— Спишь? Я тоже нет.
В ответ лишь молчание.— Как твои дела? Мои вот не очень. Я так и не смог вернуться к привычному образу жизни. Да и не смогу уже больше.
…Глупо ждать ответа…— Я так никого и не встретил. После тебя все не те. Не та походка, не тот стиль, не тот запах. Они не сравнятся с тобой. Представляешь, а я начал курить.
Лёгкая усмешка появилась на моих губах.— Да. Я. Человек, всей душой и сердцем ненавидящий никотин и не понимающий людей, которые так безбожно губят свою жизнь, закурил. Это было ровно полгода назад. Кстати, с годовщиной тебя, моя…
Пальцы сами остановились над клавиатурой. Так и не смог дописать это слово. Просто не могу. После всего уже не смогу.— А я храню твою футболку в шкафу. Глупо это как-то. Но только благодаря ей, я ещё верю в то, что ты реально была в моей жизни. Что ты не просто плод моей воспаленной фантазии.
Рука сама потянулась к пачке сигарет, лежащей рядом. Тихий щелчок и во мраке мелькнул свет зажигалки. Выпустил первое облако дыма. Комнату заполнил запах. Такой противный, но такой необходимый моему организму, чтобы суметь удержаться на грани этой реальности и не свалиться вниз. Собравшись с силами набираю новое сообщение.— В последние дни мне стал мерещиться твой силуэт. Твой голос. Твой запах. Я вижу тебя в лицах прохожих, но потом понимаю, что ошибся. Ведь это невозможно… Но каждая такая ошибка стоит мне разбитого на триллионы кусочков сердца. Я стал каким-то сентиментальным. Раньше я таким не был.
Новая затяжка дарит новые силы. Новые мысли. Новые воспоминания. Больно.— А я ведь так и не смог забыть тебя. Я помню, я обещал тебе не зацикливаться, идти дальше, но я не смог. Я просто не смог без тебя. И больше не смогу.
Мягко постукиваю сигарету о края пепельницы, сбрасывая излишки. Никотин уже внутри. В лёгких. Он впитался в меня. Он часть меня.— Знаешь, в тот последний раз, когда я сидел у твоей постели и держал тебя за руку, я чувствовал, как рушится мой мир. Как обрушились стены нашей квартиры. Как рушатся наши воспоминания. Как рушится моё сердце.
Потер пальцами переносицу и вытер ненужные накатившие слезы. Тошно. От самого себя тошно.— Прости, что так и не смог сберечь тебя. Я себя за это никогда не прощу. Этот мир так жесток. Он забрал у меня всё самое дорогое и драгоценное. Он забрал у меня тебя.
Встал, чтобы открыть окно. Мне нужен был свежий воздух, иначе я просто сгнию в этой комнате.— А помнишь, мы были такими счастливыми? Помнишь, мы гуляли в парке, я держал твою ладонь. Тогда я сказал тебе, что ты навсегда стала моим миром, моей вселенной. Что ж, с того дня ничего не изменилось. Дорогая, прости, что я сдаюсь. Прости, что не могу больше жить в этих стенах, в которых когда-то обитало наше счастье. Что не могу больше спать в нашей с тобой постели. Прости, что я больше не могу. Я думаю, так будет проще.
Я улыбнулся. Как-то безумно это выглядело в темноте. Но это была улыбка облегчения. Я сделал правильное решение. Так будет проще. Впервые за последние полгода я был так оживлен. Что-то носился по комнате, что-то искал и никак не мог успокоить разбушевавшееся сердце. Мысли бегали одна за одной и ни одну из них я не мог удержать надолго. Наконец мои метания закончились. Я снова сел за стол и быстро начиркал пару строк на бумаге. Оставил её на столе, на самом видном месте. После долгих раздумий я всё же решился на последнее сообщение.— Я люблю тебя, родная моя.
Металл приятно охладил мою кожу. Я ещё раз взглянул на лезвие, кивнул и улыбнулся своим же мыслям. Пожалуй, это к о н е ц.***
На следующий день обеспокоенный и больше даже разозленный начальник явился к Нему, так и не появившемуся на работу. Он нашел Его. В комнате. Сидящим на кресле. Он был неподвижен и бездыханен. С его левой руки капала на пол темная кровь, медленно стекая. Но на лице Его была улыбка. Мягкая и непринужденная. Он так и умер с нею на устах. На компьютере всё ещё был открыт диалог с Ней. А на столе лежала записка для Мамы:«Прости меня, я так и не смог без неё. Прошу, похороните меня рядом с ней. Люблю тебя, навсегда твой сын».