а хотелось сейчас полностью насладиться сложившимся семейно-уютным взаимокомфортным общением и вальяжно-полуночной атмосферой… вот потому я молчал! Но узнать получше близких моего, самого милого мне Гриндельвальда из всех присутствующих, мне очень-очень хотелось! Поэтому я полностью поддался своей наблюдательности, иногда применяя Легиллиме, но только невольно, забывшись. Я пока что еще не определился для себя, когда я считаю допустимым применение Легилименции в быту и с близкими, а когда это для меня неприемлемое чрезмерно. Гел с этой делимой тоже еще никак не определился, только между собой мы решили данный вопрос еще на старте нашей близости. Посему я уютно прижимался к милому, несколько сонно – час близкий к половине первого, и разглядывал происходящее с предельной для ночи внимательностью. Ну, на этот раз меня ничуть даже не поразили ценой в добротный дом, пьянящей притягательностью, абсолютно верным стилем и откровенной роскошью убранств, ароматов и манер… на Геле за совместно прожитые 2, 5 года натренировался не падать каждый раз без чувств от восторга и налета влюбленности в подобное! Но поразили прародители моего любимого меня тем, что бессовестно открыто любили свои просто пиратского масштаба доходы, но совершенно не были на этом зациклены! Отец моего Мага ни разу даже не подумал… как я ожидал… о «богатой женитьбе» для него! Составляя в уме мнение обо мне, он думал только о том, насколько я годен Гелу для счастливых реалий и насколько выгоден для его самореализации! Но, наверное, у них слишком много денег, потому нет нужды еще и жениться без любви!..». Ал: – Наивный я был в конце 19 века! Я только спустя года понял, что тогда твои Дед и Отец уже знали – хорошая пара больше способствует благополучию, и материальному более чем, нежели изначально с некоей крупной суммой денег, но деструктивная и огорчающая! Гел: – Не горюй по этому поводу, мой любимый котенок – я сам это понял в одно время с тобой, хотя вообще-то рос и был воспитан в этом! Он ткнулся в меня сзади, обняв в замок за талию, а я лукаво обернулся к его довольному лицу, заглянув в ухмылку светло голубых океанов: – Ну, ты просто диковат был в крайней юности! – Ну простите уж – я, все же, в лесу рос! Он грызанул меня за руку!!! Но, мгновенно, пока я бесился и таращился на него из-за этого его «доказательства» дикой натуры, Гел скользнул впритык ко мне, остановившись практически в поцелуе: – Но ты меня приручил и это исправилось!! – Я тебя хочу!! «За окном просвистел приглушенную мелодию паровой гудок на площади. Час ночи! Какая удивительная… эта ночь! Но… Мое любопытство продолжало цепко липнуть к нашим кровным полуночным гостям. Как интересно – бабушка Гела была очень маленького роста, по сравнению с крайне рослыми, около 2 метров, мужчинами в семье, хотя двое из них ее сын и внук! Но чертами лица Геллерт и его отец были очень на нее похожи. Дедушка был совершенно иной! Седой и цвета волос разглядеть нельзя было, но острый узкий почти прямой чуть загнутый крючковато нос, узкие востроглазые, удлиненные глаза, довольно тяжелый подбородок… ну вот последнее немного и достаточно крупная крепкая кость… ах, ну и рост конечно – это, видимо по дедовой породе. Но вот в кого их локоны вьющихся густых золотисто-белых волос… опять же цвета волос старших родителей я не могу знать – дедушка белый, как снег, стрижен коротко, а бабушки, несомненно, окрашивает седину в любимый тон искусственно… ну и огромные в поллица, с чуть заниженными внешними уголками перламутровое-голубые глаза, аккуратный мягенький носик и заметно-пухлые губки – это от бабушки… Я заигрался! Конечно, предо мной сейчас только часть фамилии Гриндельвальд и многие черты и качества личные или взяты у иных родственников. Я чмокнул Геллерта, куда дотянулся – в шейку и выдохнул, отчетливо осознав себя совсем своим в данном обществе и переключился на сравнение моего Гела с его отцом. Ох, как сильно они были похожи!! Теже пропорции, очень сходные черты лица, такие милые моему сердцу общие у отца и сына жесты, взгляды, манера говорить, сидеть, таже некоторая импульсивная чувсвенность сквозь безупречные манеры – все это было в отце Гела полностью. Но вот отличие от Геллерта – его отец был заметно мягче моего любимого и не настолько решителен и горяч. Гел же был абсолютно категоричен в поступках и суждениях! Бесспорно, я такой же! Но мы с Гелом просто знаем, что делаем, проверяем себя частенько на верность, потому не допускаем сомнения самим в себе и не позволяем другим сбивать нас. Отец же Гела подобными качествами не сильно пользовался – он все время стремился договориться, быть между всеми «подушкой», хотя своего мнения держался и, судя по его известной мне биографии, был человеком умным и продуманным, как и Гел и, думаю, в их семье эти качества культивируют. Дедушка с бабушкой в этом напоминали мне Геллерта более!.. – Ал, meine Katze, ты дремлешь?.. – меня разбудило мягкое касание к моему лицу и зевающая мордашка моей пары склонившая ко мне белокурую увитую локонами голову. – Прости, мой Гел, я не заметил, что засыпаю!.. – я смущенно улыбнулся паре и нашим гостям. – Нычэго. Этъо мъы засыделыс! Нам стоит откланэтса. На нас и так, как я понимау, надолго закрылы глаза тут! – поднялся дедушка Геллерта. – Вам завтра на работу! Отдыхайте. И простите за стол неудобный вызыт. Добгра!! Дедушка и бабушка Гела, простившись со мной, вышли в коридор с Геллертом, который что-то еще спросил, услыхав оговорку деда: « – Геллерт, тебе будут рады при дворе Франца Иосифа! Учитывая смуту и смерти наследников…». Гел воодушевленно махнул мне на сию фразу: « – Нам это наруку, мой милый котенок!! Связи Австрийского двора легки, сильны во всей Европе и сейчас шатки, посему сговорчивы!». И он помог бабушке, что-то там подавая, и поговорил еще со старшими родителями прощаясь. А я, честно говоря вообще не поняв о ком упомянул мой Чародей, за-то согнал сонливость упоминанием продвижения наших с милым целей. Но с Геллертом прям ЩяЗ обсуждать это я не стал… постеснявшись его старших родителей я не присоединился к разговору. Объективно – совсем лоялен ко мне был только папа Гела, а остальные просто приняли его позицию. Но, я заметил отца моей любимой пары сейчас отдельно от остальных и решился подойти к нему: мне очень хотелось поговорить с ним, хоть я и понимал, что еще буду запинаться с ним рядом: – Мистер Гриндельвальд, я очень рад тому, что мы с вами… вы с нами… со мной… И весь сегодняшний вечер оказался весьма неимоверно-чудесным!! Я счастлив этому!! Я мельком бросил умиротворенный взгляд на Гела, который скосился на меня с вопросом, но мы сразу разулыбались, слившись взглядами и заботливо ощупав души друг друга на предмет непокоя. – Можэш обгращатъса к мэнэ по ымэны! – тихим говором вернул себе мое внимание отец Гела, ошеломив предложением. – «Бранаэль»?!! Так запросто?!! – несколько опешил и смутился я. – Na ja! Das ist Gellert, ich bin ein Vater, длъа тэбэ Ich bin nur старши тэбэ и дажэ нэ на много, взрослыи. Ы ты взрослыи. По именам ногрмално! – Вы правы… Бранаэль, – я напряженно и с удовольствием улыбнуться от смущения перед столь строгим и гордым отцом моего любимого волшебника, но, сказав его имя вслух, я увидел его душевный отклик теплом на мое обращение и протянул ему руку: – Я крайне счастлив знакомству, Бранаэль! Хотя я боялся, что оно произойдет, и, простите, вряд ли бы был его инициатором. Вы же понимаете причины! Но я рад, что произошедшее произошло. Мы с Гелом уже больше 2 лет вместе. Я бы беспокоился о нем, о том, что Гел тяготел бы к вам, но я мог стать препятствием. Рад, что не стал!! Рад, что мы поладили!! Очень-очень рад, честно-честно!! – Тъы от Геллерта пгрямолэнэиностиы нахваталъса ылы тъожэ такои чэстныи отгродас?!! – шепотом хохотнул отец Гела. – От Гела и сам такой частично… это весьма долгая история! – не однозначно понял отца Гела я, хотя он тоже, что думает – в лоб говорит не особо парясь. А мой визави улыбнулся столь лучисто, сколь могла и моя милая пара: – Тъы замэчатэлныи, Албус!! Оставаиса такым всэгда!! – он легко хлопнул меня по плечу. – Эсли тэбэ по отечески нужэн будэт… да чтъо угодно, я побуду тэбэ папочкой, как и моэму шыбко шустгрому и бэсстыжэ-вэзучэму сыночку!! Пгрощаитэ!! – это он уже нам с Гелом обоим сказал и наши гости удалились. – Не проводим? – я качнулся, откинувшись спиной не пару. – Нет, мой Ал, не стоит. Да и я в шоке – сил нет выбираться из дому! – обнял меня мой милый маг и мы оба обвалились на ковер и диван схватив друг друга в обьятья охапкой. – У тебя классная семья, Геллерт!! – выдохнул я в его тело. – Да! Да я сегодня тоже это очень хорошо понял!! Слава Богу все слава Богу, meine Lieblingsjuwel Аl!! – О, как ты это точно, мой бесценный Маг!!».