***
Конец недели наступил пугающе быстро. Не успели все услышать о приезде чиновника, как началась подготовка. Со стороны журфака готовилась целая серия проектов. Нужно было подготовить интервью с гостем, отвести для этого целую страницу в студгазете, везде ходить и освещать события. Неплохо было бы и трансляцию в соцсетях запустить по возможности, ведь это что-то вроде маленького фестиваля. В такие дни пары короче обычного и настроение у студентов праздничное. К тому же, как правило, окончание таких мероприятий всегда сопровождается большим застольем в местных барах. Чанёль с Чондэ отправятся в самую гущу событий, не зря они главные активисты второго курса. И хоть главное интервью было поручено взять старшекурсникам, во всех остальных точках были они. И какого же было разочарование Пака, будучи занятым во всех ключевых мероприятиях, он почти никак не пересекался с сонбэ. Красноволосый обещал себе выбросить из головы все мысли о Минсоке, но всё равно возвращается к нему. Из-за этого Чан чувствовал себя ничтожеством. А старший оставался в комнате редакции, тщательно подбирая список вопросов, поскольку именно ему придётся взять интервью. В день мероприятия, думать о правильности или неправильности собственных мыслей и поступков было некогда. Событий было много, а Пак Чанёль был всего один. Началась беготня туда-сюда по корпусам. Нужно было сделать пару снимков каждого маломальского мероприятия, потусоваться там минут десять-пятнадцать, накидать несколько заметок в телефоне и бежать на другую локацию. Так продолжалось до тех пор, пока весь материал не был собран, структурирован, главные моменты не были выделены, а самая статья не отправилась в редакцию. Чан успел тайком сфоткать сонбэ за работой, чуть-чуть посмотреть на выступление Исина и выложить фоточку в инстаграм с другими ребятами из газеты, собирающими материал. Наконец, ближе к вечеру, показав гостю все лучшее, что имелось в универе, а заодно продемонстрировав всё гостеприимство, что было у ректората, господина чиновника успешно увезли с территории университета. Как и предполагалось, журфак закатил вечеринку в ближайшем баре по окончанию трудного и насыщенного дня. Почти все курсы объединились ради общей цели, и под конец дня все уже перезнакомились друг с другом. Народ активно налегал на соджу и жаренное мясо. Некоторые уже во всю горланили песни девчачьих групп. Чондэ внимательно бдел за тем, чтобы Чанёль опять не упился в хламину, ибо обещал Чжану контролировать ситуацию. А красноволосый покорно запихивал в себя побольше еды. Настроение было хорошим, ибо он был рад проделанной работе. Одним словом, день для Чанёля сложился замечательно. И хотелось бы также замечательно его закончить. Тем более, никаких любовных пиздостраданий не предвиделось по одной простой причине – главный объект любви и обожания попросту отсутствовал на вечеринке. С одной стороны, это было ожидаемо, ибо у того была девушка. Уж лучше провести время в её компании, нежели с приевшимися рожами одногруппников и хубэ. А с другой, каждый уважающий себя сонбэ должен прийти хотя бы ради приличия. Ну хоть на полчасика. Тем более, в следующем году Ким Минсок станет, как предсказывают, следующим главой студгазеты. Хотя, кого Чанёль обманывает? Пак просто хотел чаще видеть любимое лицо без какой-либо причины и оправданий.***
— Ох, я так устал, — тяжело пыхтя, говорит Чан. Затем присаживается рядом с Чондэ, который не отлипает от телефона. — Конечно, любой устанет, если будет горланить два часа без остановки. Ты в курсе, что монополизировал караоке? — Ким протягивает ему кружку с пивом, бросая короткий взгляд другу. — Правда что ли? — тот забирает стакан, и удивленно оборачивается по сторонам, ибо никто не возмущался. — Ты только погляди на эти пьяные рожи, — и правда, многие уже были тепленькие, да и сидят они долго. Караоке никому не нужно. Теперь-то до Пака дошло. — О, ты прав. — Ну что, может, пойдем? — Что-то случилось? Ты с телефоном не расстаёшься, — красноволосый хмурит брови. — Да ничего такого. Просто Исин-хён опять спину потянул, — тяжело вздыхает Ким, продолжая гипнотизировать смартфон. — Он ведь даже пластырь обезболивающий наклеить себе не сможет… Пак замолкает и не придумывает ничего гениальнее, кроме как озвучить одну единственную мысль: — Ну тогда собирайся,— казалось, сначала шатен не поверил словам друга. Но увидев, как Ёль собирает вещи, а потом кладет деньги в общак, резко подрывается с места. — Готов? — спрашивает Пак, закидывая на плечи рюкзак. — Я тогда вперед пойду, а ты догоняй. — Это ещё почему? — У тебя последние полчаса телефон звенел, не переставая, — Чан просматривает оповещения и приходит в ужас. У него пятнадцать пропущенных от матери. — А раньше сказать не мог? — злится красноволосый, переводя взгляд с телефона на друга. — Увидимся в общаге! И передавай привет госпоже Пак! — улыбнулся Ким, и вприпрыжку стартовал. — Вот же!***
Чанёль неспешным шагом направляется в общагу, параллельно общаясь с мамой. Госпожа Пак как всегда переживала о питании сына. Просила, чтобы он почаще заглядывал в их ресторан, ибо нужны рабочие руки. Да и вообще, она соскучилась. Они говорили о предстоящем приезде старшей дочери с мужем, о больных коленях отца. И опять всё сводилось к тому, что надо бы домой зайти. Одним словом, мать рассказывала о бытовых мелочах за последнее время. Не с первого раза, парню удалось повесить трубку. Госпожа Пак хотела послушать о студенческой жизни, и только после этого разговор удалось закончить. Правда, потом пришлось снова перезванивать, ибо он забыл о «привете» Чондэ. Ким как-то умудрился скорешиться с госпожой Пак ещё в школьные годы. В конце концов, завершив все разговоры, парень остановился рядом с круглосуточным магазинчиком в паре кварталов от общаги. Ему нужно что-нибудь купить к завтраку. Он шёл, никого не трогал, однако, услышал знакомый голос (а слух у него был хороший). Мужской голос был ему очень знаком. А побороть искушение было чертовски сложно. Пак выглянул из-за угла. Никогда прежде он не видел сонбэ таким недовольным: тот хмурил брови, губы сомкнуты в единую полосу. Старший о чем-то спорил с девушкой, которая пыталась что-то ему доказать. Надо сказать, спор был на повышенных тонах. До Пака долетали лишь обрывки фраз, но этого было достаточно, чтобы понять – вмешиваться не стоит. Чан решил повнимательней рассмотреть девушку. Длинноволосая брюнетка среднего роста в длинном кремовом пальто. Лицо трудно было рассмотреть в темноте. Но, наверняка, она милашка. Пак невольно фыркнул. Эта дурочка даже не представляет, как ей повезло быть девушкой Кима, а она тут истерику закатывает. — Оппа, почему ты опять злишься на меня? Я ничего не сделала, чтобы это заслужить! — зло кричит девушка. По голосу чувствуется, что она готова расплакаться. Через пару минут разговор прекращается. Чанёль еле успевает спрятаться в укрытие. Сонбэ умеет злиться? Разве с ним может быть неудобно или сложно? Такое вообще возможно в этой вселенной? Он ведь так ярко и мило улыбается. Да и вообще, старший такой приятный человек. Ким Минсок-сонбэ мне помог, значит, плохим быть не может. Здесь что-то не так. Подобный рой мыслей мгновенно захватывает сознание Пака, и он подвисает ненадолго, раздумывая о разных вариантах. Но выпив, пусть и немного, мыслить логически сложно. А мыслить объективно ещё сложнее. Всё потом, решает Чан. Ему ещё в магазин надо. Красноволосый отлипает от стены и, подняв голову, только сейчас замечает, что сонбэ стоит напротив. Пак нервно сглатывает, а заодно пытается налюбоваться, раз выпала такая возможность. По серьёзному взгляду старшего, сложно понять, о чем тот думает и как относится к этой ситуации. Интересно, зол ли Ким на него? — Твоё лицо мне знакомо. Я тебя где-то видел? — наконец спрашивает сонбэ, после пристального осмотра. — Пак Чанёль, второй курс журфака, сонбэ-ним, — опустив голову, тихо отвечает красноволосый. Прав был Чондэ, когда говорил, что тот о его существовании не знает. Как же обидно... — И ты давно ты подслушивал, хубэ? — вполне спокойно озвучивает свой вопрос Ким. — Я мимо проходил и не хотел подслушивать, — чёрт, он так просто во всем сознался… Сонбэ молчит, оценивая ответ или думая о чем-то своём. — Тогда, сделай вид, что ничего не видел, — Пак послушно кивает, но с места не двигается. — Минсок-хён! — на старшего, в прямом смысле слова, налетает, словно ураган, миловидный парень-брюнет. — Наконец, я тебя нашёл! Учимся в одном универе, а пересечься никак не получается! — начал щебетать тот. — Бён Бэкхён? Ты, что ли? — видно, Минсок сильно удивлён. Нет, даже шокирован. Чанёль смотрит на них, потому что его ещё не послали отсюда, и ему любопытно. — Только не говори, что ты забыл обо мне! Забыл, да? Как ты мог? Мы ведь были соседями, даже в школу одну ходили! — мгновенно завозмущался Бён, не выпуская Кима из объятий. — Мы не были друзьями. С какой стати мне тебя запоминать? И вообще, отцепись от меня! — шипит Ким, зло сведя брови. — А ты так и не изменился. Всё такой же замкнутый и холодный, — корча рожицы отвечает на это брюнет. Оказывается старый друг острый на язык. Паку хочется возмутиться, но он терпеливо молчит. Ему безумно интересно, как дальше сложится беседа и что ещё выдаст этот Бён Бэкхён. Внезапно, в голове красноволосого, будто лампочка зажигается. Чанёль очень нагло и громко вмешивается в их разговор: — О, Бён Бэкхён! — тычет пальцем в брюнета Пак. — А ты ещё кто такой? — Бён настороженно смотрит на незнакомца. — Ты его знаешь, хён? — Ты ещё здесь? — вместо ответа на вопрос знакомого, спрашивает Ким. — Ты Бён Бэкхён! — повторяет Ёль, пораженно хлопая глазами. А заодно и игнорирует взгляды Минсока-сонбэ. — Ну да, это я! А ты-то кто такой, а? — кажется, брюнет не ожидал столько внимания к своей персоне. К тому же шальная улыбка высоченного парня пугает его. — Ну вот ты и попался! — Пак быстро закидывает невысокого парня себе на плечо, а потом поворачивается к старшекурснику. — Спокойной ночи, сонбэ-ним! — и быстро убегает в сторону общаги. Жертва верещит на всю улицу и бьёт по спине похитителя. Чанёль доволен как слон. А Ким остаётся на месте на пару минут, чтобы потом абсолютно равнодушно пойти в другую сторону. Действительно, хорошее окончание дня…