Пролог
— Приветствую Вас в моей литературной рубрике! Сегодня у меня в гостях автор просто замечательной волшебной книги «Свет горы Альпен» — Алан. Итак, Алан, расскажи нам, пожалуйста, откуда ты берёшь вдохновение? — В этом мне помогает любимая музыка. Вернее, помогала. — Ты написал замечательную книгу! Персонажи получились такими живыми, что, кажется, ты был знаком с ними лично! Завязка очень захватывающая! Гора Альпен взорвалась и на мир Найтдрим обрушилась тьма… Что же его спасёт? Поделишься спойлерами? — Скорее, не его, а меня… Меня спасёт только музыка, — грустно пробормотал Алан, — но на это можно даже не рассчитывать. Десять лет — большой срок для группы, вряд ли они когда-нибудь снова соберутся вместе… Так что… — Так, стоп-кадр! — воскликнула ведущая, махнув рукой в сторону камеры. — Алан, да, что с тобой! Давай повеселее! Как я буду эту унылость жюри показывать? Вообрази, что книга уже вышла… — Лиз! Я не могу! Она никогда не выйдет! Это очевидно! Они никогда не соберутся вместе. Найтдрим не будет спасён… — Алан встал и направился в свою комнату. «Боже! Мой парень повернутый на музыке пессимист! За что?» — подумала Лиза и побежала следом. Алан достал рукопись, последний раз в жизни, мысленно попрощался с персонажами и бросил в камин. «Прости Элан, что не дал тебе шанса спасти Найтдрим...»Глава 1. О вдохновении.
На дворе стоял июль, но в Китеэ было достаточно прохладно. Поэтому чуть ли не полгорода собрались в баре. Там же находились и наши герои. Они хотели отпраздновать знаменательную дату — 20 лет со дня основания группы. «Привет! С Вами музыкальный блиц! Самые свежие новости финской музыкальной сцены, — вдруг затараторил голос из телевизора. — Начнём с главной новости: сегодня исполняется ровно двадцать лет с того момента, как Туомас Холопайнен, создатель одной из самых популярных финских метал-групп Nightwish, сидя у костра в лесочке, задумал создать группу. И, надо сказать, задумка эта воплотилась в жизнь очень удачно…» Туомас улыбнулся, было видно, как воспоминания нахлынули на него, постепенно заполняя память. Он уходил в мир воспоминаний о прекрасном прошлом. «Но где же Nightwish сейчас? — продолжал голос в телевизоре. — Напомним, что четыре года назад группу покинула певица Анетт Ользон, которую на время тура заменила голландская певица Флор Янсен. Не всем поклонникам понравился такой поворот событий…» — Хех… Покажите мне хоть одного поклонника, которому не нравится Флор! — возмутился Трой, — По-моему, поёт она очень даже ничего… — Да, по мне, так очень хорошо поёт… — поддакнул ему Марко. — Эй, ребят, вообще-то я рядом сижу, — подала голос Флор. Они рассмеялись. — Тс-с! — Эмппу приложил палец к губам. — Давайте послушаем, что эти желтухи ещё интересного про нас скажут. «И вот, прошло почти пять лет с последнего выступления… И от группы никаких вестей. Возможно, они распались… Или может, ещё что случилось… Информации вообще ноль. Ходят слухи, что Туомасу не приходит вдохновение, которое он черпал из миров, которые он видит во время приступов эскапизма. Фанаты уже начинают жаловаться, что нет новой музыки, которая бы снова вдохновляла их, вселяла бы желание жить дальше, несмотря на ужасы, происходящие в мире. Но они ждут и надеются, что группа всё же соберётся и вновь подарит миру звуки прекрасной музыки». — Не, ты слышал, Туо? Теперь они хотят свалить на нас вину за вселенскую депрессию! — вздохнул Эмппу. — Туо?! Ты тут? — Похоже, что нет… — Марко похлопал Туомаса по плечу. Тот встрепенулся: — Что? Где...? — Успокойся, ничего и нигде. Во всяком случае, пока… Как с песнями-то? Когда новый альбом писать будем? — Что? Какой новый альбом? — лениво пробормотал Туомас. — Как ты, вообще, сейчас можешь об альбоме думать? — Понятно, значит, это были не слухи… — усмехнулся Эмппу. — Что-то я не понимаю, ты о чём? — О вдохновении. Твоём вдохновении… — Шутишь, да? Какое вдохновение? Разве может то, что происходит вокруг вдохновлять? Я не пишу песни о грустном, наша цель… В другом! — Да! В точку! — встрял в разговор Марко. — Вдохновение ради вдохновения! — Да… — Кстати, о вдохновении… У меня тут есть подарок вам! — продолжал Марко. Он достал из кармана килта конверт, открыл его и прочитал: «Дорогие музыканты! Если вас покинуло воображение, а вдохновение уже давно не появлялось у вас на пороге, приходите по адресу: ул. Хутсинти, дом 7 в пятницу в шесть часов вечера. И тогда, вы сможете сказать: «Мы были тут!»». — Интересно, что там? — спросила Флор. — Подождите-ка, пятница — это же сегодня! — Да, это место недалеко отсюда. Сходим? Просто ради интереса... — Так и знал, что ты что-то задумал! — пробормотал Туомас. — Ну ладно, давайте сходим. Они вышли из бара и направились к месту назначения.Глава 2. Мы были тут.
Перед ними раскинулось большое здание с округлой крышей, похожее на концертный зал. Дверь оказалась не заперта, а вокруг не было ни души. Они вошли. Внутри был полный хаос: поломанные кресла, валяющаяся тут и там арматура, разбитые колонки, порванные провода… В конце зала стояла полуразрушенная сцена. — Ну и куда ты нас привёл? — спросил Туомас. — Не особо вдохновляющее зрелище... — Интересно, что тут произошло? — задал вопрос Юкка. — Хотя, — продолжал Туомас, — погодите-ка… Это же... Каток! Наше первое выступление проходило здесь, — задумчиво пробормотал Тоумас. — Ты уверен, что это то самое место? Что-то я не припоминаю такой разрухи, — ответил Эмппу. — Зато я помню этот потолок. — Туомас плюхнулся на одно из сохранившихся пластиковых сидений и взглянул наверх. — Это бывший каток. — Он обвёл зал рукой. — Мы были тут! Вдруг послышался скрип открывшейся двери. Кто-то входил… Они посмотрели в сторону двери. Это были два низкорослых человечка. Их разговор отскакивал эхом от стен: — Я тебе говорю, он всё сделает правильно! — говорил один. — А! С-смотри! Это они! — Ты уверен? — Да ты только посмотри! — Первый подбежал к Марко. — Вот Волшебная Борода, вот Маэстро-фокусник, — он махнул рукой в сторону Туомаса, — вот трубочист, — посмотрел на Троя, — вот гном и, наконец, Сирена! — А… Я кто? — спросил Юкка, но человечки, кажется не услышали его. — Точно говорю — это они! Элан должен был всё сделать правильно, он обещал! — Тогда давай проверим кодовое слово. — Хорошо, вот увидишь — это они. — Он подбежал к Флор и спросил, какое слово они произнесли последним. Флор переглянулась с Туомасом и неуверенно пробормотала: «Мы были тут…», — чему человечек несказанно обрадовался: — Ура! Мы спасены! Слава Элану! — воскликнул он. — Вот, теперь верю, — ответил второй. — Но, что если они не согласятся? — Не согласимся на что? — спросил Юкка. — На спасение Найтдрима! — Что, простите? — Найтдрим — это мир, придуманный нашим автором! Гора Альпен всегда дарила нам яркий чарующий свет и радость… Но тут — бам! Взорвалась! И погасла. Только вы сможете нам помочь! — Не понял, кто вы и где мы? И почему я, чёрт возьми, фокусник? — недовольно проворчал Туомас. — Мы — персонажи романа Алана. Он начал писать книгу, вдохновляясь вашей музыкой, но потом… — на глазах у человечка выступили слёзы. — Потом… Вы распались и больше не писали музыку, которая вдохновляла Алана, и он… Сжёг рукопись, сжёг Найтдрим! — Ха! Хотите сказать, что мы попали в роман? — усмехнулся Эмппу. — Очень смешно! Просто обхохочешься… — Мы не шутим! Мы попросили нашего главного героя Элана, чтобы он, возможно ценой собственной жизни, привёл вас сюда! И сейчас мы здесь — на пороге Найтдрима. Здесь начинается ваша история… Здесь же она и закончится. — Что ж, приятно слышать, что она хотя бы закончится, но только когда и как? — Когда вы спасёте Найтдрим. — А если мы не захотим спасать ваш Найтдрим? — поинтересовался Юкка. — Боюсь, у вас нет выбора... Вы уже здесь, и дороги назад нет. — Хорошо! Мы постараемся спасти ваш мир, — откликнулась Флор. — Но только как? — Это решать вам. Следуйте за сердцем, и у вас всё получится. Идём! Они вышли из зала, и их взору предстал чарующий пейзаж: на многие километры вокруг простиралась великолепной красоты долина, кое-где покрытая клочками густого тумана, из которого высилось множество высоких островков-скал, поросших мхом. На одном из таких островков они и находились. А здание катка слегка не вписывалось в ландшафт. Незнакомцы довели их до отвесного обрыва, смотря вниз с которого кружилась голова. — Вот мы и пришли. — Куда пришли? — спросил Туомас. — Туда, «где утёс встречается с морем», как любил говорить Элан, — вздохнул один из человечков. — А если подробнее — это вход в Найтдрим — наш мир. Неправда ли он прекрасен? — Эм… с морем? — Эмппу подошёл к краю скалы и взглянул вниз, но ничего не увидел, кроме густого покрывала тумана. — Тут мы вас покидаем. Теперь ваш выход, прошу, — он показал руками на обрыв. Все вопросительно посмотрели на него. — Там же обрыв! — Да, это самый короткий путь в Найтдрим! Не бойтесь, спускаться гораздо приятнее, чем подниматься, — сказал второй человечек и прыгнул с обрыва. Неведомо откуда взявшийся поток воздуха подхватил его и начал медленно спускать вниз. Герои смотрели на него как зачарованные. — Ну, кто первый? — спросил оставшийся человечек. — Я после вас. Они переглянулись и, так как делать было нечего, по очереди плюхнулись в пустоту.Глава 3. Свет морских глубин.
Ветер засвистел у меня в ушах. Всё вокруг было окутано белым туманом. А где-то вдалеке прозвучали слова: «И последнее, что вам нужно знать — в Найтдриме у каждого свой путь!» Что этот голос имел в виду, я понял только когда приземлился. Я был абсолютно один: ни Флор, ни Марко, ни остальных ребят рядом не было… Я огляделся. Передо мной раскинулось море, видимо, то самое, о котором говорил человечек, пригласивший нас спрыгнуть вниз. И оно, как ни странно, действительно встречалось с утёсом — я стоял на узкой полоске берега, окружённого скалами. Из земли торчало несколько сухих деревьев, волны мягко накатывались на поросший мхом берег, а у самой кромки воды в землю уже практически вросла лодка. Я подошёл к ней, ведь единственный путь отсюда пролегал по воде. Вёсел в лодке не было, поэтому я отломил от дерева пару массивных веток, сел в лодку, оттолкнулся от берега и ринулся в своё морское путешествие. Отплывая от берега, я заметил, что поверхность моря озарилась слабым неоново-синим светом. Я посмотрел в воду. Сквозь водную гладь виднелись плавающие в толще воды причудливые морские организмы, светящиеся синим цветом. А к поверхности воды поднялись светящиеся медузы. Я не удержался и легонько ударил одну из них веткой-веслом. Медуза издала интересный звенящий звук и опустилась в глубь. Я ударил по второй. На этот раз звук был уже другой. Кроме того, в процессе этого музыкального представления, вода светилась всё ярче и ярче, будто её что-то подсвечивало снизу. Через несколько минут я уже вошёл во вкус. Ударяя по медузам всё чаще и чаще, и используя для этого уже оба весла, я наслаждался прекрасной какофонией медуз. Наконец, последняя медуза ушла на дно. Над водной гладью повисла тишина, но вода продолжала светиться ярким синим цветом. Тем временем, солнце уже клонилось к горизонту, а я уже довольно далеко отплыл от берега. Нужно было срочно найти, куда причалить: не хотелось бы оказаться в море одному ночью. Я усиленно навалиться на вёсла. Немного погодя, стало заметно, что свечение исходит из одного места, к которому я и поплыл. Приплыв, я обнаружил нечто светящееся прямо под поверхностью воды. Я ткнул в светящееся место веслом. И рядом со мной из воды поднялось какое-то морское животное. На его спине лежал светящийся камень, который в воде почему-то казался синим, а после того, как я вытащил его — красным. Я хотел было рассмотреть камень поближе, как вдруг морское животное быстро выскочило из воды и плюхнулось обратно с такой силой, что поднялись огромные волны, лодку закружило, словно в водовороте, и последнее, что я помню — меня накрыло волной… Я очнулся у костра. Моя одежда почти высохла, а в руке я держал камень, светящийся красным цветом.Глава 4. Тайна.
После прыжка с утёса я очутился в маленькой каморке, заставленной книгами. Тут и там валялись какие-то свитки, а в углу ютилась неприглядного вида кровать и маленький столик. Напротив меня располагалась дверь, из-за которой доносился шум улицы и голоса. Я открыл её. За дверью меня ждал прилавок с грудой книг, табличкой «На продажу» и маленькой табуреткой около него. Я сел и огляделся. Окружающая меня местность была похожа на восточный рынок: вдоль улицы были расставлены и развешаны всевозможные товары — от огромных стеклянных бутылей и мешков с крупами до коробок не понятно с чем и пёстрых ковров. Торговцы выкрикивали цены покупателям, кто-то громко торговался. Один из торговцев с небритой щетиной кричал, маша рукой: «Эй, Волшебная Борода, добрый вечер! Волшебная Борода-а-а!» Мужчина нахмурился, вышел из своего прилавка и подошёл ко мне: — Волшебная Борода, ты что не отзываешься? — обратился он ко мне. — Думаю, вы ошиблись, моя борода не волшебная, а зовут меня Марко, — ответил я. — Эх, опять ты за своё! «Борода не волшебная…». Отрицать, что она волшебная уже смысла нет — все видели её в действии! — начал ухмыляться он. — И вообще, что-то ты припозднился сегодня. С десяток покупателей хотели у тебя книг прикупить, а ты даже на стук не отзывался! — Я… Я спал, — выдумал я. Торговец закатил глаза. — Кстати! Ты слышал о новости, взбудоражившей весь город? — Нет… — ответил я. — Хм, — торговец снова ухмыльнулся. — Да ты, похоже, всё проспал! — Так, вот, рассказываю: после страшного грохота, который ты, наверняка, слышал, Храм Смерти разрушился, а на его руинах нашли небольшую коробочку со странными символами на ней. И всё бы ничего, но крышка у этой коробочки вроде бы и есть, но не открывается ведь! Чем только не пробовали: и молотом, и огнём — ничего её не берёт! И, вот, что я думаю: возможно, дело в символах, — воодушевлённо воскликнул он. — Может, глянешь, что за символы? Ты же у нас учёный, ещё и с бородой волшебной! Я тут набросал эти символы, — торговец протянул мне пергамент с начертанными на нём чёрточками и треугольниками. Я пригляделся, на первый взгляд эта картинка ни о чём мне не говорила, но потом в памяти стали всплывать картинки из уроков истории в школе. Эти символы были похожи на клинопись. Я согласился посмотреть, что это за символы такие, поинтересовавшись, где находится упомянутый Храм Смерти, чтобы в случае удачного изучения темы, пойти и попробовать открыть эту странную коробочку. В мини-библиотеке, располагавшейся в каморке, я нашёл книгу по клинописи и принялся изучать её. Через некоторое время я уже знал, что обозначают эти символы. Согласно шумерскому алфавиту, они означали два слова: «Бог» и «Человек». Возможно, чтобы коробочка открылась, нужно произнести эти два слова. На этом и решив, я направился в Храм Смерти, находившийся на окраине города, за крепостной стеной. Храм, а вернее, его руины по виду сильно контрастировали с остальным городом: тёмные острые остатки арок и несущих стен торчали из песка, кое-где валялись кости животных. В конце этой «колоннады» толпились люди в длинных одеждах. К ним я и направился. Люди эти столпились вокруг небольшой каменной коробочки с крышкой, на которой были выдолблены вышеупомянутые символы. Увидев меня, народ зашушукался и расступился. Я услышал, как кто-то воскликнул: «Смотрите! Это же сам Волшебная Борода к нам пожаловал! Сейчас он откроет коробочку!» Я довольно кивнул, взял коробочку в руки и произнёс заветные слова: «Человек и Бог», но, к моему удивлению, ничего не произошло. Коробочка так и осталась намертво закрытой. — Не-е-ет, — протянул кто-то, — это не Волшебная Борода! Это — шарлатан! — в голосе послышались нотки агрессии. Я сглотнул. При таком раскладе, вся эта сказка, куда я попал, рисковала плохо закончиться. Но тут мне пришла в голову мысль о моей бороде, по слухам — волшебной. Так как на неё-то сейчас и была вся надежда, я схватился за один из волосков своей бороды и выдернул его. В мгновенье ока руины храма исчезли, а на его месте возник оазис. На берегу озера с кристально чистой водой толпились животные, жадно утоляя жажду и радуясь прохладе источника. Эту безмятежную картину портила труба, тянущаяся из озера к крепостной стене. Вдруг мне в глаза полетел песок, а взявшийся из ниоткуда ветерок прошептал мне на ухо: «Кто-кто угнетает другое, которое не в силах противостоять и вынуждено всегда идти на поводу?» Я зажмурился, а когда открыл глаза, никакого оазиса уже не было, а на месте озера — сухая потрескавшаяся земля, усыпанная костями животных. Там же я увидел двоих людей. Один — маленький, в лохмотьях, а другой — высокий и представительный, в дорогих одеждах и с чалмой на голове. Они начали разговор: — Оазис погиб, господин. — Ничего, найдём другой. А тут, — высокий поднял с земли кость какого-то животного и пристально взглянул на неё, — построим храм. Храм Смерти! «Ну конечно!» — подумал я. — «Это же человек и природа!» — последние два слова сорвались у меня с губ. Видение тут же пропало, и моему взору предстала открывшаяся с резким звуком крышка коробочки. Окружающие ахнули и стали заглядывать внутрь. Там лежал какой-то предмет. Я сунул руку в коробочку и достал… Что-то похожее на обычный камень. — Пф! — фыркнул кто-то позади меня. — И ради этого мы старались?! Ради обычного камня? Народ недовольно загалдел. Вдруг кто-то прокричал: «Песчаная буря! Все в укрытие!» Не успел я опомниться, как всё пространство вокруг меня заполнилось песком, поднятым в воздух сильным ветром. Ни зги не было видно. Я стоял на месте, ожидая окончания бури, закрыв одной рукой нос, а другой поднеся камень, вынутый из коробочки, к глазам. Казалось, он светился лёгким красным цветом. Когда песок рассеялся, ни пустыни, ни восточного города вокруг меня уже не было, а была крепостная стена у горы, а возле её ворот горел костёр. К нему я и направился, убрав странный камешек в карман.Глава 5. Сила воды.
Как только поток воздуха плавно спустил меня вниз, я очутился в прекрасном краю, где в долине текла река, наполняющаяся низвергающимися в неё водопадами. На берегу реки высилось небольшое поселение. Его домики взгромоздились друг на друга, будто хотели дотянуться до неба. При входе в поселение стояла высоченная мельница, жернова которой были настолько большими, что касались водной глади. Я подошёл к входной двери мельницы и уже собирался постучать, когда дверь неожиданно отворилась, и на меня чуть не налетела худенькая пожилая женщина с соломенной котомкой через плечо. Она вскрикнула от неожиданности и попятилась. — Ой! Не ожидала, что вы так быстро появитесь, мистер трубочист! — воскликнула она. — А я уже сама собиралась идти смотреть, что случилось. — Здравствуйте… — растерянно поприветствовал её я. — Но я не трубочист, а трубадур… А что, собственно, случилось? Женщина прошла вглубь комнаты, жестом приглашая меня последовать за ней. Она сняла с плеча котомку, положила на стол, накрытый клетчатой скатертью, платок и начала выкладывать на него из котомки умопомрачительно пахнущие пирожки. — Уже вечер скоро, а великолепных всё пробуждающих звуков ещё не слышно! Природа поникла духом в тишине. Вон, бурёнка сегодня молока не дала, а речка не бежит бойким потоком и не крутит колесо мельницы. Работа встала. Не к добру это! — женщина опустила голову. — И это перед самым праздником горы! — Горы? — удивился я. — Но она же взорвалась! — Да, взорвалась! Но это ведь не повод отменять праздник! А, может быть, наоборот — празднование заставит её проснуться и засиять вновь! — Она воодушевилась и принялась энергично завёртывать пирожки в платок, венчая получившийся кулёк красивым бантом. — Пожалуйста, мистер труба… — она запнулась, — ...дур, сходите в центр, узнайте, что случилось с нашей трубой. А я вам гостинцев дам, - с этими словами она вручила мне кулёк с пирожками. Делать мне было нечего, да и отказывать в помощи такой доброй даме мне совсем не хотелось. Я взял вкусно пахнущий гостинец, вышел из мельницы и направился в глубь поселения. Домики с черепичными крышами ютились буквально друг на друге, а вдоль их стен тянулась причудливая металлическая конструкция из труб, отверстий и воронкообразных отростков разного размера, походящих на раструбы. Я поднял голову вверх. Чем выше эти трубы поднимались от земли, тем шире они становились, а на самом верху они сливались в один большой раструб. Из домов выходили люди и глазели на меня. А детишки, бегающие рядом, начали показывать на меня пальцами и выкрикивать: «Трубочист, трубочист идёт!» В конце-концов, я вышел на площадь, посреди которой трубки и трубочки сливались в мундштук, возвышающийся над землёй примерно на полтора метра. Немного не доходя мундштука, около одной из труб на земле сидел невысокий человечек и чем-то вяло ковырялся в одном из раструбов. Увидев меня, он взбодрился, поднялся с земли и широко улыбнулся. — Наконец-то! Наконец-то, вы пришли, мистер трубочист! — воскликнул он. — Я не трубо… — начал было я, но потом решил, что всех не переучишь. — А, чёрт с ним... — Я уже третий час бьюсь над решением этой задачи, — продолжал он, — и всё никак! — А что случилось? Или после чего это произошло? — Как после чего?! Конечно, после взрыва горы. Она — бах!— он взмахнул руками. — А на следующий день, то есть сегодня, городской трубач дунул в трубу, а из неё — ни звука! — Может, клапаны закрыты? — Я уже всё проверил! Клапаны тут абсолютно ни при чём. — Ну хоть что-то… — пробормотал я. — Возможно, какой-то раструб забился… Но какой? Тут тысячи раструбов, и на прочистку каждого уйдёт вечность! Я призадумался, а потом предложил решение: «Возможно, тут может помочь вода. Вода под напором». — Вода? Но как? Вода тут только в реке… — человечек развёл руками. — Хотя, постойте! У нас же есть водокачка! — он показал на невысокое сооружение странной формы с колесом, судя по всему ручным, и краном, из которого, по-видимому, набирали воду. — Правда водокачка там, а мундштук тут... — Да-а-а, вот это задачка! — Я потёр подбородок, осматриваясь в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь в этой непростой ситуации. Тут мой взгляд упал на забор, тянущийся вдоль дороги из поселка, и на полую структуру его брёвен. Похоже, это бамбук! — Хотя, подождите-ка… — я направился к забору. — Мы могли бы использовать эти полые брёвнышки, — я указал на забор. — Точно! — воскликнул человечек. — Я сейчас же позову плотника! Через некоторое время оригинальная конструкция бамбукового трубопровода, соединяющего кран водокачки с мундштуком трубы, была готова. Человечек крутанул колесо, приводящее водокачку в действие, и по огромной металлической трубе резво побежала вода. А я пошёл смотреть, какой же из раструбов забился. Сверху на меня лилась вода, плещущаяся наружу из множества раструбов, образуя фонтан невероятной красоты. Жители поселения вышли из домов и завороженно любовались этим «мокрым» представлением. Я долго шёл вдоль трубы, лазил по лестницам и осматривал раструбы на предмет, льется ли из них вода, пока в конце концов не наткнулся на искомый забившийся раструб. Он оказался около кулака в диаметре. Я сунул руку в раструб и нащупал что-то твёрдое и шершавое, плотно застрявшее внутри него. Не без труда я вынул наружу увесистый камень, и в тот же миг меня обдало струёй воды, вырвавшейся из раструба. Отряхнувшись, я пошёл обратно на площадь, осматривая найденный камешек. На первый взгляд он выглядел абсолютно обычно, но, если долго не отрывать от него взгляд, начинало казаться, что он слегка светится красным цветом. Вернувшись на место, я провозгласил, что проблема решена и можно отключать воду, что и было сделано. После чего на площадь вышел местный трубач и дунул в трубу. По округе разнесся удивительный по красоте звук. — Ну всё, наше дело сделано! — воскликнул человечек. — А в чём проблема-то была? — В камне, — я показал человечку камень, вынутый из раструба. — Ого! Интересно, как он туда попал? Ведь наша труба священна, и никто из жителей не осмелится испортить её… — Тут человечек встрепенулся, словно опомнившись, огляделся; его лицо погрустнело. — Извините, что-то не так? — осведомился я. — Ведь труба звучит… — Да, труба-то звучит, но… С первыми звуками трубы сирены Сумрачного леса начинают петь Песню Жизни. Но сейчас их пения не слышно, да и результата нет — природа не ожила! — И что же делать? — Всё, что мы можем — это ждать и надеяться на лучшее. В Найтдриме всё связано между собой: одно даёт жизнь другому. Человечек сел на трубу и стал ждать. Мне же уже хотелось уйти, но я решил всё же дождаться счастливого конца этой истории. Я примостился на трубу рядом с человечком и тоже стал ждать неведомо чего, наслаждаясь прекрасным звуком трубы и видом окрестностей. Так мы и сидели, пока издалека не начал доноситься красивый звук, похожий на пение Флор в песне «Ghost Love Score», постепенно переходящий в хор. — Ура! Вот и сирены запели, — радостно воскликнул человечек. Природа вокруг ожила, как по щелчку: зажурчала река, запели птицы, послышалось мычание бурёнки… Обрадовавшись благополучному разрешению ситуации, я собрался было уходить, когда за моей спиной прозвучал уже знакомый голос: — Я так испугалась, когда труба зазвучала, а ничего не ожило! — голос принадлежал женщине из домика на окраине. — Но потом… Слава Найтдриму! Слава вам, мистер трубочист! Вы нас спасли! — Нет, я всего лишь предложил, как починить трубу… — Не принижайте свои заслуги, мистер трубочист! То есть трубадур.. Кстати, вот и от бурёнки вам «спасибо»! — она вручила мне небольшую банку с молоком. — Ах! Как же всё теперь прекрасно! Я кивнул в ответ, уложил банку и камень в сумку и, попрощавшись, пошёл по дорожке, тянущейся вдоль того самого бамбукового забора. Через некоторое время я завернул за одну из возвышающихся скал и увидел гору, окружённую стеной. К ней и вела дорожка, по которой я шёл.Глава 6. Песня Жизни.
После полёта с утёса, «встречающимся с морем», я оказалась совсем не в море, а в лесу. Тёмном, леденящим душу, лесу. Вокруг меня столпились тёмные и, казалось, безжизненные деревья. Я подошла к одному из них. Мой взгляд привлекла блестящая переливающаяся ленточка, свисающая с кроны. Я потянула за неё… Крона дерева зашевелилась, и из неё вдруг высунулась чья-то голова. Я отпрыгнула и присмотрелась. Это было существо с тёмной зеленоватой кожей, эльфийскими ушками и большими голубыми глазами. — Хм, — пробормотало оно, потягиваясь. — Меня кто-то разбуди-и-ил? Но почему я сама не проснулась? — она подняла голову вверх. — Ой! Уже так темно?? Я что, проспала? Девочки, вы где? И где звук трубы? — Она огляделась по сторонам. — Странно… Ещё никто не проснулся, что ли? После этих слов она, наконец, глянула на меня: — А ты ещё кто? Ты меня разбудила? — Я — Флор, — ответила я. — Я и не думала, что эта ленточка может вас разбудить... — Флор? Что-то я не припоминаю расу флоров. Ну и ладно, сейчас не это главное. Сейчас главное — это выяснить, почему не слышно звука трубы! Кроны соседних деревьев зашевелились. По-видимому, наш разговор разбудил остальных. Из крон деревьев вокруг начали высовываться головы похожих существ. — Нет, Флор — это моё имя. А вы кто? — спросила я. — Мы, — существо взмахнуло лапкой, — сирены! Сирены Сумрачного леса! Кстати говоря, добро пожаловать в Сумрачный лес, Флор! Это самое красивое место во всём Найтдриме! Но вы не смотрите, что сейчас он выглядит унылым. Всё изменится, как только мы запоём Песню Жизни! — Эй, Пикси, в чём дело? — обратилась к моей собеседнице сирена с соседнего дерева. — Почему не поём ещё? — В том и дело, что уже полдня прошло, а мы ещё не поём, — Пикси продолжала разговор со мной. — Потому, что сначала звучит труба, потом главная Сирена начинает петь, а уж после и мы подхватываем песню, и тогда всё оживает! Цветы цветут, реки журчат, звёзды светят и главное — Сатурн восходит! Ах, лепота… Но сейчас уже почти вечер, а звука трубы ещё не слышно… Неужели, что-то случилось? — запричитала Пикси. — Конечно случилось, Пикси! — снова подала голос сирена с соседнего дерева. — Ты разве не слышала грохот? Наверняка, это всё из-за него! Неожиданно на деревьях вокруг началась активная возня. А Пикси воскликнула: — Ой! А вот и труба! Вы слышите? Это труба! — Пикси и другие застыли, словно ожидая чего-то. Спустя несколько минут ожидания, Пикси грустно пробормотала: — Странно… Труба уже звучит, а главная сирена не начинает петь… Сирены на деревьях заволновались. — Вдруг что-то случилось? — чуть не плача пробормотала Пикси. — Флор, можешь, пожалуйста, узнать, что стряслось? Главная сирена Фрея живёт на большущем дереве вон там, — она махнула лапкой в гущу леса. Я была рада помочь этим милым созданиям, поэтому отправилась в сторону дерева-дома главной сирены Фреи. Его действительно было невозможно не заметить:оно оказалось раза в два выше остальных деревьев и во столько же раз шире. На верхушке кроны сидела, по-видимому, главная сирена, хотя по внешнему виду она не отличалась от остальных, и плакала. — Здравствуйте, я Флор, — поприветствовала её я, слегка повысив голос, чтобы она меня услышала. — Меня прислала Пикси, чтобы узнать, что случилось и почему вы не поёте. Главная сирена спустилась на нижнюю ветку и села на неё. — Я… Я не могу… Ик! П-петь. Ик! — жалобно пробормотала она заикаясь. — В-вчера т-такой гр-р-рохот раз-з-дался, ч-что я даже с д-дерева св-валилась! И-и-испугалась оч-чень... И-и-ик! Как я теперь буду п-п-петь? Эт-то катастроф-фа! На мне т-такая ответствен-н-ность! — она разрыдалась. — Теп-п-перь Сат-турн не вз-зойдёт из-з-за меня-я-я. — Да уж, печаль, — проговорила я почти про себя, а потом добавила уже громче: — Послушайте, не расстраивайтесь, я могу спеть за вас. — В-в-вы?? В-в-вы умеете п-петь? — в её глазах промелькнула надежда. — В общем-то, да, я всю жизнь занимаюсь пением, так, что… — Хорошо, это может с-с-сработать! — Фрея воодушевилась. — Какие слова у песни? — поинтересовалась я. — С-слова? — она призадумалась. — М-м-м… Прос-сто начинайте петь. Раз песня, судя по всему, была без слов, я, недолго думая, начала петь вокализ в такт звуку трубы. Через некоторое время ко мне присоединился хор сирен, а на тёмных деревьях начали распускаться цветы со светящимися пестиками. От их света небо засветилось ярким переливающимся цветом, и над Сумрачным лесом взошла огромная планета, опоясанная поясом из спутников. Видимо, это был тот самый Сатурн, а котором говорила Пикси. — О, как прекрасно, не правда ли? — воскликнула Фрея. — Флор, спасибо! Вы спасли если не Найтдрим, то Сумрачный лес и прилегающие территории точно! И, кажется, я больше не заикаюсь! Я улыбнулась, обрадовавшись, что всё хорошо закончилось. — Хм! — вдруг воскликнула Фрея, указывая лапкой на большой цветок, распустившийся под её деревом. — Посмотрите, что это там мешает моему прекрасному, самому любимому, цветку дарить свет? Я заглянула в огромный распустившийся бутон и увидела, что его пестик придавил небольшой камень. Я наклонилась и убрала камень, цветок же озарил окружающее пространство мягким светом. — Ну вот, теперь всё идеально! — произнесла Фрея. — Лучше заберите этот камень с собой — тут,среди прекрасного цветущего леса, ему не место. Я взяла камень в руку, казалось, он светится красным цветом, и убрала в сумку. После чего в стволе огромного дерева, возле которого я стояла, образовалась дверь, куда я и вошла, попрощавшись с волшебными созданиями. За дверью меня ждало удивительное зрелище: я вышла из стены, выложенной камнем, похожей на стену замка. Я огляделась. Справа от меня толпились люди, я направилась к ним, а по мере приближения стала различать знакомые силуэты.Глава 7. Восхождение.
Словно после взмаха волшебной палочки, я оказался в небольшом помещении, похожем на погреб. На полу стояли стопки книг, горшок, и лежал рулон коврика. Всё это было покрыто вековым слоем пыли и паутиной — по-видимому, тут уже давно никто не убирался. С треугольного потолка, с которого свисала мигающая лампочка, на деревянный пол капала вода, уже образовав лужу. Прямо напротив меня с поникшей головой сидела на коленях довольно большая одноглазая деревянная кукла в белом кружевном платьице, опоясанном красной ленточкой. На голове куклы красовались пять рядов дырочек, похоже, на их месте когда-то были волосы... Если честно, от мира с таким красивым названием — Найтдрим — я ожидал что-то получше, чем сырой неуютный погреб со стрёмной куклой, которая, впрочем меня нисколько не смущала. Я подполз к ней и пошевелил за руку. Вдруг кукла встрепенулись и начала крутить головой вокруг своей оси. «Окей, возможно, Найтдрим только сверху кажется милым и красивым», — подумал я. Голова куклы резко остановилась, а её единственный глаз устремился на меня. — Элан, это ты? — воскликнула кукла. — А, нет, ты не Элан! — Я не Элан, я — Эмппу, — представился я. — Эмппу гном? — Нет, не гном... Просто Эмппу, — я взял её руку в свою и пожал её. — Гном! Иначе, как бы ты сюда залез? — Хм... И правда. — Я огляделся. По соотношению размеров куклы и стопок книг, эта комната действительно была очень маленькой. — Так и быть, Эмппу — гном, — я улыбнулся. — А я — Кукла Дженни. И я жду Элана. Он ушёл с родителями смотреть восхождение Сатурна, сказал, что скоро вернётся и заберёт меня... Но его уже нет так долго! — Кукла всхлипнула. — И ещё, тут недавно такой грохот был! Всё затряслось! Я упала. А когда очухалась, что-то изменилось. В моём мировосприятии. Не могу понять, что! И это пугает. Я хотел спросить, не глаза ли она лишилась, но промолчал. Иногда правды лучше не знать. — Послушай, Эм… П? Гном! Разыщи моего Элана, пожалуйста, а? Он не мог про меня забыть! — Она отодвинула, судя по весу, пустой деревянный бочонок от стены. За ним скрывалась дверь. — Хорошо... Я попробую, — сказал я. Я пробрался к двери, открыл её, и мне в лицо ударил свежий морозный воздух. Моему взору открылся снежный, уже синий от сумерек, лесной пейзаж. Я выскочил из погреба, который на деле оказался простым маленьким домиком, похожим то тот, в котором обычно играют дети. Вокруг больше никаких строений не было, лишь лес. А от двери, из которой я вышел, вглубь леса тянулась дорожка из следов. Я пошел вдоль неё. Через некоторое время дорожка по которой я шёл, превратилась в 3 дорожки следов. Они шли дальше вглубь леса. Наконец, следы вывели меня на небольшой холм, где горел костёр, а вокруг него сидели три фигуры. Я подошёл к ним со спины и сказал: — Приве-е-ет! Мальчик и его родители вздрогнули и обернулись. — Я — гном Эмппу, — я поднял руку, чтобы поприветствовать их. — Гном? — мальчик выпучил глаза. — Я никогда не видел живого гнома! — он вскочил и встал рядом со мной. — Ты немного выше меня! Я улыбнулся и сказал: — Кстати, меня прислала твоя кукла. Она пожаловалась, что ты забыл о ней, а она скучает и переживает! Мальчик закатил глаза: — Мне сейчас не до куклы! Мы тут ждём восхождение Сатурна. А его всё нет и нет... — Что странно, ведь в «Путеводителе по Найтдриму» написано, что он встаёт каждый день! — подхватила мама Элана. — Вот мы и решили сходить посмотреть. В путеводителе написано, что с этого холма открывается самый отличный вид. — А если я тебе скажу, что у твоей куклы что-то с глазом? — обратился я к мальчику. — Вот, сейчас посмотрим восхождение, потом приду и посмотрю. — А если это ваше восхождение ещё сто лет придется ждать? А кукла твоя там страдает, — я попытался надавить на жалость. — Ну, не зна-а-аю, — протянул мальчик. — Мы сейчас быстренько — туда и обратно. Восхождение, наверняка будет длительным, а не раз и взошло. И куклу свою с собой возьмёшь. Она будет рада. — Ну, хорошо. Мам, пап, я сейчас быстро. А потом посмотрим, и я сразу с вами в город поеду. Получив одобрение родителей, Элан поплёлся со мной к маленькому домику с куклой, которая, не описать словами, как была рада увидеть своего «хозяина». — Ой, а что это у тебя с глазом? — удивлённо воскликнул Элан, обращаясь к кукле. — Стой, не двигайся... Он прикоснулся пальцем к пустому глазному яблоку куклы и с усилием крутанул его. Из него со стуком на пол вывалилось что-то размером с пол-кулака. Это оказался какой-то камешек. Я поднял его. Тем временем, кукла залилась смехом радости, ведь теперь оба её глаза были на месте, и к ней вернулось прежнее мироощущение. А мальчик обернувшись, воскликнул: — Ура! Сатурн восходит! Скорее, бежим на холм! — он схватил куклу и выбежал за дверь, захлопнув её. Я тоже решил посмотреть на восходящий Сатурн и вышел из домика следом за мальчиком. Но, к своему удивлению, вышел я совсем в другом месте — у костра, окружённого фургонами, из одного из которых я и вышел. Я огляделся. У костра кто-то сидел.Глава 8. Свет маяка.
Я очутился у подножья скалы, на вершине которой возвышалось какое-то строение. Вокруг этой скалы, насколько хватало взгляда, были раскиданы пригорки поменьше, а вдалеке — на одном из них высилось какое-то маленькое поселение. Тут я заметил, что-то блестящее на земле. Подойдя ближе и наклонясь, я нашёл маленькую шестерёнку. Покрутив в руках, я убрал её в карман — вдруг пригодится — и тут же увидел ещё одну. Так я ходил и собирал шестерёнки разных размеров и форм, от совсем крошечных до размеров с кулак. Карманы уже порядком потяжелели, когда я всё же решил подняться на скалу и посмотреть, что за сооружение там находится. Оно походило на башню, но с каким-то механизмом сбоку, что-то вроде водяной мельницы. В основании башни, полностью сделанной из металла, обнаружилась дверь. Я потянул за круглую ручку, дверь оказалась массивной и открылась с трудом и скрипом. Внутри было темно, но свет пробившийся внутрь через открытую дверь, осветил винтовую лестницу, ведущую наверх. Я осторожно поднялся. На самом верху располагалась небольшая комнатка с большими квадратными окнами в стене друг напротив друга. Посреди стоял стол со светильником и несколькими картами звёздного неба на нём. За столом спиной ко мне сидел седоватый мужчина в остром колпаке… Я кашлянул. Мужчина вздрогнул и обернулся. Он уставился на меня широко раскрытыми глазами, а потом его губы неожиданно растянулись в улыбке, и он воскликнул: — Маэстро! Маэстро-фокусник! Это вы! Не ожидал, не ожидал... — Я… — растерянно начал было я. — Я не фокусник, я Туомас. Мужчина встал. Он был одет в длинную мантию, и башмаки у него были забавные. Вот, кто походил на фокусника — так это он! — Рад лично познакомиться, маэстро! — он протянул мне руку, а я неуверенно пожал её. — Я астроном Валд. Очень хорошо, что вы прибыли ко мне на помощь! — На помощь? А что случилось? И, вообще, что это за место? — Удивлён, что вы не знаете… Это, — он взмахнул рукой, — маяк ветров. Но он не работает, вернее, он перестал работать, после… — в его голосе зазвучали нотки сожаления, — После взрыва горы. — Он подошёл к одному из квадратных окон и показал рукой на высокую тёмную гору, видневшуюся на горизонте. — Когда Гора Альпен взорвалась, грохот был на весь Найтдрим! Такой грохот, что земля содрогнулась, мой маяк содрогнулся, и части его механизма разлетелись по округе, а сам маяк погас. Теперь не знаю, что и делать! Но я верю, что вы поможете! — воскликнул астроном. — Кстати, вы же были внизу, да? Ничего там не находили? Может, детали какие, металлические? Я вспомнил про шестерёнки, найденные мной у подножья скалы, но они скорее подходили для механизма часов, чем для огромного маяка. — Да, находил шестерёнки… — Отлично! Вы же их захватили с собой? — Да, — я сунул руки в карманы, — но они какие-то маленькие… Я с удивлением обнаружил, что в карманах пусто. — Я не знаю, они были у меня в карманах! Но сейчас их там нет… — А может, в шляпе, маэстро фокусник? В шляпе? В цилиндре? В моём любимом цилиндре? Что ж, мы в романе, а я «фокусник», чем чёрт не шутит, — стоит проверить! Я снял цилиндр с головы и засунул в него руку. Внутри я нащупал что-то холодное, круглое… Я потянул это наружу и, к своему великому удивлению, вытащил шестерёнку, в несколько раз больше по размеру тех, что я подобрал внизу. Я засунул руку в цилиндр ещё раз и вытащил ещё шестерёнок, а последняя оказалась настолько большой, что чуть не сломала мой любимый колпак! — О! Прекрасно! — воскликнул астроном. — Теперь можно починить механизм! К моему счастью, ему не нужно было помогать с починкой механизма, и он крайне быстро собрал его сам. — Готово! — провозгласил астроном, вставляя последнюю шестерёнку. — Теперь нужно настроить маяк. И это, в принципе, не так сложно сделать, — он взглянул на меня. — Но вот, незадача — взрыв горы Альпен произошёл аккурат при смене направляющей звезды! — Смене звезды? — эта фраза удивила меня. — Мой маяк ориентируется на звезду, которая меняется раз в несколько лет. Никто не знает, когда звезда сменится очередной раз, но тут она как раз сменилась! И теперь нужно найти её на небе. Вот, возьмите этот инструмент, он поможет вам в этом деле, — он протянул мне позолоченный секстант. — Звезда эта должна идеально сочетаться с созвездиями Козерога, Тельца, Близнецов и Рака. — Но почему я? — недовольно проворчал я. — Только фокусник сможет найти такую звезду, которая не погаснет даже после отсоединения от созвездия. Так, одна уже погасла, она была главной в созвездии Близнецов, а другая, та, что в созвездии Льва, всё ещё горит, но она уже не путеводная. Пожалуйста, Маэстро-фокусник, найдите новую путеводную звезду! «Козерог, Телец, Рак, Близнецы... Лев… Что-то мне это напоминает», — подумалось мне. — «Июнь, август… Февраль?» — я покрутил в руках инструмент, выданный мне астрономом и сказал: — Послушайте, астроном Валд, я понятия не имею, как пользоваться этой штукой, но попробуйте созвездие Рыб? Астроном взял у меня секстант и приложил его позолоченную трубу к глазу. Он долго что-то вертел-крутил на секстанте и водил головой вверх-вниз и вправо-влево, а потом вдруг воскликнул: — Невероятно! Маэстро, вы великолепны! — Он отнял секстант от глаза и взглянул на меня. — Я же сказал, что только фокусник знает ответ, при этом даже не смотря на звёздное небо! Он положил секстант на стол и стал наводить трубу, прикреплённую к окну и излучающую свет, на небо. — Так, теперь маяк настроен и работает должным образом… — пробормотал астроном, довольно потирая руки. — Так, а это ещё что? Астроном быстро попятился и резко придвинул к нижнему концу трубы стоящий неподалёку столик на колёсиках. В мгновение ока на нём появился какой-то камень небольшого размера, светящийся красным цветом. — Ты гляди-ка, не успели маяк настроить, как уже что-то прилетело! Астроном взял камень и покрутил его в руках. Я смотрел на него, как завороженный. — Та-а-ак, не знаю, что думаете вы, Маэстро, но, по-моему, это кусок от нашей горы! Очень похож… Вот, красным цветом светится. После этих слов Астроном выдал этот странный камень мне, объяснив тем, что вдруг понадобится, и поблагодарил за починку его маяка. Я же, так как делать там мне больше было нечего, попрощавшись, вышел.Глава 9. Крепость.
Когда я вышел из маяка, то очутился совсем не в том месте, где ожидал — ни маяка, ни скалы, ни пригорков. Я вышел из ворот какой-то крепости. Прямо передо мной стояли несколько фургонов, расположившихся вокруг костра. Там же сидели и мои ребята. Как же я по ним соскучился! — Нет-нет, не закрывай дверь! – крикнул Марко, но было слишком поздно — дверь уже захлопнулась за мной. Эмппу ухмыльнулся: — Мы, значит, тут не можем войти в крепость, а ты там уже был и закрыл дверь! — Нет, я там не был. Я был в маяке. И понятия не имею, откуда эта крепость тут взялась… А, вообще, я очень рад вас всех видеть! — Да, и мы… — сказал Трой. — Только тебя и ждём. Кстати, угощайся, — он протянул мне пирожок и банку с остатками молока. – У нас тут привал небольшой. Я взял пирожок и сел рядом. — Я так понимаю, нам нужно проникнуть в эту крепость? — спросил я осматривая высокую стену, за которой виднелась вершина горы, и массивные закрытые ворота с цветочным орнаментом. — Верно понимаешь, вот только как? Кроме нас тут больше никого нет... — Слушайте, ребята, — подала голос Флор, может притворимся странствующими музыкантами? Вот тут как раз музыкальные инструменты имеются. Я огляделся и обнаружил, что помимо фургонов вокруг костра были разложены разнообразные музыкальные инструменты. Тут была и волынка, и скрипка, и бонги, и гитары на любой вкус, и даже аккордеон! — Точно! — воскликнул Трой. — У них же будет праздник горы! Можем сказать, что идём на него. На этом и решили. Каждый из нас взял себе по подходящему музыкальному инструменту: Трой — волынку, Юкка — бонги, Марко и Эмппу — по гитаре, а я — аккордеон. Ну, а Флор собиралась петь. В полном обмундировании мы подошли к воротам и начали исполнять известную финскую народную песню. И это сработало — ворота отворились, и из них вышел человек в доспехах, по-видимому, стражник. — О, музыканты! Добро пожаловать на праздник горы! — он пригласил нас зайти внутрь. Внутри крепость практически ничем не отличалась от старого города среднестатистического европейского города, кроме одного факта: вместо замка в центре крепости возвышалась тёмная гора Альпен. К ней и направлялась праздничная процессия, вместе с которой мы не заметили как поднялись на самую вершину горы и очутились на краю очередной пропасти. На этот раз — образовавшейся от взрыва горы. Вся пропасть светилась красным цветом, а на дне её кругом плясали языки пламени, в отблесках которых то тут, то там появлялись тёмные тени. В центре же этого круга в позе лотоса сидела смуглая девушка в красном одеянии. Она подняла на нас глаза и улыбнулась, протягивая к нам свои длинные руки. — Как же я вас ждала! — властным отскакивающим эхом от камней голосом воскликнула она. — Идите ко мне, дети мои! Дети? Хм… — Это — хранительница горы Альпен, — вдруг произнёс уже знакомый голос позади меня. Я обернулся. Голос принадлежал одному из тех низкорослых человечков, которых мы встретили в начале нашего приключения. Второй тоже был тут как тут: — Всё, что вам остаётся — лишь сделать последний шаг, — довольно пробормотал он, указывая руками на пропасть. — Ну, уж нет, я уже встретился с морем, встречаться ещё и с огнём я не собираюсь! — возразил Юкка. — Боюсь, у вас нет выхода… — Ну, хорошо, — ввязался в разговор я, — но в этот раз — после вас. Я отступил, пропуская человечков вперёд. — Нет, мы остаёмся в нашем мире. В Найтдриме. А вы… Он не успел договорить, как скала под моими ногами содрогнулась, пошла трещинами и… Я открыл глаза. Вокруг было темно. Я полулежал на чём-то твёрдом. Я нащупал в кармане мобильник и включил фонарик. Слабый свет осветил пол, усыпанный порванными проводами, и пластиковые сидения, на одном из которых я, должно быть, заснул. И, судя по всему, не только я: в зале бывшего катка начали зажигаться и другие фонарики. Ребята тоже проснулись. — Ого-го! Это мы заснули, что ли? И проспали до темноты? — послышался голос Марко. — Видимо… — отозвалась Флор. — Ничего себе! Вот это мы даём! — усмехнулся Эмппу. — А сон-то какой мне приснился! Просто бомба! — продолжал Марко. — Представляете, моя борода была волшебной! — А я барабанил по медузам, — ухмыльнулся Юкка. — А я с куклами разговаривал, — отозвался Эмппу, — Трой, а тебе что приснилось? — Да так, ничего особенного, просто делал, что делаю перед каждым выступлением — чистил трубу, чтобы хорошо звучала. — Он рассмеялся и посветил фонариком в сторону Флор, приглашая и её рассказать сон. — Я пела. А потом в кратере горы увидела девушку с фотографии из одного из старых номеров «National Geographic». — Точно! — я вскочил. — Гора! Я тоже видел гору! Которая взорвалась. А вы? Парни закивали. — То есть мы видели один и тот же сон? Как такое может быть? И сон ли это был? Расскажете, что видели? — спросил я, и мы засобирались по домам.Эпилог
Несколько лет спустя наши герои вновь собрались в баре Китеэ. На этот раз — чтобы отпраздновать конец тура. — По-моему, тур был просто бомбическим! — Марко поднял бокал, наполненный пивом, приглашая остальных сделать то же самое. Послышался звон бокалов. — Да, тур был знатный! — поддакнул ему Туомас. — И Флор себя хорошо проявила. Изобразить звуки шакалов ещё уметь надо, — он рассмеялся. — Я старалась, — Флор улыбнулась. «...А мы продолжаем рассказывать истории о том, как музыка изменила вашу жизнь. И сегодня у нас в гостях автор нашумевшего бестселлера «Свет горы Альпен» Алан…» — образовавшуюся тишину разбавил звук телевизора. — Что? Гора Альпен? — воскликнул Эмппу, сидевший прямо напротив телевизора. — Вы это слышали? Это же та самая гора из сна! И имя «Алан» там тоже проскакивало... Все уставились в экран, голос из которого продолжал вещать: «...Алан, расскажи нам, пожалуйста, что тебя вдохновило на написание этой книги? — На эту книгу меня вдохновила прекрасная музыка моей любимой группы Nightwish. Я хочу выразить им огромную благодарность за то, что они, несмотря ни на что, продолжают радовать своих поклонников волшебной вдохновляющей на новые свершения музыкой!» — А приятно, однако… — Туомас улыбнулся. — Кстати, материал для нового альбома у меня почти готов. Но сначала… Думаю, стоит вспомнить о прошлом...