Подарок для Аластора

      Энджел Даст, так же известный всем жителям ада, как «тот паук, что может обслуживать сразу восьмерых», был ошарашен своим первым отказом, и от кого?! От какого-то радиоведущего! И какая разница, что он - один из сильнейших в аду, когда он отказал ему, Энджелу!? Это просто непростительно, будь ты хоть самим Люцифером. Хотя, помня и такового, но, к сожалению, не в своей постели, Энджел мог заметить и сходства этих двоих. А не заметить их было бы очень трудно. У обоих извечная улыбка, фрак, прекрасная одежда и эти трости... Энджел даже не успел заметить, как возбудился и, шикнув, спустил руку, представляя перед собой этого красного демона, по красоте схожего с самим дьяволом во плоти. Грудь его распушилась, стала белой-белой, изменяя свой привычный бледно-розоватый цвет, золотой острый зуб прокусил губу и он добавил ещё пару рук, представляя, что две из них - руки небезызвестного оленя, который стал вызывать в нём желание с первого появления в этом треклятом отеле. Зачем он вообще явился туда? Для чего, что ему нужно от них всех? Хотя... Он в первый же день показал, что ему ничего от Элджея не нужно. Совершенно. Даже самый простенький минет отверг. Энджел мог это воспринять только как оскорбление себя-любимого. Хотя Хаск тоже его отверг, но он просто не хотел ему давать бесплатной выпивки. Ну и пошёл он, котогриф несчастный. Он не так уж ему и нужен был.              Ангел Даст резко выдохнул, выгибаясь в спине, а вскоре уже вытирался влажными салфетками, пока к нему из гардероба выскочил розовый хрюндель, которого паук цепко поймал своими лапками.              - Ох, мой маленький! Кто самый мягенький поросёнок на свете? Ты! - сюсюкал он с ним, чеша пузико милого животного. - Вот скажи мне, малыш, чем нам с тобой привлечь внимание Аластора? - с интересом спросил он свинку, будто та сможет дать ему ответ. Две его руки держали поросёнка, одна придерживала его головку, одна вертела хвостик, а ещё две появившиеся смахнули с лица густую чёлку и поправили мех на груди. - Может, спросить у той ненормальной феминистке, что пыталась его зарезать? Да, точно, она же совсем недавно в ад попала, должна всё-всё знать!              Он подскочил на кровати, обрадованный своей гениальностью и, отпустив хрюшку, принялся приводить себя в порядок, красуясь перед зеркалом и проверяя каждую деталь своего образа. Ведь вполне возможно, что в отеле в этот момент будет сам объект его воздыхания, пусть и не самого непорочного.              К превеликому сожалению, Аластора в тот момент не оказалось в отеле. Он втянул Чарли в эту авантюру по полной, но за их отношения никто не боялся - Чарли слишком верна своей девушке и не влюбится в этого оленя. И это вовсе не оскорбление, ведь он - реальный олень, в этом уже просто не усомнится никто. И его ушки, и его глаза, и ноги, и даже очень милый хвостик сзади - всё это говорит о том, что он по какой-то причине связан с этими животными и Энджел, если честно, не горел желанием узнавать, каким образом они связаны.              Девочка-гот, активно пропагандирующая феминизм, но ведущая себя скорее как ненавистница всего мужского пола, нашлась им очень быстро с журналом на диване в главном холле. Сразу выхватывая у неё журнал, он с интересом его покрутил, а после откинул назад, не найдя ничего интересного.              - Ты что тут делаешь? - буквально выплёвывает она, недовольно смотря на пришедшего парня. Мужчиной его назвать язык не поворачивался, хотя лет ему, наверняка, не мало.              - Слушай, ты же недавно умерла, так? - спросил он, получая за пару монет (недавний вызов ударил по кошельку заказчика) рюмку добротного напитка. - Так вот, мне интересно, чем можно было бы привлечь Аластора, ну, как у вас там это всё в современности происходило, - он отмахнулся, даже не думая пояснять чётче. Девчонка не глупая, она и сама всё поймёт.              - М? Ты о двадцать третьем февраля что ли? - она взглянула на календарь и крайне непонимающе посмотрела на него. Ангел тоже бросил на календарь взгляд, но покачал головой.              - Ты плохо видишь что ли? Сегодня двадцатое, - сказал он, а серая феминистка (он ни в коем случае не расист, сам розовый, но она реально серая) ударила себя по лицу, расслабляясь.              - Когда-то давно была война, - как когда-то она рассказывала ему о Аласторе, так сейчас начала о какой-то войне и паучок её почти не слушал от слова совсем. Смысл? Она совсем скоро сама прекратит и коротко пояснит, о чём говорила. - И вот теперь это празднуют, как праздник мужчин, хотя на той войне почило много храбрейших девушек!              - Праздник мужчин? Это твоё двадцать третье? - уточнил он, кивая, смотря на неё и запоминая. - И... Что? Что мне делать с этой информацией?              - Подари ему что-нибудь, - протирая бокал, посоветовал Хаск. Ангел кивнул, щёлкнув пальцами.              - Да, точно! Подарю ему себя! - решил он, полностью уверенный в своём плане и от того довольно улыбающийся. Однако на его заявление остальные только покрутили у виска.              - Забыл уже, как он на тебя реагирует? - усмехнулась девушка дочки Люцифера.              - Как?              - В том то и дело, что никак, - хмыкнул Хаск, сплюнув в ведро под барной стойкой. Энджел слегка приуныл, опуская руки и слегка горбясь, от чего всё выглядело максимально натянуто, хотя паук и правда вспомнил вкусы, а точнее их отсутствие, Аластора, и понял, что его фишка здесь не проканает. Что ж, ничего, ничего, он сможет сделать и лучше. Намного лучше. Вот только что именно?              Энджел Даст вновь лежал в своей спальне, тиская на груди свинку, которая очень радостно похрюкивала от того, что ей позволили тереться о мягкий мех груди хозяина. Он только что её вымыл, чтоб самому не испачкаться, и только потому разрешил эту наглость. Вымыл. Да, его свинка очень воняла время от времени. Некоторые демоны тоже воняют, и даже Аластор не исключение - олень всё таки. Чаще всего это запах крови, пота или мускуса, на втором месте - вонь мусорок и природный запах. Самая редкая вонь от тех демонов, которые разлагаются на улице.              - Вот бы можно было как-то избавиться от всей возможной вони, чтоб это не занимало моей головы, - недовольно тряхнул он головой и тут замер. Точно-точно, Аластор же не любит вонять и вообще быть не самым-самым в любой ситуации. Значит, ему стоит подарить что-то в этом стиле. - Да ты моя умница! - он затискал ещё более визгливо захрюкавшую зверушку, а после встал, вновь прихорошившись у зеркала и отправляясь в магазин. За подарком!              К сожалению, в аду выбор очень скуден, но кое-чем паучок всё же смог закупиться и теперь ждал этого самого - до сих пор непонятного ему - праздника - двадцать третьего февраля. Он явно появился позже смерти Энджела или Аластора, но тем не менее радио-демон наверняка знаком с ним. А как иначе? Иначе никак.              Аластор был как всегда великолепен. Он был чист, опрятен, улыбка во все тридцать два жёлтых клыка украшала его лицо, а глаза как всегда притягивали своей красотой. У многих в аду были странные глаза, но от того они более или мене привлекательными, чем в над-адовой жизни, не становились, потому можно было понять, что даже будучи человеком, радиоведущий привлекал к себе не малое внимание.              Он появился в отеле вместе с Чарли, которая сразу же радостно кинулась обнимать свою девушку, в то время как он просто стоял, сложив руки за спиной и держа в них свою трость. Даст раздумывал, как можно вручить ему свою подарок, но не придумал ничего лучше, чем просто вручить его. Он не знал, на какую именно реакцию рассчитывал, протягивая ему пакетик с коробочкой внутри. Каких бы он не ожидал эмоций, Аластор совсем его не удивил. Он продолжал улыбаться, принимая пакетик и поблагодарив его, будто говоря это мимоходом, обходя его и направляясь к девушкам. Пожалуй, это было разочаровывающе. Но Ангел, не по ошибке попавший в ад, даже не испытывал недовольства от этого, просто принимая всё как данность - Аластор не изменил бы своим привычкам ради какого-то подарка, тот, кто думает иначе - полный идиот.              Увидя Аластора вновь в отеле через пару дней, Энджел только улыбнулся, привычно предложив свои услуги, на что так же привычно получил отказ. Ничего, когда-нибудь он добьётся ответа. Ведь не может же Аластор не испытывать к нему совсем уж ничего?       

Ведь пахнет же Аластор тем дезодорантом, который Ангел подарил ему не так давно