Sonne

По мрачной пустыне планеты одного из миров Внешнего Кольца — того самого, которым заправляли многочисленные темные личности, о чьем существовании не подозревали те, кто жил за пределами — летел большой комфортабельный ховер не из дешевых, а такой, какого здесь, пожалуй, редко можно было увидеть. Большая обтекаемая машина с черным корпусом, покрытым листовыми щитами против плазменных зарядов и даже выстрелов небольших пушек или взрывов, стремительно мчалась по темной пустыне погибающего мира. А в окно этой чудо-машины, которую пилотировала из отдельной кабины мандалорка в черном с бордовым бескаре, смотрела девушка. Взгляд ее был полным тихой, тайной тревоги, но она старалась не показывать этого своему спутнику, который сидел напротив. Лицо его было спрятано под капюшон плаща из крайне простой и примитивной ткани — но ей не нужно было смотреть под капюшон, чтобы знать, кто там. Она и без того знала, поскольку добровольно села в ховер, и он даже подал ей руку и помог войти, что было неожиданно — но то был даже не жест галантности. Он был на подобное не способен. Если он так сделал, на то были его личные причины. Всегда сдержанный, всегда спокойный, непоколебимый. Он не показывал своих тревог, если они его и тяготили, и сейчас расслабленно сидел напротив Ки’Ры, положив руки себе на колени, выполненные из черного литого металла. Кто он такой? Говорят, темный воин. Бывший тайный лидер Мандалора. Нынешний главарь преступного картеля Багровый Рассвет, который прозвали быстро среди прочих бандитов — за багроволикий образ таинственного забрака, после встреч с которым несогласных присоединиться к синдикату не было. Он быстро собрал под своей властолюбивой рукой абсолютно все преступные группировки Галактики, и неудивительно, что однажды Ки’Ра также оказалась в поле его зрения. Он приподнял пылающие желтым глаза из-под капюшона, молча взглянул ей в лицо и чуть наклонился вперед. — Лорд Мол?.. Ки’Ра чуть склонила набок голову с зачесанными назад темными волосами, вгляделась в две узких точки черных зрачков в центре пламенеющего багрово-золотого перелива. Что он хотел сказать? Что бы там ни было, он явно передумал, поскольку снова прикрыл веками глаза — и Ки’Ре даже показалось, что в ховере стало темнее. Она разочарованно отвернулась к окну и прижалась к стеклу плечом, а затем — щекой, вспоминая… Она стояла у окна своей спальни, достаточно большого окна, чтобы ее было видно в нем целиком, и задумчиво взирала на каменистую безжизненную местность. Но размышления ее прервались неестественным образом: как и обычно, она кожей уловила его присутствие — и содрогнулась, потому что поняла, что он уже вошел к ней, он рядом, за ее спиной. Рука, покрытая короткой фехтовальной перчаткой, которая говорила о его прошлом больше, чем он сам говорил о себе, опустилась на талию девушки. Длинные пальцы мягко обвили ее, сжали и притянули к себе. Ки’Ра затаила дыхание, коснувшись лопатками теплой груди, покрытой грубой тканью. Между лопаток горячо застучало — в двойном ритме. — Пора. Она тряслась в этом ховере уже вторые сутки кряду, а Дарт Мол просил пилота лететь все дальше и дальше. Ки’Ра была поражена. Чтобы он — бежал! Что должно его так испугать, что должно случиться? Он был напряжен, как зверь, которого охотники пытаются выкурить дымом из собственной норы, и так же опасен. Он взял с собой лучших из лучших. Пилотом была Рук Каст, преданная ему до смерти. Охраной и крышей служил Саксон, один из опаснейших воинов мандо. Раз он взял с собой сразу обоих, случай серьезный. Ки’Ра прислонилась к кожаному сиденью кресла и вскоре закемарила — устало и без сновидений. От ровного полета создавалось ощущение, что даже на большой скорости ховер стоит на месте. Сон быстро прошел, Ки’Ра открыла глаза — и невольно замерла, поняв, что теперь прислонена не к креслу, а к его плечу. Выдохнув, она коротенько взглянула под капюшон. Покрытое татуировками лицо она изучила до мельчайшей черточки, но в свободное время, когда он разрешал или не замечал, что было невозможно допустить, Ки’Ра любила рассматривать его снова и снова, не решаясь ни разу за все время коснуться плотной бордовой кожи с хищным черным рисунком. В полумраке капюшона поблескивала маленькая серебряная серьга. Ткань была слегка натянута на подточенных рогах: длину и активный возрастной рост своего венца Мол укрощал, придавая им привычную, слегка изогнутую форму и опасную остроту. Ки’Ра осторожно положила щеку обратно, как было — на грудь, покрытую черной тонкой тканью, и рядом присовокупила свою ладонь, осторожно касаясь тихо вздымающегося твердого живота. Она не могла заметить, что в полумраке блеснули два желтых глаза, с поразительной смертельной тоской взглянувшие вперед. Они бегут, но убежать не могут, и это — его личное проклятие. Некогда он был тем, от кого бежали. И если бы он был один, он бы тоже не побежал. Но сейчас… это было невозможно. Остаться и встретиться с врагом лицом к лицу — слишком большое удовольствие, которое может стоить Ки’Ре жизни. Ховер слегка тряхнуло на повороте. Забрак тотчас напрягся, она поняла это по мигом окаменевшим под рукой мышцам. Он пришел в движение из статичной фигуры, подобной статуе, и мягко отодвинул ее руки, отцепив от себя. Ки’Ра тревожно взглянула на него. — Не бойся. — Ровно сказал Дарт Мол. Поразительно, но вопреки его угрожающему, хищному облику голос был мягким, глубоким. Обертона в нем были подобными бархату, такие же обманчиво плавные. В них пряталось нечто острое и смертельно опасное. Ки’Ра не хотела проверять эту остроту на себе, опасаясь, что погибнет сразу же. Погибнуть было просто: лидер Багрового Рассвета внушал всем трепетный ужас, равно как и Ки’Ре, но с ней все было иначе. Он сразу заприметил ее. Девушку с ясным спокойным взглядом. Тогда, их встреча произошла в большом зале с каменным креслом, больше похожим на трон, где устало сидел мужчина-забрак. Все в этом зале было безжизненным и бесцветным, все потеряло краски и затаилось, все было серым и непримечательным. Дыхание невольно перехватило, а сердце застучало быстрее, когда он медленно поднял на Ки’Ру взгляд. Два страшных, горячих, обжигающих солнца, испепеляющих и смертоносных. В эти жуткие глаза Ки’Ра посмотрела с оторопью, думая, как ей отвернуть взгляд — но сделать это было невозможно. В тот момент она предрекла свою судьбу. — Это пока не они, — добавил он тихо и будто про себя продолжил. — Я не завидую им, если это все же они… Ки’Ра также им не завидовала. Невольно прижавшись к своему покровителю и неосознанно чувствуя, что больше преследующего Инквизитория она боится его, девушка все же покорно опустила голову на его плечо, вспоминая. Все, что было до, казалось странным, ненастоящим сном. Обидно лишь, что реальное и яркое после было таким коротким и болезненным. Разочарование было страшным: она поняла, что он искалечен очень серьезно, обладая наполовину кибернетическим протезом. Ниже пояса тело отсутствовало начисто, плоть была заменена вороненым мандалорским железом — бескаром, известным своей высокой устойчивостью к самым экстремальным повреждениям. Но то, что было выше — особенно чудесные глаза — было вне всяких похвал великолепным. Забрак был лучшим представителем своей расы, без преувеличения. Ум в нем сочетался с невероятной силой, а как после оказалось — и с мужеством. Но все же, осознав его неполноценность, Ки’Ра ощутила болезненный толчок в грудь, еще не зная, какую оглушительную боль Мол чувствует постоянно. Ховер мчался вперед, разгоняя серую пыль погибающего мира и лавируя между скал. Изредка они не останавливаясь пролетали мимо редких деревень и городишек, где с дороги их едва успевали уйти незадетыми. Роскошный ховер, как танк, неостановимо летел дальше, на запад, стараясь уйти правее от тяжелого, набухшего гнойной желтизной солнца. … По пятам следовал Инквизиторий.

***

Ночь прошла относительно спокойно. — Доложись. — Тихо потребовал Мол, прислонившись спиной к ховеру и щурясь. Саксон кивнул. — Четверо. К юго-западу от нас, идут быстро, быстрее, чем я ожидал, на скоростных спидерах. Вскоре, конечно, нагонят нас, но не думаю, что мы не оторвемся. — Оторвемся. Мол был в этом уверен так же, как уверен в том, что это болезненное умирающее солнце взойдет и завтра. — Сколько времени у меня есть? — уточнил он. Саксон проигнорировал слишком опасное у меня — и пытливо глянул на ситха. Бывшего или нынешнего… бывших в этом деле не бывает, о чем красноречиво говорил собранный заново сабер с длинной рукоятью и алыми кайбер-кристаллами. Пламя их было ровным, отдавало гладкое свечение, не пламенело и не искрило, не шипело от ударов о другой сабер, как со скверными кристаллами у Инквизиторов. Мол тщательно собирал свой меч, поскольку был в этом деле не просто профессионалом — одним из лучших, уступая разве что еще одному ситху… которого он некогда называл учителем. Мол болезненно поморщился, вдохнув поглубже холодный, даже леденящий ночной воздух. — Я буду на вахте, — сказал спокойно Саксон и с пониманием тихо добавил, чего раньше никогда себе не позволял. — Идите к ней. Его лидер чуть сузил глаза, но ничего не сказал, неожиданно покорно зайдя в ховер и со вздохом присел в кожаное кресло, еще долго глядя на ночную пустыню и вспоминая, как двадцать лет назад он дрался в горячих песках Татуина с джедаем. Все это казалось маревом, призрачным сном о сне, размытым ядовитой пеленой следующих двенадцати лет мрака и безнадежности. Лото-Минор продолжал преследовать его, неотступно напоминая о себе, и Мол, которого тогда по иронии судьбы вышвырнули на свалку, ощутил бессильную боль и ярость, когда столько пережитого оказалось напрасно и впустую. Но что хуже всего — постоянный ядовитый смог висел над небом, закрывал его, не оставлял шансов на спасение. Душил не хуже анаконды Морли… Хрипло выдохнув, Мол очнулся, заозиравшись и поняв, где он находится, за долю секунды. Ки’Ра подскочила к нему, села рядом, обхватив шею руками. — Тише! Тише… Все хорошо. Ее тепло и мягкие, обвивающие его плечи и шею руки не сразу отогнали воспоминания. Но, тесно прижавшись к его груди — своей, и уткнувшись лицом ему в плечо, Ки’Ра постепенно уничтожала всякую мысль о Лото-Миноре, оставляя в душе обреченное спокойствие. — Ты опять был там?.. Вопрос был неожиданным, Ки’Ра в общем ответа и не ждала. Ситх молча коснулся рукой ее затылка, прижав к себе покрепче, и не рискнул сказать «да», все было ясно и без того. — Поспи. Ты давно уже не спал. — Все в порядке. — Нет, не в порядке. Спи. Тебе нужно. Саксон на посту, Каст тоже. Я буду рядом. — Доверительно добавила в конце Ки’Ра и прижалась щекой к его щеке, закрывая глаза. — И я тоже усну. Это утешало. В кресле места хватило сразу обоим, Ки’Ра прилегла поверх Мола, быстро уснув у него на груди и не замечая, что он так и не спит, глядя в пустоту и осторожно положив руку ей на спину. Хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась…

***

Rammstein — Sonne Следующее утро было последним. Мол предчувствовал это в Силе, но не был самоубийцей, а потому, обреченный благодаря выдержке и несгибаемой воле выживать до конца, решил, что поборется с судьбой и в этот раз. Ховер пилотировал уже Саксон: Каст была на подхвате, летела на скоростном спидере рядом. Но, когда четыре прикрытых щитами спидера также вылетели из-за поворота — спереди, окружая ховер, Мол был предельно спокоен. Спокоен он был, даже когда Каст взяла двоих на себя, заворачивая их в круговерть стрельбы и соскальзывая со спидера, используя тот как брандер. Одного из Инквизиторов взорвать удалось, и Каст, перекатившись в песке и каменистой пыли, быстро поднялась на ноги, чтобы схватиться насмерть со вторым бойцом, отвлекая его от погони. Мол медленно положил руку на сабер, напрягся. И неожиданно, скрипнув зубами, от невыносимой боли приложил ладонь к голове, терзаемый и мучимый кем-то, кто был заведомо сильнее, кто по Силе был сопоставим с Сидиусом, с кем-то, кто оказался его главным преследователем… Ки’Ра встревожено осознала, что ховер снижает скорость и тормозит, покуда Мол, сражаясь с незримым врагом в своей голове, без единого звука проигрывает. Она припала к окну, вглядываясь в него, когда дверь отъехала, и за руку ее достаточно бесцеремонно вытащил один из Инквизиторов, Шестой брат, чье серое лицо под шлемом было собранным и скупым на эмоции. Ки’Ра быстро оглянулась на Мола: он был неподвижен. Вопреки Шестому, Четвертая сестра в шлеме, крайне напоминавшем мандалорский, держала на прицеле Саксона. — Не советуем дергаться, — произнес Пятый брат. — Именем Имперского Инквизитория. И на его лице появилась широкая усмешка. Ки’Ра замерла в невольной хватке Шестого, болезненно хмурясь. В скалах гулял ветер, ховер был окружен Инквизиторами. Неподалеку лежало дымящееся и еще теплое тело убитой Каст… — Вы не одержите верх, — ровным голосом сказал Саксон. — Это невозможно. — Почему же, возможно. Но нам нужна прежде всего она, — заметил Пятый, указав на Ки’Ру. Она опустила взгляд. — Он охотится за тобой, я это чувствую. Я знаю. Бешенство в глазах граничило с безумием. Мол припал ладонью к стене, опираясь о нее, будто осознание ситуации причиняло ему физическую боль. — Кто? Она мягко коснулась его спины ладонью, заглянула в лицо. — Тот, кто стоит выше них всех, разумеется, — почти не размыкая губ, шепнул Мол. — Мой учитель… Саксон был убежден в непобедимости своего лидера. Тем не менее, там, в ховере, его разум проигрывал темной воле владыки ситхов, который с недавнего времени носил полный жизнеобеспечивающий костюм и властвовал над Инквизиторием, сейчас сокрушив в ментальной схватке своего противника… На камни из ховера внезапно ступила нога, искусно выполненная из бескара. Бледный даже невзирая на свой окрас, Дарт Мол вышел наружу, осмотрелся. Ки’Ра сразу поняла, что с ним что-то не так. Но он зажег свой меч, с мрачной решимостью выступая ближе к центру. Инквизиторы стремительно окружали, загорались алыми вспышками их мечи. Мол даже бровью не повел. Сняв с головы капюшон, он устало посмотрел на них — на них всех, на лица, покрытые шлемами, и, ощущая сверлящую боль в черепе и понимая, что сдерживать того врага долго он не сможет, атаковал первым. Ки’Ра молча и напряженно следила за схваткой, наблюдая за тем, как Мол, крутанувшись на месте, в два удара пронзает грудь Четвертой сестры и почти сразу сносит с плеч голову еще одного инквизитора… Могучий и высокий Пятый брат бежит на него, взмахивая сабером, но Мол быстрее, он более ловкий. Он поднырнул под клинок, стремительно блокировал замах и нанес крайне болезненный удар металлической ногой — в живот мужчины. Когда тот задохнулся, Мол улучил миг и, схватив его за одежду, приложил о бескаровое колено, после чего ударом Силы отшвырнул от себя и вновь зажег погашенный в ближнем бою меч. Раскрутив клинок и отставив руку с ним за спину, Мол пристально следил за четверкой оставшихся в живых. Ну надо же… Инквизиторий почти в полном составе полетел им вдогонку. Мощный выброс Силы ударил в виски, и Мол не заметил, как из носа медленно потекла темная кровь. Он сопротивлялся. Ки’Ра заметила усмешки на губах тех инквизиторов, чьи лица не скрывались под шлемами, но не представляла, с чьей волей сейчас борется Мол. И кому проигрывает незримую схватку. Сделав шаг — с трудом — он сузил глаза, и пока можно было еще улучить миг, стремительно напал на Вторую сестру. С трудом отбившись, она открыла удару другого инквизитора, раскрутившего в руках свое двухклинковое оружие. Но все было тщетно. Мол начисто срубил его голову, подобно головке одуванчика, и после этого сам упал на колени, не выдерживая. — Нет, — прошептала Ки’Ра. Преодолев новый выброс Силы, ощутимый настолько, что даже она это почувствовала, Мол медленно начал подниматься на ноги, и наконец, пошатываясь встал. Идти было трудно, невозможно. Каменистая насыпь за спиной Мола рассыпалась в крошки, а затем — опустилась на серую землю: незримая борьба между двумя ситхами была проиграна, и проигравшим был Мол. Но он все же двигался вперед, даже когда, крадучись прыгнув навстречу, Вторая сестра пронзила его грудь сабером и отпрыгнула назад, все еще боясь Мола, недобитого, но смертельно раненого. — Нет!!! — закричала Ки’Ра, рванувшись из рук Шестого к Молу. Он поднял глаза, в которых мелькнула ярость, и точно приковал к себе внимание Второй сестры, оскалившись. Заглянув в глаза ситха, женщина вздрогнула, отступив еще дальше назад. В них было столько тьмы и ярости, что она поняла: даже ослабленная, Темная сторона в нем поглотит ее. Но Лорд ему не по зубам. Сделав усталый шаг, Мол упал на колени — снова, ощущая, как сквозь зияющую рану выходит жизнь, но не склонил голову и выпрямился, резко выбрасывая ладонь вперед. Толчок Силы отшвырнул Шестого назад, и он упал на спину. Вторая сестра хотела перехватить рванувшую вперед Ки’Ру, но Пятый остановил ее: — Все без толку. Ситх не жилец, а если ты ее заденешь, нам тоже не поздоровится. Ки’Ра стремительно налетела на Мола, упав рядом с ним на колени и крепко обняв за шею. Обреченное понимание пришло к ним обоим: это — последняя минута, которая у них есть. Мол выпустил из руки меч, откатившийся по земле, и тихо обнял Ки’Ру, прижимая к себе. Уткнувшись в ее плечо, он устало прикрыл глаза, ощущая, как сердца бьются все медленнее. — Я не отдам им тебя, — шепнула Ки’Ра. Мол чуть шевельнулся, крепче обнимая ее и молча вжимаясь в тонкое плечо, ощущая тепло, яркое, принадлежавшее только ей. — Он долго держится, — заметила Вторая, глядя на умирающего ситха. Мол коснулся губами темных волос Ки’Ры, растрепавшихся в собранной косе, и она впервые это заметила, скривив лицо в улыбке и мягче сжимая ладонь на его затылке. Ки’Ра ощутила боль — яркую, как огненная вспышка — и поняла, что все завершилось, когда в ее руках он безвольно замер. А затем все погрузилось во тьму, бесцветную и тусклую, которую больше не освещали два солнца.