Три лучших дня в году

Мелоне и Гьяччо уже четвертый день рассекали дороги на ярко жёлтом кабриолете, движимые не только страстью друг к другу, но и к музыке. И если бы не ежегодный съезд на концерт, находящийся на другом конце материка, они бы явно бросили всё прямо здесь и сейчас, слишком уж привлекательны были виды вокруг. Солнце игриво отражалось на волнах, омывающих пляж, что проносился на бешеной скорости мимо них, маня своей свежестью, а ветер в волосах и разрывающая динамики музыка, лишь добавляли атмосферы. Мелоне облизал губы и тяжело вздохнул, когда океан скрылся за поворотом, блеснув на прощание золотом. — Осталось немного, – Гьяччо мягко потрепал по плечу своего возлюбленного, прежде чем вновь вернул руку на коробку передач. На самом деле, будь у них действительно возможность, остановившись, они бы первым делом завались спать, а не бегать нагишом по пустому пляжу. Все четверо суток, сменяя друг друга по очереди, они всё время находились за рулём и кроме боли в шее и ногах, сейчас чувствовали лишь невероятную усталость. Однако, они оба прекрасно знали, что это того стоило. Мелоне с трудом улыбнулся и положил свою руку сверху ладони Гьяччо, после чего снова откинул голову на подушку, обвитую вокруг шеи. Через пару часов они запланировали остановиться на ужин, а затем Гьяччо обещал выгнать Мелоне на заднее сиденье, чтобы тот наконец нормально выспался. Всё-таки везти одному всю ночь это не шутки. Когда почти всё время пустая дорога стала всё больше и больше наполняться машинами, автобусами и людьми, Гьяччо буквально почувствовал как у него открылось второе дыхание. Они практически прибыли на место. Но самая сложная часть ещё была впереди – еле ползущие машины, как-будто они пытались пересечь границу, сливались из нескольких оживленных дорожных полос в одну сплошную улитку. Абсолютный контраст на фоне нескольких дней с зашкаливающими милями в час. Однако родственная, какая-то семейная окружающая атмосфера заставляла забыться, отвлечься в своей приятной суете. Люди снующие туда и обратно в кислотно-ярких, немного нелепых костюмах, неоновое свечение из каждого угла, окутывающий туман сигарет и травы, знакомая, энергичная и тянущая, играющая на перебой из каждого магнитофона музыка – всё это выглядело как один организм, ослепляющий, несуразный, загадочный, но самое главное, полный жизни. Концентрация моды и времени. И Мелоне с Гьяччо сейчас были частью этого потока. И если тот же самый Гьяччо и стремился, скорее, поставить себя на роль стороннего зрителя, то Мелоне, в его отражающей свет фар ярко лиловой огромной узорчатой куртке и в противовес облегающих блестящих тёмных легинсах с гетрами и множеством украшений – явно наслаждался каждой секундой времени, которой он был здесь. В которой он был самим собой. Будто бы эта странная мода была буквально создана для него. Гьяччо улыбнулся своим же мыслям. Слишком философским и по глупому глубоким, как он считал. Однако как бы ему не нравилось любоваться окружением и видом спящего партнёра, растолкать Мелоне всё-таки пришлось, когда настало время проверять билеты и паспорта. Несмотря на то, что концерт проходил под открытым небом и посетителей ожидалась просто невероятная тьма, над охраной в этом году действительно заморочились. И было не удивительно, учитывая сколько фриков сюда стекалось, живущих слишком свободно и слишком вызывающе даже для их времени. Спустя ещё пару часов, наконец-то оказавшись на территории фестиваля, Мелоне не смог сдержать радостного крика. Окружающие тут же поддержали его довольными воплями и гудками машин. И Гьяччо был не исключением. Пусть он и выглядел со стороны более сдержанным в их паре, этого музыкального фестиваля они оба ждали с невероятной страстью и нетерпением. И дело было не только в памятных вещах, вроде того, что здесь они, спустя десять лет дружбы, наконец-то признались друг другу в своих чувствах. Дело было ещё и в людях, друзьях, с которыми они могли наконец-то встретиться, провести время со своей компанией. Собрать почти десять человек, разбросанных по всей Америке разом вместе, в одно время – в реальном взрослом мире это оказалось куда сложнее, чем могло бы показаться со стороны. Но сейчас у них не было причин переживать или думать о каких-то скучных вещах вроде работы. Всё что им было нужно: друзья и музыка, было прямо сейчас, практически в их руках, на три ближайших дня. И Мелоне с Гьяччо собирались выжать из этих дней по полному. Именно поэтому, найдя где припарковаться, Гьяччо первым делом настоял на сне. — Не-е-е-ет, – Мелоне ожидаемо начал конючить, когда парень вернул откидную крышу на место, – Мы должны всё обойти, посмотреть, поискать остальных! — Мелоне, – Гьяччо явно не собирался пререкаться, – Мы приехали заполночь, все ещё либо спят, либо ещё в пути. Фестиваль официально начнётся часов через шестнадцать, у нас ещё вагон времени на то, чтобы всё осмотреть и со всеми встретиться. — Но!.. – Гьяччо снова кидался сухими фактами и Мелоне невероятно не любил, когда эти факты использовались против него, – но!.. Вокруг уже столько людей... — Я тоже соскучился, – юноша мягко поцеловал возлюбленного в щеку и заправил непослушные волосы за ухо Мелоне, – Но тебе нужно отдохнуть. Я согласился, что ты поведёшь сегодня днём вместо меня, только если потом как следует отдохнёшь. Ты мне обещал. — Я не виноват, что ты ведёшь как улитка... — Так, – Гьяччо скрестил руки на груди, изображая обиду, – Мы ложимся спать и точка. Мелоне тяжело простонал закатывая глаза, но в последний момент предательски зевнул, что вызвало у его друга только смех. — Видишь, даже твоё тело со мной согласно. — О-о-о, ты всегда знаешь лучше всех, чего моё тело хочет. — Не опошляй, – Мелоне "грубо" оттолкнули, заставляя наконец завалиться на задние сиденья, – Всё, сладких снов. Предотвращая продолжение маленькой забастовки, Гьяччо наконец закрыл машину изнутри и прикрыл окна их самодельными шторками. Мелоне не осталось ничего, кроме как сдаться. Особенно когда его партнёр улёгся чуть ли не буквально сверху него, потому что для двоих места здесь явно было маловато. Но с другой стороны, так они были максимально близко друг к другу, обнимаясь, прижимаясь и сплетаясь именно так, как каждый из них любил и хотел больше всего. Гьяччо проснулся от неприятного ощущения, когда понимаешь, что какая-то из твоих конечностей сейчас вяло обвисла, словно случайно прикреплённая к телу без возможности двигаться. Учитывая в каких условиях они уснули, было не удивительно, что его рука абсолютно онемела. Как и нога. Мелоне буквально лежал на них и тихо сопел вжавшись в мягкое, бархатное сиденье автомобиля. Гьяччо постарался осторожно подняться, чтобы не разбудить своего партнёра и при этом самому не провалиться в пространство между передним и задним креслом. Получилось. К счастью за годы поездок, он уже наловчился в этих делах достаточно, чем был, кстати, невероятно доволен и горд. Выбравшись из машины, первым делом, Гьяччо постарался растереть руку, чтобы кровь быстрее прилила к конечности и все ощущения вернулись в норму. Однако помимо ощущения неприятной тяжести и покалывания, появилось ещё что-то, когда прохладный свежий ветер ударил по лицу. Гьяччо наконец осмотрелся, людей значительно прибавилось вокруг. Запах жареной, готовящейся прямо на месте еды приятно радовал нос, но раздражал пустой желудок, а розоватый оттенок неба идеально добавлял картину из-за чего в голове крутился только один вопрос: "Какой сейчас год? Сколько мы проспали? Уже утро или вечер?" Размявшись достаточно и даже больше, чтобы взбодриться, юноша осторожно заглянул в машину, Мелоне всё также спал. Улыбнувшись, довольный увиденным, Гьяччо подошёл к другой двери, чтобы добраться до бардочка: документы, деньги, часы, ежедневник – всё самое важное они прятали под ключ. Без трёх минут шесть. Ну, что ж, это ни капли не помогло. Разложив нужное по карманам, он ещё раз бросил взгляд на возлюбленного и наконец закрыл машину на сигнализацию. Не то, чтобы это место славилось мародерством, но Гьяччо так просто было спокойнее. Следовало всё-таки пройтись вокруг и узнать, в первую очередь, который сейчас точно час. Пропустить официальное начало шоу, первую группу, всё-таки было бы непростительно. Гьяччо двинулся наугад, куда-то вглубь толпы, позади был сплошной лес, а впереди, на огромном поле расположились множество других машин, лавок, палаток и просто скопления людей, решивших встать там, где им захотелось – ограничителей не было и это чувствовалось особенно приятно, ощущалась свобода. Хотя конечно было разграничение под место возле сцены или пару ограждений, чтобы никто не наступил на провода, но это были необходимые меры и все относились с пониманием. Несколько столбцов с вывесками помогли Гьяччо вскоре добраться до стойки информации и очередь к ней была, как если бы юноша попытался попасть на один из популярных аттракционов в выходные. К счастью для него это был быстрый аттракцион. Суть местной стойки с надписью "информация" в том, что в ней можно было не только получить карту фестиваля или узнать про потеряшки, в этом месте тебе могли помочь разобраться практически с любым вопросом: "сколько времени?", "у нас сломалась машина, кто-нибудь может помочь?", "я видел драку!", "тут можно курить? а травку?", "дайте позвонить, пожалуйста" и так далее. Но самое главное – здесь можно было оставить послание друзьям или узнать, не искал ли тебя самого кто-то. Это было сделано специально для тех, кто сьезжался со всех уголков света, кому нужно было как-то маякнуть своим друзьям, что их уже давно ищут и ждут. И именно для этого, в первую очередь, Гьяччо и выбрался из машины. Юноша вновь перебросил вес с ноги на ногу, одна из них всё ещё отдавала лёгким фантомным покалыванием. Гьяччо взглянул на выстроенную почти что в линию толпу людей перед собой. Смесь ярких и мрачных красок не могла не забавлять. В целом контингент фестиваля не мог не забавлять. Смотрящий со стороны, сторонний человек вряд ли бы угадал, что здесь происходит: слишком уж разношёрстный был люд. Хотя наверное какую-то часть гостей всё-таки можно было вычленить по схожему признаку. Двое мужчин, стоявшие напротив Гьяччо, похоже не сильно старше него, вот уж минут пять неловко соприкасались руками и каждый раз дёргано оборачивались. По их активным попыткам неловкой близости можно было бы решить, что они братья, не смотря на разительно отличающуюся внешность. Зелоноволосый с бритыми бровями и яркой одеждой выглядел более спокойным, чем его рыжий, с перелачеными волосами приятель, в одежде мягких тонов, но в противовес с более резким и дёрганым нравом. Гьяччо было очевидно, что они встречаются, как и очевидно, что они здесь впервые. Каждый раз, когда проходящие мимо однополые парочки держались за руки, обнимались или даже целовались, эти двое перед ним забавно перешёптывались. Фестиваль не только представлял все виды и жанры современной музыки, сюда были приглашены и звёзды классики, но, что куда важнее, даже те, кто не сильно восхищался музыкой могли найти себе занятие в эти бурные три дня отрыва. И получив официально безопасное место, (особенно после каминг-аута на сцене двух солистов одной из самых популярных групп) сюда уже намерено сбежали многие, что до этого проходили мимо мероприятия. Это можно было бы назвать маркетинговым ходом, вот только деньги выделенные на охрану, ограждение вокруг леса и тщательный досмотр говорили о том, что здесь ко всему относятся вполне серьёзно. Когда подошла очередь парочки перед ним, Гьяччо наконец не выдержал просто молча умиляться, вспоминая свои лихие годы, и похлопал одного из парней по плечу: — Не переживайте, тут все свои, – с этой фразой он кивнул в сторону другого юноши, намекая. Вступить в диалог им помешал женский голос со стойки информации. Однако, уступая место в очереди Гьяччо, второй юноша, всё-таки обернулся, чтобы кивнуть в знак благодарности. Уходили они уже наконец-то свободно держась за руки. — Чем могу помочь? – оказавшаяся перед ним молодая девушка с копной ярко-розовых волос, каким-то образом зачёсанных куда-то вверх, вскинула бровь. Гьяччо растерянно взглянул на неё, возвращаясь к своим собственным делам и мыслям. В любом другом месте, без дежурной улыбки, можно было бы сказать – это "не по дрескоду", но здесь, работница фестиваля, больше похожая на панка, лишь успокаивала и дарила какое-то своеобразное чувство комфорта. В конце концов, никто не ожидал на музыкальном фестивале посвященному современной музыки увидеть леди в строгом костюме. И короткие шорты и топ, надетые под прозрачную лёгкую ткань сверху – смотрелись как нельзя кстати. — Здравствуйте, – однако Гьяччо свои "привычки этикета" так легко выбросить не мог. Когда речь касалась чего-то официального, вроде рабочего персонала, он словно терялся, путаясь между тем как правильно и как принято. – Эм-м, не подскажите, сколько сейчас времени? Сколько точно времени. Он почувствовал себя нелепо. Но для девушки напротив, по видимому, этот вопрос был далеко не самым странным из всех, что она слышала за сегодняшний день, да и вообще за всю жизнь в целом. — Точное время восемнадцать часов, двадцать восемь минут, тринадцать секунд, – она звучала так, что парень ненароком задумался, не приходилось ли ей в обычное время, сидеть где-то в будке и также давать объявления, – Дату? — Ха-ха, нет, я не настолько потерялся, – попытка выглядеть непринужденно была с треском провалена. Вся его раскрепащенность рядом с незнакомцами закончилась на брошенной фразе случайной парочке в очереди и сейчас приходилось действительно напрягаться, чтобы разговаривать как нормальный человек. Всё-таки Мелоне все эти социальные штучки давались куда легче. Девушка бросила взгляд за плечо посетителя, чпокнув жвачкой, намекая, что он тут не один. — А, да, и, можно узнать, нас кто-то искал? Или самому оставить информацию? Она согласно кивнула и указала рукой куда-то вбок, на стойку рядом, где находилось ещё несколько людей, занимающихся похожей работой по срочным вопросам, но, видимо, специализирующихся именно на "поиске друзей". Поблагодарив работницу, Гьяччо наконец отошёл в сторону и спросил уже у другой девушки за стойкой "записную книгу" с информацией от участников. Проверив себя в списках, он, к радости, обнаружил имя "Ризотто Неро" с описанием места где расположился мужчина и "другие", как гласила пометка в книге. Однако больше знакомых имён, Гьяччо обнаружить не удалось, из-за чего оставалось надеяться, что "другие", это действительно были их друзья, что приехали вместе. Оставив своё имя вместе с Мелоне в книжке и подписав где их искать, Гьяччо направился назад к машине. Всё-таки стоило сперва разбудить партнёра прежде чем гулять в одиночку по фестивалю. Прихватив по пути пару стаканчиков с кофе для начала, Гьяччо неспеша двинулся к месту, где они припарковались. Ему было о чем подумать. — Гьяччо? – поток мыслей прервал вдруг знакомый голос. Он обернулся, перед ним стоял вытянутый юноша, с длинными золотистыми волосами, прикрывающими открытую грудь, как на картине с рождением Венеры. Ярко жёлтая, почти цыплячьнго цвета рубашка болталась на нём так, словно была на пару размеров больше и единственное, что действительно прикрывало это веснушчатое бледное тело, были высоко посажаные темные джинсы с каким-то непонятным узором. — Прошутто? – Гьяччо потребовалось пару секунд, чтобы узнать своего старого друга. — Я же говорил, что это он! Юноша довольно рассмеялся, ткнув в бок своего сопровождающего, мужчину, больше похожего на тёмную башню и ростом и внешностью. Короткие седые волосы, парочка проколов, кожанка, футболка с логотипом фестиваля выглядели слишком мрачно на фоне этого яркого солнышка. Однако почему-то Гьяччо видел и в нем знакомые черты. — Спасибо твоей голубой шевелюре, кстати. Что-то похоже всегда остаётся вечным. Молчаливый мужчина рядом по кошачьи склонил голову на бок, наблюдая в ответ за слегка ошалевшим Гьяччо. В эту секунду у него на лице буквально виднелся экран загрузки. —...Ризотто? Мужчина улыбнулся: — Я уж думал не узнаешь. — Ребята! – Гьяччо аж просветлел, наконец-то полностью осознав и узнав кто перед ним, – Чёрт, если бы вы не подошли сами – никогда не догадался! В смысле, вы же! — Да, да, знаем, слегка изменились за лето. Есть такое, – Прошутто лукаво улыбнулся поправив шевелюру. В целом, шок Гьяччо можно было понять. Последний раз когда они виделись парочка выглядела совершенно наоборот. Вечно короткая стрижка у Прошутто и серьёзные костюмы, в то время как у Ризотто был особенно яркий период: длинные пурпурные волосы, черная помада и проколов столько, что было сложно считать лицо сразу. Разве что пугающий татуаж глаз не изменился. Кажется из-за неудачного эксперимента со внешностью чёрные белки остались с мужчиной навсегда. А вот изменения с Прошутто не могли не радовать. Гьяччо знал как тяжело ему даётся раскрепощаться на людях, в этом они были достаточно близки, из-за чего открытая одежда сейчас и в целом, вольный модный образ смотрелись как никогда чудесно. Жалко было, только, что вот про себя Гьяччо не мог такого сказать. — Давно вы здесь? В смысле я видел вас в списках, как раз шёл брать Мелоне, чтобы сходить, найти вас. — Несколько часов. Приехали незадолго до обеда, отметились и тоже, пока только осматриваемся, – Ризотто приобнял Прошутто за плечо, отвлекая от секущихся кончиков. — Да, да... Мы тут всей толпой, кстати. И плюс один. Гьяччо вопросительно скривил губы, пытаясь угадать, кто именно может считаться для них "плюс один". — Я, Прошутто, Пеши, Формаджо. И его партнёр. — Очередная? – Гьяччо недовольно выдохнул. Почти все в группе осуждали Формаджо за его лёгкое поведение и отказ строить взрослые, серьёзные отношения. Это не было бы проблемой, если бы в такой парочке оба человека сходились на том, что это лишь временное увлечение. Вот только Формаджо, по всем канонам ожидаемым от белого гетеросексуального мужчины, обещал каждой красивую и долгую любовь. Но, к счастью, его слова слишком сильно разнились со слегка гоповатым поведением из-за чего ни одна девушка в целом не задерживалась возле него надолго. — О-о-о, – Прошутто снова по лисьи улыбнулся, щуря глаза, – Думаю в этот раз у них всё серьёзно. — Пф, как же. Гьяччо недоверчиво фыркнул, закатив глаза, но ребята не стали никак это комментировать. — Приехали на двух машинах и разбили палатки. Где, ты уже сам знаешь, – закончил свою историю Ризотто. — А вы? — Да, как всегда налегке. Прибыли сегодня в час ночи где-то, ну и легли спать. — Вы же в курсе, как для спины вредно спать в машине, – Ризотто нахмурился. — Да-а, потому что ты каждый год нам об этом рассказываешь. — А вы каждый год не можете купить себе палатку. — А что на счёт Сорбета и Джелатто? – Гьяччо попытался перевести стрелки от себя на тех, кто тоже всегда путешествовал в своей машине любви на двоих. — Пока не дошли, – ответил Прошутто, забирая внимание Ризотто от праведного негодования, на свои мягкие объятия. — Не видел их в списке, но думаю, они приехали за долго до всех нас. Да и смысл им отмечаться где они. — Это да, есть такое, – объятия не сработали, так что Прошутто пришлось притянуть мужчину для поцелуя, что в это время пытался просверлить в Гьяччо дырку взглядом раздосадованный мамочки. Ризотто на поцелуй ответил, но взгляда не отвел. Выглядело неловко и устрашающе. — Пацаны, пацаны! – рыжий, практически бритый под ноль мужчина, с несколькими золотыми пирсингами прервал неловкую ситуацию своим не менее неловким появлением, затормошив парочку за плечи – Вы не поверите, они в этом году даже автоматы притащили!.. А вы тут сосётесь. Иу. Он картинно вытер руки о свои джинсовые зауженные к низу штаны идущие, по всей видимости, вместе с курткой-безрукавкой, накинутой поверх блестящего кроп топа. Эту рыжую бестию Гьяччо признал сразу же. Формаджо. Он не был плохим парнем, будь всё совсем уж ужасно, ребята просто не смогли бы общаться одной компанией. Однако его "гомофобные замашки" всё-таки не могли не раздражать. Что было особенно нелепо со стороны мужчины, который находился буквально в сплошном окружении из однополых парочек. Ризотто и Прошутто просто спускали ему это с рук, но с другой стороны, его шутки по отношению к этим двоим всегда выглядели каким-то детскими и слишком мягкими. К Сорбету и Джелатто он просто не лез. Их знакомство началось с драки, а Формаджо в первую очередь, по крайней мере так казалось со стороны, хотел просто выглядеть клоуном в компании, а не разрушителем жизней и главным угнетателем на районе. А вот что касалось Гьяччо и Мелоне, тут всё было намного сложнее. Возможно, если бы центром шутеек и глупых выходок был только Гьяччо, то, юноша бесился бы, но никогда не устраивал ссоры в серьез. Но вызывающее поведение Формаджо касалось и Мелоне тоже, а вот этого Гьяччо уже терпеть не собирался. Мелоне может и поддерживал политику Прошутто и Ризотто, мягко отшучиваться и закатывать глаза, но Гьяччо знал насколько юноша был ранимый на самом деле и насколько подобная тема была для него душещипательной. До старшей школы у Мелоне не было проблем с окружающими, более того, мальчишку можно было назвать душой любой компании, будь то девушки или мужчины. Но как только консервативная семья начала давить с шутками про дом, семью и будущую жену, мальчик вдруг столкнулся с проблемой самоосознания, что девушки его на самом деле никогда и не интересовали в этом плане. Из-за чего следующие несколько лет были пропитаны резкой мизогинией, переносом обиды с семьи на ни в чем ни повинных женщин и желанием просто отвадить от себя любую, чтобы у родственников и не было возможности говорить о "невестах". А вот когда Мелоне наконец-то смог съехать от семьи, его вдруг качнуло в другую сторону – теперь им движило осознание того, как по убдюдски он относился всё это время к дамам. И теперь, стоило девушке появится на горизонте, Мелоне начал вести себя преувеличено виновато, в попытках "искупить старые грехи". Тихий голос, опущенная голова и неловкий взгляд в сторону. Конечно, над этим тоже пришлось работать и центральное место в поддержке и помощи всё это время занимал именно Гьяччо. И всё из-за гомофобно настроенных родителей. Поэтому последнее, что юноша хотел для возлюбленного, это снующего рядом Формаджо, что как-будто нарочно пытался триггерить. — Привет, Формаджо, – Гьяччо постарался изобразить вежливую улыбку, всё-таки не стоило начинать встречу друзей с сорры. — О-о-о, Гьяччо! Какие люди! – мужчина тут же бросился обнимать старого приятеля, – А я думал, чего эти двое тут застряли. Ну что, как жизнь, как работа, как Мелоне? Ты ж не проебал его где-то на дороге? Ты у меня смотри, за такое и схлопотать можно! — Я тоже невероятно рад тебя видеть, – Гьяччо бросил спасительный взгляд на Прошутто, но тот лишь неловко развел руками. — Ладно, ладно, ты его задушишь, – Ризотто похлопал мужчину по плечу и Формаджо наконец-то закончил объятия, – Они снова на машине, так что постарайся не сломать его и так несчастный позвоночник. — Мда ребят, вам бы реально хотя бы пледик, тогда может на улице поспали бы, там, все дела, плюс кто что не видел здесь. Да и романтично же, ну – хихикая и двигая бровями, он толкнул Гьяччо локтем в бок, как ребёнок, который боялся сказать слово на букву "с". Гьяччо снова тяжело вздохнул и посмотрел на несчастный кофе, который наверное, ещё немного и превратится в его руках в кубики льда. — Где Пеши? – Прошутто вдруг заозирался по сторонам в поисках сводного брата. — Спокойно, он с Иллюзио у автоматов. Я кстати как раз шёл сюда, чтобы позвать вас к ним! — По-моему, не только Пеши здесь ребёнок, – Прошутто достал сигарету, видимо в доказательство своих слов. — Я вообще-то старше тебя, Рапунцель. — Агада. Гьяччо не смог сдержать улыбки. Он действительно по ним скучал. — Огоньку? Да чо ты кривишься, не подпалю я тебе волосы! Ай, только не говори, что ты снова эту гадость жуёшь, – Формаджо вдруг обратился к Гьяччо, желая выразить всё своё негодование кому-то, – Представляешь, он бросает курить и из-за этого зачем-то просто какие-то палки жуёт. — И молодец, что бросает, – суровая ремарка от Ризотто сразу обозначила, чья это была инициатива. — Да я то, что... Просто уверен, что есть способы получше. Знаешь, если тебе так хочется палку во рту подержать, то... — Формаджо! – Прошутто с Гьяччо одновременно прикрикнули, затыкая чей-то невероятно длинный язык. Но мужчина лишь снова похихикал и прикрылся руками, в защитной стойке. — Кому там палки во рту не хватает? – чей-то новый, в этот раз незнакомый Гьяччо голос, прервал нарастающую вакханалию, – Тебе Маджо? Знаешь я бы лучше для этого рта использовал мыло. Неизвестный человек вдруг приобнял со спины Формаджо и провел пальцем по чужим губам. Длинные, почти чёрные, обсыпанные блёстками, как небо в звёздную ночь, волосы мешали рассмотреть лицо. Однако голос явно был слишком низким для молодой девочки. — Прошутто, Прошутто! – компаньон неизвестного, в отличие от самой персоны, был отлично известен Гьяччо, – Бро, ты не поверишь, что мы там нашли, у них есть "Frogger", прям как у нас возле дома! — Круто, – Прошутто не был сильно заинтересован в играх, но за последние годы старался вести себя менее сучно по отношению к брату, а потому, пожевав "сигарету", добавил, – Ну, мы здесь чтобы получить удовольствие, так что можешь поиграть... Но за свои деньги. И возьми кого-нибудь обязательно с собой, нечего одному тебе здесь шляться мало ли что! Парень обижено надул щёки, что явно не добавило ему взрослости, но через секунду он вновь просветлел, заметив, с кем вообще всё это время говорили его друзья: — Гьяччо! – он тоже бросился обниматься, но в отличии от Формаджо это скорее выглядело приятно-неловко, чем душевно-настырно. — Пеши! – он постарался поддержать радостный тон, хотя обниматься с двумя стаканчиками кофе было не сильно удобно. Пеши, как заметил Гьяччо, явно подрос за последний год. Роста ему ещё и добавляла его высокая прическа, похожая на ирокез, насыщенного кислотно зелёного цвета. Было видно, что его окрасили дай боже вчера, скорее всего в хостеле, где ребята ночевали по пути, так как дома, родители, точно бы не оценили подобные выходки юноши. Паренька в целом пускали на фестиваль только второй раз и то, лишь потому, что он был с братом, которому наказали глаз с него не спускать. А вот глаза самого Пеши горели сейчас как в первый раз. И как в последний раз, он, очевидно, пытался отрываться во всю: какая-то леопардовая пушистая шуба без рукавов, с сердечками вместо пятен, была накинута на плечи, под ней виднелся джинсовой комбинезон и всё это было конечно ярко приправлено всевозможными украшениями, значками и светящимися в темноте обручами на руки. Не самый безумный наряд, что Гьяччо пришлось наблюдать за сегодня. — Как ты, как Мелоне? Кажется мы сто лет не виделись! — Да, всё хорошо, мы... Я бы в целом поболтал, но... – Гьяччо забыл, что он хотел сказать, прервавшись на середине предложения. Его внимание было захвачено тем, что происходило за Пеши. А именно Формаджо, активно и явно без стеснения целующегося с кем-то, с кем он минуту назад обнимался. Пеши проследил за взглядом Гьяччо, но тут же засмущавшись, отвернулся. — С Иллюзио я так понимаю, ты ещё не знаком? Ха-ха, ладно, не буду вам мешать эв общаться! Бро! – было видно, что паренёк пытался как можно скорее ретироваться в место поприличней, чем эта компашка, – Пойдём, ты обещал, что посмотришь как я уничтожу босса! Прошутто закатил глаза к небу, но случайно тоже приметил Формаджо, лезущего руками куда-то под чужую одежду, а потому из двух зол Прошутто видимо выбрал меньшее. — Ладно, ладно, сейчас, погоди, дай докурить. — Н-но ты же!.. — Не сбивай настрой! Прошутто перевел взгляд на Ризотто и вновь лукаво подмигнул бойфренду, махнув головой в сторону Гьяччо, который абсолютно ничего не слушал и не замечал, кроме парочки, что обжималась буквально напротив него. — Да-да, это то о чем ты подумал, – Ризотто шёпотом, наклонившись, вывел юношу из ступора. — В смысле?.. — Это пассия Формаджо. — Это парень Формаджо, – Прошутто встал у второго плеча, также понижая голос до шёпота. Гьяччо проморгался. — Ты шутишь. — Признаюсь, мы все были, кхм, удивлены, – Ризотто выдержал паузу, как-будто вспомнал что-то, – У них, кстати, всё достаточно серьезно. — И да, это точно парень, – Прошутто ответил быстрее, чем Гьяччо успел подумать, – Я сам видел. Мы с ним как-то в бассейне пересеклись. — О, ты снова плаваешь? — Да, не, это скорее для спины. — Хм, ясно... НЕТ НУ ВЫ СЕРЬЕЗНО?! – не смотря на шепот, Гьяччо возмутился достаточно шумно, чтобы тот, кого ребята назвали Иллюзио, обернулся на голос. — Ой, прости, нас не представили, – юноша поправил свои густые начесанные по последнему писку моды волосы, наконец открывая миленькое, но очевидно мужское лицо, – Иллюзио. Он протянул руку. Но в ответ Гьяччо, всё ещё с лицом ошибки 404 лишь протянул чашку кофе. — О-ой я!.. — Да, ничего, это я... – Иллюзио, неловко улыбаясь, забрал у него одну из чашек, чтобы пожать руку, – Очень приятно?.. — А, Гьяччо! — Очень приятно, Гьяччо, я о тебе наслышан, – Иллюзио вновь мягко улыбнулся и вложил стакан кофе обратно в ладонь владельца, – Если ты нёс это своему парню, то надеюсь он любит похолоднее. — Чт-то?.. Блин, точно, так! – он вдруг резко повернулся к Ризотто, – Всё, я пошёл за Мелоне иначе ещё немного и бьюсь об заклад, сюда и Сорбет с Джелатто подойдут и тогда мне точно не простят того, что я тут один со всеми вами болтаюсь, пока Мелоне спит! — Воу, ладно, хорошо, мы же тебя тут не держим, – Прошутто заступился за мужчину, охлаждая Гьяччо похлопыванием по плечу. — Мы будем... – Ризотто взглянул на Пеши, что всё ещё неловко мялся возле Формаджо и Иллюзио, – Где-то у игровых автоматов. Подросток оживился на знакомых словах: — Да, они там, в секторе "C", кажется. — Хорошо. — Сорбета с Джелатто, кстати тоже захватите! – вклинился Формаджо. — Хорошо, – Гьяччо повторно кивнул и осмотрев ещё раз окружающих, вновь, но уже решительнее махнул головой и поспешил прочь. А ребята, проводив друга взглядом, наконец-то тоже сдвинулись с места. Гьяччо практически бежал, как-будто скорость сейчас играла роль и у него был хоть какой-то шанс донести "утренний бодрящий кофе в постель" хотя бы тёплым. В голове роились тысячи мыслей, всё-таки встреча с друзьями не могла не затягивать в водоворот прошлых воспоминаний. Хотя по большей степени Гьяччо обдумывал появление нового члена в их команде. Раз уж Ризотто и Прошутто были уверены, что Иллюзио – это серьёзно. Не то, чтобы Гьяччо успел с ним хотя бы парой фраз перекинуться, но мужчина почему-то вызывал тёплые чувства. А ещё Гьяччо не мог не зацепить стиль одежды новичка, который чем-то напоминал Мелоне, с его любовью гнаться за модой: соломенные от плойки и лака волосы, хотя и явно более ухоженные, облегающая одежда ярких цветов. Поменяйся они, наверное, даже и не сильно была бы разница заметна. Голубые лосины с тёмными гетрами, раздельный белый узорчатый купальник, открывающий пояс, если забыть про тёмный бомбер сверху, практически костюм для фитнеса. Хотя Иллюзио явно был выше Мелоне, так что вряд ли буквальный обмен вещами был бы им сильно удобен. Однако, зная Мелоне, он явно был бы не прочь стащить чужую куртку или украшение. Юноше почему-то нравилось носить чужие вещи больше, чем свои. Хотя Гьяччо не мог не признаться, хотя бы самому себе, что что-то чарующие в этом всё-таки было. Особенно когда на утро его встречал возлюбленный, уже сваривший им кофе и расхаживающий практически в одной рубашке, что вчера ещё носил Гьяччо. Юноша, споткнувшись, чуть не растянулся на земле, забывшись в образах приятных картинок. Было бы невероятно обидно разлить этот злосчастное кофе прямо перед машиной, после того как Гьяччо, наверное, час таскал его по всему фестивалю. Юноша поставил стаканчики на багажник, смешно, а ведь когда-то он был пылинки готов сдувать со своего автомобиля. Хотя после всего пережитого, кофе, было далеко не самым страшным, что могло бы разлиться по этой яркой жёлтой поверхности. Гьяччо дёрнул ручку – всё ещё закрыта. Отлично, значит Мелоне не успел обидеться и сбежать куда-то. Выключив сигнализацию, Гьяччо открыл дверь на распашку – его партнёр всё также лежал внутри и, кажется, даже в той же самой позе. Вновь улыбнувшись, Гьяччо взял один из стаканчиков и полез внутрь, стараясь усесться возле ног Мелоне. — Эй, Мел. Хэй, Мелоне... Проснись, – для того, кто пытался разбудить кого-либо, Гьяччо говорил слишком тихо. Он осторожно потряс юношу за плечо. — Мелоне-е-е... Вставай. Парень что-то промычал и постарался перевернуться на другой бок, но вместо этого лишь глупо уткнулся лицом в сиденье. Гьяччо подавил смешок и мягко провёл по руке любимого: — Просыпайся... А то открытие проспишь. Это похоже подействовало, потому что Мелоне вдруг резко подорвался: — Мы приехали?! Гьяччо на секунду замялся: — Да, давно... Я же будил тебя, когда машину проверяли на входе, ну. Просыпайся скорей. — А точно... – беспокойство сменилось усталостью и юноша потёр сонные глаза, зевая. С ним всегда было так, сначала не уложишь, потом не разбудишь. Мелоне хотел вновь упасть на спину, но Гьяччо вовремя обхватил его свободной рукой: — Неа, знаю я тебя. Сейчас приляжешь и всё. Давай, давай, потом ещё спасибо скажешь. Мелоне тяжело вздохнул, видимо прикладывая все усилия, чтобы вновь открыть глаза и недовольно взглянуть на Гьяччо из под светлых ресниц. — Я тебе кофе принёс. Он, правда остыл немного. — Ав-в-в, Гья. Похоже бодрящий напиток и забота партнёра всё же взяли вверх и Мелоне наконец принял вертикальное положение и, усевшись поудобнее, отхлебнул немного кофе. — Уф, он остыло, – при этих словах, правда, Мелоне вытащил язык такак, будто обжёгся. — Я же предупредил... — Стоп, это ты что, по фестивалю без меня гулял?? – похоже осознание этой вещи взбодрило юношу куда сильнее кофеина. — Я просто ходил узнать, приехали ли остальные и взять тебе кофе. — И? — Ну и... Мы с ними пересекались. — Ах ты! – Мелоне не сильно ударил партнёра по плечу, строя обиженные лица, – Мог бы сразу разбудить! — Да я тебя сейчас то еле разбудил! Мелоне уткнулся в кружку, картинно отвернувшись. — Ну прости, прости, я же не специально наткнулся на всю компанию. — На всю?! — Ну, Джелатто и Сорбета я не видел... Мелоне вновь замахнулся, но вместо этого лишь недовольно хмыкнул и вылез из машины, через вторую дверь. — Мелоне! Юноша молча оперся о кабриолет, играя в молчанку. Гьяччо оставалось лишь тихо прорычать и тоже выбраться из авто. Его стаканчик между тем всё ещё терпеливо стоял на багажнике. Гьяччо решил это исправить, задумавшись, чем бы теперь отвлечь друга. — Они у игровых автоматов. Мелоне молчал. — Пойдем за Сорбетом и Джелатто и все вместе нормально посидим. Обиженный юноша лишь выкинул опустевший стаканчик в пакет-мусорку, оставшуюся в машине, а затем он также молча полез в багажник и достал небольшую косметичку. Гьяччо не стал задавать глупых вопросов и решил в тишине дождаться, пока Мелоне закончит. В конце концов он не мог обижаться вечно, а сам же Гьяччо достаточно быстро успел загрузиться чем-то своим. — Ты так пойдешь? Гьяччо не заметил, как Мелоне успел закончить и выбраться из машины, украшенный яркими тенями и несколькими маленькими звёздочками, наклеенными на лицо. Губы, на удивление, не были закрашены каким-то кислотным цветом, а были лишь слегка помазаны блеском. А вот уложенные блондинисто-пепельные волосы, с лавандавым омбре, сожженные плойкой и множеством окрашиваний, не особо отличались от того, что было несколько минут назад, когда Мелоне только проснулся. Юноша пощелками пальцами, выводя Гьяччо из транса. В обычное время парень принял бы за комплимент такое любование своей персоной, но сейчас он всё ещё был задет произошедшим и отпускать так быстро не собирался. — Даже не думай идти в этом, – он указал пальцем куда-то в область груди партнёра, – Переоденься. Гьяччо глупо уставился на свой белый свитер и тёмные джинсы, но Мелоне прервал его прежде, чем юноша открыл рот: — Мы это обсуждали, я не буду ходить с тобой по фестивалю, пока ты выглядишь как священник на отпуске. Гьяччо скрестил руки, однако Мелоне явно не собирался терпеть пререканий и его твердый взгляд был абсолютно непоколебим. — Ладно, ладно, – Гьяччо поднял руки в воздух, как будто сдавался. Он очевидно проиграл эту игру в гляделки. Сняв любимый свитер, юноша остался в одной футболке с логотипом их любимой музыкальной группы. Той самой, между прочим, что и совершила каминг-аут. Гьяччо развел руками: — Так нормально? Мелоне закатил глаза и издав что-то вроде рычания просто двинулся куда-то в сторону леса. Гьяччо явно не был модником и Мелоне не просил его привозить с собой пол гардероба, в отличие от него самого, но сменить "обычную" одежду на "тусовочную" не было чем-то невероятно сложным на его взгляд. Гьяччо, не забыв закрыть машину и оставив недопитый кофе на чужую милость, быстро догнал партнёра и неуверенно поплёлся рядом. От Мелоне так и исходило напряжение. — Так... Мы за Сорбетом и Джелатто? Думаешь они снова на том же месте? Мелоне недовольно цокнул языком: — Я тебя умоляю, ты сам прекрасно знаешь, они скорее весь фестиваль вокруг "своей точки" построят, чем позволят кому-то сдвинуть их. — Да... – Гьяччо пытался поддержать диалог, надеясь, что так юноша быстрее остынет, – Но если всё же предположить, что кто-то уже успел припарковаться на их месте? — Пф, очевидно они либо выкупят машину, что там стоит, либо угонят её и выкинут где-нибудь. Это звучало пугающе, но достаточно правдиво, когда речь шла о ком-то вроде Джелатто и Сорбета. Каждый из них выглядел так, как будто прошёл войну или состоял в какой-то незаконной группировке. Правда, друзья ничего и никогда об этом не слышали от них, хотя, вроде как и были уверены, что знают парочку достаточно хорошо. И про Джелатто им было известно, что он например, действительно успел побывать в колонии для несовершеннолетних. Поэтому мысль об умении парня угонять машины не была дикой. Джелатто с Сорбетом были на фестивале с его основания и в первый же раз прилюбовали себе место подальше ото всех. Фестиваль рос и теперь край леса не был краем тусовки, но ребята не собирались сдвигаться ни на миллиметр. Они даже ближайшее дерево исцарапали своими инициалами. Так что, когда речь шла про этих двоих, лучшим решением было искать парочку не в какой-нибудь "записной книжке", а сразу идти на "их собственную парковку." Не прогадаешь. — Помню, кажется, Формаджо предлагал им купить этот несчастный клочок земли. Чтобы наверняка. — Хах, – Мелоне наконец-то улыбнулся, – Нет, про это я не слышал, но не удивлюсь если однажды они нам предъявят бумажку на собственность прямо в лицо. Гьяччо издал лёгкий смешок. Похожая ситуация была в позапрошлом году. Когда вместо "привет" Джелатто с Сорбетом пихнули команде кольца, заявив, что они наконец-то обручаются. Конечно, официально и по закону они свои отношения зарегистрировать не могли, но получить признание в Калифорнии были просто обязаны. И провести нелегальную, тайную свадьбу в кругу друзей им это тоже не помешало. Наверное, помимо ежегодного фестиваля, это был единственный раз, когда удалось собрать всю команду в одном месте за раз. На Гьяччо эта история сильно повлияла, хотя, она, конечно, повлияла на всех в целом. Да, многие из них имели партнёров с которыми они давно уже дружили, вели общий быт, делили квартиру, но кольца... Даже если ваш брак и не был "официальным", никто больше почему-то и не думал говорить о своих отношениях как о чем-то большем, чем просто "парень, бойфренд, партнёр". Никто и ни разу не предполагал почему-то слово "муж" или "супруг". — Ты в порядке? Гьяччо чуть не врезался в Мелоне, внезапно оказавшегося прямо перед его лицом. Юноша неловко кивнул. — Уверен? – Мелоне шагнул ближе, оказавшись практически вплотную. Он внимательно смотрел прямо в глаза Гьяччо, как-будто пытался найти ответ на свой вопрос. Но тот лишь смущённо отвёл взгляд. Слишком внезапно Мелоне сменил гнев на милость. А значит он был действительно обеспокоен. А значит Гьяччо и в правду выглядел слишком мрачным. — Просто задумался, – юноша уверено встретился своими глазами с чужими, похожими на морскую бездну. Иногда Гьяччо действительно боялся в них утонуть. — Гьяччо, – Мелоне взял партнёра за руки. На языке вертелись только упрёки. Подобный, озабоченный чем-то вид сопровождал Гьяччо в течении всей дороги. Мелоне шумно выдохнул. – Я буду ждать, пока ты не будешь готов обсудить... что бы тебя не тревожило. Главное, помни, что я рядом. Гьяччо сейчас выглядел как побитый щенок. Последнее что он хотел, это чтобы Мелоне приходилось переживать в эти дни. Раньше Гьяччо тяжело давались любые отношения, по причине, что он выбирал всегда всё переваривать в себе. Из-за чего у Мелоне в итоге развилась дурная привычка, слишком сильно переживать и тянуть одеяло вины на себя в совершенно любой ситуации. Конечно, Гьяччо со временем научился делится проблемами, смог стать более открытым, как и Мелоне, научился ждать, а не лезть усиленно с головой в любую проблему. Он усвоил уроки прошлого. Не лез с миллионом извинений, не принуждал к разговору. А вот Гьяччо чувствовал себя так, будто вновь сделал шаг назад. Даже если в этот раз была причина для тайн и секретов. —... Тебе нужно уехать? – Мелоне выглядел напуганным и шокированным одновременно. — Что? Нет, нет, нет, нет, – Гьяччо тут же агрессивно замотал головой и обнял лицо партнёра руками – Мелоне, я знаю как для тебя важна эта поездка. Пожалуйста, доверься мне, всё будет хорошо. Главное чтобы ты был счастлив. Мелоне уткнулся лицом в чужую руку, успокаивая своё бурное воображение о самых худших вариантах. — Самое главное, что бы мы были счастливы, – он неловко взглянул из под пушистых светлых ресниц, не тронутых тушью. — Ты прав, – Гьяччо уткнулся своим лбом в чужой, – Обещаю, я всё расскажу, когда буду готов, пожалуйста, не сердись. — Я не сержусь! — Я знаю, просто... Всё будет хорошо, обещаю. Мелоне прикрыл глаза, собираясь с мыслями. — Я тебе доверяю. Он осторожно поцеловал возлюбленного в уголок губ, а затем, придерживая юношу за руку, направился дальше, вдоль леса. — Думаю ребята нас уже заждались. Гьяччо улыбнулся в ответ и они наконец-то продолжили путь. — Правда одежду я бы все равно посоветовал сменить. В смысле, мы же на фестивале! Тут всё должно быть, ну, другое. Не домашнее. Гьяччо закатил глаза, выдохнув смешок: — Хорошо, хорошо, к открытию я переоденусь. — Другой разговор! Мелоне быстро чмокнул Гьяччо в щёку и повис у парня на плече. — У тебя кстати помада на лице осталась. — Говоришь так, как будто меня это волнует, – заигрывающе усмехнулся юноша. — Ах вот оно что! — Да, вот таким вот я стал. — Тогда ты наверное будешь не против, если я... Погоди! – Мелоне резко оборвался на полуслове, оборвав вместе с тем и всю атмосферу, – Это что? Он указал пальцем на большой дом на колесах, стоявший ровно там, где уже несколько лет сряду находилась машина Сорбета и Джелатто – красный кадиллак. — Думаешь они сменили машину? — Лучше бы да, иначе я не завидую тем, кто решил тут припарковаться. Мелоне, осторожно, как хищник, обошел кемпер кругом, а затем бесцеремонно постучал в дверь. — Что, вот так просто? — Ну, это же лучше, чем караулить возле машины, ожидая пока оттуда кто-нибудь выйдет? Ручка двери вдруг дёрнулась. А затем раздался какой-то шум и лишь спустя несколько нетерпеливых секунд из машины показался высокий брюнет, с зализанными назад волосами. Вид у него явно был недовольный и чёрная кожанка, отдающая чем-то бандитским лишь усиливала впечатление. — Сорбет! – Мелоне аж подпрыгнул от восторга, наконец-то встретив знакомое лицо. — Мелоне? Гьяччо? – парень тоже вдруг просветлел и улыбнулся во все зубы, что, в целом, всё ещё выглядело устрашающе, – Наконец-то вы добрались! Сорбет вышел из трейлера и обнялся с Мелоне, а затем пожал руку Гьяччо, что обычно старался сводить всю тактильность на минимум. — Я так рад, что это вы! – энергия из Мелоне так и сочилась, – На секунду я даже засомневался. Это ведь точно ваша машина? — Мелоне! – Гьяччо постарался урезонить партнёра, но Сорбет лишь отмахнулся. Он прекрасно знал, какое впечатление производит и абсолютно не смущался этого. — Да, да. Мы ещё с того года начали копить. В плане, надо же было куда-то деть деньги со свадьбы, – он усмехнулся, – И вот, как видишь, считай, полноценный дом, все удобства. Куда мягче палатки и куда приятнее машины. Вы, кстати?.. — Да, да, пока по старинке, – Гьяччо скрестил руки на груди, строя из себя любителя ретро не изменяющего привычкам. — Пф-ф-ф, – Мелоне ткнул партнёра в щеку, – Не дуйся так, крутыш, – он вновь чмокнул Гьяччо в щёку, – Я люблю нашу машину. — Да мы тоже... – Сорбет неловко оглядел махину, что возвышалась над ними, – Но всё-таки не жалеем. — О, я бы осмотрел её всю изнутри, – Мелоне задвигал бровями, придавая фразе какой-то скрытый, пошлый контекст, который и не особо-то улавливался. — Давай лучше осмотрим игровые автоматы. Ризотто и остальные ждут нас всех там уже минут двадцать, наверное, – объяснил парень Сорбету. — Скучный ты. Кстати да, где Джелатто? — О, он внутри, мы зашли переодеться к началу. — Ой да ну, – Мелоне бросил взгляд полный упрёка на Гьяччо, – Тогда нам?.. — Да заходите конечно, – Сорбет гостеприимно указал на дверь, даже не предполагая варианта оставить друзей снаружи. Мелоне вновь подпрыгнул на месте и схватив Гьяччо за руку, быстро юркнул внутрь автодома. Машина явно оправдывала своё название. Гьяччо, видевший такое разве что снаружи, был искренне поражен видом изнутри. Тесно, но здесь буквально помещалось всё: пару шкафов, плита, холодильник, водительское место, душевая и даже нормальная двухместная кровать. Не удивительно, что они столь долго собирали на неё средства. Джелатто, в это время сидевший на краю кровати, спиной к вошедшим, повидимому красился: — Ты с кем-то? – он даже не пытался обернуться или хотя бы попробовать поймать отражение гостей. Он доверял своему партнёру. Мелоне перебросился хитрым взглядом с Сорбетом, а затем, в пару быстрых шагов, подойдя, закрыл глаза Джелатто руками. Сорбет мягко улыбнулся и добавил быстрее, чем произошла бы катастрофа: — Угадай кто? Юноша аккуратно, но твердо ощупал чужие пальцы, а затем довольно улыбнулся. — Мелоне. Мелоне тут же убрал руки и бросился скорее обнимать друга, что-то довольно пища, вместе с Джелатто, который быстро подхватил это полное детского восторга состояние. Они оба повалились на кровать, повторяя на перебой "привет, привет, привет!!". Гьяччо неловко подошёл, тоже здороваясь, но две хитрых блондинистых головы быстро схватив его за руки, также повалили к себе. — Да ладно, тебе стоило этого ожидать, – Сорбет не мог не улыбаться, глядя на друзей. Наконец, когда первая волна радости отступила, Гьяччо смог подняться, а Джелатто и Мелоне сели друг на против друга, один держал второго за руки. — Я везде узнаю эти золотые ручки. Мозолистые подушечки, не все, кстати, длинные пальцы и покусаные ногти с шершавыми заусенцами, – он чмокнул тыльную сторону рук Мелоне, – Тебе нужно избавляться от этой привычки. Джелатто звучал как заботливая тётушка, хотя и выглядел как ушедший в разнос подросток, со своей цветастой радужной рубашкой и какими-то кислотными легинсами. Вьющиеся во все стороны золотые волосы, тоже никак нельзя было описать как уложенные, если конечно "взрыв на макаронной фабрике" и не был его итоговой целью. — Давно вы здесь? – парень обратился к Гьяччо, что пытался привести свой внешний вид в порядок, который он так любил. В отличии от Сорбета, что звучал как океан, низко и будто раскачиваясь с каждой фразой, голос Джелатто был куда выше, звонче и скорее сравним с колокольчиком, который кто-то беспрерывно трясёт. — Где-то с часу ночи. Проснулись и пришли к вам. — Неа, не совсем, – вклинился Мелоне, – он сперва с Ризотто и со всей остальной компанией повидался, а только потом соизволил разбудить меня и вот тогда мы уже пошли к вам. — Повторяю, это вышло случайно, – Гьяччо уже и сам был почти готов обидеться, глядя на пусть и напускное, но шокированое лицо Джелатто, что поскорее прижал к себе Мелоне, утешая. — Ладно, ладно вам, сейчас-то мы почти в сборе, – Сорбет учтиво встал на сторону Гьяччо, похлопав юношу по плечу, – Давайте соберёмся до конца и пойдем к остальным ждать начала. Все четверо согласно кивнули. — Только, нам надо будет ещё вроде бы зайти за вещами, в плане... – Мелоне перевёл на Гьяччо неуверенный взгляд. — Да-да, я собирался переодеться немного, – Гьяччо недовольно повел плечами, но счастливый взгляд Мелоне в ответ тут же растопил его сердце. — Может возьмёте что-то у нас? Джелатто вклинился в разговор, кивнув головой в сторону одежды, что валялась возле шкафа. Видимо они не мало времени потратили на то, чтобы подобрать идеальный наряд под событие. — Ой, звучит весело! – Мелоне тут же спрыгнул с кровати и стал перебирать куртки, джинсы и носки сваленные в кучу. Гьяччо замялся. Не то чтобы он был категорически против носить чужое, особенно если вещи только из стирки, но гардероб Джелатто всё равно не внушал ему доверия. Их вкус в одежде казался ему слишком разным. А вещи Сорбета он даже не рассматривал по причине очевидно разных размеров. Хотя что-то тёмное Гьяччо сейчас бы надел с большей радостью, чем разноцветно-пестрящее. — Гья, – Мелоне отложил вещи в сторону, заметив ступор партнёра, – Слушай, если не хочешь, можем даже не смотреть, – подойдя вплотную, он провёл по щеке Гьяччо и практически понизил голос до доверительного шёпота, – Джелатто всё равно ещё не собрался, можем сходить пока к нам переодеться... Ну или вообще так пойти сразу. Гьяччо выдохнул, прикрыв глаза. Иногда он чувствовал себя так, словно не заслуживал всей той чуткости и доброты, что Мелоне проявлял к нему. Особенно в те моменты, когда их привычки и желания противоречили друг с другом в поисках компромисса. Он открыл глаза, сталкиваясь вновь с чужим взглядом. А затем посмотрел на одежду. — Знаешь, я думаю, может быть вот эти ещё будут ничего, – он указал куда-то за Мелоне на рваные тёмно-синие джинсы, густо усеянные блестками к самому низу. Мелоне счастливо заулыбался и крепко сжал в объятиях возлюбленного. Сорбет и Джелатто молча же и с умилением наблюдали за парочкой, шушукаясь между собой. — Кхм, так, ладно, – Гьяччо наконец вспомнил, что они тут не одни, – Нас кстати ждут, так что давайте уже поторапливаться. Спустя ещё несколько торопливых минут и полных ускоренных сборов, ребята наконец-то выбрались из автодома и направились к игровым автоматам, где их должны были ждать. Мелоне всё это время, конечно, болтал без умолку рассказывая и расспрашивая обо всём подряд и Джелатто, придерживающий его за плечо, выглядел не менее взволнованным. Сорбет же с Гьяччо шли немножко позади, переодически вклиниваясь в разговор и в основном вели диалог между собой. Помимо чужих джинс Гьяччо также выбрал какой-то короткий блестящий ярко-голубой пиджак, украшенный нашивками по всей спине. — Знаешь, ты выглядишь уставшим. У вас точно всё хорошо? – Сорбет незаметно кивнул, указывая на Мелоне. Всё-таки ситуации бывали разные и несмотря на то, что юноша обычно не лез в чужие дела, обходить стороной проблемы сколь близких, равных семье, друзей, он не собирался. — О, нет, нет, всё отлично. Скорее наоборот, слишком отлично, – Гьяччо снял свои ярко красные очки, причудливой пятиугольной формы, чтобы потереть переносицу, – В смысле, ргх, я, наверное, ты прав, да, мне стоит это с кем-то обсудить. Сорбет довольно улыбнулся. Его присутствие не редко превращало монолог, в монолог с решением, которое якобы нашёл сам Сорбет. Специфичная черта, но если его молчаливая фигура рядом могла натолкнуть друзей на умные мысли, то почему бы и нет. — Я... — Хэй, Прошутто, Ризотто! – Джелатто махнул рукой ещё издалека, привлекая внимание парочки. Один из них, по всей видимости, занимался своим любимым важным делом – подпиранием стены, пока Ризотто составлял ему компанию, стоя рядышком у навеса над игровыми автоматами, возле одного из которых и столпилась остальная часть компании. — Ох, давай позже... – Гьяччо неловко ушел от темы, ускорив шаг, догоняя Мелоне, который также отпустив Джелатто, уже побежал обниматься. Мелоне буквально напрыгнул с разбега на Ризотто, который сам же и раскрыл объятия, готовясь подхватыватить и закружить юношу на месте. Они оба звонко рассмеялись и сразу же разговорились, горячо приветствуя друг друга, так что Прошутто буквально пришлось прокашляться, привлекая к себе внимание: — А с остальными поздороваться не хочешь? Мелоне вновь издал какой-то счастливый звук и Ризотто, с хитрой улыбкой, передал юношу в чужие руки, так что Прошутто еле устоял. Каждого из компании Мелоне расцеловывал в щёки и активно приветствовал, расспрашивая, кто как поживает и отсыпая комплименты внешнему виду друга. При том, что это не была "пустая болтовня" или "нарочитая вежливость". Абсолютно все комплименты Мелоне произносил искрене и подбирал именно для того, с кем он разговаривал сейчас. И если он так и не получил внятных ответов на вопросы, его ничего не смущало повторить их. — Мело-о-оне! — Форма-а-аджо! Остальная часть команды наконец оторвалась от игрушек, привлекаемая шумом. Формаджо тут же сам полез обниматься и вместе с тем прихватил ещё и Прошутто, который не успел вовремя отойти подальше. Остальную же часть команды это скорее позабавило. — Ах так, да? – Прошутто выглядел невероятно коварно, – Пеши, ты тут групповые обнимашки пропускаешь! Прежде чем Гьяччо, который смеялся над Прошутто больше всех, успел опомниться, он уже был зажат между Мелоне и, собственно, самим Пеши, который был наверное тактильные даже самого любвеобильного Мелоне. Прошутто определенно был доволен собой. До тех пор пока его не придавило ещё сильнее, так как Ризотто тоже решил объять необъятную компанию и Сорбет с Джелатто также не остались в стороне. — Давай, не стой там, – Ризотто махнул головой Иллюзио, приглашая его к дружной компании. Остальные тоже подключились и юноша наконец согласился, осторожно приобнимая своих новых друзей. — Ладно, это становится нелепо, – Прошутто попробовал безуспешно пошевелиться, но вместо этого лишь ткнулся локтем в кого-то из команды. — Не, давайте ещё немного, – Мелоне прикрыл глаза и положил голову на грудь Ризотто. Куча-мала простояла так ещё какое-то время, пока мимо не прошли какие-то ребята, издав усилительное "ав-в-в". — Хах, ладно, теперь это неловко. Согласившись, друзья наконец распустили групповые объятия, давая друг другу дышать полной грудью. Мелоне прикусил губу, чтобы не разразиться вновь словами восторга, пока все неловко топтались на месте. — Кстати, познакомься с Иллюзио, – Ризотто перевёл неугомонную энергию в нужное русло, указав на неизвестного мужчину. — Уву, приятно познакомиться, – Мелоне вновь обнялся, но уже только с Иллюзио, – Итак, откуда ты? В первый раз здесь? Кстати, твоя прическа выглядит просто бомбезно, моё уважение. — Так, а давайте продолжим всё ближе к сцене, – Прошутто прервал знакомство с новичком, деловито указывая на наручные часы, – Скоро начало, а мы даже не рядом. — Справедливо, – Мелоне учтиво взял Иллюзио под руку и первым двинулся в путь, – Так вот, откуда ты? Остальные присоединились следом, тоже разбившись на группки, болтая о чем-то своём. — Скучаешь? – в какой-то момент Мелоне вдруг оказался возле Гьяччо, что задумчиво шел возле Сорбета с Джелатто, но в их диалоге не участвовал. — Возможно, – Гьяччо подхватил ладонь Мелоне и переплел их пальцы, – Много интересного узнал? Он огляделся в поисках Иллюзио, который ожидаемо уже шел возле Формаджо, повислая на чужой руке. Хотя с их невероятной разницей в росте, не в сторону Формаджо, это было несколько неудобно. — Пф, как-будто ты не знаешь. — Я вообще-то, пошел к тебе сразу после того как поздоровался с ним. — Ах, какой же ты некультурный, – Мелоне быстро чмокнул Гьяччо в нос, прежде чем он успел оскорбиться, – И влюбленный. — Ну как тебя не любить, – он осторожно поцеловал в ответ, едва коснувшись губами. Мелоне довольно хихикнул. — Думаю ближе пробираться смысла нет, – Ризотто вдруг остановился, перед ними была не самая плотная толпа, но достаточно густая, облепившая сцену со всех сторон. Они были далеко не самыми первыми, кто решил подойти пораньше. Однако метров пятнадцать до сцены, тоже было удобной позицией. — Ну, нас всё устраивает, – Сорбет говорил за них с Джелатто, – Главное поплотнее встать, чтобы потом "не размыло". Совет был дельный так как достаточно скоро полупустая поляна превратилась в толпу фанатов, что теперь окружали команду со всех сторон. И людей становилось всё больше. Благо это было только на открытии. Групп было много, направления тоже собрались самые разные, а потому заядлые фанаты, что собирались провести тут всю ночь и все утро, сразу разместились у сцены. Некоторые выбрали остаться в палатках, на возвышенности, наслаждаясь видом и комфортом. Остальные же волнообразно подходили на выступление любимых групп и снова разбегались во время номеров остальных. Друзей Гьяччо и Мелоне, в целом, можно было назвать первым типом. Они предпочитали поддерживать как группы, так и своих друзей, а потому, даже если бы они оставались только по принципу своего музыкального вкуса, всё равно обязательно находился бы кто-нибудь один, кто хотел бы позависать у сцены. Но ребята не любили бросать своих в одиночестве. — Слу-у-ушай, – Мелоне лежал головой на плече возлюбленного, неотрывно пялясь всё это время на воркующих недалеко перед ними Формаджо и Иллюзио. — Да. Мелоне аж поднялся, чтобы убедится, что Гьяччо не пытается его разыграть или типо того. Не то чтобы он обычно так делал, но всё же. — Шутишь? — Нет. Мелоне вновь взглянул на парочку. — Я тебе вот абсолютно серьезно. Сам в шоке был, когда ребята сказали. Мелоне активно переваривал в голове услышанное и увиденное. — И-и-и давно он? Ну, они, это. Гьяччо пожал плечами. — Я не расспрашивал и тебе не совет... И он уже ушёл. Порой, казалось, что Мелоне совсем ещё ребенок. В своём искреннем любопытстве, нередко, он абсолютно не видел берегов. — Хэй, ребят! – Мелоне проснулся лицом между ними, повиснув на плече Формаджо, – Так мне тут сказали, что вы?.. – он в предвкушении прикусил губу, указывая на каждого из них и переводя пальцы на второго. Формаджо резко стушевался и отступил в сторону. Мелоне последовал примеру, так как подобные "шуточки" всегда воспринимались мужчиной слишком остро, а драки Мелоне не хотел. Гьяччо же, наоборот, подошёл ближе, готовый, если надо, заступиться. — Ой, мы, ну, да, встречаемся, – Иллюзио явно был смущён вопросом, но ответил без тени шутки или сарказма. Все трое нелепо уставились на него, как-будто это всё ещё было внезапной новостью, даже для самого Формаджо. — Ой, поздравляю! – Мелоне взял мужчину за ручки, забывая о напряжённой атмосфере несколько секунд назад. Однако Гьяччо всё ещё поглядывал в сторону Формаджо, что казалось воды в рот набрал. И это при том, как ещё совсем недавно он так похабно целовался при Гьяччо, что строить из себя сейчас жертву с видом "чёрт, как они узнали??" было абсолютно нелепо. — Где-то... Восемь месяцев? – Иллюзио бросил взгляд на Формаджо, полный нежности, как-будто одно только присутствие партнёра рядом придавало ему сил, – Семнадцать дней и пять часов. Формаджо вдруг резко поднял голову и подошёл вплотную к мужчине, отодвинув Мелоне. Он осторожно взял лицо Иллюзио в свои ладони и невероятно смущённый вдруг выдал: — Прямо сейчас я люблю тебя так сильно, как, типа, никогда ранее. Можно тебя поцеловать? Через секунду осознания Иллюзио, не менее смущённый, искренне рассмеялся и закивал головой: — Да, да, да! И они окончательно сплелись не только в поцелуе, но и всем телом, прижимаясь друг к другу. Мелоне же, стоявший рядом, еле сдерживал восторженные эмоции, глядя на эту невероятно романтическую сцену, из-за чего Гьяччо пришлось самостоятельно потянуть юношу назад за плечо, давая возлюбленным пространство и возвращаясь на своё место. — Смотри не задохнись от восторга, – Мелоне действительно сам был весь красный сейчас. — Но ты видел! – ему приходилось шептать, чтобы не сорваться на счастливый писк, – Они же, он же! У Формаджо есть парень! И ладно бы просто парень, так ты посмотри, он впервые кажется кого-то действительно любит! Гьяччо, ну, ты же помнишь как он относился ко всем своим прошлым партнёркам! Это же! Ну... вообще другой уровень. — Ну да, ну да, кто ж знал, что главному гомофобу для поднятия настроения просто самому нужен был парень. Мелоне толкнул его локтем куда-то под рёбра. — Я не об этом! — Ауч!.. Да я знаю, знаю, – он протянул парня к себе, обнимая за талию, – Но согласись, это смешно. Мелоне облокотился на Гьяччо, давая сцепить ему руки у себя на животе. — Ну может быть разве что чуть-чуть, – он прикрыл глаза, наслаждаясь ароматом любимого морозного шампуня, который был стойким, но чувствовался лишь на таком близком расстоянии. Гьяччо уткнулся носом в чужую шею, осторожно покачивая возлюбленного: — Только не говори, что завидуешь. — Вовсе нет, я за них искренне рад... Хотя, ну, если только совсем немного. Согласись это было очень романтично. Гьяччо тяжело вздохнул: — Соглашусь. Мелоне извернулся, поцеловав юношу в висок: — Только сам теперь не ревнуй. Я люблю тебя и только тебя. Гьяччо поднял глаза на Мелоне. Всё-таки он никогда не мог понять, чем же он заслужил такое солнце в своей жизни. — Знаю. Мелоне повернулся всем телом, обвивая шею друга. — Я тоже тебя люблю, – Гьяччо сильнее прижался, давая Мелоне вести в поцелуе. Может они и не были парочкой, что только-только начала встречаться и устраивала свиданки каждые выходные, но они тоже искренне и пылко любили друг друга и всегда находили способ, как напомнить об этом партнёру. Спустя ещё почти ещё час-полтора обжимашек и разговоров с друзьями о прошедшем годе, вдруг возле сцены наконец-то включились софиты и толпа фанатов заметно оживилась. Но очень быстро, также как зажглась, стихла. Задержки на любых концертах были нормой, однако многие всё-таки уже не могли терпеть и вскоре начали свистеть и хлопать, призывая начало шоу. Заклинание нельзя было назвать рабочим, хотя бы потому, что оживление всегда начиналось где-то скраю, неловко подхватывалось кем-то из середины, кто не понимал, что происходит, но не мог не поддержать, а затем всё также неловко распространялось ещё на пару групп людей в толпе и растворялось в общей тишине. Однако на где-то раз четвертый, аплодисменты вдруг стали едины и громче, а толпа ожила, превратившись в морскую волну, подвижную, шумную массу. Флаги были подняты вверх, браслеты на руках замигали над головами, яркие флюрисцентные оттенки как-будто тоже начали подсвечиваться изнутри, а некоторые из ребят подоставали фонарики. Раньше это были зажигалки, но в связи с предпринятыми мерами безопасности, вот уже третий год от них пытались избавиться, продавая тут и там большие и маленькие мигающие огоньки в виде палочек, звёзд и даже рыбок. Так что сейчас настоящие огни, поднятые вверх, можно было буквально пересчитать по пальцам. Ребята также поддерживали общее оживление. Самыми шумными из них были Пеши, что махал фонариком и хлопал из-за всех сил, Ризотто, как он один это один умел, свистел при помощи пальцев, а Мелоне протяжно кричал. Толпа приветствовала вышедшую на сцену организаторшу фестиваля, уже пожилую, но ещё полную сил женщину. Когда она подошла к микрофону весь шум, как по щелчку пальцев мгновенно исчез и на мгновение было слышно лишь сверчков, затерявшихся в высокой траве, недалеко от людей. — Приветствую всех на нашем ежегодном музыкальном фестивале, – она взяла паузу, давая новой волне восторга сотрясти сцену безудержными криками и аплодисментами, – Приветствую всех, влюбленных в музыку, в свободу и в саму любовь... Не смотря на то, что выступление пожилой леди проходило из года в год, она каким-то чудом никогда не повторялась и всегда была искренна, нежна и вместе с тем тверда в своих словах, как и в своих убеждениях. Пока речь шла, никто не смел прерывать и казалось, даже вздохнуть лишний раз, будто бы слушатели были заворожены её словами. И лишь когда женщина закончила, поклонившись всем, кто собрался здесь, в знак уважения – посетители вновь дружно захлопали, вышли из оцепенения. Среди восторженных криков можно было даже рассылашать пару признаний в духе "Мы любим тебя Эрина!" и судя по смущенной улыбке, она их услышала. — Да начнётся музыка! Пожилая леди прощально замахала собравшимся и скрылась за кусилами, сопровождаемая, парочкой мужчин, не сильно младше неё. Когда наконец фестиваль был официально открыт, на сцену наконец вышло несколько ребят, удостоившихся не просто побыть на разогреве, а именно выступить первыми. Мелоне с друзьями не были в курсе кто это, но поддерживали они первопроходцев также сильно, как и любую другую группу, что уже слышали ранее. Одна песня сменялась другой, одна группа следующей, несколько раз музыкальные выступления специально прерывались какими-то обращениями и конкурсами от партнёров, давая возможность особенно крикливым фанатам хоть немного отдохнуть. Не смотря на прекрасную слышимость по всей территории, даже в компании Ризотто никто не решался лишний раз отходить, не желая упускать всю эту бурю эмоций, что дарит живое выступление. Хотя со временем, как и многим, им пришлось чуть сдвинуться назад, чтобы принять сидячее положение, так как прыгать всю ночь на ногах оказалось слишком сложной разминкой для многих. А сидячие позы вскоре превратились в горизонтальные, особенно у Формаджо с Иллюзио, которые умудрились выпить больше всех и кажется вообще начали забывать где они сейчас. Хотя конечно никто из присутствующих, в целом, не отличался целомудрием или разумностью и Прошутто, как-то оказавшийся в одной с Ризотто футболке, очевидно замёрзший в своей рубашечке, был тому подтверждением. При этом Пеши и Мелоне как-то всё ещё удавалось переодически подниматься на ноги и даже как-то неуклюже танцевать. Этих двоих, казалось, ничто сейчас не могло остудить. А ведь Гьяччо действительно пытался, притягивая своими ледяными руками чужое разгоряченное тело, что было слишком на веселе, чтобы понять намёк. В Мелоне в целом сейчас было так много адреналина, что он казалось вытягивал силы из окружающих. Ему было любопытно всё, ему было весело от всего, он чувствовал себя так, будто наконец-то дал вырваться себе из клетки и теперь не мог допустить ни секунды спокойствия. Пока он наконец буквально не упал на землю, чудом подхваченный Гьяччо. — Всё, угомонись. — Что?! Мелоне не мог понять, это что его оглушило больше – музыка вокруг или же шум в ушах, от закружившейся головы. — Сиди, говорю! Гьяччо прижал свою бестию к себе, сцепив руки в замок и не давая более возможности вообще шевелиться. — Не занудничай! – юноша обиженно надул губы, но тут же шутливо укусил возлюбленного за щёку. — Ай. Мелоне расхохотался, привлекая к себе внимание окружающих. — Больше ему не наливать? – Иллюзио настороженно убрал свою бутылку подальше, но на пол пути уже уронил её в траву, испугавшись листвы в волосах. — Он не пил. Джелатто махнул головой в сторону нескольких пустых чашек, когда-то наполненых горячим чаем – забота Гьяччо о чужих голосовых связках. — Так ему и не надо! – Гьяччо недовольно зашипел, сильнее сжимая Мелоне, что во всю вертелся, не желая успокаиваться. Однако всё-таки спустя ещё несколько невероятно длинных минут, почти целую песню, как можно было заметить, Мелоне наконец-то сдулся и недовольно откинулся, обмяк, устав бороться со своим тяжёлым роком. А затем вдруг почти сразу же приподнялся к самому уху Гьяччо, щекоча его своим дыханием: — Заметил девушек напротив нас? Парень неуверенно поднял взгляд, приметив сидевших напротив них трёх незнакомок, полностью раскрашенных в зелёные цвета: одежда, волосы тут и там и даже несколько татуировок. Пока двое из них целовались третья, самая бледная, втихую присосалась к содовой своей подружки. Гьяччо пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не рассмеяться слишком громко. — Заметил да? Думаю они все трое встречаются, – Мелоне продолжал таинственно шептать. — Думаю это не твоё дело. К тому же ты постоянно берешь чужую еду, даже сегодня, но с Сорбетом, например, не встречаешься. — Я бы с ними познакомился, – игнорируя партнёра, Мелоне вдруг снова попробовал подняться, но абсолютно забыл про мертвую хватку Гьяччо. Музыка, играющая со сцены что-то про непрекращающуюся борьбу героя как раз была в тему. — Ну что?? Ты видел как они здорово одеты! Очевидно они весёлые! — У Пеши тоже волосы зелёные. — И он весёлый! Пеши неловко улыбнулся, но тут же отвёл взгляд, не желая выглядеть так, как-будто он подслушивал. Гьяччо тяжело вздохнул, прикидывая, что могло быть в том чае, пока Мелоне снова апатично развалился у него на руках и махал ногой в такт песне. Подумав, Гьяччо быстро наклонился и коротко поцеловал партнёра в висок. На удачу это сработало, так как в глазах Мелоне вновь зажглись огоньки. — Ну вот та-а-ак бы сразу! – он потянулся к партнёру, не имея возможности физически притянуть его к себе самого и Гьяччо вновь приблизился в ответ, целуя уже в самые губы, блеск на которых почти сошел на нет. По итогу они вскоре тоже лежали в короткой примятой траве, обнимаясь и залезая руками под одежду. — Знаешь, если ты соскучился по моему вниманию, тебе следовало сказать об этом, а не буянить. — Ну-у, – Мелоне недоверчиво покачал головой. Хоть он и действительно любил, когда инициатива идёт со стороны Гьяччо, "буянить", просто потому, Мелоне тоже очень нравилось. Гьяччо коротко фыркнул выражая неудовольствие. Музыка на сцене вдруг вдарила с новой силой, видимо поставили группу поживее, чтобы у всех сонных открылось второе дыхание. Мелоне сонным не был, но с любопытством приподнялся, разглядывая вокалиста-гитариста. Гьяччо тоже воспользовался моментом, чтобы хоть немного отдышаться. Может они и были на природе под открытым небом, но жар от сцены и от людей, казалось, был гуще и тяжелее свежего воздуха. На удивление, многие из их друзей уже задремали. Прошутто и Ризотто всё также сидели в обнимку, облокотившись спинами на таких же прикорнувших Джелатто с Сорбетом. Пеши же расположился на коленях брата, занимаясь плетением какого-то браслета из остатков других, прорвавшихся. А вот Формаджо с Иллюзио нигде не было видно. — Хэй, не видел куда эти двое ушли? – он потряс Мелоне за плечо, привлекая внимание. — М? А эти двое, – Мелоне довольно улыбнулся, как-будто знал секрет, – Я видел как они направились в сторону леса, подальше ото всех, видимо. Гьяччо задумался, зная Формаджо и зная их отношения с Иллюзио, вариантов, что им делать вдвоём в кустах было не много: Формаджо сейчас либо держал волосы Иллюзио, либо ноги. Гьяччо встряхнул головой, выгоняя яркие картинки, которые его определенно точно не интересовали. Часы, находящиеся над сценой, гласили, что до рассвета был ещё где-то час, тогда же и должна была кончиться официальная часть. Пытаться утащить Мелоне раньше было бы слишком наивно и глупо, так что Гьяччо решил тоже дать немного отдыха хотя бы себе и потому аккуратно прилёг на колени Сорбета. В какой-то момент Мелоне конечно заметил, что Гьяччо уже тоже почти спит, как и вся остальная команда. Хотя, конечно, если быть откровенным, юноша и сам уже давно вымотался и сейчас сидел слушал музыку скорее из принципа – дождаться окончания первого дня. Спустя ещё несколько известных и не очень групп, на сцене наконец, судя по словам музыкантов, была сыграна последняя, завершающая этот день мелодия, напоминающая кавер "Ice Machine". Внезапно невероятно громкая толпа возле сцены, требовавшая ещё и ещё, разбудила всех, кто уже был менее активным и более сонным. И даже несмотря на то, что люди, прыгающие у самой сцены переодически менялись, среди слушателей было не мало и тех, кто танцевал здесь буквально всю ночь. Мелоне действительно задавался вопросом откуда у кого-то может быть столько энергии. — Думаю, пора по палаткам... – Ризотто лениво зевнул, пытаясь растормошить Прошутто. — Угу, – Джелатто чувствовал себя не сильно бодрее и по секрету, уже мечтал о том как развалится на кровати. Вся толпа фанатов, вновь будучи единой массой, медленно и тяжело расскачиваясь зашевелилась, постепенно покидая поляну. Выходов "на бис" сегодня уже было достаточно и финальная песня на сцене действительно была финальной, как бы многим не хотелось добавки. Хотя, большинство это, похоже, и не особо-то расстроило: кто-то уже сидел и играл на собственной гитаре, в кругу друзей и незнакомцев, кто-то пытался пробраться за кулисы, а некоторые, в основном волонтеры, остались убираться. Так что нельзя было сказать, что с официальным завершением первого дня, который уже давно по календарю числился как второй, жизнь вокруг тоже прервалась. Скорее плавно продолжалась. Мелоне любил этот нескончаемый круговорот, поэтому был единственным, кто задержался дольше всех просто наблюдать за происходящим вокруг. — Чего залип? – Формаджо, внезапно вновь оказавшийся в кругу друзей вместе с Иллюзио, похлопал Мелоне по плечу, приводя в чувство. — Ты в порядке? – Иллюзио не был уверен на сколько такое поведение, как в прострации, нормально для его нового знакомого, а потому не мог не выразить беспокойство. — А, да, да абсолютно, – даже если бы Мелоне действительно нездоровилось, он не хотел обременять этим друзей. Даже если ему уже не раз говорили, что это дурная привычка. Однако, именно сейчас, Мелоне скорее наслаждался ударившим в голову свежим воздухом и происходящим вокруг. Он был здесь не в первый раз, но всякий раз мечтал запечатлеть в памяти каждый момент. Даже если это была всеобщая поддержка Пеши, который чем-то траванулся в прошлом году. — Идём, – Гьяччо взял возлюбленного за руку, сплетая пальцы и чмокнул в щеку, – Тебе нужно выспаться, если не хочешь завтра отрубиться посреди выступления. — Ты шутишь? Они на завтра оставили всё лучшее! Никто здесь такое не пропустит, – он указал на друзей, что с серьезными лицами закивали в ответ. — Тогда тем более идём. Группа наконец-то двинулась, немного вяло переговариваясь, в основном беспокоясь о том, все ли хорошо себя чувствуют и где и когда они собираются встретиться завтра. На шутки и подколы сейчас не было сил даже у Формаджо, хотя такое было впервые, но Мелоне в любом случае запомнил для себя, понадоедать завтра Иллюзио, выпрашивая, где они пропадали с парнем пол выступления. — До завтра, – Ризотто махнул рукой друзьям, что приходилось расходиться в разные стороны, – И купите себе уже палатку. — Или машину побольше – добавил Джелатто. — Да, да, – Гьяччо неловко закивал головой, понимая, что они действительно портят себе спины и здоровый сон своими поездками исключительно на машине. Но с другой стороны, они были настолько привыкшими к этой атмосфере, что ночевать где-то вне машины уже ощущалось просто небезопасно. А о том чтобы сменить её на кемпер, как у Сорбета с Джелатто, вообще было страшно думать. Гьяччо тяжело давались перемены. Он и так планировал одну уже почти год и на вторую точно не был готов, а потому сейчас им оставалось лишь виновато извиняться перед остальными. Вскоре Мелоне обнимался уже с Сорбетом и Джелатто, что проводили их до родного кабриолета и двинулись дальше, ещё раз пожелав друг другу добрых снов и договорившись увидеться завтра. Пока Мелоне смывал с себя остатки потёкшей косметики и переодевался, Гьяччо успел достать каждому из них по пледу и также облачиться в свою дорожную ночнушку. В этот раз парочка устроилась на передних сиденьях, каждый на своём, максимально откинув их: и положение горизонтальное, и устроиться можно удобно – почти кровать, что ещё нужно. Едва коснувшись головой подушек, они оба почувствовали как почти сразу начали проваливаться в сон, явно сильно измотавшись после столь яркого дня. Мелоне, как обычно, протянул руку, чтобы держать ладонь Гьяччо в своей во сне. Разделенные коробкой передач, им отчаянно нужно было всё равно хоть как-то касаться друг друга. Мелоне в целом плохо засыпал без возможности обнять кого-то или что-то. — Как тебе первый день?.. – Гьяччо мягко поглаживая большим пальцем руку возлюбленного, спрашивая сквозь дрёму. — Хорошо... А тебе? – Мелоне отвечал не разлипая глаз. — Тоже. Юноша громко зевнул. — Завтра всё будет тоже хорошо? Гьяччо нахмурился, щурясь, чтобы внимательнее разглядеть лицо Мелоне. — Почему ты спрашиваешь? — Просто подумал... Хочу чтобы фестиваль прошел хорошо, ну, весело, вместе со всеми, с ребятами... Гьяччо тяжело вздохнул, замявшись, как-будто действительно обдумывал этот глупый вопрос, что теперь заставило уже Мелоне понервничать и приоткрыть глаза. Но всё что он успел поймать взглядом – это губы Гьяччо, что поцеловали его в самый висок. — Всё будет хорошо. Обещаю я... мы проведём этот фестиваль отлично. Думаю, даже лучше чем обычно. — Да? – Мелоне деловито улыбнулся и легко поцеловал Гьяччо в ответ, – Тогда я спокоен. — Пф, тебе не о чем волноваться, пока я рядом. — Хах, знаю. Они снова соприкоснулись губами, в этот раз растянув удовольствие на длинный чувственный поцелуй. Но в конечном итоге усталость все равно взяла своё. — Я сейчас усну прямо на тебе, – Гьяччо, всё это время опиравшийся на чужое сиденье, растянулся не слишком удобно. — Ну, не то, чтобы я против... – Мелоне прикусил губу, а в глазах у него снова зародилась игровость. — Ну уж нет, – юноша шумно выдохнул, посмеявшись, и шутливо оттолкнул партнёра, – Оставим это на завтра. Мелоне, дурачась в ответ, тоже негромко рассмеялся, но, кажется, условия Гьяччо принял. Они снова устроились каждый на своём сиденьи и сцепили пальцы. — Спокойной ночи, Мел. — Сладких снов, Гья. Как по волшебству, после этой фразы, сон наконец-то смог укрыть их с головой не оставляя и шанса на бодрость. Последнее, что видел Гьяччо, было любимое лицо, умиротворённое в заслуженном отдыхе. Наверное, Гьяччо стоило поставить какой-то будильник. Не хотелось начинать день снова с раздосадованного друга. Гьяччо любит его и хочет сделать всё чтобы их, чтобы его, Мелоне, жизнь была как можно лучше, легче. Гьяччо действительно следовало постараться, чтобы не напортачить со своими планами, со всеми ними, с тем, что он прятал в бордочке машины. Что там было? Мысли окончательно перепутались, ускользнули и кажется сами запрятались по углам, оставляя Гьяччо только такой же заслуженный сон, которым уже давно наслаждался Мелоне. День был длинный.