Так будет всегда

      -Лан Фан, что же ты копаешься, скорее переодевайся! Церемония состоится через полчаса, ты же правая рука императора, ты должна выглядеть достойно! – Кричит взволнованная Мэй Чан, возвращая меня в горькую реальность. Через каких-то жалких тридцать минут Император Линг Яо официально станет женатым мужчиной, а принцесса клана Майо – его законной женой, чем обеспечит себе звание императрицы Ксинга. Она. Не я.       Я коротко киваю Мэй и улыбаюсь. Я притворяюсь, будто бы рада за господина Линга, помогаю организовывать эту свадьбу, беру на себя как можно больше работы. Только это безмерное количество работы помогает мне ненадолго забыться и ни о чем не думать. Не думать о том, что он мой самый близкий друг. Не думать о том, что кроме него у меня никого в целом мире больше не осталось. Не думать о том, что он и есть – весь мой мир, и даже больше.       Любовь жестока. Она приносит лишь боль.       Мэй уходит. Я не провожаю ее взглядом, она ко мне не пытается цепляться со своим девчачьим любопытством. Она все прекрасно знает, как и все остальные. Никто ничего не говорит. Кому какое дело до того, что я чувствую? Да, никому. Главное, что император счастлив. Главное, что Линг счастлив. Дедушка воспитывал меня так, чтобы я всегда понимала: главное – молодой господин, его безопасность и счастье, а уже потом все твои причуды. Прости меня, дедушка. Я так стараюсь радоваться его счастью, правда, я стараюсь. Но у меня ничего не получается. Спазм давит на горло, как тиски. Я бросаю непроизвольный взгляд на мою красно-желтую юкату. Все родственники и друзья жениха будут одеты в подобного цвета кимоно, а я не исключение. Желто-фиолетовые будут у родственников со стороны невесты. И лишь принцесса Нанако Майо будет в белом, как предполагают традиции Ксинга. Она. Не я.       Я медленно одеваю юкату перед зеркалом, завязываю пояс и смотрю на свое отражение. В голове слышу голос дедушки. Сейчас он сказал бы: «Что за печальный взгляд, Лан Фан, ты не на похороны идешь, а на свадьбу юного господина! Подумай, разве такой он хотел бы видеть тебя?» И я знаю ответ. Поэтому мои губы растягиваются в улыбке. Я кручусь перед зеркалом, ни на секунду не упуская с лица радости. Я улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь. А голос деда в голове снова беспокоит меня: «Глаза твои расскажут больше, чем фальшивая радость на твоем лице. Совсем не умеешь обманывать, Лан Фан». Мои глаза сверкают от слез.       В комнату заходит пожилая женщина. Она должна сделать мне прическу и наложить макияж. У меня нет желания разговаривать с ней, но она начинает донимать меня различными вопросами, на которые мне приходится отвечать из вежливости. Поначалу это действует мне на нервы, но уже совсем скоро помогает забыться, и я даже перестаю думать о том, зачем вообще эта женщина красит меня. Буквально через десять минут она заканчивает свою работу. Я благодарю ее, все так же смущенно улыбаясь, но отмечаю для себя, что никакие юкаты, прически и макияж не сделают из меня красавицу-принцессу. Я просто телохранитель императора. И все.       На столике лежат перчатки, которые должны скрыть от посторонних глаз мою автоброню, что заняла место левой руки, но я их не надеваю. Хочу, чтобы он видел меня такой, какой я была рядом с ним в бою. Такой, какая я есть на самом деле. Будто это как-то сможет спасти меня или придать уверенности, которой у меня совсем не осталось. Я иду в главный зал дворца, словно на автопилоте. Учтиво приветствую всех гостей, приехавших сюда из разных концов Ксинга. К слову, иностранные гости здесь тоже присутствуют. Не каждый день император женится, такое событие нельзя пропускать. Теперь, когда принц стал императором, ко мне отношение придворной свиты тоже изменилось. Я не ждала никаких наград, титулов и званий, потому что я не считала себя героем, совершившим какой-то подвиг. Но по возвращению из Аместриса, как только господин Линг сел на престол, я тут же стала капитаном отряда личной охраны императора. «Я не справился бы без тебя, Лан Фан»,- сказал он, вручая мне орден за отвагу и смелость, я лишь кивнула и отвела взгляд. Теперь меня зовут капитаном и обращаются на «Вы», хотя в памяти еще живы воспоминания, как эти же самые люди несколько лет назад смотрели на меня, как на пустое место.       Я сразу нахожу свое место в зале. Это не составит труда, ведь я знаю план организации этого мероприятия от начала и до конца, буквально по секундам. Я хотела сесть подальше, рядом с моими подчиненными из отряда личной охраны, но Линг настоял, что мое место только здесь, во втором ряду, где должны быть только самые близкие родственники. А кто я для него? Девчонка, которая умереть готова лишь для того, чтобы спасти его. Он это знает, кому же, как ни ему знать об этом?       В первом ряду сидят главы других кланов Ксинга, которые теперь должны будут подчиняться его воле, хотя все они, конечно же, старше юного господина. Кроме меня во втором ряду сидят представители клана Яо, которые, как и Линг, претендовали на престол, но так и остались ни с чем. Братья, сестры и многочисленные родственники. «Ты мой самый бесценный друг, Лан Фан»,- слышу я его голос где-то на задворках своей памяти.       До церемонии остается пара минут. Я закрываю глаза, пытаясь восстановить в памяти тот самый день.       В зале звучит традиционный гимн Ксинга. …       Капитану личной охраны императора вход во дворец открыт в любое время дня и ночи. Я никогда не злоупотребляю этим правилом, стараясь придерживаться тонкой грани между нами, которая носит название «отношения главы государства и его подчиненного». Ведь, кто знает, как отразится на его репутации дружба с такой мелкой пешкой, как я? Только вот Линга совершенно не заботит мнение окружающих. Он все так же дружески зовет меня по имени, все так же рад меня видеть, приглашает меня на чашку чая, когда находится свободная минутка в плотном императорском графике… И, как бы я не ломалась, я все так же прихожу к нему по первому позыву. Как бы я не старалась говорить с ним в официально-деловом стиле, как положено мне по должности, он лишь смеется. Мол, Лан Фан, мы с тобой с самого детства вместе, а кроме тебя и меня никого тут нет, к чему эти формальности? Но для меня не так просто преодолеть эту пропасть подчинительных отношений, как для него.       Сейчас я стою у двери его кабинета с огромной стопкой отчетов в руках. Пришла на десять минут раньше, а значит, я не могу зайти в кабинет, и мне придется подождать у двери. Прижимаю стопку бумаг к груди и облокачиваюсь о стену. Из кабинета до меня долетают голоса: император там не один, как я и думала. Волей-неволей мне приходится стать свидетелем его разговора с главным министром. -Это очень смелый шаг, господин император. Ваше решение даст государству большие плоды в ближайшем будущем! Клан Майо очень сильный, богатый и почитаемый в Ксинге, а принцесса Нанако – невероятная красавица! Этот союз предначертан вам судьбой, господин. – Раздавался из-за двери глухим эхом голос министра. -Завтра официально заключим помолвку. И завтра же объявим об этом народу. Мне очень важно было узнать твое мнение. Обсудим все подробности после визита в клан Майо. Сейчас ты свободен, мне еще нужно обговорить завтрашний день с капитаном Лан Фан.       «Завтра официально заключим помолвку. Завтра официально заключим помолвку. Завтра официально заключим помолвку. Завтра официально заключим помолвку. Завтра официально заключим помолвку».       Пальцы разжимаются. Стопка с отчетами разлетается по коридору. За дверью голоса затихают, но звук шагов слышится отчетливо. Еще секунда, и он окажется тут, прямо передо мной. Потом вмиг перестают существовать все чувства. Я ничего не слышу, кроме своего биения сердца, неужели оно заглушает все остальные звуки? За пару секунд я должна решить, как мне поступить. Как показаться перед ним сейчас? Как мне с ним разговаривать?       Я сворачиваю за угол и убегаю со всех ног, оставив все чертовы отчеты прямо там, на полу у кабинета императора. Завтра я пожалею, что поступила так и, должно быть, что-нибудь смогу соврать. Но сейчас я ничего не могу. Только бежать.       Я хочу исчезнуть. …       Почему-то, в такие важные моменты многие детали стираются из памяти, будто это совсем не обязательно помнить. Как я бежала в свой дом по бесконечным коридорам дворца я совсем не помню. Но это была, думаю, самая долгая дорога домой. По вискам били его слова и весь этот разговор, а я никак не могла с этим справиться, заглушить их, подумать о чем-то еще. Кажется, прошла целая вечность до того, как я упала на кровать и залилась слезами.       Я думала, что будет не так больно. Ведь я была готова, что однажды ему придется жениться на одной из принцесс, которыми Ксинг достаточно богат. Только вот это чувство тяжелой потери сдавило все внутри так сильно, что я не могла дышать. Я могла сравнить это лишь со смертью. Отец умер до моего рождения, но маму я помнила. Она заболела, и дедушка изо дня в день повторял мне, что скоро мама умрет. Я была готова к ее смерти, только вот легче от этого мне ничуть не стало, когда страшный день пришел. Ведь эту боль ты вынашиваешь определенное время в себе, живешь с ней, а потом она поглощает тебя, наваливаясь со всей своей силой в одну секунду, убивая тебя, не оставив ни шанса на то, чтобы оправиться.       Мама умерла, но я смогла жить дальше. Дедушка умер, но я снова смогла встать на ноги. Линг Яо всего лишь сказал, что собирается жениться, и я уже готова отказаться от своей никчемной жизни.       Я чувствовала полную безысходность. Хотела побежать к нему, закричать, остановить его любыми способами. Прокрутила в голове тысячи вариантов нашего диалога, но так и не вышла за порог. Мне казалось, что я могу что-то исправить, что я должна сделать хоть что-то, потому что если этого не случится, то я потеряю Линга навсегда. А потом я вспоминала, что я сирота, без рода, без знатной фамилии. Что все, что я имею на данный момент – все это только благодаря господину Лингу. Я не смогу ничего дать ему, кроме своей собственной жизни, а она ему никак не поможет в политике объединения кланов. Я ничего не смогу дать ему. Крепко сжимая в объятиях подушку, я осталась лежать на кровати, погрузившись с головой в свое горе. … -Капитан Лан Фан, как вы себя чувствуете? Вчера вы не пришли к господину императору на доклад…- на пороге моего дома появляется мой подчиненный Мао, который замещает меня во всех вопросах, касательно личной охраны императора. – Мне не велели вас тревожить, но я решил, что это важно.       Я стою на пороге дома, устало потирая свои глаза. Я точно знаю, мне не стоит сейчас смотреться в зеркало, потому что я итак представляю, что выгляжу более чем жалко. Я все-таки смогла уснуть. Забылась, провалилась то ли в сон, то ли в бред. Сама не знаю. Но сил у меня совсем не осталось. Появление Мао заставило меня вспомнить о том, как бесцеремонно я убежала вчера из дворца. Мне становится вдруг невыносимо стыдно, и я чувствую, как от нервов живот скручивают спазмы. Что же я натворила! -Да я… Все хорошо. Что-то случилось? – Я смотрю на Мао, скрестив руки на груди. -Император отдал распоряжение, что сегодня с ним в клан Майо поеду я, вместо вас, и просил временно принять командование на себя. Но мне нужно ваше ободрение, капитан. – Он серьезно смотрит на меня, а на моем лице мелькает короткая улыбка. -Да, все правильно, – сказала я куда-то в сторону.- Мне нужно увидеться с господином императором. Прямо сейчас. Который час? - Десять часов. Господин император сейчас в саду завтракает, как обычно.       Я киваю Мао, вложив в этот жест всю свою благодарность, и возвращаюсь в дом. Все, что мне нужно – увидеть его до того, как он уедет. Я одеваю первое, что попадается под руку и спешу в сад, где император Линг Яо в данный момент завтракает, и, возможно, меня ждет.       В саду никогда не бывает тихо. Голосов людей не слышится, но слух ловит пение птиц и жужжание насекомых, колыхание травы и даже дуновение ветра. Я, быть может, опоздала? Цветущие кусты и молодые деревья. Сад огромный, но найти любимую беседку императора труда мне не составит. Вдыхая полной грудью ароматы цветов, я выхожу на нужное мне место. Беседка сделана из белого мрамора со стеклянными вставками. Внутри небольшой столик, на нем большая тарелка с фруктами и пустой бокал. Все бы ничего. Только вот Линга тут нет.       Я поспешила подойти поближе к беседке, чтобы найти хоть каких-то людей и спросить, где же император, но планы сорвались. Не успела я опомниться, как кто-то со спины положил на мои глаза ладони. Почему-то я не подумала о том, что это мог быть дружеский жест. Профессиональный инстинкт дал знать о себе: локтем я пихнула незнакомца в пах и мгновенно вывернулась из его рук. А потом увидела Линга Яо, который, согнувшись пополам, стонал от резкой боли и смеялся от неожиданности. Я вмиг ощутила, что так, как сейчас, мне никогда раньше не было стыдно. -Вот так ты приветствуешь старого доброго друга, Лан Фан?- сквозь смех сказал Линг, выпрямившись после удара. -Простите, пожалуйста, господин, я решила, что… -я качала головой в разные стороны, закрыв лицо руками. -Я тебя ждал. – Он улыбнулся и аккуратно, будто сомневаясь, взял меня за руку. Я забыла, как дышать. – Пойдем.       Мы шли в тени деревьев, вокруг никого больше не было. Я не могла ни о чем другом думать. Как же я вчера глупо поступила! Убежала, бросила все эти документы, как маленький ребенок, а ведь мне уже давно не пятнадцать. Линг на меня не смотрел, а я просто боялась посмотреть на него. Крепко сжимая мою руку, император привел меня на небольшую лужайку. Там росла лишь одна плакучая ива, а под ивой стояли старые качели, которые я помнила из своего далекого детства. Вспомнив это место, я не удержалась и подняла на него глаза, и он сделал тоже самое. Линг улыбнулся, и я поняла, что щеки мои просто горят от смущения, но тоже улыбнулась ему в ответ. Пусть это было всего лишь мгновение, но оно было наполнено светом и неподдельной детской искренностью. А потом он отвернулся, и улыбка с моего лица пропала. -Лан Фан, я сегодня уезжаю. Ненадолго, но… - Должно быть, мне показалось, но эти ноты неуверенности и сомнения так четко слышались в его голосе. Сама не знаю, что за необъяснимая храбрость во мне в тот момент проснулась, но я перебила императора Ксинга, а голос мой был намного тверже и увереннее, чем за всю историю нашего с ним знакомства. -Ненадолго? Навсегда!- Я стиснула зубы и посмотрела на него. Я чувствовала, как образуется ком в горле, и как тяжело мне говорить, но я знала, что должна сказать это сейчас, пока еще не стало слишком поздно. – Вы ведь понимаете, о чем я говорю. Конечно, через пару дней вы вернетесь, но… Но я… Линг?       В глазах уже блестели слезы, а сердце с силой билось, стараясь прибиться через ребра. Я, клянусь, была готова сделать все, что он захочет, лишь бы удержать его рядом с собой, а при этом прекрасно осознавала, насколько я беспомощна. Линг сделал шаг навстречу мне и обнял меня, позволив уткнуться в его плечо. Я плакала, а он осторожно гладил меня по спине. -Я знаю, что ты чувствуешь. И я всегда знал. Но я не могу, Лан Фан. Спасибо тебе за все. Твоя любовь и преданность придавала мне сил на протяжении всей моей жизни. Ты самая удивительная девушка из всех, с кем я был знаком. И это никогда не изменится. – Линг улыбнулся вымученной улыбкой и посмотрел в сторону, я последовала за его взглядом. Там за нами уже наблюдал его главный министр. Жестом император показал, что уже идет, а сам наклонился ко мне и прошептал на ухо. – Прости меня за все.       Император быстро отстранился и, как ни в чем не бывало, ушел из сада вместе со своим министром, оставив меня одну. Мне хотелось бежать за ним, умолять остаться со мной, никуда не уезжать. Но вместо этого я села на старые качели, о которых все давным-давно забыли, и дала волю слезам. …       Линг Яо и Нанако Майо обмениваются клятвами верности. В печали и радости, в болезни и здравии… Так странно слышать сейчас это здесь и понимать, что для соблюдения этой клятвы не обязательно заключать брак. Всю свою жизнь я была рядом с ним, была самой верной слугой и почитала его больше, чем любого бога или правителя. Мы всегда были вместе, для него я готова умереть даже в эту секунду. Это я была с ним всегда. Я. Не она.       Линг Яо и Нанако Майо пьют традиционное вино Ксинга, в знак закрепления своего союза. Теперь прекрасную принцессу можно считать императрицей. Мне казалось, что после этого мир должен развалиться, перестать существовать, будто наступит конец света. Но Линг все так же улыбался беззаботной улыбкой, как в свои семь лет, десять, пятнадцать и двадцать лет, а я все так же осталась верна ему каждой клеткой своего тела. Да, нам не суждено быть мужем и женой, и он никогда не поцелует меня так, как целует сейчас ее. Но разве это помешает мне любить его? Конечно же, нет.       Всем огромным залом мы аплодировали молодоженам и счастливо улыбались. В какой-то момент мне показалось, что наши с ним взгляды встретились. И в тот момент, почему-то, я почувствовала, что счастлива, хоть и выдавали меня мои же слезы на лице.       Я люблю его. И так будет всегда.