***
Лилинетт всегда знала, что она всего лишь случайность. Результат своеобразного эксперимента Старка по разделению души. Эксперимен удался и Лилинетт получила жизнь. Но кто она теперь? Опять случайность? Ведь она не должна была выжить тогда, когда этот шинигами в нелепом цветастом хаори убил его. Знала она и то, что её обязательно найдут, если она продолжит охотиться на шинигами. На их стороне опыт и сила, на её стороне только злость и ненависть. Без Старка она уже не была Прима эспадой, она и сама не знала кто она такая. К ней приходили и звали её обратно, эспада или нет, но аранкары решили сохранить некое подобие организации, пусть и без Айзена. Всё равно ему подчинялись только по праву сильнейшего, за исключением парочки отбитых типов, подобных Улькиоре, аранкарам было наплевать на Айзена. Но он научил их тому, что такое жить и работать вместе и возвращаться к обычному быту пустых, пусть даже и вастерлордов, никто не хотел. И Лилинетт тоже не хотела, впрочем, жить и дальше там в Лас-Ночес и делать вид, что всё просто отлично, она тоже не хотела. Наверное, идея начать охотиться на шинигами была не самой лучшей, но сидеть просто так она тоже не могла. Хотела ли она отомстить? Возможно, но тогда бы она убивала не этих безымянных шинигами, она бы искала того, который ходил в цветастом хаори. Кёраку... Шунсуй... Узнать его имя оказалось не столь уж сложным. В конце концов в Готей-13 не так уж и много капитанов. После того как Айзен ушел и прихватил ещё двоих, их осталось десять. Главнокомандующий тоже отпал сразу, тот старик не имел ничего общего с этим, до тошноты улыбчивым типом в идиотской шляпе и накидке с цветами, куда более подходивший бы женщине, нежели ему. Из девяти оставшихся только один носил столь приметные вещи. Всего-то и надо было поймать какого-то сопляка, только-только надевшего форму шинигами, как следует его расспросить и ... Убить. А что ей оставалось с ним делать ещё? Она произносила это имя засыпая, с этим же именем она просыпалась. И даже во сне она видела его. Тот чёртов бой со Старком... Жаль, что никто не придумал снотворного для аранкаров, так чтобы выпила и отрубилась без снов. Возможно, Айзен бы смог сделать что-то подобное, этот козёл не смотря ни на что был гением. Ей оставалось совсем не долго, она бросила вызов, начав охоту на шинигами на территории Восьмого отряда ... Его отряда... Вызов был принят и сейчас Шунсуй шел по её следам с какой-то девкой. Либо Лилинетт ничего не понимала в структуре этого Готея, либо это была его лейтенант. Когда-то Айзен устраивал целую лекцию, рассказывая о капитанах и лейтенантах, но Старк как всегда уснул, а её туда не пустили, под предлогом того, что она оружие одного из эспады и не более того. Конечно она тогда отругала его и, вроде бы, даже пару раз хорошенько пнула, но так ничего от него и не добилась. Да и какая сейчас разница, если они уже здесь? По дороге шли двое шинигами, невидимые для людей, но почему-то люди всё равно сторонились их. Может быть чувствовали его реяцу? Она была сравнима с духовной силой Старка, чудовищно давящая, словно грудь сдавили цепями и не давали ни единой возможности вдохнуть. Но даже сейчас Лилинетт трясло от одного вида его цветастого хаори. Кёраку... – Ты пришел...***
Кёраку был капитаном так долго, что давно успел позабыть о том, что такое ненависть. Чувство, непозволительное для него, он не испытывал ненависти к своим противникам, где-то глубоко внутри понимая, что у каждого из них есть свои резоны. Пустые тоже не виноваты в том, что мир создал их такими, так с чего бы ему ненавидит их? Правда когда на территории, находящейся под контролем Восьмого отряда, один за другим погибли четверо шинигами, он даже рассердился. Кто-то хотел бросить ему вызов и он его принял. Найти виновника не составило большого труда, куда сложнее оказалось решить, что делать дальше. Кёраку стоял и смотрел перед собой, на земле, обхватив руками коленки, сидела девчонка Прима эспады. Впервые в жизни он не знал, что ему делать. – Ты пришел... – Конечно, я не мог не придти, когда погибают мои люди. Вот только зачем тебе это? Хороший вопрос, можно подумать, что она знала на него ответ. – Тебя хотела увидеть. – Лилинетт сказала первое, что пришло ей в голову. – Не самый лучший способ пригласить мужчину на свидание. Как звать тебя? Он не имел ни малейшего понятия для чего ему знать её имя. У него не было привычки спрашивать у противников их имена и ещё меньше хотел бы их запоминать. Но она была не только его противником, а от части его же жертвой. – Лилинетт... – Лилинетт, если честно, то я не хочу сражаться с тобой. Кёраку сел на землю рядом с ней, девочка сжалась ещё сильнее, он пришел чтобы уничтожить её и он это сделает, вот в этом она не сомневалась ни на секунду. Нанао стояла чуть в стороне, её задачей было прикрывать тыл капитана, если это понадобиться и ставить защитный барьер, чтобы окружающие не пострадали от его реяцу. Девчонка явно была знакома с капитаном и явно была из бывших прихвостней предателя Айзена. – Ты любила его? – спросил Кёраку. Лилинетт не стала уточнять о ком он, это и без того очевидно. Тяжко вздохнул, она ответила: – Думаешь, аранкары умеют любить? Мы же пустые, душа без чувств. Забыл, дядя? – Умеют. И ещё как, только тщательно скрывают это, пряча так глубоко, что и самим начинает казаться, что не умеют. Ты же понимаешь, что один из нас обязательно бы убил другого. Если бы убили меня то в чём была бы разница? – Тебе не понять, я – часть его души. Представляешь, если часть твоей души погибла и при том большая часть? Если бы он убил тебя, то, наверное, его ненавидела бы эта женщина. – она указала на молчаливую Нанао. – Не думаю... – Потому что дурак. Старк тоже был дураком, иначе не оставил бы меня. Дядя, ты меня убьешь, это понятно, но что будет потом? Он задумался. В теории души пустых, а она как бы там ни было, всё равно остаётся пустой, очищаются и после этого способны вновь к перерождению, естественно забыв, что было раньше. Но Старк Койот был не обычным пустым. Он разделил свою душу и теперь перед Кёраку сидела частичка его души, маленькая и столь нелепая в своём более чем откровенном костюмчике, составленном из шортиков, мало чем отличавшихся от трусов и некой части одежды, которую даже с натяжкой охарактеризовать топом или тем более рубашкой не удавалось. – Честно? Не знаю. Могу только предположить, что ты соединишься с той частью его души, которая освободилась с его смертью. А потом вы переродитесь как единая душа. Но гарантировать это я не могу. – Мы будем снова одним целым? – Возможно. – Давай. От неожиданности Кёраку даже поперхнулся. Ещё недавно она грозно сверкала глазами, готовая убить его, а что произошло сейчас? – Ты передумала мстить? – Если есть шанс соединиться с ним, то и хрен с ней с местью. Всё равно же не получится. Давай уже, пока я не передумала, а то ещё пару дней будете бегать за мной. Он не испытывал ненависти к своим противникам, не пристало капитану опускаться до такой ерунды. Но иногда он испытывал жалость, впрочем, не считая это чем-то постыдным. Встав на ноги, он достал Катен Кьёкоцу и замахнулся. Нанао невольно зажмурилась, моментально почувствовав как высвобождается реяцу пустого, скрытая в тщедушном теле подростка и скорее на уровне рефлекса, нежели понимая сознанием, тут же установила барьер. Всё же реяцу капитана, даже ограниченная, которую он мог использовать в мире живых без снятия специального барьера, для большинства людей была бы непереносимой. Всё было закончено в одно мгновение. Рука капитана легла на её плечо. – Неприятно? Понимаю, но такова судьба. Если мы не будем поддерживать равновесие и баланс, то ни чем хорошим это не закончиться. Да она и сама прекрасно это понимала, как и то, что без Старка максимум, что она может, это убивать моих младших офицеров. Он был прав, с её стороны подобное поведение было не просто глупым, а практически недопустимым. Всё же она лейтенант, а тут распустила нюни. – Простите, тайчо, больше это не повторится. Сейчас мы возвращаемся в Сообщество душ? – Почти. Давай останемся здесь до вечера? Как ты на это смотришь? Не каждый день приходиться бывать в этом мире***
На берегу небольшого пруда в городском парке было шумно и многолюдно, впрочем, как всегда в вечером в это время года. Кто-то приходил сюда на свидания, кто-то гулял здесь с детьми. Люди занимались своими делами и не видели двоих, расположившихся у самой кромки воды. Девушка в черных шикахушо сидела на земле и смотрела на цветных карпов, во множестве водившихся в пруду и вовсе не боявшихся людей. Мужчина носил поверх шикахушо белое хаори и цветную юкату. Если бы хоть кто-то из тех, кто гулял в парке, мог бы видеть их, то не поверил бы своим глазам, столь не увязывался их вид с окружающими людьми. Но люди смотрели сквозь них, не видя и не чувствую их присутствие. Кёраку лег на землю, положив голову на колени девушки и поставив шляпу рядом. – Нанао-тян, если бы в том бою погиб не он, а я... Она ощутимо вздрогнула, о таком исходе не хотелось даже думать. – Вы говорите глупости, тайчо. – Да, у меня это бывает... Запомни этот вечер Нанао, если вдруг я погибну и не успею сказать тебе о том как ты дорога мне. Иногда, воспоминания это всё что у нас остаётся. Девушка осторожно положила руку ему на голову, жест слишком интимный чтобы она допустила его в любой другой момент. Но сейчас это можно было. Волосы капитана жёстче на ощупь, чем можно было бы подумать. Она провела рукой, пропуская между пальцев прядь. Посмотрела куда-то вдаль, где отгорал кроваво-красный закат. – Думаете, она любила его? – наверное жестоко было спрашивать об этом у капитана, после того как он сам лично час назад уничтожил Лилинетт. – Любила? Не знаю, мне кажется это нечто иное. Они же две части одной души, их связывало что-то, примерно то, что связывает меня и ... Катен Кьёкоцу. Они не могли жить друг без друга, но это нельзя назвать любовью. – Мне кажется, что когда не могут друг без друга жить то это и есть любовь. – Без печени тоже нельзя жить, однако, наверное я никогда не признаюсь в любви своей печени. Хотя очень её уважаю. Любовь это быть готовым помочь чтобы не произошло. Когда даже если кажется, что жизнь – полное дерьмо, но всё равно ты готов быть рядом потому что без тебя ему или ей будет ещё хуже. Но и это уйти, когда понимаешь, что без тебя ей будет лучше. Любовь не привязывает, она даёт выбор. Лилинетт в сущности была права, Кёраку вёл себя как дурак, но всё было совсем даже не сложно. Он давал ей выбор и раз за разом Нанао оставалась рядом с ним. Что ещё он мог бы ждать от неё? Прошло то время, когда Нанао гордилась должностью лейтенанта, считая это заслугой. На деле это было скорее приговором, обязывающим стать для своего капитана кем-то куда большим, чем просто старший офицер. Иногда он был несносен как ребёнок, иногда серьёзен как капитан, а она... А что она? Она понимала и принимала его, пусть даже иногда и ругалась. Чтобы сделала она, если бы он погиб? Наверное попыталась бы самой стать капитаном. Ради памяти, кроме которой, иногда ничего больше и не остаётся. – Пойдём? – спросил капитан, вставая и помогая подняться ей. – Пойдёмте. Они шли, невидимые для посторонних глаз. Капитан и лейтенант, давно ставшие друг для друга куда большим, чем того требовала инструкция.