***
Среди множества иллюстраций колдовской книги недоставало самой важной — изображения снежного духа. Автор ограничился описанием — слова, слова, снова слова. «Образом человеку подобен, — гласили кривые строчки, — ликом бледен, очами ясен, жесток сверх меры». Вайти купилась как раз на последнее: жестокий сверх меры дух, слушающийся свою хозяйку — сильный аргумент в спорах с дозорными и пиратами-конкурентами. Но теперь в её сердце закрались сомнения: если «ликом бледен, очами ясен» к появившемуся существу ещё туда-сюда подходило, то «подобной человеку» женщина с птичьими крыльями, лапами и хвостом была весьма относительно. К тому же Вайти чисто интуитивно чувствовала, что древний снежный дух не должен носить майку с надписью «HAPPY». Хотя на Гранд Лайн встречаются и не такие чудеса, этим он и славен. Прежде всего Вайти решила спросить напрямую: — Ты снежный дух? — Снежная Женщина… да… так меня называли… Говорила она медленно, неуверенно, словно вспоминала на ходу. И всё же ответ Вайти воодушевил, вселил в неё надежду. — Я призвала тебя, — сообщила Вайти. — Теперь ты будешь служить мне. — Нет, — отказался несговорчивый снежный дух. — Я служу только молодому господину. О таком древняя книга не предупреждала. — Какому ещё молодому господину? — нахмурилась Вайти. — Я… Я не уверена… — лицо снежного духа исказила гримаса, крылья взметнулись вверх, прижались к вискам. — Голова болит! Такой туман, ничего не соображаю… — Ла-а-а-адно, — протянула Вайти таким тоном, что любому стало бы ясно: ничего совсем не ладно. — Допустим, это побочный эффект от ритуала. Допустим, тебе надо прийти в себя, всё вспомнить, осознать… Звучало как-то сомнительно. Что ещё может быть надо этому снежному духу? Тёплый приём, приветственный банкет, первая помощь при обморожениях? Последняя мысль отдалась каким-то осознанием, и Вайти запоздало сообразила: снежный дух выглядел потрёпанным. На лбу, прямо у границы роста волос, виднелась свежая ссадина, от уголков губ вниз к подбородку спускались бледные следы, какие остаются после того, как сотрёшь с кожи подсохшую кровь. Вопрос задался сам собой, слова вылетели изо рта, минуя мозг: — С тобой всё в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? Словно спохватившись, снежный дух ухватил кончиками крыльев вырез своей майки и — к большому удивлению Вайти — отогнул его, заглядывая внутрь. Там не обнаружилось ничего неожиданного, только пышная грудь, но это открытие отчего-то привело снежного духа в восторг. — На месте, — расплылась она в облегчённой улыбке. Происходящее всё меньше напоминало магию, и всё больше — какой-то нелепый фарс. Вайти начала не на шутку раздражаться. — Я тебя призвала! — она скрестила руки на груди. — Ты должна быть духом, уметь управлять снегом и подчиняться моим приказам! Так какого чёрта..?! Договорить она не успела. Укрывший каюту — и не думавший начинать таять — снег взвился в воздух, закружился мягким торнадо вокруг, заскрёб по стёклам иллюминаторов изнутри. — Я умею управлять снегом, — спокойно сообщил снежный дух. — А что насчёт остального? — мрачно поинтересовалась Вайти, предчувствую ответ. — Что насчёт подчинения моим приказам? Снежный дух на эти вопросы предпочёл не отвечать. Бледные губы тронула спокойная вежливая улыбка. — Кстати, я вспомнила, — сообщил снежный дух. — Меня зовут Монэ.***
Команда, как и было уговорено, вернулась на ледокол к утру. Не без опаски поднимаясь на палубу, они были готовы увидеть своего капитана ликующей победительницей или разочарованной проигравшей, или, в самом худшем случае, окоченевшим трупом. Но уж точно не уставшей и злой, как тысяча морских чертей. — Чего встали?! Бегом по местам! — скомандовала Вайти. — Мы отплываем! Ты! — она поймала за плечо пробегающего мимо пирата. — Подготовь какую-нибудь свободную каюту. — Зачем? — неблагоразумно удивился тот. — К нам кто-то присоединится? — Разговорчики! — прикрикнула на него Вайти. — Это приказ капитана, и ты должен молча его исполнять! С исполнением приказов сегодня вообще складывалось как-то неважно, словно все грозные слова враз утратили силу. Вайти потратила несколько часов, чтобы убедиться: с Монэ будет непросто. Зловредный снежный дух прямые приказы выполнял, ритуал надёжно связывал волю призванного и гарантировал послушание. Но между приказами Монэ успешно делала, что хотела, и предельно вежливо и корректно действовала на нервы. У Вайти закрались подозрения, что своего прежнего хозяина Монэ тоже изводила долго и качественно, без тренировки так не выйдет. — Я в самом деле почти ничего не помню, — пожала та плечами в ответ на прямой вопрос. — Всё очень обрывочно и смутно. Периодически в голове светлеет, но очень фрагментарно. Я помню своё имя. Я помню, что служу молодому господину. Я помню, что моё сердце украли, — она прижала крыло к груди, — но теперь оно на месте. — Говори правду, — приказала Вайти. — Это правда, — бесстрастно отозвалась Монэ. — Говори всю правду, — подчеркнула Вайти. Она умела подбирать правильные слова. — Это вся правда, что имеет значение, — исполнила приказ Монэ. — Я помню ещё какие-то мелочи вроде голубого неба с белыми облаками или прибоя, лижущего ледяную кромку, или горящей земли, но это всё слишком невнятные обрывки. Наверное, я когда-то это видела, но… — Горящей земли? — уцепилась за сказанное Вайти. — Разве ты не снежный дух? Разве не должна была ты жить, не знаю, в каком-нибудь ледяном краю вечной зимы? — Вполне возможно, — не стала спорить Монэ. — По крайней мере, это звучит разумно. Но я… — Ничего не помнишь, — закончила за неё Вайти. Монэ прошагала из угла в угол каюты, смешно покачиваясь на своих птичьих лапах. Она с любопытством оглядывала обстановку и весь разномастный хлам, собранный Вайти для ритуала. Коснулась кончиками перьев гладкого лунного камня и пробормотала: — Похоже на карамель. — Что? — удивилась Вайти. — Похоже… на карамель… — Монэ обернулась к ней с тем самым озадаченно-задумчивым выражением лица. — Мне кажется, в этом есть какой-то смысл. Кажется, карамель… важна. Вайти даже предположить не могла, как снежный дух может быть связан с карамелью. До самого рассвета она пыталась разобраться в границах способностей Монэ и возможностей проведённого ритуала. — Ладно, хватит на сегодня, — решила она в конце концов. — Да, я бы тоже не отказалась отдохнуть, — согласилась Монэ. — Снежному духу нужен отдых? — удивилась Вайти. — И желательно на удобной мягкой кровати, — подтвердила Монэ. — Впрочем, я не слишком привередлива, сойдёт любая. — Это самое замороченное и сомнительное заклинание, что я творила в своей жизни, — устало подытожила Вайти. — Может, тебя ещё кормить надо? Улыбка Монэ оставалась неизменно вежливой и очень красноречивой и отвечала на вопрос лучше всяких слов. — Хотя бы обычной едой? — уточнила Вайти. — Если каждый раз надо будет добывать для тебя снежные плоды, выгоднее отправить тебя туда, откуда ты явилась. — Обычная еда вполне подойдёт, — заверила Монэ. — Или нужна карамель? — вспомнила Вайти. — Ты говорила что-то про карамель. — Нет, — покачала головой Монэ. — Вот именно карамели мне отчего-то совершенно не хочется.***
Выделенную ей каюту Монэ обжила совершенно по-человечески. У Вайти вообще складывалось ощущение, что она не призвала волшебного снежного духа, а просто подобрала ещё одного накама — только очень уж скрытного и непонятного. Отдохнув и хорошо выспавшись, она успокоилась и решила, что магический ритуал можно всё-таки считать успешным, в конце концов, книга состояла из кучи туманных намёков и путанных объяснений, и что Вайти успела расшифровать их на свой лад — это уже другой вопрос. Оставалось только разобраться с Монэ и её способностями. По вечерам, когда большая часть команды отправлялась отдыхать, Вайти приказывала Монэ выйти на палубу и экспериментировала. Испытывала своё оружие. Снежному духу ничего не стоило устроить метель среди плавящегося от жары летнего острова или построить из снега укрытие, по крепости не уступающее каменному, самой превратиться в снег, скрываясь от глаз в урагане мелких снежинок, да и острые когти наверняка могли легко рвать человеческую плоть — проверить последнее пока возможности не представилось. Зато морская вода для Монэ оказалась такой же слабостью, как для обычного фруктовика — это Вайти даже немного разочаровало. Если бы не крылья и лапы, если бы не появление благодаря магическому ритуалу, Вайти точно решила бы, что та — обычный человек. Первое впечатление сменилось на противоположное: Монэ не была слишком странной, она была недостаточно странной. Воспоминания Монэ всё ещё возвращались по чуть-чуть, маленькими кусочками и в самые неожиданные моменты. Какая-то мелочь, брошенная вскользь фраза, удачное слово запускало механизм, приоткрывало ещё одну часть картины. Вайти научилась улавливать эти моменты по изменяющемуся выражению лица Монэ и требовала рассказывать ей всё. Пока Монэ не научилась сдерживаться и скрывать вернувшуюся память — а Вайти не сомневалась, что та сделает это при первой же возможности — ей хотелось узнать как можно больше. В основном воспоминания были действительно бесполезными. — Помню замок, — рассказывала Монэ, — и заплаканную принцессу в красивом платье. — Помню маленькую девочку с кучей игрушек. — Помню тёмный лес. Помню горы. Помню песчаный пляж. Помню поле подсолнухов. — Помню сиреневый газ, клубящийся в колбе. — Помню людей с козлиными ногами и рожками… — …стоп, — поймала её на этом Вайти. — Звучит похоже на что-то магическое. — Нет, кажется… они были больны? — неуверенно уточнила Монэ. Вайти никогда не слышала о болезни, от которой у людей растут рога и копыта, но она и врачом не была. Может, где-то на Гранд Лайн это обычное дело, вроде простуды. Может, этим заражаются в Импел Дауне. — Я помню, что это было как-то связано с молодым господином, — неожиданно сообразила Монэ. О молодом господине, кем бы он ни был, она вспоминала часто. На месте этого образа в памяти Монэ зияло большое белое пятно, но сохранились эмоции, которые она к нему испытывала — верность и уважение, граничащие с обожанием. — Я должна вернуться к нему, — часто повторяла она. — Ты не можешь, — возражала Вайти. — Теперь я твоя хозяйка. — Молодой господин порой отправлял меня служить кому-то другому, — упорствовала Монэ, — но потом я всегда к нему возвращалась. — Ты исполняешь только мои приказы, — Вайти постаралась, чтобы слова прозвучали жёстко. — Да, — сокрушённо вздыхала Монэ. Диалог то и дело повторялся с незначительными вариациями, словно припев в странной песне этой истории. Куплеты-дни, впрочем, тоже не слишком-то отличались один от другого: скрип обшивки корабля, шелест волн, крики чаек, вечерние испытания для Монэ, сменяющие дневную жару такой приятной прохладой… А потом на них напали. Три корабля Дозора двигались навстречу неторопливо, но как-то неотвратимо. — Все на палубу! — скомандовала Вайти. — Достать оружие! Готовиться к бою! — а потом негромко, вполголоса, выговорила бессмысленное слово, набор букв, очередное заклинание. Жаль, что из всего волшебного арсенала у неё сейчас было только одно, совершенно не успела подготовиться. Монэ возникла рядом, с любопытством огляделась по сторонам — Вайти первый раз выпустила её наружу при свете дня. — Держись пока у моего плеча, — скомандовала Вайти. — На нас нападают. — Морской Дозор, — продемонстрировала осведомлённость о силах реального мира Монэ. — Давненько не видела этого символа. — Знаешь, кто это? — спросила Вайти и тут же перебила сама себя: — Сейчас это неважно, потом. Можешь устроить достаточно сильную метель, чтобы скрыть мой корабль? — Смогу, но это вряд ли поможет, — честно предупредила Монэ. — Накроет не слишком большую площадь, сбежать под прикрытием метели нам не удастся, да и их не задержать, море я не заморожу. — Хотя бы собьём их с толку, — Вайти приложила к глазу подзорную трубу, всматриваясь в приближающиеся корабли. — Не вижу никого особо опасного, но мы не можем знать наверняка… — Как прикажешь, — кивнула Монэ и взмыла в воздух. Гул метели переплёлся с восторженными криками и воплями удивления — мало кто из команды успел понаблюдать силу Монэ, так что сбить с толку получилось не только дозорных. Стоя на мостике, Вайти довольно улыбалась. Ей нравился холод, это была её стихия, которая словно подпитывала дополнительной энергией, придавала сил, вдохновляла на битву. Над головой громко захлопали крылья, Монэ опустилась на палубу рядом, когти цокнули по металлической обшивке ледокола. — Что дальше? — она тоже выглядела довольной, полёты и снег были всей её сущностью, и проявляя её, Монэ явно становилась счастливее. — Готовься к сражению, — просто сказала Вайти. Корабли Дозора были уже совсем близко. Даже сквозь метель Вайти могла отчётливо различить их силуэты, услышать крики дозорных, ещё чуть-чуть — и удастся рассмотреть отдельные фигуры, стоящие на палубе. Она крепче сжала саблю, напряжённо всматриваясь вперёд. Один из кораблей налетел на левый борт ледокола, послышался скрип, треск дерева, вопли и ругань, но за край тут же зацепились абордажные крюки, удерживающие ледокол на месте, и Вайти заорала: — Вперёд! Не бойтесь этих слабаков, они нам не ровня! Больше всего на свете она сейчас надеялась, что дозорные напали врукопашную, потому что растратили свои ядра где-то раньше, а не потому что в их команде были какие-нибудь неожиданные фруктовики. К мучительно протяжному скрипу корабельной оснастки и воплям добавился лязг металла и редкие выстрелы — пытаться искать цель в такую метель смог бы только или отличный снайпер с Волей Наблюдения, или полный идиот, палящий не глядя. Перед Вайти словно из ниоткуда возник дозорный, вывалился из снежной пелены ошарашенный, слегка деморализованный, так что она успела рубануть саблей прежде, чем он понял, что произошло. Кровь брызнула на заснеженную палубу, и Вайти бросилась вперёд, замахиваясь саблей для следующего удара, но её обогнала рванувшая с места Монэ. Мощные птичьи когти действительно успешно справлялись с мягкой плотью. Невесть откуда взявшиеся острые зубы находили голые незащищённые шеи. Кого-то Монэ просто хватала и сбрасывала за борт, подальше в море… К тому моменту, как второй корабль Дозора подобрался к ледоколу на расстояние выстрела, с первым было почти покончено. Монэ опустилась на палубу рядом с Вайти, опьянённая эмоциями. — Никогда особо не любила сражаться, — поделилась она. — Мне всегда больше нравятся интриги и шпионаж. Но сегодня я действительно счастлива! — Обсудим это позже, — прокричала Вайти сквозь вой ветра и шум сражения. — Мы ещё не закончили! — Это ненадолго, — хищно облизнулась Монэ, вновь взмывая в воздух. Со стороны корабля Дозора раздался грохот, затем ещё раз и ещё… — У них пушки! — проорала Вайти. — Осторожнее! Толщины и крепости бортов ледокола хватало, чтобы выдерживать стискивающие корабль льды или наваливающиеся всей своей ужасающей массой айсберги, но прямое попадание ядра всегда оставалось лотереей. Впрочем, пусть лучше в борт, чем в палубу, в кого-нибудь из команды… Снежная стена выросла перед Вайти быстрее, чем она успела что-то сообразить, а затем белизна содрогнулась. Вслед за первым ударом пришёл второй, третий, по снежной стене побежала, змеясь, трещина, но стрельба неожиданно прекратилась. — Я не просила меня спасать! — проорала Вайти куда-то в небо. — Стрелок нас больше не побеспокоит, — раздалось в ответ. — И можно было просто сказать спасибо. Снежная стена всё-таки рухнула, открывая Вайти обзор на поле битвы — кажется, удача всё ещё оставалась на стороне пиратов, а не закона и справедливости. Монэ снова опустилась на палубу рядом, теперь уже чуть менее счастливая, более сосредоточенная и напряжённая. — У меня заканчиваются силы, — призналась она. — Скоро метель закончится. — Этого хватит, — кивнула Вайти. Она и так видела, как истончаются, успокаиваются снежные вихри. Теперь рассмотреть удавалось не только выпрыгивающего прямо на тебя врага, но и корабли Дозора с изрядно поредевшей командой. Оценив обстановку, пираты разразились ликующими воплями. Третий вражеский корабль сменил курс, стремясь поскорее убраться прочь — очень благоразумно и весьма кстати, учитывая обстоятельства. Вайти опустила саблю. Команда успешно добивала оставшихся врагов сама, без участия капитана. — Это было отлично, — вполголоса похвалила Вайти. — Да. Монэ почти распласталась по палубе, широко раскинув крылья, и тяжело дышала. — Я переоценила себя, — слабо улыбнулась она. — Так приятно оказалось выбраться из клетки хоть ненадолго, что я перестаралась… Ледокол уверенно шёл вперёд, оставив корабли Дозора за кормой. Врагов на его палубе уже не осталось, пираты отходили от куража боя, оценивали потери, помогали раненным… — Отдыхай, — приказала Вайти. — Дальше мы справимся без тебя. Ты молодец, Монэ. — Он говорил так же, — удивлённо и болезненно выдохнула Монэ. — Молодой господин говорил так же… В последний раз.***
Когда Вайти вошла в каюту Монэ, та меньше всего походила на магического снежного духа, а просто на очень уставшую и несчастную женщину. Сидя на краю своей узкой корабельной койки, она подняла на Вайти взгляд, и говорить что-то уже не было необходимости. — Ты что-то вспомнила, — безошибочно догадалась Вайти. — Что-то не слишком приятное. — Не могу пока разобраться, — тоскливо отозвалась Монэ. — В голове всё перепуталось… Как будто одно противоречит другому. — Тебе нужны правильные слова, — заключила Вайти. Взгляд Монэ стал менее несчастным и куда более озадаченным. — Заклинания, — пояснила Вайти. — Тебе нужно правильное заклинание, которое вернёт тебе память. — Ты можешь сделать такое? — спросила Монэ. — Не знаю, — Вайти решила быть честной. — Никогда не пробовала. Но у меня есть идеи, как можно попытаться. — И ты сделаешь это? — уточнила Монэ. Вайти не сдержала усмешки. Все прошедшие дни в их беседах ей приходилось подбирать слова, правильно формулировать вопросы, не позволяя Монэ схитрить и уйти от ответа, а теперь они поменялись ролями. Сейчас она в полной мере стала хозяйкой призванного снежного духа, не просто связала его волю проведённым ритуалом, но и подчинила себе, удержала контроль. Только вот это оказалось совсем не то, что она себе представляла. — Я хочу разобраться во всём этом, — Вайти опустилась на стул напротив Монэ. — Мне кажется, что всё несколько сложнее, чем было описано в той дурацкой книжке. Или я что-то сделала не так, и ритуал пошёл не по плану… В общем, да, я хочу сделать это. Попытаться вернуть тебе память. — Говорить сейчас «спасибо» будет как-то глупо, да? — взгляд Монэ всё ещё оставался немного тоскливым, но в улыбке уже мелькнул отблеск привычной хитрой вежливости. — Пока рано, — Вайти задумалась на мгновение и добавила: — К тому же после сегодняшнего будем квиты. — Ты моя хозяйка, — напомнила Монэ. — Я исполняю твои приказы. Вайти кивнула, но не удержалась: — И всё же. Некоторое время они сидели молча. Монэ, казалось, сомневается или подбирает слова, но в конце концов она решилась и тщательно проговорила: — Дофламинго. Тебе о чём-то говорит это имя? Брови Вайти взметнулись вверх. — О том, что мы точно должны попытаться вернуть твою память! — Это имя молодого господина, — призналась Монэ. — Я вспомнила совсем недавно. Я должна вернуться к нему. — Это невозможно, — голос Вайти звучал бесстрастно. — И дело не в том, что ты служишь мне. Его победили. Он отправился в тюрьму вместе со всей своей командой. Если Монэ испытала какие-то эмоции от этой новости, то очень хорошо это скрыла. Только уточнила: — Давно? — Несколько дней назад. Новости во всех газетах, — Вайти прикинула: — Буквально через день-два после того, как я призвала тебя. — Вот как… Несмотря на совместное сражение и дружелюбную атмосферу, выкладывая на стол ритуальный нож Вайти предупредила-приказала: — Не вздумай к нему прикоснуться или как-то ещё попытаться на меня напасть. — Хорошо. Хотя я и не собиралась, — Монэ совершенно не выглядела оскорблённой этим недоверием, скорее даже самую малость польщённой. Для заклинания восстановления памяти не требовалось такого сложного ритуала или редких ингредиентов, всего ничего — слёзы раскаявшегося преступника, красный фосфор, новая, ни разу не горевшая свеча. И нужные слова, разумеется. Вайти справилась быстро. Каюту заполнил густой дым, белый, как снег, и такой плотный, что хотелось схватить рукой. К удушливому запаху горящего фосфора примешивался слабый аромат плавящегося воска и, почему-то, сыра, несмотря на то, что ничего подобного в каюте не было. Нараспев читая заклинание, Вайти наблюдала за Монэ, стараясь уловить малейшие изменения в выражении её лица, во взгляде, поймать тот момент, когда она потеряет над собой контроль и как-то себя выдаст. Белый дым скрутился воронкой, вырвался прочь в открытый иллюминатор, рассеялся в плотных сумерках, а Монэ очень спокойно и отчётливо произнесла: — Я служу Семье Донкихот. — Прекрасно, — оценила Вайти, хотя ничего прекрасного в этом не было. — Они действительно повержены? — всё так же спокойно уточнила Монэ. Собой она владела великолепно. — Да, — подтвердила Вайти. — Альянс Пиратов Соломенной Шляпы и Трафальгара Ло устроил на Дресс Розе знатные беспорядки, так что вся команда Дофламинго теперь в тюрьме. — Жаль, что я не убила его, — Монэ подняла взгляд на Вайти. — Трафальгара Ло. У меня был шанс, но молодой господин запретил трогать его раньше времени. Кстати, это именно он забрал моё сердце. Теперь слова про украденное сердце действительно имели смысл. Вайти помнила, с какой тревогой Монэ разглядывала свою грудную клетку сразу после появления на ледоколе. — Чёрт, слишком много надо рассказать, чтобы всё объяснить, — раздражённо бросила Монэ. — А ты наверняка захочешь объяснений… — Я не могу понять главного, — задумчиво проговорила Вайти. — Я должна была призвать снежного духа, но ты не дух, а человек, верно? — Я умерла, — спокойно пояснила Монэ. — Наверное, по всей видимости. По крайней мере, я отчётливо помню ощущение того, как что-то острое проткнуло мне сердце… Я уже упоминала, как мне жаль, что я вовремя не убила Трафальгара Ло? Вайти кивнула молча, не желая прерывать рассказ. — Я помню, как хотела взорвать остров со всеми, кто был на нём, — продолжила Монэ. — Молодой господин сказал, что дальше они справятся без меня, что я молодец, и что мне надо всего лишь устроить взрыв. Простой приказ, но решиться на это не так-то просто, я колебалась, всего несколько секунд… А потом эта жуткая боль в сердце, — она вздохнула. — Я не успела нажать на кнопку, всё потемнело, а в следующий момент я оказалась здесь. Так что, думаю, я умерла. Некоторое время Вайти обдумывала сказанное, соотносила с прочитанным в газетах, но в итоге сказала только одно: — Как по мне, для бесплотного духа умершего ты пьёшь слишком много кофе. — Что? — вот теперь Монэ выглядела действительно удивлённой. — По-моему, обстоятельства сложились просто фантастически, — пояснила Вайти. — Именно в тот момент, когда ты должна была умереть, я проводила свой ритуал, и ты умудрилась попасть под его действие. Благодаря нему ты выжила и даже вернула своё сердце. Насколько я могу расшифровать то заклинание, это кажется мне весьма вероятным. Они снова надолго замолчали, обдумывая сказанное. — И что дальше? — спросила, наконец, Монэ. — У меня есть пара идей, — Вайти поднялась на ноги. — Идём на палубу. — Я ещё не восстановила все силы, — предупредила Монэ. — Толку от меня будет немного. — Мне виднее, — обрубила Вайти. — Вперёд. Это приказ. Она вышла первой, Монэ последовала за ней на своих птичьих лапах, даже не пытаясь подняться в воздух. Ночь встретила их почти полным отсутствием ветра и удушающей жарой — корабль приближался к очередному летнему острову. И Вайти, и Монэ поморщились почти синхронно. — У меня есть для тебя один очень важный приказ, — Вайти смотрела на горизонт, который ещё самую малость светился от севшего недавно солнца. Сейчас ей надо было сказать самые правильные слова, она мысленно прокрутила их в голове, прежде чем произнести вслух: — Будь свободна. От служения тому человеку, который приказал тебе убить себя ради его целей. От служения ведьме, которая призвала тебя как злого снежного духа. Будь полностью и абсолютно свободной. Только для себя. — …Почему? — спросила Монэ. — Я ведьма, а не рабовладелец, — пожала плечами Вайти. — Волшебство волшебством, но на этом корабле должны быть только те люди, кто пошёл за мной добровольно. Мы с тобой неплохо провели время, но я не думаю, что ты бы сделала это по собственному желанию. — Да, — со своей неизменной вежливой улыбкой признала Монэ, а потом сказала: — Спасибо. — И тебе, — Вайти обернулась к ней. Они кивнули друг другу. — Может, ещё свидимся, — Монэ расправила крылья и повела плечами, готовясь к полёту. — Кто знает, всё может быть, — подтвердила Вайти и напоследок всё же полюбопытствовала: — И куда ты теперь? — Есть много тех, кому мне хотелось бы отомстить, — Монэ хищно облизнулась. — Кое-кто, кого бы мне хотелось спасти… Планов предостаточно, скучать времени не будет. — Тогда удачи, — пожелала Вайти. Она стояла на палубе до тех пор, пока крылатый силуэт не растворился в вечерних сумерках. На мгновение липкая духота вдруг сменилась свежей прохладой с колкими снежинками — вместо всяких лишних слов.