Венок примирения

      Поле рядом с домом усыпано полевыми цветами, будто это и не поле вовсе, а рукотворная клумба. Мальчишки играючи соревнуются: кто быстрее соберёт самый большой букет для мамы. Ева сидит неподалёку под тенью старого дуба и читает сборник стихов, то и дело отрывая взгляд на своих сорванцов, а Спарда лежит у неё на коленях, поддавшись послеобеденной дрёме. Они всегда стараются проводить свободное время вместе на свежем воздухе.              Данте прибегает со своим букетом первым и уже гордится победой: любимых маминых ромашек он набрал так много, что не мог удержать в руках — цветы то и дело выпадали наземь. Но все они так смяты и даже сломаны, что букет представляет собой печальное зрелище.              Но Ева всё равно ласково улыбается и гладит младшего сына по мягким непослушным волосам:              — Я очень рада получить от тебя такой большой букет, Данте, — мальчик сияет от счастья.              — Но впредь, — строго добавляет отец, — старайся бережнее относиться к вещам, которые ты собираешься подарить любимым. Смотри: твои цветы все изломлены, а у Вергилия каждый цел.              И правда, подоспевший Вергилий бережно сжимает в своих руках более скромный, но опрятный букет. Он потратил много времени на то, чтобы отобрать каждый из цветков и аккуратно срезать, а не сорвать стебель как младший брат. И сейчас он чересчур довольно улыбается, ликуя от своей победы, и глядит на брата не надменно, но всё равно слишком обидно.              Данте глядит сначала на хмурую маму, потом на непреклонного отца, а затем на самодовольного брата и его брови сами сводятся к переносице, губы сжимаются в тонкую полосочку, а глаза наполняются слезами. И мальчик резко разворачивается и убегает, быстро теряясь между высоких розовых кустов в саду. Старший близнец тут же пытается его нагнать, но мать удерживает его за плечи, а потом начинает успокаивающе гладить по спине.              — Дорогой, — голос у Евы такой, что «дорогой» вздрагивает и отводит взгляд, — сколько раз я просила не сравнивать наших мальчиков?! Они хороши каждый по-своему, и это прекрасно, да, Вергилий? — мальчик согласно кивает, очень грустно смотря в сторону, куда убежал брат.              — Данте, — тихо зовёт он и переводит печальный взгляд на маму, не то спрашивая разрешения рвануть следом, не то прося совета.              — Он сейчас расстроен, милый, — Ева приглаживает волосы сына назад, — и не захочет с тобой говорить… — старший близнец совсем мрачнеет. — Но давай мы сделаем ему подарок, чтобы поднять его настроение? — Вергилий очень интенсивно кивает, и вызывая у матери улыбку. — А ты иди поговори с ним, — строго наказывает она мужу.              — Слушаюсь, мэм, — Спарда отвечает немного шутливо, но вся его напряженная фигура говорит о том, что внутри он был серьёзен. Он поднимается и идёт на поиски младшего сына.              Вергилий с Евой остаются одни, и она вкладывает в руку сына несколько стебельков из букета, что он принёс, и говорит внимательно смотреть. И мальчик со всей внимательностью, стараясь даже не моргать, смотрит за тем, как ловкие пальцы матери сплетают одиночные стебли в красивый, славный узор венка, а потом и сам продолжает её работу. Сначала пальцы будто бунтуют и отказываются выполнять такие непривычные движения, от того действия получаются медленными и не всегда правильными (на венке появляется пара лишних петель). Но со временем, приловчившись, Вергилий оттачивает новые движения, становится быстрее и даже сам — без помощи, только с подсказкой — завершает венок.              Как раз вовремя отец приводит Данте назад: младший уже не выглядит таким расстроенным, но всё равно продолжает дуться на брата за нечестную победу. Вергилий думает, какой всё же у него ранимый братец, но это не вызывает у старшего раздражения, скорее даже приступ сентиментальности и нежности. Он подходит поближе к брату и, смущённый, не решаясь поднять глаз, потягивает ему свою поделку:              — Это тебе, — говорит он только самое важное, потому кажется, что очень сухо и отрешённо, но именно Данте может расслышать в этих словах и переживания, и извинения, и просьбу о прощении.              Мальчик берёт из рук брата венок, рассматривает его с разных сторон под всеми углами и поражённо спрашивает:              — Это ты сам сделал?! — Вергилий помотал головой, не считая должным замалчивать мамину инициативу:              — Мама помогала, — но Данте всё равно ничуть не убавил своего восторга — напротив, кажется, стал ещё более радостным:              — Так круто! — он быстро надел ромашковый венок себе на голову и повертелся перед братом, показывая себя со всех сторон. — Мне идёт?              — Прекрати, Дур… — мальчик осекается, вспоминая, что родители рядом. — Данте, ты же не девочка.              — Это не мешает мне быть красивым, — возражает мальчишка и демонстративно крутится ещё раз и заливается звонким смехом.              Ему вторит Ева, поэтому Вергилий перестает сердиться на слишком зазнавшегося братца, а вместо этого бежит за ним с целью сорвать глупый венок с глупой головы. Данте, распознав намерения близнеца, бросается наутёк. И Спарда, глядя на резвящихся в новой игре сыновей, переполняется теплым всепоглощающим чувством. Впрочем, его супруга тоже полна им, счастьем. Мужчина присаживается к ней и нежно обнимает за плечи. Теперь, когда их маленькие мальчишки так счастливы и дружны, Темный рыцарь отчетливо видит, ради чего оберегает этот мир все эти долгие годы.