***
Ацуши отлетел назад, пребольно ударившись о дерево, что так некстати оказалось прямо за спиной. Его оппонент невинно улыбнулся и сразу же помог подняться. — Ты уж прости, Ацуши-кун, но с такой подготовкой ты вряд ли одолеешь Акутагаву в ближайшее время, — наигранно весело заметил Дазай, на что его новый подопечный виновато опустил взгляд. — Можно я попробую ещё раз, Дазай-сан? — робко спросил Ацуши. — Я попытаюсь использовать силу тигра и в целях защиты. — Отличная идея! — одобрил наставник, отходя на изначальную позицию. — Твою способность можно использовать во всех фазах боя. Начали! Болезненный вскрик. Хриплый кашель и капли крови, что снова пачкают тёмный ковёр в тренировочном зале. Дазай думает, что это красиво. А ещё он уверен, что мальчик перед ним способен на большее. — Слабак. Ты точно одарённый? Твоя способность абсолютно бесполезна! Раздосадованный рык подростка в плаще и красно-чёрные лезвия Расёмона, рассекающие воздух. В какой момент он потерял контроль, Дазай и сам не помнил. Его садистское «я» смаковало стоны и крики, когда непробиваемый Расёмон осыпался крошечными осколками, а на хрупкое тело обрушился град ударов. Ацуши ринулся вперёд, на ходу активируя способность, и успешно защитился от нескольких выпадов, прежде чем «Исповедь неполноценного человека» подействовала. Дазай снисходительно улыбнулся и потрепал его по голове, а затем объявил о завершении тренировки. — Я слышал, в офисе тебя ждёт порция вкуснейшего очадзуке! — А как же Вы, Дазай-сан? — растерянно спросил Ацуши, не желая снова выслушивать лекцию Куникиды о том, что нельзя терять Дазая во время рабочего дня. — А я пойду пообедаю в одной кафешке. Слышал, там появилась новая работница неописуемой красоты! — воскликнул Дазай с необычайным воодушевлением. — Уверен, она будет счастлива совершить со мной двойное самоубийство~ — И скрылся из виду прежде, чем Ацуши успел что-либо возразить. Хруст ломающихся костей. Дазай помнил этот прекрасный звук так же отчётливо, как и упрямый взгляд своего первого ученика. Одна оплошность, один злой удар, три резких выстрела и первая удачная попытка разрезать пространство Расёмоном. Кривая ухмылка и удовлетворённость. Угрозы и новые беспощадные тренировки. Определённо, Акутагава был обязан своей нынешней силой ему одному. Дазай улыбался по-детски наивно, прыгая в бурную реку и просовывая голову в петли, упиваясь воспоминаниями и сидя на могиле Одасаку. Его единственный друг, будучи членом мафии, был прекрасно осведомлён о слухах и ничем не выражал своё неодобрение. Вероятнее всего, не верил. А может, просто закрывал глаза или думал, что светлая сторона сможет исцелить его. Чуя, видевший бесов напарника во время совместных заданий и имевший парочку собственных, знал, что это неизлечимо. Осаму Дазай был лучшим учеником Мори Огая и превосходным главой исполкома. Осаму Дазай был гениальным стратегом, которого ценили как в мафии, так и в агентстве. Но Осаму Дазай был никудышным наставником с садистскими замашками, которые он наловчился скрывать за два года бесцельных странствий.Часть 1
11 марта 2020 г. в 01:13
Со второго года правления Мори в организации ходили легенды о садистских наклонностях одного из членов исполкома. Поговаривали, что недавно назначенный главарь был просто-таки непозволительно юн, имел до неприличия безупречный послужной список и числился учеником самого босса. Ни одного проваленного задания, стопроцентная эффективность допросов, абсолютный авторитет. Такое было редкостью даже для мафии.
Ровесник легенды Накахара Чуя, слышавший эти шепотки на каждом углу, выразительно фыркал, но никак не пытался облагородить имя ненавистного напарника. Скорее всего, причина была не столько в их взаимной неприязни, сколько в осознании правдивости подобных слухов. Нередко перед глазами всплывала картина безумной улыбки Дазая, выпускавшего пулю за пулей в остывающее тело поверженного врага во время их первой совместной миссии. Даже у Чуи, не привыкшего церемониться с противниками в пылу битвы, тот явный садистский экстаз вызывал отвращение.
Он не знал, какие методы Дазай использует в своих знаменитых пытках, и не хотел в это вникать, ведь главное, что все пленники выдавали нужную информацию в рекордные сроки, а, следовательно, босс был доволен. Он также не интересовался методами обучения Дазая, старательно игнорируя встречи с его учеником, даже когда мальчишка Акутагава пачкал своей кровью все ковры, ведущие от тренировочного зала к выходу. Чуя не хотел понимать, с каким чудовищем ему приходится работать, ведь сам был в разы хуже, пусть и не по собственной воле.
— Дазай-кун, в мафии тебя считают садистом, — как бы невзначай произнёс Огай, бегло просматривая принесённый им отчёт. — Уважают, но слишком боятся. Не думаешь, что пора сменить имидж?
— Кто бы говорил, Мори-сан, — скучающе протянул Осаму, раскачиваясь взад и вперёд на узком подоконнике. — Сам же научил.
Мори усмехнулся, по-отечески ласково оглядывая ученика:
— И теперь ты используешь мои методы на своих подчинённых? Жестоко.
— Плевать. — Дазай раскинул руки в стороны и откинулся назад в открытое окно, удерживая равновесие лишь одной ногой. На лице его играла блаженная улыбка совершенно невменяемого человека.
— Пятидесятый этаж, — невозмутимо напомнил ему Огай, возвращаясь к работе. — Внизу успеют тебя поймать.
— Вот чёрт, — разочарованно хмыкнул юноша, возвращая корпус в исходное положение, и спрыгнул на мягкий ковёр. — Тогда я пойду. Миссия выполнена.
— Как всегда, великолепно.
Стоило выйти в коридор, как он столкнулся с Коё, направлявшейся в кабинет босса. Наигранно-церемонно поклонившись и получив в ответ схожее приветствие, Дазай продолжил свой путь, искренне желая больше никого не встречать. Разумеется, надежды обернулись крахом уже за следующим поворотом:
— Дазай-сан! — Рюноске был полон энтузиазма, словно это не он вчера свалился без сил, скуля от боли в новых синяках и ссадинах. — Позвольте мне продолжить сегодня, прошу!
— Акутагава-кун… — исполнитель смотрел на ученика со смесью раздражения и предвкушения. Внезапно лицо его перекосилось от гнева: — Не смей больше преграждать мне путь!
Мальчишка отлетел к стене от резкого удара в грудь, но тут же опустился на колени и, превозмогая кашель, воскликнул:
— Я прошу прощения! Больше никогда…
— Через час на двенадцатом этаже, — спокойно бросили ему вслед, заставив радостно вскинуть голову.
— Понял! Благодарю Вас.
Дазай уже скрылся за углом и вошёл в лифт, мечтая оказаться в тишине своего кабинета как можно быстрее. Это был чертовски скучный день. И Мори всё ещё отказывался удовлетворять его давнюю просьбу, так что настроение находилось на самой низкой отметке. Возможно, тренировка принесёт хоть каплю удовольствия.
В ту ночь Чуя впервые наорал на него не по сложившейся привычке, а из-за другого человека. Две тяжёлые пули, которые Дазай выпустил в Акутагаву в очередной бесплодной попытке научить разрезать пространство, а заодно сбросить напряжение и удовлетворить свои садистские наклонности, чуть не отправили того за грань. Благо босс вовремя вмешался, тут же организовав профессиональное лечение и остановив Дазая одним леденящим душу взглядом. Тем самым, который он использовал во время их тренировок несколько лет назад, когда дерзость ученика переходила всякие границы. Исполнитель проникся и отступил, проигнорировав гневную отповедь напарника, после чего бесследно исчез на целую неделю. А по возвращении его ждал предельно чёткий инструктаж о том, как правильно оценивать способности подопечных и сдерживать собственные прихоти во время учебного процесса. В этом у Мори с его холодным расчётом и идеальным контролем, несомненно, был куда больший опыт. Методы у него, надо сказать, тоже были куда эффективнее. Дазай предпочитал суицид хотя бы потому, что смерть от руки босса Портовой мафии была его худшим кошмаром.