Любовь как ненависть

Как обычно, я проснулся первым. На моем лице появляется светлая улыбка, как только чувствую руки, крепко прижимающие меня к широкой, покрытой жесткими волосками груди. Не открывая глаз, накрываю твои ладони своими и впитываю тепло, ведь ты так редко делишься им со мной… По моим ощущениям сейчас где-то десять утра, а значит у меня есть в запасе еще минут сорок, до того как ты проснешься. Разворачиваюсь к тебе лицом, не слишком заботясь об аккуратности. Ты все равно не проснешься, как тебя не буди, поэтому я позволяю себе провести пальцами по твоему лицу, разгладить морщинку между бровями, огладить тонкие губы. В твоей щетине давно уже серебриться седина, хоть ты совсем не стар, и это странным образом притягивает меня. Впрочем, ты всегда был для меня идеалом: статный, высокий, со странным песочным цветом волос и цепким взглядом светлых глаз – ты казался недостижимым; аккуратный и уверенный в себе, воплощающий все то, чего мне никогда не достичь... Сейчас, однако, это меня лишь радует, ведь я просто ее копия, верно, папочка? Такой же миниатюрный, темноволосый и сероглазый, я отличался от матери только наличием члена в штанах, да отсутствием груди. Видать, потому ты и трахаешь меня только развернув спиной к себе, не было ни разу иначе. Задумчиво вырисовываю какие-то фигуры на твоей груди. Знаю, что ты еще не скоро вновь прикоснешься ко мне, а я и подавно не имею права проявлять хоть малейшую заинтересованность, кроме как во время наших игр, поэтому стараюсь насладиться такими редкими моментами близости. Смаргиваю внезапно подступившие слезы и отчаянно прижимаюсь к твоим губам, и знаешь, в полусне ты даже отвечаешь. Как всегда, жестко, властно, ни на секунду не давая забыть о том, кто ведет в этом поцелуе, потом снова прижимаешь меня к себе и затихаешь. Понятия не имею, как тебе удается не просыпаться в такие моменты, но я бесконечно благодарен за возможность хоть на миг поверить, что ты любишь меня, а не ее во мне. Не идентичный разрез глаз, не очертания скул или мягкость темных волос, а меня, своего сына… Впрочем, люби ты меня как сына, думаю, мне было бы не легче. Но, по крайней мере, не пришлось бы слышать, как ты выстанываешь ее имя, когда кончаешь в меня, вжимая в матрас. Или в стену. Или одной рукой прижимая меня к заднему сиденью нашего Лексуса. Какая же ты мразь. Каждый раз ты едва подготавливаешь меня, только чтобы не порвать, и никогда не касаешься моего члена, запутываешься пальцами в растрепанные волосы чуть выше плеч и выбиваешь из меня стоны, а после совершенно равнодушно одеваешься и, не глядя на меня, уходишь. Это большая роскошь, проснуться в твоих объятиях, видимо, ты действительно устал на работе. И я ненавижу себя за то, что счастлив, будучи сейчас с тобой. За то, что вообще, в принципе, счастлив от любой крохи твоего внимания. Знаешь, иногда мне хочется, чтобы ты погиб в той перестрелке, а не отделался шрамом чуть выше сердца… Помню, как держал тебя за руку до самого приезда скорой, а ты все спрашивал, как она. Я так и не сказал тогда, что ей уже не помочь, как-то подсознательно чувствовал, что тогда ты сдашься, ведь мама была твоим лучиком света, той, кто навсегда останется в твоем сердце, а я так и останусь ее тенью. Знаешь, я ведь любил ее не меньше чем тебя, просто, ее окровавленное тело что-то перевернуло во мне, и я так и не смог заставить себя прикоснуться к ней. Ты переворачиваешься на спину, и я аккуратно кладу голову на твою грудь. Главное, сейчас не уснуть, иначе перерыв между твоими срывами будет еще больше. Знаешь, я был счастлив, когда ты стал больше заботиться обо мне после ее смерти. Чаще обнимать, касаться, целовать в щеку. Словно бы стараясь компенсировать ее утрату. Горько усмехаюсь, да, компенсировал, блять. Я даже не сопротивлялся, когда ты внезапно прижал меня к стене и уткнулся носом в мои волосы. Все-таки я всегда подозревал, что люблю тебя совсем не по-родственному… Не сопротивлялся, ни когда ты стянул с меня футболку, ни когда шептал в волосы, какой же я красивый. Даже подготовка прошла безболезненно, давно любил растягивать себя пальчиками. И когда ты вошел в меня, тоже не произнес ни слова против, как же, я решил, что ты разделяешь мои чувства, что просто не можешь сдерживать себя… А потом ты произнес ее имя. На выдохе, чуть растягивая гласные и постепенно переходя в стон. И тогда я закричал. Поворачиваю голову в твою сторону. Интересно, ты хоть когда-нибудь любил меня? Выползаю из твоих объятий, думаю, уже пора. Непроизвольно облизываю пересохшие губы, отголоски боли еще чувствуются в уставшем теле, но это удивительно приятно… Такое своеобразное напоминание о нашей близости. Неспешно собираю вещи, раскиданные по комнате, ты удивительно небрежен в такие моменты, и оборачиваюсь у самых дверей, чтобы чуть слышно прошептать: “Люблю тебя, папочка”. У меня есть еще немного времени, чтобы привести себя в порядок, и как ни в чем не бывало выйти к завтраку: ты не любишь, когда я опаздываю. Скидываю вещи в корзину и залезаю под душ. Выкручиваю кран до упора: всегда моюсь под обжигающе горячей водой. Слышу, как ты идешь на кухню и включаешь чайник, слышимость тут просто потрясающая. Может, немного поиграть? Ухмыляюсь, я ведь такой грязный… Обязательно надо помыть себя везде. Особенно вот здесь - прикрыв глаза, опускаю руку к паху, провожу пальцами по полувставшему члену и обхватываю его ладонью, второй рукой медленно провожу по груди, задеваю напрягшиеся соски, и с губ срывается стон. Ты замираешь на кухне. Слегка расставляю ноги и скольжу пальцами до сжавшейся дырочки – да и вот тут надо помыть основательно, верно? Снова стон и немного саднящее ощущение. Представляю, что это делаешь ты… Как сжимаешь мое тело, тяжело дышишь в шею, ставишь засос… Пытаюсь представить, каким ты можешь быть нежным, какое лицо у тебя во время оргазма, как ты целуешься… Резче двигаю пальцами. Знаешь, я совсем не умею целоваться. Ты предпочитаешь даже не смотреть на меня во время секса, а до тебя у меня никого не было. Колени подгибаются, прикусываю губу и слизываю каплю крови. Я так хотел бы… Вскрикнув, кончаю. Заворожено смотрю на потеки спермы… Мне хотелось бы почувствовать тебя на вкус. Заканчиваю мыться и выхожу. Ты стоишь ко мне спиной, опираясь на раковину. - Доброе утро, папочка. - Добро утро. Твой голос звучит немного глухо, и я улыбаюсь, значит мой маленький спектакль не прошел даром. Я знаю, что ты хочешь меня сейчас. И знаю, как ты себя за это ненавидишь. И знаешь что?.. Я тоже ненавижу тебя.