Carpe diem

- Ну, как дела, парни? Как отпуск? – спрашивает лидер, принимая от ассистента стакан с кофе. - Я расслаблялся и познавал глубину своих возможностей наедине с удочкой, - отхлебнув из своего стаканчика, довольно протянул Аой. - И к чему ты пришел? - К чудесному чувству единения с природой! – по небольшому помещению разнесся дружный смех. - В чем же он заключался? - В бульканьи! - Ха? – в унисон выкрикнули Уруха и Кай, переглядываясь. - Понимаете, парни… - Нет! – снова в унисон выкрикнули лидер с гитаристом и они втроем захохотали. Рейта лишь оскалился, переводя фокус внимания на вокалиста, что сидел поодаль. В отличии от всех остальных, он снял крышечку со стаканчика и, сложив губы трубочкой, пытался остудить напиток. Вроде даже не кофе пил, как все, а горячий шоколад. - Тишина, покой, ты находишься в вакууме природных звуков – шум и плеск воды, шелест листьев и травы, стрекот насекомых. И этот вакуум засасывает и усыпляет. - Ага, а потом у тебя булькает в животе, и ты просыпаешься? – интересуется лид-гитарист. - Нет же, балбес, - горестно вздыхает Широяма, делая глоток. – в таких условиях ты максимально концентрируешься на бульканьи, издаваемое рыбками. - Они еще булькать умеют? – округляет глаза Такашима, подтрунивая над старшим. - Конечно, умеют! А ты что думал? Это не твои каплеголовые друзья! - Ну знаешь!.. Гитаристы устроили шуточную перепалку, в то время как лидер перевел свое внимание на уголок «райского наслаждения» в прямом смысле: Руки пил шоколад с блаженным выражением лица, а Рейта, с не менее блаженным выражением, влюблено наблюдал за младшим. Находясь рядом, они создавали вокруг себя незримый купол, пропитанный необъяснимой аурой спокойствия. - А у вас, парни, как успехи? Сумеречное небо Парижа, багетные крошки на смеющихся губах, от резких порывов ветра волосы лезут обоим в глаза и рот, а голуби взмывают высоко вверх. Две такие далекие для всего мира, но близкие друг другу души, случайно заблудившиеся в неизвестной для них стране. - У нас все более чем чудесно, - тянет младший, улыбаясь уголками губ. Ему не нужно ничего объяснять. Его глаза сияют – это ярче, громче и куда выразительнее слов. *** В окно игриво пробирается солнечный свет. Он опирается спиной на железную спинку стула, чтоб подтянуть к груди колени и устроиться удобнее. В маленькой чашечке стынет кофе, лучи протыкают стоящие на тумбе жестяные баночки с крупами и лапшой, рассыпаясь по маленькой светлой кухне солнечными зайчиками. Складывалось впечатление, что они с Акирой сидят, окутанные пыльцой. А Акира тем временем пытался совладать с горячим круассанами с шоколадной начинкой, но пока терпел фиаско. Из губ, с размазанным по уголкам шоколадом, рвалось недовольное шипение. - Как они едят их такими горячими? Это же настоящее преступление для всей полости рта! – не прекращал бухтеть он. - А по-моему в этом есть некая толика очарования. Горячий круассан с чашечкой кофе в Париже – считай, что ты уже познал рай на земле! – задумчиво тянет Така, с нежностью улыбаясь своему басисту. - Так ведь… - Прекрати портить утро своими беспричинными причитаниями, - засмеялся Така, оборачиваясь к окну. – Carpe diem, Аки. - Да-да, именно, - выдохнул басист, поднимаясь со своего места и идя к полке с высокими стаканами и бутылочками минералки. – Будешь? – оборачивается, но видит, что его вокалист ментально отсутствует. Потому что наблюдает, как в доме напротив, этажом выше и на квартиру правее, на маленький балкон вышла девушка со стулом. Она поставила его рядом с почти незаметным стеклянным столиком и скрылась в дверном проеме своей квартиры. Но почти сразу она вынырнула из него с подносом, на котором был зеленый салат, еще горячие яйца и бутылочка минеральной воды со стаканом для нее. - Кого ты там выглядываешь? – заинтересованно спросил Акира, подойдя из-за спины и всматриваясь в окно. Он тоже заметил довольно симпатичную девушку в белом сарафане, что присела чуть в тени и принялась за завтрак. – Кто это? Ты ее знаешь? – нахмурился он. - А? Нет, - ответил Таканори, отрываясь от окна и поворачиваясь на недовольного Аки. – Почему ты так напрягся? - Почему ты так заинтересовался этой, - кивнул Акира в сторону соседнего дома, но не договорил. - Ты ревнуешь? - С чего ты взял? - Ответь, - Така поймал и сжал ладонь басиста своей, пытаясь поймать взгляд, который тот старательно уводил. - Я не понимаю, почему ты с таким интересом наблюдал за соседкой. - Не столько за соседкой, а за осознанием, что нужно успеть сделать до того, как придется прощаться с Францией. Наш маленький трип через 3 дня подойдет к концу, ведь так, - Таке наконец удалось поймать взгляд Акиры, и он ему солнечно заулыбался, поднимаясь со своего стула. Тот кивнул. – И я понял, что не нужно каждое утро лопать круассаны в попытках поймать настроение Парижа. Я хочу, чтоб следующее утро мы встретили вместе… - Мы и так его встретим вместе. И не только следующее, но следующее за ним и дальше, и так до бесконечности! - Вечно ты меня перебиваешь, - выдохнул Таканори, ведя Акиру на балкон. – Я клоню к тому, что хочу завтрашнее утро провести здесь, с легкой закуской и дорогой французской минеральной водой, - Аки обнял Таку за талию, целуя в макушку, - Как думаешь, получится? - Сделаем по высшему разряду, - хохотнул басист, сильнее прижимая к себе хохочущего и родного вокалиста. *** Пальцы Акиры нежно вырисовывали восьмерки на боку Таканори, обводя тазобедренную косточку и щекоча нижние ребра. - Аки, - шёпотом зовёт Така, обнимая ладонями любимое лицо, легонько целуя кончик носа. – Ты знаешь, что ты – самый лучший? На всем белом свете. - Прямо так уж и самый? – тихо тянет он, переходя ладонью дальше по животу, проваливаясь большим пальцем в пупок, лаская. - Самый-самый! – Така улыбается и начинает тереться носом о нос. – Среди всех людей, населяющих эту улицу, страну, планету, - Акира хочет засмеяться, а сердце вот-вот выпрыгнет и он может задохнуться. А Така чмокнул в губы и продолжал: - Ты – самое лучшее, что случалось в моей жизни. Ты даже представить не можешь, насколько бесценен как человек, друг, коллега, и, - голос стал еле слышным – такой интимный момент! – как возлюбленный. Тот, за чью ладонь схватившись, никогда не хочешь отпускать. Акира затаил дыхание, неотрывно смотря в бегающие блестящие глаза напротив. Редкие моменты полного обнажения давались дико трудно им обоим, Таканори особенно. Даже сейчас он пытался свернуться в комочек, оплетая собой Аки, как губка сворачивая его тоже. - Така… - Тсс, не перебивай, - хмурится и заползает на грудь Сузуки, что ничего не остается, кроме как крепче обнять, чтобы воздух не попадал, оплести руками и ногами и любить его. – Я хочу сказать, что эта поездка открыла мне глаза на многое. Я на волне вдохновения не столько из-за Парижа, сколько от того, что ты рядом. Постоянно. От твоих улыбок, дыхания, походки, даже когда хмуришься из-за языкового барьера, знаешь, ты прекрасен. - Любимый… Но Таканори не переставал тихо тараторить: - Я никогда прежде не замечал, насколько становится волшебно только от осознания того, как мне повезло. Понимаешь? Мне очень крупно повезло. Что я просыпаюсь рядом с тобой, дышу с тобой, - смущенно хмыкает. – и на тебя, держу за руку, в любой момент могу обнять и поцеловать. Да даже если и ругаюсь на тебя… прости за это. Все это – мелочи, по сравнению с тем, как ты делаешь меня счастливым. И я искренне благодарен тебе за это! Его глаза блестели как у малыша, у которого исполнилась самая первая крупная в его маленькой жизни мечта, и он до сих пор не может поверить своему счастью. И это было искренне. - Ну, - сглотнул Акира,- сейчас ты озвучил то, что постоянно крутится что в голове, что я на языке. Ты – мое самое огромное счастье. Мой подарок. Моё маленькое, родное чудо, Така. - Аки, - Таканори часто дышит, жмется губами к губам, отрывается, трется о щеки и снова целует. – Как же я тебя люблю! - Сильно-сильно. - Сильнее сильного! - Эй, это мои слова! - Да какая разница, если мы – одно целое?! В голове звенели колокольчики, в груди взрывались фейерверки, и обоих наполняло что-то намного больше, чем любовь. - Ну что, - запечатав губы Таки глубоким, но коротким поцелуем, Акира перевернулся, подмяв того под себя. – Как говорится… Carpe diem? - Carpe diem! – захохотал Така, закидывая ноги на поясницу Аки и втягивая в глубокий, чувственный поцелуй. А существовала ли на самом деле эта улица? Эта страна? Эта планета? Или все было сном? И подстраивалось лишь под фантазии мужчин? Это не имеет значения, когда они рядом. *** - У вас все такое нежное, воздушное и розовое, - закатывает глаза Широяма, усаживаясь на диван между Рейтой и Урухой. - Прямо как белье Руки, - подмечает Койю. - Именно, - кивает ритм-гитарист, щелкнув пальцами. – Вообще трудно представить, как такие… такие… - Завидуй молча, - вздыхает Акира, демонстрируя балагурам вытянутый средний палец. - Рей-чан, не злись, - Руки переплывает ближе к Рейте, устраивается на подлокотнике, кладя голову ему на плечо. - Рей-чан не злись, - передразнивает Аой, укладываясь корпусом на колени Урухи. - Ну и сволочь же ты, - захохотал Койю, зарываясь пятерней в волосы Юу. - Позаботься о нём, братан, - подмигнул Акира, выбрасывая стаканчик и обнимая вокалиста. - Всенепременно! - Но я не гей! *** А после полуночи, выжатые как лимоны от переполнявших их эмоций и впечатлений, после нескольких часов самозабвенных диалогов – и вот, они засыпают вместе, в обнимку, смартфоны гаснут и переходят в режим сна – устремляются глубоко в темноту. До утра. А утром, как бы странно не звучало, их ждало чудо – новое утро. « Наше новое утро. И нет больше желания останавливаться на достигнутом, довольствоваться этим. Приходит осознание, что пределов не существует. Поэтому мы будем стараться ради нас, нашего творчества, наших новых и наполненных солнечным светом и любовью дней. Завтра всегда наступает. И оно всегда себя оправдывает.» Они обрели друг друга и наслаждаются этими моментами единения.