Этот мир не спасти от потерь и печали, Но я верю в любовь, что не знает границ. Сколько разных имён у меня за плечами, И ненужных для сердца потерянных лиц. Ах Астахова
Я сидела на полу в холодной тёмной комнате, поджав под себя ноги, и, накрыв плечи крыльями, наблюдала, как в углу капала вода. Капля за каплей, она утекает откуда-то так же, как, оказалось, утекало моё время. А теперь оно почти подошло к концу и через несколько часов меня казнят. На самом деле моя история началась ещё давно, девятого июня двадцатого года, если быть совсем точными. Конечно, тогда было не такое летоисчисление, но за многие столетия я перестроилась на новое. Тем более, последние несколько веков мне везло и я оказывалась в Европе. Хотя ладно, сначала моего существования я была не такой счастливой. Мой первый подопечный умер от пневмонии, когда ему было всего пять лет, и тогда я с ужасом подумала, что для меня тоже всё может закончиться. Впрочем так же, как и мой напарник — низенький демонёнок с маленькими коричневыми рожками и такими же крыльями. Он тоже был новеньким и понятия не имел, что в такой ситуации делать. Но всё закончилось достаточно хорошо. Перед нами появились лошади и как только мы сели на них, я отключилась. Очнулась только тогда, когда услышала плач маленького ребёнка. Как оказалось потом, это и был мой новый подопечный. А рядом с ним и моя новая напарница — вполне себе взрослая демоница с тёмно-синими крыльями и длинными чёрными волосами. От неё я узнала, что два раза работать с одним и тем же демоном мне не придётся. Жаль, что с прошлым я даже попрощаться не успела, ведь эта девица мне покоя не давала. Каждую секунду она искала способ, как склонить эту маленькую девочку к тёмной стороне, а я должна была этому противодействовать. Так я поняла, что я буду заниматься этим всю жизнь. Дальше всё пошло по готовой схеме «подопечный-напарник-смерть-сначала», когда ты сначала видишь подопечного, потом осознаёшь, кто твой новый напарник, всю жизнь подопечного следишь, чтобы напарник не наделал глупостей, а потом подопечный умирает и пегасы переносят тебя к новому. Как я стала это называть, в «Новую Эру». Годы шли за годами, подопечные менялись, меня бросало по миру так же, как и остальных, сводило с разными демонами и демоницами, но никого из них я больше не вспоминала. Вообще с демонами мы обычно были в более-менее дружеских взаимоотношениях, так как нам обоим было не выгодно, чтобы наш подопечный умер и нас снова закинуло к кому-то новому и непонятному. Иногда с некоторыми мы ссорились и пытались насолить друг другу, но это было редко и чаще просто для развлечений. Самый странный, но самый спокойный период в моей жизни был тогда, когда меня закинуло к подопечному, а моим напарником оказался ещё один ангел. Как мы потом выяснили, этому мальчику и судилось быть таким хорошим, что тошно становилось даже мне, и это вовсе не сбой системы, а «оперативное исключение». Я совсем расслабилась и больше не волновалась, что мой коллега снова сотворит какую-то ересь, а мне потом это расхлёбывать. К тому же, когда подопечному исполнилось пятнадцать, гормоны проснулись не только у него. Я тоже почему-то стала смотреть на напарника не так, как раньше. Как-то раз заговорив на эту тему, я узнала, что демонам и ангелам нельзя иметь никакой связи, кроме дружеской. Эта тоже была нежелательной, но её избежать было невозможно, когда вы около шестидесяти лет проводите вместе. Лука, этот зеленоглазый ангел с пастельно жёлтыми крыльями, тоже мне симпатизировал и никогда не был против поцелуев, но только тогда, когда наш подопечный спал, чтобы не отвлекаться от присмотра. Но один раз, когда мы сидели на подоконнике и смотрели на звёзды, рассказывая истории своих прошлых подопечных, я услышала лошадиное ржание, а когда обернулась, с ужасом осознала, что наш мальчик умер. Так я поняла, что даже если у человека будет десять ангелов за плечами, чумы ему не избежать. Мы с Лукой попрощались и обещали вечно помнить о друг друге, но с каждым следующим подопечным, которые из-за болезней менялись слишком часто, я стала забывать о нём и о том, что я к нему чувствовала. С тех пор я больше не встречала ни одного ангела и почувствовать что-то подобное просто не могла. Время болезней прошло, период стабилизировался и так я дожила до двадцать первого века, где и произошла вся эта история. — Прощай, надеюсь, мы никогда больше не встретимся, — бросила мне напоследок Софи́ — моя «одногодка», с которой мы прослужили бок о бок все семьдесят три года. — Не надейся, мы и так не увидимся, — ответила я. Нет, я не дерзила, я просто констатировала факт. — Удачи тебе. — Ага, тебе тоже. А потом пегас, пустота и снова крик маленького ребёнка. Пожалуй, это как раз то, что меня раздражает в моей… «Работе»? Ох, я никогда не называла так то, чем я занимаюсь, но если верить людям, то так оно и называется. Я многое познала от людей, как например то, как можно коротать то свободное время, которое появляется у меня ночью. Ангелам и демонам ведь можно не спать, достаточно просто выпить небольшую таблеточку и ты будешь полон сил. Я открыла глаза, сразу же оглядываясь вокруг. Передо мной была неимоверно счастливая женщина, а на её руках — новорождённый ребёнок. Я подлетела ближе, сразу же пытаясь разглядеть лицо, но вынуждена была подождать, потому что как раз в тот момент порог палаты перешагнул мужчина, видимо, отец ребёнка. Я решила подождать и узнать чуть больше об этой семье. — Её зовут Ирен, — в какой-то момент произнесла женщина, поправляя пелёнки вокруг лица дочки. — Тебе нравится имя? — Ирен, Рен, Ренни, — мужчина улыбнулся ещё шире. — Что-то в этом есть. У тебя всегда было хорошее воображение. — Ренни, — пробормотала я, как будто пытаясь распробовать это имя. У меня были подопечные со странными и смешными именами, но это мне по-настоящему понравилось. Я подлетела ближе. — Что ж, малышка, я думаю, мы подружимся. — Ты так с каждым разговаривала? Я вздрогнула и обернулась. На столе, закинув ногу на ногу, сидел мой напарник: чёрные растрёпанные и уже чуть-чуть отросшие волосы, оранжевая толстовка, которая была явно на несколько размеров больше, чем ему нужно, чёрные, на удивление целые джинсы и конверсы в цвет толстовки. Из всего выбивались только ярко жёлтые рожки и крылья. Я фыркнула и вернулась к подопечной. — Ладно, не хочешь — не отвечай, — парень подлетел ко мне, сразу же присаживаясь на тумбочку возле койки, и протянул руку. — Эсм. — Что? — Меня зовут Эсм, а ты?.. — Ане́т. — Что ж, Анет, приятно познакомиться, — он криво улыбнулся и я заметила совсем небольшие клыки. — Кажется, нам придётся долго сотрудничать. — Да, разговаривала, — вдруг вырвалось у меня. — Что? — он удивлённо поднял взгляд, сдвигая тёмные брови. — Ты спросил, с каждым ли я так разговаривала, — объяснила я, подлетая ближе и становясь ногами на твёрдую поверхность. — Да, я разговариваю с каждым подопечным. Это помогает мне лучше их понять. Он только закатил глаза и снова посмотрел на Ренни. — Как думаешь, какого цвета у неё глаза? — Что? — Глаза, — он кивнул в сторону малышки. — Какого они у неё цвета? — Откуда я знаю? Да и вообще, какая разница? От этого что-то поменяется? Сжав тремя пальцами переносицу, он покачал головой и устало выдохнул: — Только не говори мне, что у тебя в средневековье не было подопечного астролога. — Нет, не было. Я что-то упустила? — я ещё раз глянула на Ренни и, убедившись, что родители находятся рядом с ней, подошла к Эсму и присела рядом с ним, свешивая ноги вниз. — Расскажешь? — Почему цвет глаз так важен? — я кивнула, упираясь руками в пол. — Смотри. Мой подопечный очень любил наблюдать за звёздами ещё с детства и так как он жил в средневековье, то дорога ему была только в астрологи. Он вывел одну очень интересную теорию, что глаза — это зеркало души, но её пустили по кругу и присваивают всем, кому не лень, — он на короткий миг поджал губы. — Когда люди встречают кого-то впервые, они обычно смотрят в глаза и если они в этом разбираются, то по ним сразу можно определить характер человека. — То есть ты сейчас можешь сказать какой у меня характер? — у меня невольно вырвался вопрос. — Да, могу. Посмотри на меня, — попросил он. Я замерла, когда увидела его глаза. Такие яркие и лучистые, но одновременно такие безразличные и непроницаемые. В них определённо было что-то… Странное? Нет, скорее особенное. Меня на секунду выбило из реальности, потому что такие же были у… Луки, которого я обещала помнить вечно, а на деле уже несколько веков он даже на минутку в моих мыслях не задерживался. — Эй, ты меня слушаешь? — Эсм легонько ударил меня кулаком в плечо. — Я для кого тут распинаюсь? — Прости-прости, задумалась, — от нервов я начала теребить свою косу. — О чём ты говорил? — О твоих глазах, — напомнил он, заставив меня немного покраснеть. — Они голубые, а значит ты спокойная, целеустремлённая и ненавидишь рутину. А ещё ты долго помнишь обиды. Мой астролог ещё говорил, что голубоглазые очень влюбчивы, но я в это не верю. — Почему? — Потому что влюбчивы только зеленоглазые, такие, как я, — Эсм ткнул себя большим пальцем в грудь. — А какой ты ещё? Давай, я вижу тебя первый раз, расскажи ещё что-нибудь про себя! — первый раз за нашу встречу я позволила себе расслабиться и просто… Улыбнуться. — Почему у тебя нет клыков? — вдруг спросил он. — Потому что я ангел, — я пожала плечами, но тут же хлопнула рукой по коленке. — Не уходи от темы! — Окей, хорошо, — Эсм поднял руки в защитном жесте, — Так как у меня зелёные глаза, я более-менее терпеливый и умею принимать решения. А ещё я немного наглый и вредный, как и любой другой демон, — улыбнулся он, показывая свои клыки. — И да, я влюбчив. — Наверное классно быть опекуном астролога, интересная у тебя должна была получиться Эра, — задумчиво пробормотала я, разглядывая свои белые босоножки. — Эра? — Я снова забыла об этом рассказать, — я звонко хлопнула себя по лбу, вызывая у Эсма тихий смешок. — Эрами я называю те периоды моей жизни, когда я работаю с одним и тем же напарником. С тобой началась Новая Эра. — Звучит, как бред, — ответил он, даже не глядя на меня. — Бред? А твоя теория про цвет глаз не бред?! — Не кипятись, малышка, — Эсм поднялся на ноги и обошёл меня с другой стороны, наклоняясь и щёлкая по носу. — Эта Эра будет самой весёлой в твоей жизни! — Эсм, вернись! Мы не договорили! — я хотела полететь за ним, но не стала: — Наговоримся ещё!***
Так началась моя работа с Эсмом. Первые три года прошли как по маслу: Ренни ещё не могла самостоятельно принимать решения, так что её родители делали всё за неё. А вот начиная с четвёртого года начались дела, в которых голос маленькой девочки был важен. И мне от этого делалось только тяжелее. — Ренни, пойдёшь на качельку? — спрашивала мама. — Давай, Рен, будет весело, — шептал Эсм и улыбался, скаля свои клыки. — Подумай, вдруг ты упадёшь. Будет больно, — говорила я, хмурясь ещё сильнее. — Но рядом будет мама, она не позволит этому случиться. — Мама не может видеть и предугадать всё, так что… — на этом моменте я обычно сдавалась, потому что Ренни с довольным визгом бежала к качелям и с удовольствием болтала ножками, пока мама начинала её раскачивать. Я потёрла переносицу. — Почему она меня не слушает? — Потому что она умная, а твои советы — скучные, — ответил Эсм, облокачиваясь на меня своим локтем, и наблюдая за Ренни. — Не хочешь покататься? — Отойди, — я взмахнула крыльями, чтобы отлететь от него, и обняла себя за плечи. — Нет, не хочу. — Как хочешь. Я сидела на бортике песочницы и наблюдала за тем, как Эсм вместе с Ренни раскачиваются на качелях и как они вместе смеются. Пусть девочка этого и не слышит, но наверняка чувствует, потому что я чувствую, как она счастлива. Со временем нам облегчили жизнь — Ренни начала сама принимать такие решения, как покататься на качелях или есть ли кашу. Важными для неё теперь были такие, как какое платье надеть на куклу, чтобы вывести её гулять. Она много думала над ними, и в большинстве таких случаев обычно соглашалась со мной, потому что Эсм ничего не смыслил в женской одежде. — Почему она вечно слушает только тебя? — он возмущался так же, как и я раньше. Это не могло не смешить. — Потому что не ходят в платье с открытыми плечами зимой, а ты именно это и советовал, — улыбнулась я и легла на спину. — Скоро она вырастет и перестанет думать о куклах. — Начнёт думать о парнях, — буркнул Эсм, проводя ладонью по своим волосам, и сверкнул глазами. — А это будет ещё сложнее. — Разве сложности — это неинтересно? — я повернула голову в его сторону. — Это единственное развлечение в нашей жизни. — Ты не говорила так, когда Рен слушала меня, — он усмехнулся. — А теперь «единственное развлечение». Я напомню тебе эти слова, когда Рен вырастет. — Запиши, а то забудешь.***
На удивление, Ренни выросла слишком быстро. В школе она вообще не нуждалась в нас, как советчиках, так как была гораздо умнее и в математике, и в английском, и в рисовании, чем какие-то ангел с демоном. У неё появились хорошие друзья, с родителями тоже было всё прекрасно. Я даже начала задумываться, что Эсм вообще ничего не делает. Как же я ошибалась. Когда Ренни исполнилось шестнадцать, у её лучшей подруги Жами́ появился парень. Да ещё какой! Старше на целых три года, гордость университета, но… Он научил Жами курить. За это девчушке сильно попало от отца и он применил радикальные меры, о которых не раз предупреждал дочку: выгнал её из дома на неделю. Первым делом она, конечно же, позвонила своему парню, но ему оказалось не до неё — он играл в компьютер. Жами ничего не оставалось, кроме как придти под окна лучшей подруги. Ренни на этот раз снова послушалась меня и уговорила родителей впустить девушку хотя бы переночевать. И пока Жами, глотая слёзы, пересказывала все события вечера, я и Эсм сидели рядом и вслушивались во всё это. — Это вообще нормально, выгонять детей из дома? Ладно, отец, но мать куда смотрела в этот момент? — моему возмущению, казалось, не будет предела. — Можно же было её под домашний арест посадить. Или интернета лишить, как с Ренни делают. — Может, у них просто такие методы воспитания, — задумчиво произнёс Эсм, всё ещё не отводя взгляд от девочек. — А может они просто не понимают, что творят. — Это уже ближе к правде, — у меня вырвался нервный смешок, и я подлетела ближе к Жами. — Бедная девочка. — А мне кажется, она заслужила. — За что? — Это она виновата, что повелась на уговоры этого Паи́на или Паёна, как его там… — Па́йна, — поправила я. — Но это ведь он предложил, значит он и виноват. — Нет, — Эсм перевёл взгляд на меня и я видела, как в его глазах сверкнуло что-то странное, — Парни не всегда виноваты. Девушки тоже иногда бывают без мозгов. — Не думаю, что Жами без мозгов. — А мне именно так и кажется, — Эсм поднялся на ноги и подлетел ко мне. — Но ты никогда этого не признавала. Я всегда слышал от тебя, что парни во всём виноваты, ещё когда Рен в песочнице играла. И ты, — он больно ткнул меня пальцем в плечо, и я поморщилась, — ещё с детства советовала ей не общаться с парнями. Это не нормально, Ан. — Не называй меня так! — Да это не имеет значения! — Эсм поднял руки к небу и закатил глаза. — Ты меня вообще слушаешь? Ай, да какая разница. Ты ни во что меня не ставила ещё с нашей первой встречи. — Эсм, это не так. Послушай меня… — Я не хочу тебя слушать! — Не веди себя как ребёнок! — Если ты не слушаешь, почему я должен это делать? — его голос вмиг стал спокойным. Он поднял на меня взгляд и я почувствовала, как по моей спине побежали мурашки. — Ты не уважаешь никого, кроме себя, — он нахмурил лоб. — Ты не заслуживаешь быть ангелом. Он больше ничего не сказал, просто улетел в соседнюю комнату, оставив Ренни мне на попечение. Но мне сейчас было не до неё. Внутри как будто бы что-то оборвалось. Никто раньше не говорил этого, что я не достойна быть тем, кто я есть. Быть ангелом. Неужели это правда? На глаза навернулись слёзы, и я запрокинула голову назад, чтобы они не брызнули на щёки. Стоит ли думать, что если мой напарник так считает, то это так? Скорее всего, но что я такого сделала, что мир так жестоко ко мне относится? Всего лишь хотела, чтобы мои подопечные были счастливы. Я снова посмотрела на Ренни. Она вместе с Жами стелила постель и параллельно слушала какое-то разговорное видео на Ютубе. Через некоторое время девочки улеглись в кровать и, выключив свет, начали сплетничать. Я не могла бросить подопечную без присмотра, так как это сделал Эсм, и поэтому решила послушать, о чём же они будут разговаривать. К тому же, мне нужно было отвлечься. — Тебе кто-то нравится? — спросила Жами, подтягивая одеяло до подбородка. — Ну, хоть чуть-чуть. — Разве что чуть-чуть, — уклончиво ответила Ренни, закрывая глаза и улыбаясь. — Кто? Скажи! — Ладно, скажу. Только ты никому, — Жами инстинктивно кивнула. — Сага́р. — Это тот высокий блондин с твоих курсов? — Да. Он меня в прошлый вторник домой провожал. — Да ладно? Я удивлена, — Жами засмеялась, когда Ренни толкнула её плечом. — Я шучу, спокойно. Так что, у вас что-то намечается? — Не знаю. Он звал меня на Весенний бал. — Я надеюсь, что ты согласилась? — Нет, я не уверена, — ответила Ренни, но при взгляде на Жами тут же взорвалась громким смехом и случайно ударилась затылком о стенку. — Конечно, я согласилась! Вот ты бы ему отказала? — Я похожа на чокнутую? Нет, конечно! Девочки продолжили болтать о всякой чепухе, а я задумалась. Неужели я действительно всегда выгораживала поступки девушек и ничего не хотела слышать по поводу того, что парни тоже могут быть правы? Да нет, не было такого вроде. Но что-то неприятно кололо в груди из-за этого. — Господи, помоги мне, — тихонько прошептала я, поднимая глаза к небу и украдкой вытирая одинокую слезу подолом кардигана. Мне нужно было поговорить с Эсмом. Я дождалась, когда девочки заснут, и полетела к нему. Он сидел на подоконнике, набросив на голову капюшон толстовки — всегда так делал, когда у него что-то не получалось или когда он злился. Я приземлилась подальше и продолжила путь на цыпочках. — Зачем ты пришла? — видимо, он почувствовал моё присутствие, поэтому я перешла на обычный шаг и присела рядом с ним. — Я хочу поговорить. — О чём? Опять будешь убеждать меня, что девушки правы, а я должен быть джентльменом и отступиться от своей точки зрения? — он презрительно фыркнул и отвернулся. — Если да, то проваливай. Тебе здесь не рады. — Нет, не об этом. О том, что ты сказал насчёт меня, — я подтянула колени к подбородку и обняла их руками. — Ты сказал, что я не заслуживаю быть ангелом. Ты… Правда так считаешь? Эсм посмотрел на меня из-под лба и снова фыркнул: — Да. Иначе бы я такого не говорил. Весь вечер я настраивала себя, что Эсм просто неудачно пошутил, а теперь почувствовала лишь то, как глаза мгновенно наполнились слезами. Маленькими солёными дорожками они потекли на щёки и остановились на подбородке, капая на мою белую рубашку. — Тогда, — я сглотнула, чувствуя, как начинает саднить горло, — я откажусь от обязанностей завтра. Я опустила голову на колени и заплакала. Никогда не думала, что это заставит меня сделать мой напарник, но жизнь решила иначе. Вдруг на моё плечо опустилась чья-то ладонь, а затем я почувствовала, как меня накрывают широким крылом и притягивают к себе. — Не реви, ангелам это не идёт, — раздалось над моим ухом, и я почувствовала невесомый поцелуй в висок. — Ты ведь сказал, что я не заслуживаю им быть, — всхлипнула я, поднимая голову. — Демоны не должны вестись на слёзы. — Я и не вёлся, — Эсм улыбнулся и перекинул руку через мою шею, приваливаясь к моей голове. — Не обращай на меня внимание. Я демон, мне положено быть плохим и хамить всем. А ты, — он несильно ущипнул меня за щёку, — самый классный и хороший ангел, которого я видел. Так что не вздумай лишать меня крутого напарника, а Рен — чу́дного хорошего советчика, — он увидел, что я попыталась улыбнуться, и обнял меня крепче. — Думаю, тебе стоит реально поспать вместо таблетки. — И оставить Ренни тебе? Ну уж нет, я не хочу, чтобы ты её испортил. — Я серьёзно, — послышалось в ответ. — Я разбужу тебя, когда она проснётся. Честно. Я поднялась на ноги и посмотрела на Эсма. На секунду мне показалось, что он что-то скрывает, но я отогнала от себя эти мысли. — Почему ты обо мне заботишься? — Потому что ты не только мой напарник, но и соперник, и я не хочу, чтобы ты выдохлась и побеждать тебя стало ещё легче, — он засмеялся, заваливаясь на спину. — Так ты о себе думаешь? Я так и знала! — я наигранно топнула ногой и взлетела, направляясь в комнату Ренни. — Спокойной ночи!.. — донеслось мне вслед. Я немного покраснела и в груди появилось какое-то странное чувство. Оно у меня уже было, но когда? Неужели с… Лукой? Но Эсм ведь не ангел, значит это невозможно, верно? Я тряхнула головой и опустилась на пуфик. Невозможно, это просто неправильно.***
Весь день Ренни не отходила от зеркала. Вечером у неё будет Весенний бал и я чувствовала, что она хочет выглядеть лучше всех. Я летала вокруг неё, пытаясь хоть как-то помочь, а Эсм просто сидел на шкафу и почему-то улыбался. С того самого дня, когда он чуть не довёл меня до самоубийства, у него было просто замечательное настроение и я должна была бы радоваться, что мой напарник в хорошем расположении духа, но он же демон. А радостный демон — это всегда плохо. Вдруг он что-то задумал? — Эй, ты не собираешься мне мешать? — осторожно спросила я, присаживаясь рядом с ним. — Пока нет, — он повернул ко мне голову и улыбнулся ещё шире. — Ещё не вечер. Эсм подлетел к Ренни и принялся расхваливать её наряд, а я сглотнула. Он точно что-то задумал. И если его фраза про вечер что-то означает, то мне однозначно стоит насторожиться. — Эй, Анет, ты будешь приодеваться к вечеру? — он снова оказался возле меня, но на этот раз в его руках было два костюма на вешалках. — Потому что если ты да, то я тоже постараюсь. — А зачем это делать? — Это всё-таки бал, там будет много народа. — Но нас никто не увидит, кроме нас самих. — А тебе разве не хочется хорошо выглядеть? — Эсм подлетел ко мне, пряча оба костюма за спину. — Ну же, Ан, ты ведь девушка, а значит должна любить наряжаться! — Ничего я не должна, что за глупые стереотипы? — возмутилась я, слегка хмурясь. — И не зови меня «Ан»! Эсм приподнял одну бровь и сложил губы в трубочку: — Так что, ты так пойдёшь? — Я подумаю. — Тогда увидимся вечером, — он вмиг заулыбался и, послав мне воздушный поцелуй, улетел в соседнюю комнату. — И не подглядывай! Это будет сюрприз! — Тоже самое могу сказать тебе! Я снова посмотрела на Ренни. Её наряд был уже полностью готов и сейчас мама заплетала ей волосы в красивую причёску. Руки сами потянулись к моей длинной косе и сорвали резинку, тут же растворяя её в воздухе. Волосы были одной из немногих частей нашей сущности, которые подчинялись таким же законам, как и люди, только временные рамки были немного растянуты. То есть волосы нельзя было укоротить или удлинить магией, и укладывать их тоже приходилось вручную, но росли они довольно долго. Так что я решила времени не терять. Одним глазом следя за Ренни, я наколдовала себе плойку и принялась делать маленькие локоны. Сначала я чуть не спалила себе палец, но постепенно стало получаться очень красиво и я радовалась, как маленький ребёнок. Если одежду я меняла довольно часто, то вот до причёски руки доходили редко и обычно это была просто коса. Я улыбнулась своему отражению в зеркале, когда закончила, и закрепила несколько локонов серебряной заколкой. Теперь нужно было выбрать наряд. Так как обычно я была просто в белых брюках, на бал стоило надеть платье, но фантазия в этом деле у меня была плохая. Не придумав ничего другого, как скопировать платье Ренни, я так и поступила, но через минут пять после разглядывания себя, я поняла, что мне многое не нравится. Я изменила цвет с синего на белый, убрала широкий вырез, оставив чуть поменьше, добавила спадающие с плеч шлейки и сделала платье более свободным. На шее так и остался мой любимый кулончик, а в ушах — маленькие серёжки-гвоздики. Почему-то подумалось про последний раз, когда я прихорашивалась. Почти пятьсот лет назад и это точно было для свидания с Лукой. Неужели Эсм тоже подумал про что-то подобное, когда предложил пойти на бал?.. От таких мыслей я вздрогнула и тряхнула головой. Он же демон, я не могу ему нравиться?.. Так же, как и он не может нравиться мне. Я попыталась найти источник этих мыслей. За эти шестнадцать лет было слишком много ситуаций, из-за которых я краснела и из-за которых краснел он, а он умел краснеть, но зацепилась я ещё за нашу первую встречу. Я рассказала ему про Эры, а он мне про цвет глаз и характер. Но потом он сказал, что моё название — бред, и нагрубил, а у меня было дикое желание его ударить, пусть я этого и не сделала. И совсем недавно он сам же довёл меня до слёз, а после сам же утешал. Ох, его крылья такие мягкие, разве им положено быть такими? Нет, Анет, с тобой определённо что-то не так! Тебе ведь не нравиться Эсм, правильно? — Неужели я такой плохой собеседник, что ты уже сама с собой разговариваешь? Эсм появился так внезапно, что я испугалась, но не стала ничего говорить. Точнее, просто не смогла. На нём был чёрный костюм с идеально белой рубашкой и эти вещи ему невероятно шли. — Кстати, хорошо выглядишь, — он подлетел ближе, отвешивая мне шутливый поклон. Что я там спрашивала? «Тебе ведь не нравиться Эсм, правильно?» Нет, не нравится — я влюблена в него по самое не могу, и не знаю, что с этим делать. — Спасибо, ты тоже, — пробормотала я, продолжая его разглядывать. — Всё, кроме причёски. — Что тебе не нравится в моей причёске? — возмутился он, проводя рукой по своим волосам. — Сколько ты не стригся? — С девятнадцатого века. И я не буду этого делать! — его голос тут же сорвался на крик, как только у меня в руках появились ножницы. — Ты же не отстригаешь свои волосы! — Я девушка, — я превратила ножницы в резинку. — Хотя бы хвостик тебе позволишь сделать? — Только потому что ты лучше разбираешься в моде, — буркнул он, подлетая ближе и усаживаясь на пол. Я улыбнулась. Быстренько расчесав его вечно спутанные волосы, я собрала их в красивый низкий хвост. И пока Эсм не стал его поправлять, оттуда не торчало ни одной волосинки. — Что ты сделал?! — я хотела поправить, но он поймал мою руку. — Так, спокойно. Я ничего не испортил, мне просто нравится, когда мои волосы растрёпаны хоть слегка, — он улыбнулся и тряхнул головой. — А ты пытаешься сделать из меня ангела. Неа, малышка, ничего не выйдет! — Прекрати прикалываться и дай мне поправить это. Эсм лишь рассмеялся и, взлетев, сделал небольшой круг вокруг меня. — Ой, смотри, за Рен уже пришли! — он указал пальцем на дверь и мы вынуждены были лететь к ней. — Это, я так понимаю, тот самый Сагар? — Вероятно, — я стала прислушиваться к разговору Ренни и какого-то парня, который должен был отвезти нашу девочку на этот Весенний бал. У него даже машина была. — Как думаешь, сегодня произойдёт что-то страшное? — Обязательно. Даже не сомневайся, — Эсм снова рассмеялся и присел на плечо Ренни.***
Пока мы ехали, всё было тихо. Ренни болтала с Сагаром о всём на свете, и он оказался очень милым парнем. Эсма я не видела, но точно знала, что он на другом плече из-за его постоянных историй и вопросов. Но в какой-то момент он затих. — Эй, что-то случилось? — я наклонилась вперёд, чтобы посмотреть, что с ним. — Ты никогда не хотела стать человеком? Хотя бы на денёк. — Человеком? Нет, не хотела, а зачем? — Я им завидую. У них есть семьи, друзья, они могут делать всё, что им захочется, — Эсм вздохнул. — А ещё им позволено любить. — Не стоит никому завидовать, — я пересела к нему, находя его руку. — Просто будь собой. Он поднял на меня взгляд и улыбнулся уголками губ, а затем опустил голову ко мне на плечо. Как хорошо, что он не заметил, насколько сильно я покраснела. — Спасибо, что ты рядом. — Мы же напарники. И друзья… Он не стал возражать, просто перехватил мои пальцы в свою ладонь, которая на удивление оказалась намного теплее, чем я думала. По приезду на бал, мы поплелись за Ренни, разглядывая всё вокруг. Везде были воздушные шары, всевозможные цветы и разноцветные гирлянды, а на столах находились тортики, фрукты, огромные графины с пуншем и много другого. Людей уже было довольно много, некоторые опаздывали, но мы пришли как раз вовремя, чтобы попасть на начало. — Добро пожаловать на наш Весенний бал! — произнёс парень, находившийся на небольшой сцене возле стены. — Желаю всем повеселиться тут на славу! Толпа радостно закричала и послышалась первая песня. Под неё мне сразу представилась Америка с её красными скалами и индейцами, и я сама не заметила, как начала танцевать. — Ан, пойдём туда! — прокричал мне Эсм и указал рукой на баскетбольное кольцо. Я кивнула и мы полетели туда, чтобы нам не мешали и мы лучше видели Ренни. Песня сменилась другой, потом третьей, но Эсм не переставал их петь и так отжигать, что будь он человеком, его бы точно выбрали королём дискотеки. А я бы так и осталась серой мышкой, которая хорошо учится и делает за одноклассников домашнее задание. От этих мыслей желание веселиться пропало и я присела на край, свешивая ноги вниз. — Что-то случилось? — Эсм мгновенно оказался рядом, отгораживая нас от громкой музыки. — Нет, всё хорошо. Просто расхотелось танцевать, — попыталась отмахнуться я. — Тогда вставай, сейчас снова захочется! У него получилось поднять меня на ноги и заставить двигаться в такт музыке, но не вернуть улыбку на моё лицо. Если бы мы были людьми, он бы даже не посмотрел на меня, не то, чтобы утешать или дружить со мной. Или встречаться… — Какая хорошая песня! — протянул он, когда начался медленный танец. — Потанцуешь со мной? Я кивнула, позволяя ему положить руки на мою талию. Голова сама опустилась на его плечо, а руки крепко обняли шею. Захотелось немного поплакать, но его слова опалили моё ухо, заставляя замереть: — Не стоит бояться. Просто будь собой. И я не сдержалась. Подняв голову, тут же подалась вперёд и прижалась к его губам своими. На улице громыхнул гром и начался ливень, а мы стояли на баскетбольном кольце и целовались, чувствуя, как внутри всё закипает. — Зачем ты это сделала? — он отстранился первым, проводя пальцами по моей щеке. — Дурочка, тебя ведь теперь… — Я люблю тебя, — прошептала я перед тем, как передо мной всё поплыло. — Не бросай меня! — Никогда, я всегда буду рядом, — я почувствовала, как Эсм что-то надел на меня, потом лёгкий поцелуй в лоб и я провалилась в темноту.***
А теперь я здесь, в этой холодной тёмной комнате. Скорее всего в камере для падших ангелов и от любви всей моей жизни у меня осталась только толстовка. Эта яркая оранжевая вещь до сих пор хранила его запах, а значит, что я сижу тут не так долго, как кажется. Я закрыла глаза, прислонившись затылком о каменную кладку, и с силой сжала края толстовки. Она была невероятно тёплой, такой же, как его объятия. Он ведь предупреждал, что эта Эра будет самой весёлой в моей жизни, но точно не говорил, что последней. Но он ведь не знал, что я так поступлю. Вдруг двери камеры открылись и меня позвали наружу. Двое стражников в сияющих доспехах вели меня по тёмным длинным коридорам, пока не остановились у высоких светлых дверей. Я робко постучала и мне позволили зайти. В комнате было гораздо светлее, чем в коридоре, и я поморщилась от яркого света, но смогла разглядеть архангела, сидящего за широким столом. — Подойди, сядь, — сказал он, указывая рукой на одинокий стул. — Я — архангел Михаил. Мне стало известно, что ты нарушила одно из правил. Конкретнее, захотела иметь связь с демоном. Это считается предательством, так что… — Ему ведь ничего не будет? Михаил замолчал, а я прикусила язык — наверное не стоило перебивать его. — Нет, демон Эсм останется в полной целости и сохранности, и продолжит работать с Ирен, — на удивление также спокойно продолжил он. — А тебя совет приговорил к сжиганию в адском пламени. Тебе есть, что сказать в своё оправдание? Я отрицательно покачала головой. — Тогда прошу за мной. Михаил встал и двинулся к ещё одной двери. Я послушно последовала за ним, боясь даже голову поднять, но нельзя было не заметить, что эти коридоры были гораздо светлее тех, через которые я ходила раньше. Это был Рай, но у меня не было ни времени, ни возможности, чтобы рассмотреть его лучше. Мы остановились у ещё одних дверей, ведущих в огромный зал. Возле стенок ровной колонной стояли другие ангелы, а посредине уже был разведён огромный костёр. — У тебя есть последнее желание, — напомнил мне Михаил, закрывая двери, и тоже стал под стенку. Я медленно подошла к костру. Огонь был горячий, но я знала, что стоит мне только ступить туда, как меня тут же не станет. Также, как и всех тех ведьм во времена инквизиции. — Я хочу увидеть Эсма, — твёрдо произнесла я. Михаил три раза хлопнул в ладоши и демон появился прямо передо мной. — Анет! — он тут же кинулся ко мне, покрывая моё лицо поцелуями, а потом крепко прижал к себе. — Дьявол, я боялся, что больше никогда тебя не увижу. Я люблю тебя, слышишь, люблю. — Я хотела с тобой поговорить, — мне пришлось отстраниться и заставить его сосредоточиться. — Мне грозит адское пламя, но ты не бойся, — я взяла его за руку, прижимая к своей щеке, — и не вздумай плакать. Ты ведь демон, ты должен быть сильным. Береги Ренни, у неё будет долгая и насыщенная жизнь, она ведь зеленоглазая… — Ан, пожалуйста, — он всхлипнул, гладя большим пальцем мою щёку. — И прошу тебя, ради Ренни, ради меня, — я обняла его, запутывая пальцы у него в волосах, — береги себя. — Я буду, честно. Только не бросай меня, пожалуйста… — Нам не позволено любить, как людям, но нам позволено быть собой, — я сняла со своей шеи кулон и вложила в его руку. — Возьми это и никогда не снимай. Если мы ещё когда-нибудь встретимся, я узнаю тебя по этому. Эсм порывисто кивнул. Я быстро поцеловала его ещё раз и подошла к костру. — Я люблю тебя, — донеслось до меня сзади перед тем, как я шагнула в огонь.***
— Мадам Ирен говорит, что этот магазин открылся совсем недавно, но я там уже была и там такой симпатичный кассир, — Жанетт что-то мне рассказывала, но я совсем не слушала. За последнее время в школе я записалась на столько кружков, что ничего не успевала, поэтому я решила, что лучше сдвинуть свои проблемы на потом, а сейчас спокойно погулять на улице. — Никогда его раньше не видела, но я сейчас его тебе покажу, ты просто упадёшь! Мы направлялись в новенький магазин с канцелярией. Наш городок был очень маленький и когда тут открывалось что-то новое, мы обязательно шли на это смотреть. Как сейчас. Снаружи это здание ничем не отличалось от остальных, но внутри казалось, что ты попал в сказку. На всех стенах было яркое граффити, а стойки были сделаны в тематике разных фильмов и книг. — Ты в своей оранжевой толстовке теперь не так выделяешься из толпы, — рассмеялась Жанетт, когда я подошла получше рассмотреть рисунки. — Не трогай мою толстовку, — за эту вещь я готова была порвать любого. Не знаю чем, но она мне очень понравилась ещё в магазине, а потом я целых три месяца работала доставщиком газет, чтобы её купить. — Доброе утро, девушки! Могу вам чем-то помочь? — послышалось сзади. — Это он, — прошептала Жанетт, разворачивая меня за плечи. Я замерла. Передо мной стоял парень чуть-чуть старше меня, а на его шее висел висел очень красивый и очень знакомый кулон. — Эсм? — неожиданно спросила я, подходя ближе и скрещивая руки на груди. — Тебя ведь так зовут? Парень сдвинул тёмные брови, становясь в точно такую же позу, а потом широко улыбнулся. — А ты, как я погляжу, Анет?