a part of

Ты бережно сгружаешь в автобусе гитару и, убедившись, что пару минут без тебя она побудет в порядке, возвращаешься в концертный зал; почти бегом – на улице октябрь, и не из самых тёплых. Колючий ветер забирается под куртку, и ты передёргиваешь плечами, наконец-то оказываясь внутри здания. Смотреть в пустой зал как-то дико – казалось, только секунду назад он был полон кричащих, аплодирующих, подпевающих каждой – охренительное ощущение – песне фанатов, секунду назад вы с Гусом стояли на краю сцены, зажмуриваясь, подхваченные восторгом, что так идеально и незаметно граничит с безумием, секунду назад воздух звенел от ваших выкрикиваемых имен… и это настолько не вяжется с пустой-пустой тишиной, тишиной, в которой, кажется, до сих пор живет что-то невидимое, неслышимое, неосязаемое… но ты настолько остро чувствуешь это присутствие, что с трудом подавляешь желание оглянуться. Стряхнув наваждение, ты оглядываешь сцену. Динамики всё ещё стоят, задник, который прямо во время концерта порывалась стащить пара находчивых девиц, остался на месте, хоть и слегка скособочился, у края валяется, видимо, «случайно оброненный» кислотно-розовый лифчик, Виктор задумчиво проводит пальцами по гитарным струнам, сидя на сцене, редкими вспышками мигает прожектор… стоп. Виктор? - Вик? Ты чего не в автобусе, а, парень? – приглядываешься, пытаясь различить в почти полной темноте фигуру друга. Тот даже не отвечает, полностью ушедший в себя. Ты подходишь ближе, трогаешь осторожно за плечо – и только тогда Вик медленно поднимает голову, всё ещё в своих мыслях. - Странно, да? – хрипло произносит он, глядя прямо на тебя. – Мне всегда кажется, что после концерта всегда что-то остается в зале. Никогда не мог понять, что, но… Каким-то чудом ты киваешь, несмотря на то, что аж мышцы одеревенели от неожиданности. Вик и Гус иногда до смерти пугают тебя своей похожестью… но ещё больше тем, как легко им иногда удается подслушивать твои мысли. Пару минут вы молчите, сидя на краю сцены. Норен изучает своё отражение в блестящем покрытии гитары. - Не отпускает, - тихо произносит он, и ты хочешь было усмехнуться с бывалым видом, выдать какую-нибудь банальность о том, что, мол, музыка, парень - такая девица, от которой так просто не уйдёшь через пару часов, но что-то во взгляде Вика останавливает. Он кивает на пустое пространство за вами, и внезапно откидывается на спину, устраивая одну руку под головой, а пальцами второй продолжая медленно скользить по струнам. А ты просто молча смотришь на него. Заканчивать мысли. Даже без слов. Один на двоих - голос. Как давно все это уже с тобой было? И - да. Тебе мало, тебе каждый раз дьявольски мало одного концерта, ты за долгое время приучил себя все-таки останавливаться – но никогда сразу не отпускает, бьётся ещё под кожей ритмами всех песен сразу, стучит в висках ритмом барабанов. - Часть музыки, - тихо произносишь ты, внезапно поняв. - Часть музыки всегда остается в тебе. Та, которую ты вымениваешь каждый раз на... - ...часть себя, - заканчивает за тобой Вик. Он спрыгивает со сцены и идёт к выходу. Как? Когда он, мать его, успел? Ты думаешь только об одном. Как он это сделал? И - непрошено, неожиданно, вспышкой: Когда вы, чёрт возьми, уже стали частью друг друга?