Во сне и наяву

Роза чувствует приступ тошноты: сейчас любое проявление чувств вызывает подобную реакцию. Она понимает, что это глупо – воспринимать отказ Дмитрия настолько близко к сердцу. Он прав, как и всегда, но легче от этого не становится почему-то. А вокруг сплошь влюбленные, не стесняющиеся проявлять свои чувства на публике. Да те же Лисса и Кристиан тоже не слишком заботятся о уединении — целуются нежно и трепетно, отчего приступ тошноты накрывает с новой силой. Роза поспешно покидает их, надеясь продышаться и, если надо, наконец проблеваться. Может быть, это просто отравление, кто знает. Опираясь ладонями о холодный фаянс раковины, она глубоко дышит, плотно сжимает веки и заставляет себя успокоиться. Ну, подумаешь, отказали ей, что тут такого в самом деле? Только конкретно этот отказ ее ранит сильнее, чем она могла предположить. И несмотря на то, что Роза искренне рада за Лиссу и Кристиана, сейчас они ее раздражают. Потому что они счастливы. А она нет. И самое ужасное, что связь между ней и Лиссой продолжает выбирать самые неподходящие моменты для того, чтобы показывать, чего Роза оказывается лишена. Она ловит себя на том, что ей не хватает того удовольствия, которое пронизывало ее тело при укусе мороя. Внутри все узлом сворачивается от того возникающего противоречия, что она может добровольно подставить кому-то шею и наслаждаться каждым моментом кормления, а не защищаться от нападения. Еще хуже становится, когда приходит понимание того, кто именно даже в мыслях кусает ее. Роза изо всех сил старается перестать об этом думать — изнуряет собственное тело тренировками, а мозг нагружает тем, чем обычно пренебрегала: учебой. И все равно это не помогает. Ночью, в те редкие моменты, когда она видит собственные сны, а не Лиссы, к ней приходит Кристиан Озера. Ей стыдно смотреть ему в глаза, потому что во сне ей так сладко и приятно, что, когда они встречаются взглядами, Роза чувствует дрожь возбуждения, проходящую по телу. Это ужасно неправильно – хотеть парня подруги, тем более той, что спасла ей жизнь. Жаль только, что, видимо, ее подсознанию на это плевать. Роза смотрит на собственное отражение в зеркале и понимает, что пропала. Дмитрия медленно, но верно из ее головы вытесняет Кристиан, и она не знает, хорошо это или плохо. От бессилия и безысходности Роза разбивает зеркало и, длинно выдохнув, уходит в постель. Где, как только она заснет, ее будет ждать Кристиан Озера. В этот раз все иначе. Острее, ярче, реальнее. Роза не совсем понимает, что именно происходит, лишь ощущает жар и крепость мужского тела рядом, слышит шумное дыхание и чувствует нежность чутких пальцев, отводящих пряди волос в сторону. Она тихо стонет и запрокидывает голову, открывая шею. «Да, Кристиан, да, возьми!». Сладкая боль от укуса расползается по телу удовольствием, а эндорфины заполняют мозг. Господи, как хорошо! Роза облизывает коротко губы, вжимается в тело сзади сильнее, чувствует хватку чутких пальцев на талии и не может сдержаться — сжимает бедра в жалкой попытке сделать собственное наслаждение полнее. От ее шеи отстраняются, отчего она разочарованно хныкает. Кристиан мягким прикосновением к подбородку поворачивает ее лицо и касается страстным поцелуем губ. Роза обнимает его, меняет положение тела, оказываясь теперь полностью под Кристианом. Он улыбается, облизывается и снова приникает к ее шее, притискиваясь теперь теснее, плотнее, и Роза задыхается. Кристиан жаден, ненасытен, и ей это нравится. Когда он встает с постели, она практически на грани обморока — он взял даже слишком много, но она не в обиде на него. — Ты такая хорошая, Роза, — шепчет он, склоняясь над ней с легкой улыбкой. — Такая замечательная. Я так благодарен тебе, что ты позволяешь мне пить тебя. Пусть это останется нашим маленьким секретом, ладно? Роза медленно кивает, моргает, а уже в следующее мгновение крепко засыпает. Когда она просыпается, в ее теле сладкая истома, небольшая головная боль и навязчивая мысль о том, что она забыла что-то важное. Вопрос только в том, был ли это очередной сон с участием Кристиана или что-то другое?