it ain't you

Дверь открывается на один, два - три оборота, ключ щелкает в замке. Клац, клац, клац. Грантер неуверенно топчется на пороге, под ковриком лежит запасной ключ, Грантер не уверен, что может его взять, Грантер может взять себя в руки (или взяться за голову), но дверь открывается (и даже без скрипа, и даже соседи не выглядывают "посмотреть"). привет, я пришел (десять) лет спустя нашей первой встречи привет (помнишь как мы бросали - тарелки, лозунги, друг друга, несколько других людей, когда ты пообещал спустить меня с лестницы если я ещё раз притворюсь (тво)им) - что за ужасное пальто, - говорит Анжольрас, - ты выглядишь старше. - я выгляжу как твой отец - отвечает Грантер, - чтобы твои соседи не начали пускать слухи - (чтобы твои соседи не начали подсматривать в дверной глазок как я снова пытаюсь прогрызть дыру в твоём сердце Анжольрас) - чтобы твои соседи сказали твоему парню, что тебе нравятся мужчины по-старше, - отвечает Грантер и шаркает сапогами об коврик чтобы сбить снег. У Анжольраса в квартире тепло и немного душно, на вешалке висит чужая куртка, по радио играет чужая музыка, пахнет пылью и ощущением, что здесь никто не живёт. От стены отклеиваится кусок обоев с приятным хрустом, иногда Анжольрас представляет, как под ними хрустят атомы (самая тонкая кость в твоём теле, самая тонкая грань между нервным срывом и поворотом ключа в замочной скважине). Грантер делает вид, что не замечает и ставит на стол коробку. - мне нечего хранить в коробках для печенья, - вздыхает Анжольрас. - ты же что-то хранил в предыдущей. - пистолет. Эстетично, думает Грантер, снимая (на самом деле дедовское, самое настоящее шерстяное и в клеточку) пальто. Отодвигается стул. На полу кухни лежит старый линолеум грязно-коричневого цвета и Грантер чувствует, как он прогибается под его весом. кстати как дела у твоего брата, я слышал он так и не оправился - Комбефер любил её сильнее чем люди вообще умеют любить Грантер - мне жаль, я говорил это уже восемь раз, я считаю (я считаю, что жалости никогда не будет достаточно, ведь Эпонина умерла по твоей вине, Анжольрас, она не должна была умирать) - Комбефер любил её гораздо сильнее, чем она его, это его спасало - (но её не спасло). - я не предложил тебе кофе, - вздыхает Анжольрас. - будешь вино? Грантер едва заметно заламывает пальцы. За окном проезжает машина - квартира Анжольраса на втором этаже и звуки улицы такие же отчётливые, как воспоминания о том дне в июле, когда его демонстрации, подростковые вопли, чёртовы никому не нужные идеи наконец привели к тому, что девушку Эпонину, красивую девушку Эпонину, подающую надежды художницу Эпонину подстрелили как зайца на охоте, и в том лесу из людей, переулков и стульев Грантер успел увидеть только глаза Комбефера, из бутылочного стекла превратившиеся в песок. Анжольрас подносит ко рту бокал красиво, как делает всё, что подлежит рассмотрению со стороны (ты уверен, что у тебя внутри только вата, вода и ржавые ключи? я посмотрю?), лампа над плитой даёт достаточно света, чтобы увидеть, чтобы непереставая пялиться, Анжольрас знает, что так делают все - кроме Грантера, который не разменивается на бокалы. За окном шумят дети. За окном немного идёт дождь и дети расходятся по домам. - я не знаю, почему ты так гордишься своими шрамами. ты не умеешь драться, не умеешь молиться и не умеешь притворяться, тебе все равно, что думает твоя мать по поводу (той ночи когда я пришел к тебе домой и нас слышал весь квартал, ведь она тогда сказала тебе больше меня не приводить) твоей жизни, но не все равно что подумаю я? я не пьян Грантер я, Эр, я, - Анжольрас достаёт сигарету и говорит - будешь? - твоему парню это не понравится, - Грантер наслаждается тем, как она смотрится между его указательным и средним пальцем, он хочет оказаться между его пальцами, он хочет пробраться к нему под кожу, он встаёт, и стул издает противный скрипящий звук. Анжольрас подходит к вешалке и трётся головой о пальто как огромный кот, зная, что его светлые волосы будет видно, надеясь оставить там свои волосы, надеясь, что тысяча и один любовник Грантера наконец свернёт ему шею. Он выходит на улицу не одевшись, становится в темноту под козырек крыши, дождь стучит по нему открой открой откройоткройоткрой дверь. Грантер стоит рядом, трётся плечом о стену как ещё один огромный кот, не иначе (он стоит слишком далеко), другая сторона дома погружена в вязкую, мягкую, пьяную и красноватую тишину. В его волосах, кажется, крошки от печенья. Он бы хотел, чтобы в них были пальцы Анжольраса. - я не думаю, что это хорошая идея, - свет падает на его пальцы-подбородок-губы, дым режется каплями, выходя из-под козырька. Грантер оборачивается. (когда глаза Комбефера превратились в песок, глаза Анжольраса превратились в расплавленное стекло) - мы не будем держаться за руки. Грантер вжимает его в стену, в себя, в свою голову (открой открой открой) и наконец чувствует хаос. Анжольрас не ближе, чем его рот, чем его голос язык и зубы как вязкая пьяная и красная тишина, не позволяющая касаться себя руками. Анжольрас кусается и не закрывает глаза. Анжольрас громко вдыхает и выбрасывает сигарету в урну. - ты ещё успеваешь на последний автобус. Дверь закрывается на один, два - три оборота, ключ щелкает в замке.