***
Еще до звонка на урок все ученики сидели на своих местах, на столах уже лежали учебники с тетрадями, поэтому когда Андрей Сергеевич вошел в кабинет все были готовы. Мужчина лишь кивнув на приветствие класса, в два шага преодолел расстояние до своего рабочего стола и сел за него. Его цепкий взор сразу же заметил отсутствие классного журнала и одной ученицы, всегда занимающий последнюю парту первого ряда с этим так ненавистым им оболтусом Алексеем. — Где журнал? — спросил он, не скрывая раздражения и нарастающей злости. — Он остался в кабинете истории, Максиму Викторовичу нужно заполнить его, — отозвалась староста класса, кажется, Мария. Он хмыкнул, вспоминая этого практиканта и его смазливое личико, по которому текут все, кому не лень. — А где же ваша соседка по парте, Алексей? — Ее Максим Викторович задержал. Теперь раздражение в нем достигло своего апогея. Ему захотелось прям сейчас встать и пойти к этому историку, чтобы забрать то, что принадлежит ему. А точнее, кто. Но здравый смысл и обязанности директора и учителя в одном лице не позволяли ему этого сделать, поэтому Андрей продолжил сидеть на своем месте, сжимая и разжимая кулаки под столом. — Записывайте новую тему, — слишком резко сказал он, отчего многие ученики вздрогнули, но ему было все равно. Урок уже как минут двадцать шел, а Арины все еще не было. Андрей объяснял новую тему классу, время от времени поглядывая на часы, висящие над доской, и иногда на дверь, в надежде, что вот, еще чуть-чуть, и эта дверь откроется и в проеме покажется худенькая, миниатюрная фигурка его девочки. Но время шло, ее все не было. Внутри Андрея постепенно разгорался пожар ревности. Его внутренний зверь требовал вернуть свое, а того, кто посмел посягнуть на Арину, уничтожить. И Андрей поддался. Продиктовав классу номера примеров, он сказал: — Когда приду, чтобы все примеры были решены. Он чуть ли бежал по коридору третьего этажа, направляясь в другое крыло, где и находился этот злополучный кабинет. Он уже не скрывал эмоций, а ревность полностью завладела его телом и разумом, что было очень плохо что для него, что для Арины с учителем-смертником. Преодолев за считанные минуты расстояние, Андрей замедлил шаг и тихо, словно хищник подкрадывающийся к своей жертве, стал подбираться к двери, которая была немного приоткрыта, из-за чего он мог слышать голоса. — Я не хочу, чтобы ты грустила, — услышал он. Сердце забилось неиставо быстро, руки сжались в кулаки, но Андрей решил действовать иначе, поэтому подавив в себе ярость и нацепив на лицо маску безразличия, он также тихо открыл до конца дверь и остановился в проеме, лицезрея открывшуюся картину. Не полностью, но Андрей все же смог разглядеть как рука этого несчастного будущего трупа покоилась на руке его девочки, которая, судя по всему, была не особо против. Ни он, ни она не замечали его, поэтому постучав костяшками пальцев по крашенной стене, он дал себе обещание сломать ему руку, а с ней провести разъяснительную беседу.1
26 марта 2020 г. в 22:25
С момента начала урока прошло только десять минут, а Арина уже устала и желала провалиться хотя бы под землю, чтобы не видеть эту отвратительную картину перед собой. Каждая, абсолютно каждая женская особь ее класса чуть ли не наизнанку пыталась вывернуться, чтобы заполучить немного внимания Максима Викторовича к своей персоне, а вот самому учителю надо отдать должное, держался он стойко, не поддавался, стараясь не замечать всех этих недособлазнительнец, как положенно проводя урок. Казалось, из всего этого цирка лишь она одна не пыталась привлечь его внимание к себе, да и зачем? Ей своего дурдома по уши хватало, а тут еще он? Нет, спасибо. Да и ко всему Арина не понимала, что такого особого в Максиме Викторовиче. Обычный парень, не красавец, но и не урод, худощав, да и зубы немного кривоваты — таких пол школы ходит, но для этих искусительниц главное должность, статус и то, что они получать за более близкое общение с теми, кто хотя бы на пару лет, да старше их. Тошно!
Вырисовывая разные закорючки на полях тетради, Арина старалась отделиться от этого всего балагана и от слухов, что принес ей Алексей, ее, пожалуй, единтсвенный друг в этом дурдоме. Поговаривали, что этот самый учитель души в ней не чает, а Арина еще немного и сама накинется на него, ведь она такая жалкая, никогда не знала мужского внимания, а тут такой подарок с небес. Естественно, это были лишь глупые сплетни, но Алексей наполовину им верил. Именно той половине, которая говорила о странном влечении нового учителя к ней.
Вот и сейчас, сидя рядом с ней, рыжик, так она иногда его называла, пихнул ее локтем и шепотом промолвил:
— Этот учитель время от времени смотрит на тебя как-то странно и открыто, что в нашу сторону уже половина класса оборачивается, — в его голосе слышалось раздражение. – Вот и сейчас смотрит.
Арина резко подняла голову и… встретилась взглядом с голубыми глазами учителя, который тут же поспешил их перевести на Диму, что рассказывал домашнее задание. Стало внутри как-то неприятно от того, что относительно сплетни правдивы. Да и что душой кривить, весь этот месяц, что Максим Викторович преподавл в ее школе, ну или, если быть более точной, около двух недель он поглядывал на нее, часто спрашивал на уроках, иногда просил помощи, так как еще ничего и никого не знал здесь, последний факт ее очень удивлял, ведь есть староста, почему у нее не поинтересоваться?
— Глупости не говори, он сейчас смотрит только потому, что ты болтаешь без умолку, — нашла отговорку Арина, хотя внутри поселилось чувство сосмнения.
Лешка надулся и до конца урока просидел молча. Когда прозвенел звонок, все быстро пососкакивали с мест, так как следующим уроком была математика, и опаздывать на нее было сравнимо с тяжелым преступлением и не менее тяжелым наказанием от самого директора. От воспоминания этого мужчины у Арины по спине пробежались мурашки, и она поспешила отвлечься от этих мыслей. Тем временем класс практически опустел, осталось несколько человек, в числе которых были и они с Лешей.
— Арина задержитесь, пожалуйста, — услышала за своей спиной девушка, когда собиралась выходить из класса.
Посмотрев на своего друга, Арина увидела на его лице ухмылку, а по глазам можно было прочитать: я был прав.
— Тебя ждать? — спросил он.
— Нет, — хотя хотелось попросить его не бросать ее с ним, но это было очень странно и подозрительно.
Алексей ушел, а вместе с ним и оставшиеся ученики, которые напоследок одарили ее недвусмысленным взглядом. И Арина осталась наедине с ним, да со своими сомнениями и терзаниями.
— Максим Викторович?
— Я хотел, чтобы вы мне помогли заполнить журнал, — улыбнувшись, он посмотрел ей прямо в глаза, — я до сих пор не могу разобраться что к чему.
«А наедине он довольно смело себя ведет», — подумала девушка.
Ей также хотелось спросить почему он не оставил старосту, которая в этих делах разбиралась лучше нее, но внутренний голос кричал ей о том, что она знала ответ на этот вопрос. Возможно, она и знала, но верить не особо хотела, да и не желала. Конечно, она могла отказаться или предложить позвать старосту, но что-то ей не давало это сделать. То ли желание помочь человеку, то ли нежелание идти на математику…
К слову, Арина осталась. Она села за парту напротив учительского стола, Максим Викторович сел рядом, перед ними лежал журнал. Девушка стала объяснять что к чему и почему за прошлую четверть выставлено так много троек и двоек. Постепенно их разговор перетек в другое русло: мужчина спрашивал ее о том, как раньше им преподавали историю, как учились ее одноклассники. Арина отвечала медленно, стараясь как можно дольше тянуть время. Звонок на урок прозвенел как минут пятнадцать-двадцать назад, но она не спешила, а мужчина, кажется был только рад этому.
— Знаете, Арина, вы мне очень нравитесь, — внутри девушки все замерло, а желудок, казалось, скрутило в тугой узел, — вы очень хороший человек и прилежная ученица, но ваши глаза очень грустные. Красивые и грустные. Что вас беспокоит?
Арина замерла, не зная что ответить этому человеку. Сказать, что ее отец пьяница, а мать ненавидит ее, или что она решила найти успокоение в объятиях директора этой школы, которого в последнее время она избегает.
Кстати, по поводу этого. Арина почему-то в последние дни никак не желала видеть Андрея Сергеевича, не хотела с ним разговаривать или вообще как-то пересекаться. Спустя продолжительное время девушка наконец поняла, что все, что она делает и позволяет ему делать с собой неправильно. Но она не учла тот факт, что будет больно. Не потому, что они обитают в одной школе и он преподает ей математику, из-за чего ей приходится его видеть и даже разговаривать; не потому, что пару раз в неделю они встречаются для проведения дополнительных занятий, так как девушка отстает по математике; она просто привыкла к нему. Привыкла к его грубости, надменности и мании ею помыкать. Привыкла настолько, что Арине стало страшно за будущее, которое светит ей с ним (если вообще светит). Девушка не значала чего ей ожидать от него, ведь он был настолько непредсказуем, что Арина просто устала, да и дома обстановка давила на нее так, что казалось, еще чуть-чуть и она сорвется и сделает необдуманный и неверный шаг. Но и так жить она не могла. Ей всего семнадцать лет, а она уже познала всю «радость» жизни, да так хорошо у нее это получилось, что Арина была сыта по самое горло. А Андрей… ему сорок пять лет, а вел он себя порой как подросток…
Девушка вздрогнула и представила, если бы все подростки вели себя так, как мужчина.
Нет, не правильно. Он вел себя так, словно ему все было дозволено; так, словно весь мир ему должен. Директор не боялся ничего, будто в его сильных руках была власть над всем живым, а его жестокости не было предела. Кому, если не Арине, знать об этом. На ее теле множество шрамов, ссадин и синяков, половину из которых оставил на ней ее родной отец, остальную половину — он.
— Арина, — от мыслей отвлек Максим Викторович, — ты тут? Куда пропала? — спросил он, смеясь.
— Простите, пожалуйста, я задумалась.
— Ничего, бывает. Я вот порой сам настолько глубоко ухожу в свои мысли, что не замечаю долгое время ничего вокруг. Поэтому я тебя понимаю.
Она улыбнулась, но ничего не ответила. Будет даже правильнее сказать — не знала, что ответить и как дальше себя вести с ним.
— Может тебя кто-то обижает? Я заметил, с тобой в классе практически никто не разговаривает. — Учитель положил свою горячую ладонь на ее прохладную кисть, от чего он вздрогнула и слегка покраснела. — Если тебя кто-то обижает, обязательно скажи мне, я разберусь. Я просто не хочу, чтобы ты грустила.
Арина настолько была удивлена словами Максима Викторовича, что не заметила, да и сам мужчина тоже, как дверь кабинета тихонько приоткрылась, и в проеме показалась высокая и довольно массивная мужская фигура.