*Поздний вечер*
— Без боя не сдамся, чёртов хищник, — стиснув зубы, прошипел Луис. Легоси с разбегу набросился на оленя и повалил его на землю. Волк разинул пасть и уже собирался вонзить клыки в плоть своей новой жертвы, но травоядный, не теряя ни секунды, со всей силы ударил его коленом в причинное место, отчего серый схватился за промежность и грохнулся на землю. Скорчившись от боли, он попытался подняться. Глаза волка застилала кровавая пелена, а мысли были лишь о том, как разорвать оленя на мелкие кусочки. Легоси был готов впиться в шею Луиса, как вдруг учуял запах свежей крови. Альпака резко вонзил пальцы в рану на руке, разрывая наложенные швы. Всё его тело содрогнулось от страшной боли, и темноту пронзил мучительный вопль. Кровь ручьями полилась из растревоженной раны, привлекая внимание хищника. План сработал. — Не трожь его! — что есть силы прокричал Тэм. — Что ты творишь, придурок, у меня всё под контро… Не успел Луис договорить, как дикий зверь промчался мимо, кинувшись в сторону беззащитного травоядного. «Я ведь должен был умереть ещё вчера, не так ли?.. Я готов…» Тэм закрыл глаза и отвернул лицо в сторону. На его пушистых влажных щеках играли блики, отбрасываемые тусклыми лампами у главного входа. В следующее мгновение он почувствовал сильный удар о ступени. И вот он в очередной раз прощается с этим миром. Сначала его чуть не съел Риз, теперь Легоси. Кровь крольчихи вперемешку со слюной серого волка капали на ещё недавно чистую униформу и белый мех альпаки. В нос бил отвратительный запах смерти. Этот момент тянулся будто целую вечность… Тэм удивился. Ему показалось, будто время остановилось, и он открыл глаза: «Что с тобой, Легоси?» — над травоядным на четвереньках стоял хищник, истекающий слюной и… плачущий… — Что я натворил?.. — судорожно прошептал волк. Слёзы стекали по его мордашке и падали на блестящий алый мех Тэма. — Я её съел, да? Легоси было страшно не меньше, чем альпаке. Душу волка жгло изнутри, тело дрожало, дыхание было тяжелым и неровным. — Так вот, что вы чувствуете, хищники… — тихо сказал Тэм. В этот миг парень осознал, что эти чудовища и сами себя боятся. С самого рождения они вынуждены жить с монстром внутри, который то и дело пытается вырваться наружу. «И как я раньше этого не замечал… Риз, ты чувствовал то же самое? Одиночество…» — Прости меня, — Легоси коснулся своей дрожащей рукой лица Тэма, — я не… Луис подбежал к волку со спины и ударил его камнем по голове. Хищника ощутимо тряхнуло. Он зашатался, и ноги сами отвели его в сторону от альпаки. Серый еле устоял, в глазах всё двоилось. Олень снова огрел парня, уже по колену, от чего тот плюхнулся на плитку. Травоядный неистово накинулся на убийцу, яростно избивая его ногами. Единственный за все семнадцать лет срыв Легоси оказался роковым для связи Хару и Луиса. Лишь ненависть была способна заглушить горе от потери любимой. — Прекрати! — окликнул рогатого Тэм, от чего тот, наконец, остановился и опустошённо опустился на землю. «Убийца…» — Луис стоял на коленях и его изнурённое лицо было обращено вверх, словно он выискивал звёзды в непроглядном тумане. Волк неуклюже встал и отошёл в сторону. Он приостановился возле крайней колонны у фронтовой части здания театрального клуба и бросил виноватый взгляд в сторону парней. Тэм видел, как по лицу волка текут слёзы. Видел ужасающего монстра у него внутри, которого Легоси был не в состоянии подчинить. Видел парня, обречённого на вечную жизнь в ненависти, подавляющего свои дикие инстинкты. Луис же лицезрел убийцу, с головы до ног покрытого кровью его любимой. Вид у Легоси был такой раздражающий. Как же оленя выводило из себя это выражение лица. Лучше бы хищник хладнокровно прикончил её и не сожалел о содеянном. Тогда, вероятно, Луису было бы проще его ненавидеть… Благородный олень утопал в злобе, глядя убийце в спину, пока серая фигура не скрылась в тумане… … Мёртвая тишина длилась около минуты, и никто не осмеливался её нарушить. Внезапно молчание прервал болезненный всхлип Тэма. — Нужно закрыть твою рану, идём внутрь, — Луис протянул руку сидящему на ступенях альпаке. Парни поднялись, и, зайдя в зал, поспешили в сторону гримёрки. Слёзы выступили на лице Луиса, но он даже не подал виду, что их замечает. Только что его девушку съели практически у него на глазах. Он не издавал ни звука, но слезинки неконтролируемо стекали вниз одна за другой. Лишь подойдя к кабинету, он незаметно вытерся и обратился к Тэму своим обычным безразличным голосом, будто ничего не произошло: — Проходи, — олень достал аптечку и принялся обеззараживать рану. — Ты не должен был вмешиваться, я и сам бы справился. — Либо ты бы его убил, либо он тебя… — буркнул Тэм. — Мы не должны говорить об этом. Второй инцидент в драматическом кружке — это перебор. Мы не видели Легоси и не знаем, что тут случилось, усёк? — Х-хорошо… — Я не шучу, — что-то зловещее послышалось в голосе оленя. — Когда полицейские будут нас допрашивать, мы скажем, что уже нашли её такой у входа в наш клуб. Даже друзьям не смей говорить! И не подавай виду, что что-то видел! — Да понял я, ни слова! — подтвердил Тэм. Парни молча сидели, обрабатывали свои раны и мазали синяки мазью. Повисшая тишина казалась душераздирающей. — Луис, ты сказал «она». Ты её знал? — Просто знакомая, — отмахнулся рогатый. «Я ведь даже с ней не попрощался… Соберись, Луис, не давай слабину. У тебя всё впереди… Легоси, я убью тебя — это обещание» «За последние дни меня дважды чуть не съели заживо… Да уж… Но то грустное лицо не дает мне покоя. Мне почему-то его жаль. Что же он хотел сказать? И почему мне до сих пор так страшно? Будто этот кошмар продолжается и сейчас. Я чувствую этот запах, слюну на моей одежде, кровь той девчонки…» Тэма начало тошнить… Олень тут же схватил стоящее в углу мусорное ведро и передал студенту… Бедняга. Не каждый день на твоих глазах творится подобное. Трудно было поверить в произошедшее, ещё труднее — смириться с утратой. У Луиса до сих пор дрожали руки, и он ненавидел себя за то, что всё ещё чертовски напуган. Но что ему остается? Инстинкты всегда были сильнее воли, таковы законы этого мира. Как бы хищники ни скрывали жажду, а травоядные ни игнорировали страх, правда в том, что это — неотъемлемая часть их существования.***
*На следующий день. Больница*
— Значит, Хару мертва… — Джереми опустил глаза. — Мы не в праве это обсуждать. Прости, парень, — отвёл взгляд офицер. «Жертва — карликовый кролик по имени Хару. Следователи предполагают, что альпака Тэм и олень Луис что-то недоговаривали при утреннем допросе, и я с ними согласен. Рогатый так вообще подозрительно хромал. Я заметил у него пару синяков на ногах и руках, которые он явно пытался скрыть. Зачем бы он стал их прятать, если они не относятся к делу? Возможно, он знал убийцу и подрался с ним. Но тогда какой мотив? И почему он ещё жив?.. Оперативники нашли пару ворсинок, принадлежащие неизвестному травоядному. Бронзовый цвет, похож оттенком на шерсть того оленя, но нужно дождаться ответа эксперта, чтобы наверняка узнать, чья она. Если он и был там, то что делал так поздно? Может мимо проходил? Хотя, в такое позднее время… Наверное, ему угрожали расправой. Не вижу другой причины покрывать хищника. Следы крови и драки указывают, что это был крупный плотоядный с огромным телом и пастью. Пока что вероятным убийцей считается Легоси — пропавший со вчерашнего вечера член театрального клуба. Остальные участники кружка, скорее всего, в этом не замешаны. Конечно, рано судить, но всё же… Где бы его найти, чтобы поговорить…» — Офицер? — переспросил человек. — Да, простите, задумался. Спасибо, что ответили на вопросы. Позвольте ещё один, — продолжал буйвол: — какие у вас отношения с Легоси? — Я… Это… — вопрос сильно сбил Джереми с толку. — Я уверен, что это точно не он! — Прошу прощения? «Так, спокойно… Откуда я знаю, что это Легоси. Нет серьезно, ОТКУДА Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ЛЕГОСИ??? Чёрт, что за херня? Дыши, не паникуй. Я что, предсказываю будущее? Сначала Тэм, теперь Хару. Я ведь не был с ней знаком, но такое впечатление, будто знаю её…» — Ай!!! — сильная головная боль и звон в ушах обрушились на парня в самый неподходящий момент. Гудок аппарата жизнеобеспечения бешено заверещал. — Вызовите сестру! Прибежала ближайшая свободная работница. Она увидела, что у Джереми начался припадок, и спросила у полицейских, что они сделали, но те лишь пожали плечами. Девушка уже собиралась вколоть противосудорожное, как вдруг её перебил тоненький голосок: — Дайте ему выпить это, — маленькая крыска протянула упаковку таблеток от головной боли. — А вы кто? — Я Амая, его школьный врач! Этот студент страдает от головных болей, ему нужно принимать этот препарат. — Но в карте не указано… — крик Джереми усиливался, его начало трясти, а пульс неумолимо приближался к критической отметке. — Давайте сюда! Медсестра быстро налила воды и дала таблетку пациенту. Тот рефлекторно проглотил её и за две секунды опустошил стакан, чуть не подавившись. Парень, тяжело дыша, опустился обратно на кровать и прикрыл глаза. Боль начала отступать. Ему полегчало скорее от самого факта принятия таблетки, чем от её воздействия. — Эффект плацебо* в действии, — облегчённо выдохнула Амая. — Попрошу вас покинуть палату, офицеры. — Хорошо, мы узнали всё, что хотели. Простите, что спровоцировали такое. — Главное, что пациент в порядке, — ответила работница. — Спасибо вам, Амая. Можете остаться, только не грузите парня вопросами. — Конечно, не буду! Благодарю за услугу. Звери вышли из палаты. Только Джереми и школьный врач остались внутри. Спустя пару минут человеку полегчало, и между ними завязался разговор. — Что вы здесь делаете? — тихо произнёс человек. — Пришла тебя проведать, — улыбнулся маленький зверёк. — Вы не обязаны… — Ты мой пациент номер один, ещё как обязана, — рассмеялась женщина. В голосе Амаи слышалось искреннее беспокойство. Словно родитель, она уже давно заботилась о нём, засыпая парня советами по уходу за своим здоровьем. Интересовалась, как его учёба и настроение, когда Джереми приходил за таблетками или на осмотр. Ему было неловко получать родительскую опеку от школьного врача, но, что тут скрывать, студенту это нравилось и казалось милым. Парень действительно часто захаживал к ней. Зачастую чтобы просто о чём-то спросить. Во время последней встречи он интересовался быстродействующими усыпляющими средствами, которые использовались для усмирения хищников. Конечно же врача насторожил такой вопрос, но она любезно рассказала, где такое можно приобрести. После инцидента с медведем зверёк начал догадываться, для чего человеку нужен был этот препарат. — Амая, мне нужно сбежать отсюда как можно скорее, — заговорил Джереми, бросив на зверька выразительный взгляд. Женщина ужаснулась, поняв, что парнишка серьёзен. — Джереми, что случилось? — Эта чокнутая врачиха хочет проводить надо мной исследования из-за моего странного внешнего вида и «интересного» списка болезней, — импровизировал пациент, стараясь не раскрывать свой секрет. — А что здесь плохого? Может вылечат. — Нет, не вылечат, — парень оглянулся, чтобы убедиться, что никто не прервёт их разговор. Он наклонился чуть ближе и прошептал: — Она фанатичка, хочет сделать из меня подопытного. — Джереми, ты сильно преувеличиваешь, — зверёк окинул человека скептичным взглядом. — Уверена, доктор желает тебе помочь. — Амая, прошу вас, поверьте мне. Я должен поскорее уйти отсюда и вернуться в школу. Мне страшно. Крохотные глазки женщины задумчиво скользили по молочно-белым стенам комнаты. Встревоженный вид студента и уверенность, звучащая в его голосе, вынудили прислушаться к нему. — Хорошо, я верю тебе. Я могу перевести тебя под наблюдение, если ты в состоянии ходить и учиться. — Судя по тому, что я понял, у меня только вывихи и синяки. — Тогда я попрошу коллегу прислать мне по почте экземпляр запроса на перевод ученика. Я пока схожу в регистратуру и уточню кое-какие детали. — Только прошу: поскорее. Та зебра сказала, что меня скоро куда-то заберут…***
Тем временем в школе кипела жизнь. Сдав свой доклад по морскому языку, Шоку направился в библиотеку в поисках информации. Рыская среди стеллажей, посвящённых млекопитающим, он остановился перед полкой с научными исследованиями о приматах. «И это не то, — пролистав очередной труд, заключил Шоку. — Ну как такое может быть, что он не подходит ни под одно описание?» Шимпанзе поставил чтиво на место, и тут ему в глаза бросилась старенькая кремового цвета книга «Записки палеонтолога». Парень, словно получив знак свыше, решил пролистать список вымерших приматов. Наткнувшись на род «люди», он нахмурился и начал пристально вглядываться в предполагаемые изображения этих существ. «Человек умелый, человек прямоходящий, человек разумный. Вот оно: род людей, обладающий значительным уровнем развития. Предполагается, что они могли создавать и использовать примитивные орудия труда. Были вытеснены более развитыми формами жизни» Шоку смотрел на изображения и не верил своим глазам: Джереми имел слишком много общего с иллюстрациями из этой книги. Отсутствие хвоста гораздо убедительнее объяснялось этим исследованием, нежели словами друга о несчастном случае. Слишком высокий рост для примата, но вполне нормальный, по заверению научной работы, для человека. Конечно, не всё можно было объяснить так просто, но что-то подсказывало зверьку, что именно это он и искал. Его позицию укрепляло и то, что студент прекрасно понимал, когда его сосед врал. «Значит, он представитель вымершего вида? Гм… И как я могу в этом убедиться? А даже если это и правда, почему он жив?» Разные мысли приходили на этот счёт: секретное место, где эти создания прячутся до сих пор, искусственно воссозданный вид, выведенный на основе клеток вымерших существ, особый гибрид приматов. «Может его создали в лаборатории, а он сбежал и скрывается, прикидываясь орангутангом. Значит его истинный облик — это огромная облысевшая бежевая макака. Вау…» Шоку взял книгу и направился в сторону здания театрального клуба. Главный вход был перекрыт желто-чёрными лентами с надписями «место преступления», и шимпанзе начал обходить здание, чтобы найти другую дверь. У бокового крыла он заметил Тао и двух сидящих рядом неизвестных хищников. Пантера, увидев приятеля, широко раскрыл глаза. Он вскочил, извинился перед друзьями и подбежал к шимпанзе. — Неужели ты пришёл меня проведать? — Сейчас не до шуток. Смотри, что я нашёл! — Шоку вытащил из рюкзака ту самую книгу и показал ему страницу со статьёй о Человеке разумном. — Я думаю, именно к этому виду принадлежит Джереми. Это очень многое объясняет. Тао, словно громом поражённый, уставился на рисунки. Неожиданное заявление Шоку ошарашило пантеру. — Честно говоря, я слегка удивился, когда ты вчера устроил мне допрос. А потом ты сказал, что Джереми не тот, за кого себя выдает. Я уж подумал, что у тебя окончательно поехала крыша. Но теперь… Ты хочешь сказать, что он представитель вымершего вида? Но как такое возможно? — Не знаю. У меня есть пара идей, но они все чертовски глупые. Я понятия не имею, кто он… Я не знаю, что он… Тао, мне страшно. Шоку заметно нервничал, но держал себя в руках. Хищник слегка нагнулся, чтобы их лица были на одном уровне, и тихо заговорил: — Давай пока что никому не говорить об этом, а позже встретимся и всё обсудим. У меня репетиция заканчивается через час, и я буду свободен. — Я могу подождать тебя здесь. Поищу в зузл информацию о людях, возможно об этом виде писали отдельные книги. Я буду сидеть там, — Шоку указал на ближайшую лавочку. — Ладно, я пойду тогда. До встречи, — попрощался Тао и побежал к своим приятелям. Шоку достал телефон и направился к скамейке, параллельно блуждая по просторам интернет-паутины. … — Я вернулся, — Тао, улыбаясь во весь рот, плюхнулся на ступеньки рядом с друзьями. — Чего это ты лыбу так давишь? Счастливый, как пёсик, аж хвост дёргается, — удивился Билл. — В смысле? — С нами ты не такой радостный, как с тем приматом. Кто он? — поинтересовался орлан. — Да уж, Тао, не знал, что ты по парням, да ещё и по приматам, — захохотал тигр. — Да не приставай ты к нему, у всех свои вкусы, — Аоба и Билл дали друг другу пять. — Ничего, что я здесь стою, а? — Тао замахал руками, словно стоял на дороге и пытался привлечь внимание проезжающих автомобилей. Хищники продолжали прикалываться, игнорируя недовольного кошака. — Мы просто друзья, и, между прочим, важное дело обсуждали! — не выдержав рыкнул Тао. — Да ладно тебе, не дуйся так, мы же шутим, — успокоил его крылатый. — Не очень смешно. Опустошив бутылку апельсинового сока, Аоба поднялся с лестницы, отряхнулся и бросил: — Пора идти, перерыв почти закончился. Парни согласно кивнули, и они все вместе направились ко входу в спортивный зал. … Травоядные сидели на матах и что-то активно обсуждали. Подойдя поближе, хищное трио услышало, о ком шла речь: Легоси. Каждый говорил о странностях, которые за ним замечал. Вдобавок ко всему, когда умерла крольчиха, он исчез. Это сильно всех насторожило. — Ребята, — прорычал Билл, — очень подло обливать кого-то грязью у него за спиной. Уверен, Легоси никак к этому не причастен! — лицо тигра в тот момент выглядело настолько устрашающим, что напугало практически всех. Хищники терпеть не могут, когда травоядные так открыто их очерняют. Билл не мог позволить относиться к себе подобным, как к отбросам. События последних дней всё больше отдаляли плотоядных и травоядных друг от друга. — Тэм, вы же с Легоси друзья, почему ты тоже тут сидишь? — недоумённо воскликнул Аоба, но альпака не отреагировал. «Я не знаю что и думать, — Тэма переполняли противоречивые чувства. — Мне так страшно находиться рядом с ними, но, в тоже время, именно из-за нас, травоядных, они чувствуют себя отвергнутыми. Даже сейчас, во время перерыва, мы сидим и обсуждаем странности Легоси, а я и слова вымолвить не могу. Я понимаю, ребята просто переживают, но я не могу заступиться за хищников, ведь они и вправду опасны» — ДА ЧТО С ВАМИ СО ВСЕМИ?! — не удержавшись, крикнул Билл, — Как что случается — сразу строите из себя жертв! — ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ ЗНАТЬ ОБ ЭТОМ?! — повысила в ответ голос Эллен. Девушка подбоченилась и бесстрашно стала напротив тигра. Её фигурка на фоне здоровенного хищника выглядела совсем хрупкой, однако лицо выражало решимость. «Этот тигрёнок не знает ничего о жестокости этого мира. Каждый день погибает много зверей, и значительная часть — от лап плотоядных. Как он смеет пренебрегать нашими страхами?» — Знаешь, Билл: не вам угрожает опасность быть съеденными! Вы и представить не можете, каково это — быть жертвой! — Ты преувеличиваешь, вам просто нравится загонять нас в угол! Чувствовать превосходство над хищниками! — О каком превосходстве речь, если именно мы погибаем от ваших клыков?! — Опять всех сгребаешь в одну кучу?! Хищников тоже убивают, только у нас нет привилегий, в отличии от вас! Остальные плотоядные начали подходить к троице и тоже вступать в спор. Травоядные в долгу не остались, и также начали присоединяться к Эллен. От злости некоторые невольно показали клыки, их шерсть встала дыбом, а когти обнажились, готовые приняться за дело. Обе группы, потеряв чувство страха, медленно подступали всё ближе, нарываясь на конфликт. Напряжённая атмосфера — это мягко сказано. Ситуация накалилась до предела, и казалось, что сейчас начнётся драка. Услышав шум, Луис вышел из кабинета и поспешил к участникам клуба. На языке уже вертелось «Довольно!», но прежде, чем он это сказал, альпака оказался между зверями и завопил во весь голос: — ПРЕКРАТИТЕ! — все резко умолкли. Участники конфликта были крайне удивлены, что этот тихоня вдруг решил вмешаться. Тем временем, альпака продолжал говорить, повышая тон: — Вы, травоядные, никогда не поймёте, что чувствуют плотоядные! Каждый день их боятся только за то, что они такими родились! Да некоторые из них может и не хотели быть хищниками! Вы все порой ведёте себя куда агрессивнее, чем они! — Тэм… — Билл стоял не в состоянии пошевелиться. Его поразили слова альпаки. Создавалось впечатление, будто этот юнец понимал чувства клыкастых лучше, чем они сами. — Я… — А вы, хищники, даже представить не можете, как сложно с вами общаться! Каждый наш день может стать последним! Постоянные убийства, пожирания, избиения. Вы действительно думаете, что мы боимся понапрасну?! Вы постоянно пытаетесь утаить свою дикость! Я даже не знаю, что хуже: когда вы её скрываете, или когда выставляете напоказ! Выдержав небольшую паузу и немного успокоившись, он бросил виноватое «простите», и поспешил в гримёрную. Весь клуб был в ступоре: то ли от того, что маленький скромный альпака поставил всех на место, то ли от того, как метко он описал переживания каждого. Хотя больше всех ошарашен был именно Луис, ведь он знал, какие события заставили Тэма сказать это. Но, в отличие от него, олень не мог позволить своим чувствам взять вверх. От того, что ему приходилось скрывать свои переживания, ему становилось всё хуже. Как же хотелось хоть с кем-то поделиться этой трагедией! Могло сложиться впечатление, что Луис даже способен простить волка, но, возможно, так лишь показалось. Немного постояв в тишине, он крикнул: — Всё, ребят, хватит расслабляться, продолжаем репетировать! Все начали расходиться, но Билл замер и стоял на месте. Сжав руки в кулаки, он, подавив в себе ярость, крикнул: — Простите! — звери с удивлением обернулись на полосатого, который только что грозно извинился. — Простите… — сказал он намного спокойнее и тише. Ушки кошачьего поджались, хвост поник, и парень продолжил: — Иногда очень больно слышать от вас подобные слова, но нам нужно принять ваш страх… В конце концов, мы — его причина… — он отрешённо отвёл взгляд, словно смирившись со всей жестокостью этого мира. Актёр уже был готов уйти, как вдруг услышал: — И вы нас, — ответила Эллен. — Иногда из-за страха мы можем наговорить лишнего, ведь гораздо проще прикрыть его злобой, чем справиться с ним. Нельзя необоснованно так бояться вас. — Мир? — улыбнулся Билл зебре. — Мир, — тихо ответила девушка. И хотя короткий разговор произошёл лишь между двумя полосатыми, казалось, что вся группа участвовала в диалоге.*Кажется, на этот раз пронесло*
***
Репетиция прошла спокойно. Луис открыл очередную баночку с лечебной мазью и нанёс её почти на всё тело. Во время драки с Легоси больше всего досталось спине. Несмотря на боль, которую благородный олень чувствовал при каждом шаге, никто даже не заметил, что движения Адлера были немного скованными. Последний день… Завтра он покажет истинную сущность театрального клуба. И заставит всех новичков восхищаться выступлением. … Эльза и Тэм договорились встретиться у чёрного входа, так как от центрального, в связи с последними событиями, словно веяло чем-то недобрым. Парочка встретилась. Альпака стоял с заранее подготовленными цветами. Голубые колокольчики приятно удивили девушку, ведь они были её любимыми. Эльза засмущалась от такого милого жеста, но приняла их. — Знаешь, — начал альпака, — мне всегда хорошо было проводить с тобой время. Только сейчас я понял, что каждая секунда в твоей компании делала меня счастливым. Ты мне нравишься, очень. Я… Эльз… Я люблю тебя. Ненадолго повисла тишина. Девушка уже и не знала, что ответить. Казалось, этот парень стал ей небезразличен. Она запуталась в своих чувствах к нему и не понимала, как должна поступить. — Тэм… Мне очень приятно правда, — очередная пауза, казалось, длилась вечность. «Он такой хороший парень и за последние два дня так сильно изменился. Я его не узнаю. Такой мужественный, отважный, понимающий. Где же ты раньше был, Тэм? Такой легко защитит любую даму. Ты — настоящая мечта любой девушки… Мы с тобой…» — Мы с тобой не можем быть вместе… Прости… Девушка сглотнула ком, стоявший у неё в горле. Меньше всего она желала разбивать сердце парню, который недавно чуть не погиб. — Это хорошо… — Что, прости? — возмутилась Эльза, на что Тэм лишь рассмеялся. — Извини, наверное это странно звучало. Я к себе много бед притягиваю, не хочу тебя впутывать в это, — уголки губ альпаки приподнялись и превратились в светлую улыбку. — Знаешь, мне будет гораздо легче заботиться и оберегать тебя, если мы не будем встречаться. Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, и сделаю что угодно ради этого. Спасибо, что поговорила со мной… «После того, что я сказала… Он ответил мне… С такой теплотой…» — Я привык к односторонней любви. Так что, если позволишь, — он нежно взял её руку и осторожно чмокнул кончики её пальцев, — то я тебя проведу. — Давай… — касание его губ заставили сердце Эльзы биться быстрее. Ещё никогда прежде к ней так никто не относился…*В то же время*
Вечерело. Луис поднимался по лестнице в общежитие. «Чертовы полицейские задают слишком много наводящих вопросов. Хоть я ничего не сказал, нельзя расслабляться. У них нет прямых улик, так что скоро они вернутся за ответами. Вся школа ими наводнена… Сначала Риз, теперь Легоси. Почему всё так хреново? Ничего, Луис, ты справишься. Продолжай идти к своей цели, несмотря на трудности» Благородный олень приближался к комнате 701. С другого конца коридора шёл знакомый силуэт. Присмотревшись, он увидел… Джереми. Парни встретились у входа в комнату псовых: — Что ты здесь делаешь? Тебя не могли так рано выписать. — Выписали, как видишь. Я пришёл поговорить. А что ты тут делаешь, Луис? «Он пришел к Легоси? — удивился олень. — Ох, видимо ему никто не сообщил» — Слушай, Джереми… — обратился Луис. Человек, будто забыв о своём вопросе, игнорируя слова оленя, постучался в дверь. За ней послышался какой-то шум, который резко стих. После повторного стука кто-то подошёл к двери. Через мгновение её открыл лабрадор-ретривер. — Привет парни, чего-то хотели? — нервно спросил Джек. — Я пришёл к тебе, — хором ответили Джереми и Луис, после чего с удивлением переглянулись. — Ох, — рассмеялся псовый, — а мы знакомы? Парни зашли в комнату. Хищник попытался их остановить, преграждая путь своим корпусом, но он был слишком миролюбивым и неконфликтным. Ему ничего не оставалось, кроме как впустить незваных гостей. — Я здесь по поводу того, что сделал Легоси, — Джереми перешёл сразу к делу. «Чтооо???», — оба зверя сильно удивились. Откуда этот примат знает?! — Луис, хорошо, что ты здесь, тебя это тоже касается, — добавил парень. Беседа обещает быть непростой…