злая собачка

Джен
PG-13
Завершён
16
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
16 Нравится 11 Отзывы 7 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
А давайте позабудем о великих, грандиозных и волнующих сознания хоть что-то думающих людей вещах. Давайте же прогоним из своих мозгов всё противоречивое, осмысленное, и оставим там сырую, неотполированную, неотёсанную и немытую, простую, словно буква, словно точка, словно хромосома, ахинею. И давайте уподобимся попсе. Той самой, что пропитывает всё, к чему способно прикоснуться хоть какое-то значительное количество людей; той самой, что повсюду и везде, словно Иван Говнов… Давайте? А давайте! Ну, хотя бы на секунду. На червивое мгновение, наполненное парадоксами. Я предлагаю вам представить: что, если ваша любимая певица с депрессивными, глубокомысленными песнями и крашеными волосами встретится с не менее любимым столь же крашеными неформалочками ныне умершим российским панком (в смысле, человеком, а не жанром, хотя жанр, по-моему, тоже не в расцвете)? С тем, который алкоголик, шизофреник, коммунист и автор двух прекрасных песен: «Моя оборона» и «Всё идёт по плану», если что. Ага, именно с ним. Ну как, узнали? Как вам эта невообразимо «годная» идея? Я уже могу представить, как вы обоссались от моей смердящей первородной гениальности. Чтобы выдать этот потрясающий концепт, а затем обернуть идею в плоть, безжизненную, бледную и воспалённую, мне не понадобилось даже напрягать свою корявую главу. Мне не понадобилось ударяться в абсолютнейший маразм, придумывая некие уж чересчур неканоничные миры, где наши персонажи (на секундочку, реальные люди, никогда друг друга не встречавшие) учатся в некой школе, работают в каком-то офисе или же выступают на одном концерте. Мне даже не нужны были никакие факты из их биографии, никакие хэдканоны, никакие собственные фетиши. Всё, что мне требовалось – лишь сухой ошмёток впечатления от основной фанбазы исполнителей и образов, что закрепились в поп-культуре и умах массовых потребителей, с жирными, словно батин суп, отсылками. Ну и совсем чуть-чуть, одна спидозная цветущая капелька собственной фантазии, приправленная бедами с башкой, которыми сейчас у многих принято гордиться. И тот факт, что Игорь Фёдорович Летов ненавидел женщин. Ну, не всех, конечно. Некоторых он любил до гроба (и до ГрОба тоже), но вообще сейчас речь не о них. И вы знаете, что Летов ещё больше ненавидел? Правильно, попсу. Нетрудно догадаться, что какая-нибудь женщина вкупе с попсой у него вызывала взрыв жопы похлеще, чем понос-апофеоз, в том числе после разовой отмены галоперидола. У него, вообще-то, много что вызывало желание разносить к чертям всё на своём пути, поэтому он и решил остаток долгой и счастливой своей жизни жить в тайге. Но дело в том, что до определённого момента его праздное существование никто не прерывал. И угадайте, кто это нарушил? Правильно. Конечно, женщина. Со здоровенным шлейфом вони, что тянулся за ней на сколько-там-чёрт-знает километров и имел запах попсы. Ей-богу, если б от неё воняло гепатозным калом вкупе с дедушкиным самогоном и молочницей, то нашему Егору было бы не так противно. Хотя, если честно, ему было противно от одного лишь факта присутствия какой-то дуры на его родимом русском поле экспериментов. Как попала сюда Билли Айлиш – это, я боюсь, отдельный разговор, достойный блещущих занудством трёх, а то и десяти страниц. Однако я обойдусь несколькими предложениями. Идёт? (Если вас не устраивает, то идите на хуй, мне за эту историю в духе старины Пахома никто не платил). Дело было в том, что мало кому, я бы даже сказал, никому это на данный момент не было известно – Билли была наркоманкой. И, как ни странно, так как это шло бы вразрез с основной идеей нашего рассказа – легенда русского рока ей впоследствии не почудилась. Ту деталь, что Билли доставляло ненароком упороться, я добавил для того, чтоб объяснить, зачем она попёрлась именно в Россию, эту незнакомую суровую холодную страну, и именно в тайгу, в этот промозглый здоровенный лес близ города Новосибирска. Ей нужно было там найти закладку, если выражаться по-простонародному. Барыга обещал ей ну настолько охуенный кайф, чтобы потом не то, чтоб месяц или год – всю жизнь ходить с настолько умственно отсталым выражением лица, на сколько это только вообще возможно, да к тому же получить такую невъебически тяжёлую депрессию, чтоб написать ещё несколько сотен песен за ближайщий месяц, да таких, из-за которых маленькие девочки будут не только душевно страдать, но и сами впадут в депрессию, да такую, что… ладно, короче, вы поняли суть. Только загвоздка была в том, что встретить волосатого воняющего (теперь не попсой, а, чтоб его, по-настоящему) мужика с гитарой и бутылкой в месте заветного клада Билли не рассчитывала. Если честно, лучше б она встретила столь же бухих российских полицейских: от них хотя бы можно было откупиться взяткой. А от этого… что с ним вообще делать, а?! – Ты кто такой? – В этой вселенной она знала русский. Я писатель, я так вижу. И опять же, за сей высер мне никто не заплатил, напоминаю. – А ты кто такая, бля? Вообще-то, Летов ещё про себя добавил: «Наплодили блядей всяких», но и первая его фраза вызвала у Билли такой бурный взрыв эмоций, в основном, конечно, гнева, что ну тут даже сам Ким Чен Ын с его излюбленными бомбами бы охуел. Не знать её, персону, ставшую почти второй Мадонной (не той самой, что с младенцем, я не богохульник, если что, клянусь)! Да он буквально, сука, чтоб его, живёт в лесу! – Я, да пошёл ты на хуй, Билли Айлиш. Как ты вообще меня не знаешь? Фу на тебя, фу-у-у! – Да мне насрать. Я Егор Дохлый, то есть, Летов, я, мать твою, панк, приятно познакомиться. А ну пошла отсюда. Я тебя не звал. – Егор отпил портвейна и рыгнул. Да так, настолько смачно, что из леса вдали вылетела стая птиц. Наверно, Айлиш была не знакома с во всех смыслах бородатым мемом «дед-отшельник», и к тому же не была заядлой потребительницей панковской жратвы, поэтому отреагировала лишь на дерзкий тон своего нежелательного собеседника. И так же с гневом. Кто бы сомневался. Ну конечно, можно было бы пойти простым, неискренним и лузерским путём: уговорить его (то есть Егора Дохлого, ой, то есть, Летова… да похер, если честно, как его зовут) отдать заветнейшую дурь и покатить к чертям из этой сумасшедшей, здоровенной, необъятной, вечной и непобедимой матушки-России. Но это же Билли Айлиш. С юности бунтарка, дерзкая и резкая и мерзкая, как в песне Тимати, о чём там этот хач пел, даже не помню, только баклажан какой-то вспоминается. Та, что клала фантомный болт почти на всё, что существует в мире, даже на то, о чём не знала. Та, что посылает к чёрту всех, кто смеет ей перечить. Та, что с юности прославилась, ибо добивалась своей цели настолько уверенно, что остались синяки (ну, типа «добивалась», вам понятно?). И поэтому, именно потому, что помнила, кем именно являлась, Билли, сколько-то порывшись в кармане здоровенной куртки, достала оттуда миниатюрный, но нисколько не фальшивый пистолет. Как хорошо, что он настолько вовремя у неё оказался. Так-то она им не пользовалась, ибо у неё всегда были телохранители. Но это был особенный момент бессмысленно трясущей разум автора истории. – Так, я не поняла, ты что, не знаешь, с кем связался? Билли сделала настолько безразлично-саркастичное лицо и голос, что, наверное, её фанатки просто обосрались бы из-за того, какой она была харизматичной. Ещё не хватало громкой и эпичной музыки на фоне. Ну а также жирных мужиков, что стояли в ряд и трясли животами, прямо как в её самом известном клипе. Только Летов вдохновенно не заметил её пафоса, а лишь лениво посмотрел на пистолет, на угрожающую ему этим же пистолетом девушку, потом опять на пистолет и громко пукнул, ещё раз отпив портвейн со смешным бульканием. – Мне вообще поебать, честно. Можешь выстрелить, если прям хочется. Наша безразмерно легендарная певица до того спалила разум гневом, что уже давно забыла обо всякой наркоте. Единственной её железной целью стало навалять этому говнарю патлатому, пусть он и не писал ей никакой хуйни, лишь говорил. Настолько он вывел её из себя. Представьте: такое возможно. Ну, представили? Билли направила свой огнестрел прямиком в голову Егора. Музыка на фоне стала ещё напряжённее и злее; зрители, которых не было, затаили дыхание, выронив попкорн вперемешку со слюной изо рта. Продюсеры, которых тоже не было, считали деньги с сеанса, пальцами почёсывая неестественно большие носы. Егору было абсолютно безразлично. С хриплым смехом и опревшей кашей из безумия в глазах он наблюдал за этой маленькой нелепой девочкой, что, видимо, вообразила из себя настоящего крутого психопата-киллера, каких в России девяностых с лёгкостью накалывали на ножи их же собратья. А самόй нелепой девочке хотелось просто поскорее всадить в этого знатока России девяностых пулю. И вы не поверите – она, чтоб её, это сделала. Ну, вы как, удивлены? А я нисколько. – Ну и получи, кусок дерьма! Бабах. Зрители прослезились от эпичности. Один из них даже взял телефон, чтобы влепить увиденному десять звёзд на «кинопоиске». Ну, или же, так хотелось Билли. Так хотелось тем, кто любит фильмы, что сейчас в основном разрешают смотреть только заплатившим двойную цену за билет кино. И тем, кого в данный момент на измазанном кровью Егора Русском поле не было. И только Билли собралась с гордостью плюнуть на труп Летова, как этот самый Летов встал. Встал – и невероятно громко, прямо в голос, засмеялся (если кому непонятно, до этого он смеялся тише; это к слову). – Как ты…? – Ну, как, охуела? Билли сильно удивилась. Удивилась так, что выронила пистолет. Конечно, на её лице это никак не отразилось, но Егорка чувствовал, что в этом бою он одержал победу: смог вытащить из соперницы невкусный потный шок, до этого засунув в неё руку чуть ли не по локоть. Хотя на кой чёрт ему было это делать, он не знал. Пришлось. Он распрямился, подошёл к ней, – Билли недовольно и безрадостно попятилась, – и, кашлянув и блеванув, сказал: –Я вообще-то без понятия, кто ты такая, но… – Но как?! – Да жопой об косяк. Вообще-то, если бы ты разбиралась в нашей, постсоветской музыке, то ты бы и до этого знала: я не сдохну. Вот Сид Вишес умер, Джим Моррисон умер, Джон Леннон умер – ну а я останусь, жить. Хотя куда тебе, ты, может быть, из русской музыки лишь «Ленинград» и знаешь. Ну, или Агату Кристи. Всё это понос, что то, что это, если честно. В общем, уясни: тут моё место. Можешь хоть на Берлин пойти. Но здесь конкретно я живу. Здесь моё пиршество благоразумия. Понятно? А теперь уебывай. Монолог казался более чем исчерпывающим, лично мне было бы нечего добавить. Только Билли Айлиш, лучшая певица современности, в семнадцать (или сколько ей сейчас там) лет добившаяся мировой известности, всё не хотела исходиться на говно и молча покидать Тайгу. В конце концов, кому бы из таких самоуверенных людей хотелось, чтоб последнее, решающее слово в споре было не за ними? Кто из них хотел бы, чтобы его смех был не последним? Вопрос риторический. Поэтому она, кое-как выпихнув из своего сознания густой прохладный шок, скрестила руки на груди и с безразличной интонацией сказала: – Пусть ты и бессмертен, обрыган, но только как нормального человека тебя воспринимать уж точно никогда не будут. Ну, по крайней мере, я и все мои фанаты; у меня их много, при том во всём мире. Я им всем скажу, что ты говно вонючее. Короче, иди на хуй. Я пошла. Она медленно развернулась и, конечно, не забыв подумать, что ей сзади не хватает взрыва, торопливо поплелась обратно из тупого, ненормального, поехавшего леса-алкоголика, где под столетними сугробами библейских анекдотов были похоронены всю свою жизнь охранявшие сумку люди, и где день и ночь бродили дурачки, ища умнее себя. И где жила легенда русского пост-панка. А легенда русского пост-панка, почесав не мытый десять с фигом лет затылок, тихо, почти про себя, сказала: – Вот и умерла восвояси наша злая собачка. То, что живо, между прочим, может умереть. А то, что мертво – нет. В когда-то ранее вонявшим алкоголем воздухе ещё несло попсой. «Надо закурить», решил Егор. Чтобы воняло хотя б куревом. А та самая простая ахинея, о которой я упоминал в начале текста, вывалилась у меня из головы через рот. «Видимо, на данный момент достаточно жареной попсы под соусом из стёба», решил я. И сел писать. Скорей, пока не наступил Армагеддон.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.