изучение красоты

Сигарета в тонких пальцах медленно тлеет, пепел слетает с неё небольшими серыми облаками и падает вниз с балкона, развиваясь по слабому ветру. Упёршись локтями на перила, Сокджин делает затяжку и выдыхает дым, который облаком небольшим через несколько секунд развеивается в воздухе. Привкус ментола уже прижился и он уже подумывал сменить сигареты, но, черт возьми, без этого он не сможет. Он даже в этом нашел что-то замечательное и уникальное, чего он до этого никогда не замечал. Или же не обращал должного внимания. Взгляд уставших глаз поднимается — фиолетовое небо, которого раньше он никогда не видел, темнеющее с каждой минутой незаметно. Наблюдая за тем, как по небу плывут облака — небольшие, с розовым оттенком, снова вдыхает в себя и выпускает дым в небо, улавливая себя на мысли о том, что это неуловимо красиво. Неуловимо и уникально, чёрт возьми. Начинает темнеть, солнце около получаса назад за горизонт зашло и небо, благодаря этому, только красивее и насыщеннее. На детской площадке всё ещё есть люди и слышится отчётливый детский смех. Вокруг тишина, не считая шума машин неподалеку и голосов внизу, но это всё уже так прижилось, как сигареты, которые Джин курит уже лет десять. Для него это и есть тишина. Он даже рад тому, что не пробился в Сеульский университет, что остался здесь — в Кванджу. Город пусть и не маленький, зато тихий и такой родной. Джин любит этот город, любит то, ради чего здесь остался и чего добился. Скурив сигарету до фильтра, он тушит её об железное ограждение и кидает в пепельницу. Вечерняя прохлада начинает на тело оседать и до приятных мурашек доводить, Джин, чуть наклонившись, упирается ладонями в железо и, наклонив голову, закрывает глаза, тело морально покидая и уходя медленным шагом в свои мысли. В реальность через несколько минут его привело прикосновение чужой теплой ладони. Машинально дернувшись от испуга, рядом с собой он увидел незаметно подошедшего Намджуна. — За это время можно скурить две пачки сигарет. Стемнело уже, пошли в дом. По холодной спине пробегают мурашки, когда Джин сквозь футболку чувствует прикосновение теплых пальцев. Они практически невесомо касаются тела, отрываясь поочередно ненадолго. Медленно скользят от лопаток вниз, по позвоночнику. — Я задумался. Сокджин снова чиркает зажигалкой, держа в зубах очередную сигарету. Подносит небольшой огонь ко рту и вдыхает, прикуривая. Зубами раскусывает кнопку и ментол снова приятно дыхание холодит. Между пальцев берет сигарету и, губы приоткрыв, выдыхает облако дыма. — Сколько можно курить? — спрашивает Намджун, рукой останавливаясь на талии, поглаживая её большим пальцем. — Сколько нужно, — Джин, не поворачивая на него взгляд, снова делает затяжку. Смотрит вниз, туда, где ещё несколько минут назад сидели люди. Все ушли. На улице окончательно стемнело и резко стало холодно, даже для июньского вечера. Желтым и белым светом начинают мерцать огни, загораясь хаотично в окнах домов. Рука Намджуна соскальзывает с талии и теперь держится за перила. Вообще-то, он подошёл к нему для того, чтобы затащить Джина в дом и повалить на кровать. Намджун полностью раздеть худое тело хочет, целовать везде, а потом наслаждаться его стонами, знакомыми до приятной трясучки. Намджун хочет его, чёрт возьми, хочет прямо сейчас, но держит себя в руках. Он стоит рядом с ним и не понимает, что заставило Сокджина впасть в прострацию. — Я думаю о том, что всё вокруг нас — удивительно красиво, но мы этого не ценим. Не ценим и, — Джин делает глубокий вдох, дым начинает проходить в горло, доходя до лёгких и вырываясь из них вместе с кислородом. Он начинает кашлять, кулаком прикрывая рот, но сквозь кашель всё же произнося отрывками, — Не обращаем должного внимания. — Безусловно, — Намджун отрывается от перил и, из рук Джина забирая недокуренную сигарету, кидает взгляд на него, — Хватит на сегодня табака. Намджун сигарету прислоняет к сухим губам, собираясь делать затяжку, слушая, как рядом хриплое дыхание Джина постепенно восстанавливается. Сокджин наблюдает за тем, как сигарета ярче гореть начинает, когда Намджун затягивает, глаза закрывая. — Красиво, — произносит внезапно Намджун, смотря на тёмное небо, на котором горят небольшими фонариками звёзды. Мерцают, переливаясь белыми оттенками. Джин поворачивается и тоже смотрит, ближе к Намджуну становясь, плечом к плечу прижимаясь. Он протягивает руку к его лицу, двигая указательным и средним пальцами, сигарету обратно выпрашивая. Намджун отрывается от звёзд и боковым зрением наблюдает за длинными пальцами. Вынимает сигарету изо рта и отдаёт Сокджину. Намджун глаз с него не сводит. Смотрит на него, взглядом его пожирает, как сумасшедший, каждую частичку его тела рассматривая: футболку оверсайз белую, заправленную в черные джинсы, которая местами вылезла из-под них, волосы чёрные, сливающиеся с небом, не уложенные и местами завившиеся из-за этого. Не только небо сейчас красиво. Ким Сокджин тоже. Красив до безумия, до колющих ощущений в душе. — Сокджин, — с губ Намджуна слетает его имя, хотя он даже не понимает того, зачем он вообще его зовёт. На своё имя он поворачивается и смотрит прямо в глаза Намджуну. В глазах отражаются звёзды, окурок, тлеющий в руках, и он, уставший и обессиленный после очередного рабочего дня. Руку Джина накрывает ладонь Джуна — теплая и большая. Поднимает её от ограды и пальцы сплетает со своими, крепко в замок руки замыкая. Потухшая сигарета выпадает из растопыренных пальцев Сокджина и неуловимо падает вниз. От холода по спине начинают пробегать мурашки, но эта прохлада для него не противна, скорее, наоборот, он уже привык к ней и она начала придавать тонкую атмосферность. Он делает несколько шагов назад, упираясь спиной в ограждение, а Намджун, руку не отпуская, следом незаметно наступает. Смотрит в глаза напротив — глубокие такие и родные, происходящего сейчас не понимающие. Точнее, просто делающие вид, что ничего не понимают, скрывают за этим появившееся желание. Тело тает, а ноги начинают подкашиваться, когда Намджун за талию к себе прижимает, сильными пальцами в кожу впиваясь. Рука Джина за спиной упирается в ограждение, а по ногам бежит еле чувствуемый ветер. Неожиданный страх дрожью мелкой пробегает по телу — упасть с высоты пятого этажа не очень то и хочется. Джин смотрит в глаза Намджуна, в которых чертовой похоти хоть отбавляй, а Намджун смотрит в ответ, и в бронзовых глазах глазах видит густой туман. — Намджун, — Джин выпускает его руку из своей, кладя ему на грудь, чувствуя пальцами, как бешено стучит его сердце, поворачивает голову в сторону соседнего дома, — А вдруг увидят? — Тебя это волнует? — Волн… Губы Намджуна накрывают долгожданные чуть приоткрытые губы, а Джин на это только и может, что вдохнуть полной грудью и в себе кислород задерживать. Закрывает глаза и ничего не делает, так и стоит, пальцами водя по груди Намджуна, руку не отрывая. Сердце Джина так часто бьётся, а в голове такой бардак творится, что, кажется, он прямо сейчас на бетонную плиту без сознания упадет. Утопает в приятных ощущениях, чувствует, как в сильных руках Намджуна льдиной тает. Чувствует себя крошечным по сравнению с ним. Намджун губы пухлые в своих сминает, нависая на Джином, выгибающим спину и назад клонящимся. Намджун без предупреждения, как обычно, Джина заставая в расплох. Они оба уже привыкли к этому, поэтому Намджун не переживает, а Джин особо не сопротивляется. Языками сплетаясь, Джин чувствует чертов ментол ещё чётче и ярче, как будто сигарету во рту держит. Горячая рука Намджуна спускается с талии, на ощупь находя то место, где футболка из джинс вылазит, под неё проникает. Джин отрывается от искусанных в кровь губ, выдыхая горячий воздух в них и тихо протяжно мычит, когда пальцы шершавые под футболкой кожу щекотить начинают. Рука поднимается выше талии, за собой вытягивая всю футболку. Когда пальцы, рисуя прерывающиеся линии по холодной коже, касаются соска, через футболку на неё резко ложится холодная рука Джина и прижимает, не давая движений. — Не здесь, пожалуйста, — голос Джина спокойный, тихий, а взгляд, хоть и уставший, изнутри Намджуна пожирает, просит продолжения, но уже не здесь. Намджун резким движением руки отрывает лёгкое тело от железа, к себе прижимая. Джин целует его, губы покусывая зубами, руками обвив шею. Рука, подарившая тепло телу, из-под футболки вылазит и касается его ягодицы, так же как и другая, до этого прижимающая его за талию к себе. Он открывается на несколько секунд и в губы шепчет: — Прыгай, хён. Джин, подпрыгивая, обвивает талию Намджуна ногами, крепко держась руками за плечи. Намджун держит его руками, удобнее их переставляя, и делает несколько шагов в сторону двери. Мокрые губы Джина касаются его шеи, из-за чего по телу Намджуна расплывается необъяснимая теплота. Он руками крепко держит его за ягодицы, пальцами по ним плавно проводя, а Джин в ответ кожу тонкую зубами оттягивает и покусывает. Целует и засосы оставляет, которые через несколько минут алыми цветами расцветут. Дыхание кожу опаляет и Намджун практически с ног валится из-за чертовых возбуждающих действий Сокджина, ногой закрывая балконную дверь. Джин через футболку начинает ногтями спину Намджуна царапать, через ткань впиявливаясь в кожу. Намджун дыханием обжигает его ухо, полной грудью делая вдохи. В темноте Намджун опускает Джина на кровать. Он падает в полулежащее положение и со всей силы дёргает Джуна за край футболки на себя так, что она трещит в этом месте. Намджун нависает над ним, на коленях стоя и руками упираясь в постель рядом с плечами Джина. — Я хочу тебя, Намджун, — шепчет Джин, нагло в глаза ему смотря, и улыбается, черт возьми, неконтролируемо. А Намджуна эта улыбка до дрожи, до бабочек летающих в животе будоражит. Джин тянет его за шею к себе и целует в губы, пальцами по контуру выступающих ключиц проводя. Губы Намджуна кусает до крови, свои ноги сгибая, упираясь коленями в его ребра. Намджун язык Сокджина посасывает в своих губах, рукой волосы его за ухо заправляя, пальцами в них зарываясь. Джин выгибает спину, ступней паха Намджуна несколько раз касаясь, по ширинке большим пальцем ноги проводя, уже напрямую намекая о том, что сейчас самое время. На несколько секунд Намджун выпадает из реальности и от губ чужих отрывается, чувствуя напряжение, которое электричеством в воздухе разлилось. На коленях он чуть назад отходит, садясь на ноги Джина, руками поднимая белую большую футболку на худом выгнувшемся теле. Приподнимает её до талии и силой Джина за плечо от кровати отрывает. Сам с его ног слезает, на широко расставленные колени садясь. Сидя напротив Намджуна, Джин руки вверх поднимает, чтобы он снял с него футболку и, когда она улетает с кровати на пол, Джун на несколько секунд бросает взгляд на тень на стене, которая, благодаря полной луне, чётко отражает на стене худощавые эстетичные руки Джина. — Как так вышло, что от темы красоты мы перешли к сексу? — спрашивает Джин, смотря в глаза Намджуну, пальцем очерчивая его шею. Намджун утопает в этом взгляде, тонет, как кубик сахара в горячем чае, тонет в глазах янтарных безудержно и без шансов на спасение. Выгибает шею, голову вверх поднимая на пару секунд, а Джин ловит эстетическое удовольствие, когда чётко видит перед собой костлявую шею, кадык, пульсирующие вены. — Если бы ты был на моем месте и видел бы себя со стороны, то понял бы, что я не прекратил разговор о красоте, а перешёл к её углубленному изучению, — Намджун голову опускает и смотрит на желанное тело, которое перед ним сидит сейчас. В лунном свете каждый изгиб отчётлив, и он в который раз убеждается, что Сокджин чертов идеал. Идеал всей его жизни. Пока Намджун раздумывает по поводу этого, Джин двигается к нему и руками скользит по широкой спине к пояснице, пальцами сжимая черную ткань. Тянет вверх и ему помогает Намджун, снимает футболку с себя и скидывает на пол. Джин дышит прерывисто и горячо, прямо в губы Намджуна, плавно к ним прикасаясь. Намджун, руками в его ягодицы вцепившись, будто последний раз Джина видит и чувствует, тянет на себя, сажая к себе на колени. Джин снова целует в губы невесомо, рукой одной по низу живота Намджуна проводя, пальцами с каждым прикосновением нажимая сильнее. Руками расстёгивает кожаный ремень, вынимая его из джинс, и на кровать рядом кладёт. Намджун толкает в плечо и он падает на кровать, закидывая руки за себя. Он левым локтем упирается в кровать, а другой рукой по его соскам проводит, сжимает с силой. Джин под ним с каждым прикосновением начинает выгибаться и дёргаться, в губы мычать. Глаза закатывает, даже не закрывая, и Намджун, наблюдающий за этим, ещё сильнее возбуждается. Пальцами ослабленными Джин расстёгивает пуговицу и ширинку на джинсах Намджуна, стаскивая их немного вниз — насколько без его помощи может. Намджун отрывается от него на несколько секунд и снимает с себя джинсы, которые с шумом спадают с постели, захватывая с собой лежащий на ней ремень. Тело Сокджину горит от предвкушения, потому что секс с Ким Намджуном абсолютно непредсказуем и разнообразен. Приподнявшись на локтях, он закидывает голову назад и закрывает глаза, чувствует, как Намджун расстёгивает его джинсы, стаскивает их с него рывками. Вслед за ними следует и нижнее бельё — Джин открывает глаза и взглядом пилит Намджуна, за каждым его действием наблюдая. Не первый год отношений, доверяет он ему полностью, но необъяснимое волнение всё равно берет своё, как в первый раз, и в этом даже есть какая-то своя изюминка. Намджун поднимается с его ног и встаёт с кровати, к шкафу подходя и открывая одну из дверей. Выдвигает небольшой коробок и, открывая крышку, копошится в нём, перебирая какие-то упаковки, тюбики, коробки поменьше, которых в темноте не видно. Джин сидит на кровати и рассматривает себя в большом зеркале напротив, из-за тусклого лунного света видя только свой силуэт. «Углубленное изучение красоты» — так он сказал? Он не соображает — желание заснуть растёт, но желание Намджуна его в несколько раз превышает. Переводит взгляд на Намджуна, стоящего всё ещё у шкафа с ящиком в руках и восхищается им про себя. Восхищается этим телом — мужественным, сильным, накаченным и до мурашек родным и излюбленным. Он сгорает из-за желания, сгорает из-за неограниченной любви к Намджуну. — Обязательно надо было прятать смазку и презервативы, если Хосок даже не заходил сюда? — А если бы зашёл? — Джин смотрит на него и брови слегка приподнимает, наклоняясь вперёд, — В зелёной коробке, на самом дне, под обезболивающими и коробкой с пластырями. Пожалуйста, быстрее. Намджун подходит к окну с чертовой зелёной коробкой из-под обуви и несколько минут ищет тюбик и небольшую картонную упаковку и всё-таки находит. Оставляет коробку на подоконнике и подходит к кровати, на которой лежит Сокджин, голову назад закинув и руками лицо зачем-то закрыв. Намджун садится перед ним, раскрывая тюбик со смазкой. Джин поднимает голову и чувствует резкий запах мяты, а после этого чувствует, как рука Намджуна медленно проходится по его бедру, после ударяя по ягодице. — Укладывайся, принц, как тебе удобно. Принц. Это обращение к нему очень редко звучит, в самых эмоциональных и чувственных моментах. Джин помнит об этом, а тараканы в голове начинают хороводом танцевать и он вдруг находит себя на мысли о том, что Намджун, грубо говоря, сейчас переживает по поводу происходящего. Джин приподнимается, так оставаясь на спине, кладет голову на подушку, раздвигает ноги и сгибает их в коленях, а Намджун одновременно с ним встаёт на колени, снимая с себя последний элемент одежды. Пока он отвлекается на пару секунд, снимая с себя боксеры, Джин обвивает его талию ногами. Руки Намджуна скользят по его горячей спине, в районе поясницы, где она отрывается от простыни, ногтями царапая её слегка и подходит к нему ближе, удобнее пристраиваясь, к себе прижимая, ноги руками обхватывая. — Если я сделаю так, будет удобнее, — ноги Джина он закидывает к себе на плечи и подходит так, что теперь они согнуты в коленях. Напряжения в ногах должно быть меньше, а Намджуну двигаться удобнее. Джин выбрал максимально нелюбимую ему позу, но идти сейчас на спор абсолютно не хочется, поэтому Намджун смиряется и умалчивает о недовольствии. Открывает упаковку и надевает на свой член презерватив, поправляя его. Джина изнутри разрывает, он ягодицами трётся об член, поднимаясь и опускаясь на несколько сантиметров. Смазка начинает медленно стекать по его коже, Намджун растирает её руками и Сокджин чувствует, как кожу постепенно приятно холодить начинает. Намджун рукой сжимает ягодицу и пальцами в неё впиявливается, останавливая его движения.   — Прекрати. — Намджун, пожалуйста, быстрее, — протягивает жалобно, ладонью волосы назад зачесывая. Рука Намджуна охватывает член Джина, пальцами его сжимая, и он сквозь зубы вдыхает. Намджун пару раз двигает рукой вверх и вниз, размазывая смазку, чувствуя, как орган пульсирует в руке. Спина Сокджина выгинается, а сам он мычит протяжно и под нос себе тихо шепчет: — Пожалуйста, быстрее… Джин чувствует, как Намджун входит в него плавно, наполовину, и сквозь закрытые губы тихо мычит. Кусает свой язык и закатывает глаза, чувствуя, как тепло из низа живота медленно по всему телу разливается. Ноги практически незаметно дрожат, но совсем скоро это проходит. Намджун аккуратно и медленно, как будто навредить боится, начинает постепенно двигаться, с каждым новым движением в тело глубже входя. Джин в запотевшей руке простынь сжимает и первый стон с губ роняет, тихий, зажатый. Джин поднимает взгляд в глаза Намджуну, стоящего над ним, перед этим моргая медленно, глаза на пару секунд закатывая, когда Намджун в первый раз полностью входит. Он в ответ улыбается — блядской наглейшей ухмылкой во весь рот. Входит до основания и губу закусывает, когда Джин стонет громче, но всё ещё сдержаннее, будто стесняется чего-то. Джин разглядывает эту улыбку, ямочки на лице, пот еле заметный и закидывает голову, сдерживая себя, чтобы не закричать, смотря на него — убийственно красивого и сексуального. Намджун двигается быстрее, рукой продолжая медленно водить по члену Джина. Смотрит на него, демонстрирующего шею костлявую и простынь в пальцах сжимающего до побеления костяшек и поправляет упавшие на лицо волосы, думает о том, какой же Сокджин шикарный и эстетичный. — Если будет больно — сразу же скажи, — голос Намджуна сейчас такой низкий и расслабленный, что Сокджин готов хоть сейчас на него кончить. Намджун не слышит ничего в ответ, поэтому темп сбавляет, практически не двигаясь. Пару секунд Джин лежит, никак не реагируя, даже руку не разжав, как будто заснул. — Намджу-у-ун, — практически не слышно произносит, дрожащим голосом протягивая буквы, — Быстрее. Я прошу тебя. Намджун, голову подняв и воздух горячий в себя одним большим глотком воздуха набрав, одной рукой проводит по внутренней стороне бедра Джина, одновременно с этим начинает двигаться, входя до основания. Ноги, лежащие на его плечах, начинают дрожать и раздаётся очередной стон. Наконец-то этот стон дрожащий, протяжный и громкий, несдержанный. Горловые стоны Джина всегда Намджуна с ума сводили, особенно такие, как сейчас — прерывающиеся, чуть ли не кричащие, голосом расслабленным, низким, хриплым. Неожиданно для Намджуна его руку накрывает горячая ладонь Джина, прижимая её к члену ещё сильнее, до приятной боли. Не отпуская большую, по сравнению со своей, ладонь, он начинает двигать её вверх-вниз, с каждым движением быстрее и быстрее. Проявляя такую инициативу, Сокджин даже и не задумывался, что доведёт этим его, разозлит. Намджун резким движением отрывает свою руку от ноги и наклоняется вперёд, в Джина со всей силы входя. Вскрикнув из-за резкой боли, которая угасла через несколько секунд, Джин кусает губы и не обращает внимания на то, как шеи касаются горячие пальцы. Намджун сжимает его шею в своей ладони, чувствуя, как кадык поднимается, когда Сокджин нервно сглатывает. Стон Джина резко обрывается, когда Намджун начинает его душить. Сокджин смотрит снова в его глаза испугано — а он дерзко отводит взгляд, двигая рукой быстрее, в унисон с рукой Джина. Шлепки тел до боли приятной внизу живота ещё сильнее заводят, Намджун ещё быстрее и сильнее, насколько может, тело Джина в кровать вдалбливает. Джин кричит. Кричит его имя на всю квартиру, сжимая в ладони простынь до того, что она чуть ли не рвется под напряжением. Хрипло дышит и глаза закатывает до боли, когда Намджун шею сдавливает с силой. Рефлекторно на неё кладет свою руку, ту, которой до этого сжимал руку на своем члене. Кровать противно скрипит под ними, перебивая вздохи Намджуна и пошлые шлепки двух тел, быстро ударяющихся друг о друга. Внутри Джина тепло разливается и собирается лишь в одной точке — в самом низу. Намджун продолжает дрочить с такой скоростью, которую он ему задал и Джин понимает, что на пределе. Горло начинает побаливать, из-за чего стоны, с каждым движением Намджуна раздающиеся, становятся громче и рванее. Джин сухо кашляет несколько раз, своими пальцами пытаясь пролезть под сильные пальцы Намджуна и убрать их с шеи. Воздуха начинает не хватать и становится ужасно больно — на утро, скорее всего, выскочат синяки. — Хватит, больно, — хрипит, взглядом его насквозь пронизывая. Намджун не отпускает, из-за чего Джин бьёт его по руке, пытаясь заставить убрать. — П-пожалуйста… — просит снова, когда понимает, что ничего сделать не может. Взгляд Намджуна останавливается в его просящих испуганных глазах, которые чуть ли не слезами наполнены. Через несколько секунд по руке Намджуна, лежащей на его члене, горячими каплями начинает стекать сперма. Тело Джина как будто находится сейчас под водой — расслабленно, спокойно. Стонет сквозь губы — Намджун убирает руку с его члена и темп снижает постепенно. Становится больно. Он рукой поглаживает те места на шее, на которые пару минут назад со всей силы надавливал Намджун. Намджун останавливается и, не выходя из него полностью, резким толчком входит в него до основания с такой силой, что задевает членом простату. Джин вскрикивает от неожиданной боли, затылком в подушку впечатываясь, дышит прерывисто, быстрыми вдохами вбирая в себя кислород. Намджун кончает и выходит из него. Ноги Джина, из-за долгого напряжения дрожа, медленно опускаются на постель. Намджун садится на колени, закидывая голову наверх, и дышит тяжело. — Подай салфетки, — просит у Джина, снимая с себя презерватив и кидает в коробку, стоящую у кровати, служащую мусоркой. Джин тянется к прикроватной тумбочке и, пачку полупустую в руки взяв, подкидывает её Намджуну. Он вытирает руку, которую испачкал Сокджин, и кидает использованные салфетки в мусорку. Намджун приподнимает расслабленные ноги Джина и достаёт из-под них собравшийся плед. Ложится рядом и накрывает его, за плечо к себе прижимая. Чувствует сбитое дыхание у себя под ухом и взглядом на секунду останавливается на его лице. Сокджин с закрытыми глазами лежит на боку, обняв край покрывала. Намджун поправляет одной рукой его влажные волосы, упавшие на лицо, смотрит на него и улыбается. — Я убью тебя за синяки на шее, Ким Намджун, — сонный голос шепчет эти слова, а горячая ладонь ложится на грудь Намджуна. Он накрывает её своей, пальцы сжимая, и, мокрых губ быстро касаясь своими, утыкается носом в его шею: — Я тебя тоже люблю. Джин приоткрывает глаза, находясь в миллиметрах от его лица, и улыбается смущённо, поджимая губы. Ватное тело валит в сон, в мыслях творится чёрт знает что. Он через Намджуна, держась за его руку, чтобы не потерять равновесие и не упасть, перелезает и встаёт с кровати. Открывает шкаф и, доставая из него пижаму, кидает её в Намджуна: — А то соблазнишь ещё, — тихо смеётся, надевая на себя большую старую рубашку Джуна, которая давно стала домашней. Намджун, ловя рукой лишь нижнюю часть пижамы, наклоняется и поднимает футболку, упавшую на пол. Проходит несколько минут и Джин снова ложится в кровать, накрываясь одеялом. — Красоту мы правда не замечаем вокруг себя, — произносит вдруг Намджун, вернувшись к теме, которой всё ещё на балконе началось. Сокджин кладёт голову на его грудь, чувствуя, насколько медленнее она начинает двигаться. Намджун делает продолжительные плавные вдохи, как будто боится доставить дискомфорт для Джина. — А я заметил, — Намджун слышит в его интонации, что ещё минута, не больше, и он уснёт, — Заметил около двух лет назад. Джин, глаза не открывая, плавно поднимает голову вверх и целует Намджуна в подбородок, хотя старался поцеловать в щеку. Голова падает на плечо Намджуна, он крепко прижимает Джина к себе за плечи, зарывается пальцами одной руки в его волосах. Сокджин издал громкий вздох и заснул. Намджун понял это, потому что тело обмякло, расслабилось, а дыхание сменилось на более спокойное, восстановившееся. Он слегка улыбнулся и поцеловал его в щеку, через секунду после этого тихо прошептал: — Люблю тебя, Джин.