Назови мне имя свое

Гет
R
Завершён
37
Размер:
101 страница, 26 частей
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
37 Нравится 52 Отзывы 18 В сборник Скачать

3-3

Настройки текста
Новый Барьер создали за несколько дней. Воздух отяжелел от магии, дышать стало трудно, все работы на это время приостановили. Мощные защитные чары выплетались в каждом форте и устремлялись друг другу навстречу, сливаясь в чистое полотно. Лишь в местах их создания, в самих фортах, стыки становились единственно возможной точкой Прорыва. Дея незаметно для других потирала ноющую грудь, в которой корчилось темное семя. Чуя светлые чары, оно бесновалось, туманило разум, рвалось наружу — пожрать все светлое, что было вокруг него. Она с трудом подавляла его, скармливая свою собственную энергию, и понемногу начинала понимать смертников. Когда внутри тебя вечно голодающая бездна, кого угодно сорвет с петель. А едва новый Барьер был натянут, случился первый Прорыв. От страшного гула Дея в считанные секунды подорвалась и спросонья бросилась к воротам. Лишь на полпути она опомнилась и сквозь толчею стала выбираться в сторону госпиталя. Там она и ещё четверо целителей должны были встречать раненных. Если на поле боя лекарь оказывает лишь первую помощь, то в госпитале начинается полноценное лечение. За стенами дрожало, плавилось, бесновалось нечто — сотканное из тьмы и огня, ужаса и боли. Темное семя отзывалось на родственные токи и притягивало их из воздуха, твердея и темнея ещё больше. Она почти не ощущала боли: всплеск адреналина довел кровь до кипения и прижег нервные окончания. Где-то там хорошо знакомая ей свистопляска пожирала людей одного за другим, глотала, не жуя, обрывая жизни одну за другой, как нити паутины рвет стремительным потоком воды. Она ощущала это — как истончаются, рвутся эти нити — словно натянуты они были сквозь ее тело, ощущала, как ступает по ним Неизбежная, осеняя своим ликом. Из транса её вернул первый же раненный. Подвязав рукава и волосы бинтом, она уже спустя минуту была в крови по локоть, и Дар щедро отдавался, сращивая кости и ткани, жилы и нервы... Не глядя она выбирала настойки, смешивала на глаз, вливала сквозь сомкнутые губы и вдыхала жизнь — чуть-чуть, ровно столько, чтобы разгорелась она в умирающем. Человеческие тела, обезображенные до неузнаваемости, казались тварями — не пульсируй в них остатками жизни свет. Её собственный свет, казалось, вознамерился сегодня озарить собой все, до чего мог дотянуться. Она совершенно не ощущала усталости — только дыхание Неизбежной над людьми, что под потоками её силы стихало и пропадало совсем. Под утро поток раненных стал редеть, а потом и вовсе прервался. Она разогнула спину, оглядела госпиталь, словно проснувшись. Все койки были заняты; пахло настойками, кипячеными бинтами, пахло ранами и болью, но Черноликой — не пахло. Сновали женщины в заляпанных кровью передниках, лицами серые от изнеможения. Кто-то из раненных стонал, кто-то бредил, кто-то плакал... Но ни один не лежал тихо и смиренно, готовый шагнуть за грань. Сегодня никто не умрет. Она осознала это так же ясно, как и то, что сейчас упадёт. Лёгкое от адреналина тело стремительно наливалось тяжестью, и она аккуратно нашарила за спиной табурет и медленно подогнула колени. Вот так... Размотать бинты, снять передник... Дар молчал, семя съежилось до размеров гречневого зёрнышка, каким было в самом начале... Она перевела взгляд на оконное стекло. Занимался рассвет: сквозь бахрому темных облаков виднелось бледно-голубое небо. Барьер выстоял. Во всяком случае, сегодня. А что будет завтра, не так уж и важно... — Где ты служила? Старшая по госпиталю смотрела на неё как всегда хмуро — словно других выражений лицо её не знало. — В городской больнице. — Не лги. — Я не лгу. — В городских больницах такому не учат. — У меня была... обширная практика. — Оно видно. Даже слишком. Девчонки болтают... всякое... — Всякое? — Мол, ты сбежала с основных рубежей. Чай плеснул в керамической кружке, терпким запахом руты щекоча ноздри. Она медленно подняла голову. — Но там никто не выжил. — Верно, — не сводя с неё взгляд, ответила Старшая. — Так я им и сказала. Выживших там не было. На этом разговор и закончился. Дея ни секунды не сомневалась, что старая женщина все поняла. Но решила прикрыть её — по одной только ей понятным причинам. Видимо решила, что раз лекарка хороша — чего к ней цепляться? Лишь бы про семя темное не узнала — иначе мнение свое изменит в мгновение ока. Вернувшись к себе спустя три дня, Дея не удивилась даже, увидев одну из коек пустой. Оставшаяся в живых девушка скорчилась в углу и беззвучно рыдала. Женщина вздохнула. Неизбежную трудно принимать в таком возрасте. В таком возрасте нужно не оплакивать жизнь, а давать ее, исцелять... Вместо этого девочки и мальчики с зачатками целительских Даров обучаются и отправляются на рубеж, а их семьи ставят пустую погребальную урну на камин. Служба на рубеже — бессрочная служба. Она покопалась в своей сумке, достала сверток и ступку. Под еле слышные рыдания растерла в ней корень валерианы, и комнату наполнил густой терпкий запах. Она не стала предлагать её девочке — той нужно было сейчас отгоревать, оплакать подругу и себя саму — свою внезапно осознанную загубленной молодость. Но запах травы все равно проникнет в ее тело и немного ослабит напряжение нервов. Дея растирала корешок за корешком и понемногу успокаивалась сама. Дар восстановил резерв — быстрее обычного, но она долго молилась у алтарей и пила правильные травы. Семя тоже ожило, распухло от света, но Дар его игнорировал. Словно смирившись с досадной, но неопасной болячкой. Стук донесся уже сквозь полудрему. Девочка в углу спала, и Дея, потерев глаза, поднялась. Слегка обожгло лопатку, но она не обратила внимание. Открывая дверь, она едва успела подставить руки — человек за ней дождался ее одним усилием воли. — Где ж тебя так угораздило... — бормотала она, укладывая его прямо на пол. Смертник сипло дышал сквозь сомкнутые губы: живот превратился в кровавую кашу. Регенерация шла, но так медленно, что в этих ошметках с трудом можно было разобрать очертания органов. Его истощенного Дара едва хватало, чтобы поддерживать жизнь, и Темная госпожа уже стояла в дверях, чтобы увести своего слугу на вересковое поле, залитое лунным светом. Проснувшаяся девочка вскрикнула и едва не лишилась чувств. Дея подхватила её за локоть и встряхнула. — Беги в госпиталь, найди там настойки коры дуба, тысячелистника и тимьяна, чистых бинтов бери, сколько можешь унести. Давай, живо! Девочка сорвалась с места, едва она толкнула ее к дверям — то ли действительно прониклась, то ли испугалась почти-покойника в своей комнате. Одна надежда, что не напутает, и принесет то, что нужно. Быстро снимая с мужчины остатки разорванной одежды, она отстранено думала, как так могло получиться. Раны были свежие и не похожи были на следы от зубов и когтей. Да и не трогают твари смертников... Скверна? У самого рубежа, где полным-полно светлых чародеев? Смертник застонал, и все мысли размело по краям черепушки. Дар взвился, разгорелся, она приложила кончики пальцев к дрожащей груди и закрыла глаза. Не смей умирать. Не у меня на руках. Запыхавшись, в комнату ворвалась лекарка — с ворохом бинтов и корзинкой склянок. Она явно просто сгребла все, что попало под руку, даже не пытаясь вспомнить, что ее просили принести. Но нужные настойки, на счастье, там были. Женщина вывалила содержимое корзинки прямо на пол, выбрала нужные пузырьки почти на ощупь, открыла зубами. Плеснула в торопливо поданную кружку с водой, растворила в ней травы, нашептала скороговорку молитв. Поднесла руку к животу и по нитям начала латать разорванный желудок, печень, селезенку... почти все внутренние органы были повреждены, как будто его держали и методично фаршировали железом. Едва ткани стянулись, срослись, она набрала в рот настойки и разжала запекшиеся мужские губы. Сейчас его Дару не помешает капля светлого... может, быстрее очнется... Едва только вода скользнула по горлу, мужчина выгнулся дугой, и на нее дохнуло темной волной. Испуганно взвизгнула девочка, подскочила на ноги и юркнула за дверь. Темный дар, получив каплю Света, яростно звенел обрывками цепей, поглощая силу, и стремительно набухал, наполнял собой тело, грубо сращивая сломанные ребра, стягивая кожу, пуская жар по венам, разгоняя сердце. Смертник задышал — прерывисто, сипло, сквозь булькающие в горле сгустки крови. Но Неизбежная отступила, и стены впитали темную тень. Дея отстранилась и тяжело привалилась к ножке кровати. Дальше он справится сам, да и не могла она больше ничего сделать. Руки дрожали, ног она не ощущала вовсе. Одно это исцеление отняло сил больше, чем сотни раненных до него. Потому что он темный? Или потому, что ей было чуть больше, чем не все равно?.. Жизнь, взятую насильно, так сложно отпускать... Хлопнула входная дверь, впуская сразу несколько целителей во главе со Старшей. С недоумением они воззрились на тяжело дышащего смертника, на перемазанную его кровью женщину. —Ну? Кто тут при смерти? Девочка недоверчиво выглянула из-за спин и ахнула. —Этот... лежал... кишки наружу, все наружу... уже и Черноликая над ним склонялась... —Это же смертник, — с легким презрением ответила одна из женщин. — Было бы, чего так стараться. —Он так просто не умрет, — поддержала ее другая. Дея сквозь туман пыталась узнать их — не выходило. — Да и если умрет, невелика потеря. —Девочка все сделала правильно, — раздался голос Старшей, и Дея ощутила ее взгляд на своем лице. — Любая жизнь — драгоценна. Собравшиеся лекарки пофыркали и разошлись, и спустя полчаса за смертником явился его Старший. Оглядев сочащиеся сукровицей следы, седовласый мужчина с почтением поклонился целительнице и легко поднял бессознательного на плечо, будто тот ничего не весил. — Возьмите бинты... – с трудом проговорила женщина. – Он не вытянет еще и воспаление… Старший обернулся, внимательно на нее глядя, и ей померещились стальные нити, опутавшие все внутри ее головы – всего на мгновение. Потом мужчина склонился и взял моток бинтов, безошибочно выбрав среди множества нужный, пропитанный настойкой. — Спасибо за помощь. Она только вяло отмахнулась, прикрыла глаза на стук двери. Онемение поднималось от ног, стремительно утягивая сознание куда-то вниз — и сопротивляться ему не хотелось.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.