Возвращаясь в Остагар

Когда заводили речь об Остагаре, Сурана задумывалась — что же они хотят услышать? Надоевшую до тошноты сказку за авторством Логейна о том, что Стражи (из Орлея, надо заметить) предали короля и убили его? А то что они все погибли там же, так это для отвода глаз, ага. И все ради того, чтобы ввергнуть Ферелден в гражданскую войну. Ах да, и никакого Мора нет, это все сказочки Серых Стражей. Эри, когда впервые это услышала в Лотеринге, даже не знала, что ей сделать и как отреагировать. Но она тогда сразу отмела мысль передать с изрядно побитым гонцом весть Логейну. Меньше знает, как говорится… И долгое время Страж не заговаривала на эту тему и игнорировала все вопросы, что получалось у нее весьма успешно. Алистер и Винн тоже не поднимали эту тему, занимаясь куда более насущными делами. Одними лишь речами порождений не победишь и Мор не остановишь. Но стоило только вернуться в Остагар, как против ее воли все-таки нахлынули воспоминания. Это место казалось покинутым, практически безжизненным. Царило полное безмолвие. Беззвучно падал снег и тишина давила на уши, что хотелось закричать, лишь бы убедиться, что ты не оглох. И первое, что они увидели, был… Кайлан. Конечно же, радость при его виде была неуместной. Глядя на искалеченное и распятое на кольях тело короля, Эри вспомнила, каким он был при жизни. И какое впечатление он на нее произвел. Несмотря на недетское лицо, Кайлан был больше похож на мальчишку. Мальчишка, что грезил лишь фантазией, ожившими в сознании сказками. Он буквально мечтал воплотить в жизнь старые легенды, скакать впереди войска вместе с легендарными Стражами, не слыша разумных доводов не торопиться и дождаться подхода войск эрла. Конечно, это очень красиво и воодушевляюще, когда король своим примером вдохновляет солдат в бой. Прямо как описано в книгах, которые читала Эри в те короткие минуты отдыха от занятий. И про легендарную битву на реке Дейн она тоже знала. И все это сыграло бы свою роль, не будь их врагом целая орда порождений тьмы. Что толку от храбреца, если в первые же минуты битвы ему отрубят голову или напичкают стрелами? Порождения, конечно, достаточно примитивны, но их чертовски много. Кто же останется руководить войском? Окажись голова короля в руках врага — и боевой дух армии падет, ряды дрогнут. Битва будет проиграна. Сурана едва заметно фыркнула, сжав посильнее посох. Наивный глупец, возомнивший себя героем сказки. Непобедимым, драматичным и величественным. Вот только жизнь — не сказка. Даже Эрин, прожив почти всю жизнь в Круге, понимала это. Клинку и стреле нет дела до того, какая кровь течет в твоих жилах. Заклинанию все равно, кого поразить. И пусть умирают по-разному, итог один. Смерть всех уравнивает. Эри еще тогда, на военном совете, хотела высказаться против этого дурацкого плана. Но разве король услышал бы ее? Вряд ли. Она ведь маг и, что еще важнее, эльф. Ну и что с того, что стала Стражем? Кайлан даже не желал слушать Логейна, уговаривающего его не скакать на острие атаки, сломя голову. С чего бы ему слушать какую-то там остроухую магичку? И демон бы с ним, с коронованным мальчишкой (даром что старше ее на несколько лет), но что больше эльфийка не понимала, так это Дункана. Почему он не отговаривал Кайлана, ведь она же видела — командор все понимал. Но на вопросительный взгляд голубых глаз тот ничего не сказал, не ответил. Ни тогда, ни перед самой битвой. Наивная надежда, что план сработает? Неужели он действительно в это верил? Куда уж проще было бы сидеть в крепости, беречь людей. Под защитой стен куда больше возможностей выжить, чем бежать на копья и радоваться тому, что вокруг толпа порождений тьмы, жаждущих тебя убить. Орда наступает, а ведь силы людей не бесконечны. Кайлан даже не продумал пути отхода. Он не думал, что план может попросту не сработать, что что-то может пойти не так. Запасные варианты? Ну-ну. У этого мальчишки была лишь готовая красивая сказка о том, как он сразил Мор и вошел в легенды. А то, что в легендах всегда преувеличивают и идеализируют героев, ему невдомек. Невдомек и то, что битва — это всегда боль, смерть и страдания. Что, спрятавшись за укрытием и огрызаясь на врага осторожно, можно прожить подольше и убить побольше тварей. Да, у порождений были огры и эмиссары, зато у людей баллисты и маги. И Стражи — вот кто лучше всех сражается с этими тварями. Отведя взгляд от мертвого короля, Эри подняла голову и, все также щурясь, глянула на башню Ишала, чуть не ставшую им с Алистером могилой. Остагар был идеален тем, что расположили крепость в узком месте между гор — не обойдешь со сторон, стены его до сих пор крепки, несмотря на кое-где заметные трещины, а башня позволяла наблюдать за всеми передвижениями врага практически до горизонта. Конечно, никто не мог предположить, что в самый неподходящий момент порождения попрут из башни, каким-то образом сделав подкоп и устремившись наверх. Очаровательный подарок двум молодым Стражам, ничего не скажешь. И ведь они смогли зажечь этот чертов огонь. Чуть не подохли в процессе, поднимаясь на самый верх, попутно зачищая башню, чтобы потом оказаться наедине с огром, но зажгли. Однако толку с этого было… да практически никакого. Эльфийка даже не смотрела в сторону того, кто просто ушел, завидев сигнал на вершине башни. Она до сих пор не могла точно определить свое отношение к Логейну. Уж слишком противоречивые были чувства. Оставшиеся в живых после отступления солдаты едва ли не боготворили Логейна, и их сложно было в этом упрекнуть. Но полководец бросил своего короля. Покинул поле боя именно в тот момент, когда в нем так нуждались. Быть может, так он сохранил часть войска, боясь, что иначе вся армия Ферелдена поляжет в одном-единственном сражении, не сдержав натиска орды. А может попросту не верил, что это настоящий Мор, игнорируя все предупреждения Стражей. И какой ценой далось спасение солдат? Сколько земли после было сожжено, как сильно скверна разошлась на поверхности благодаря порождениям? Сколько простых жителей стали жертвами, скольким не повезло стать вурдалаками, не умерев сразу? Сколько ужаса принес Мор, покуда некому было с ним бороться? Может, Логейн был прав. Не стоило бросаться в лобовую атаку без плана отступления, рискуя всем, оставляя страну практически без защиты. Орда порождений без проблем восполнит свои потери в отличие от людей. Но вот стали бы Серые Стражи бросаться в безнадежный бой, зная, насколько они важны в борьбе против Мора? А ведь в том сражении полегли почти все Стражи. Все Стражи вместе с Дунканом, что были в Ферелдене. Кроме двух новичков, чудесным образом спасенных из кишащей порождениями башни. Стражей, без которых Ферелден мог пасть и которым пришлось изрядно потрудиться, чтобы собрать новую армию для решающей битвы с Архидемоном. И это было не единственное, что совершил Логейн. Слишком много всплыло уже после того, как Эрин с Алистером покинули Лотеринг. Рассказ Йована — лишь капля во всем этом. Отравление Эамона можно было трактовать по-разному. От почти невинного «подзадержать» до вполне ясного «избавиться от соперника». И были сомнения насчет первого пункта, учитывая, к чему прибег теперь уже бывший тейрн ради достижения цели. Просто ради того, чтобы Кайлан не решился на заранее обреченный бой. Чем Логейн хотел излечить эрла так и осталось загадкой. А попытка избавиться от Стражей при помощи одного из Воронов даже повеселила эльфийку и отчасти польстила ей. Сурана смогла извлечь из всего этого выгоду, включая ту, что сыграла свою роль на Собрании. Поэтому можно было бы даже сказать за это «спасибо». И забавно было услышать краем уха разговор Зеврана с Логейном. Пытаясь понять мотивы врага, Эри нередко погружалась в себя, абстрагируясь от эмоций, чтобы те не мешали. Логика и холодный расчет. Она всегда так делала, не полагалась на веру и слова, лишь бы успокоиться и больше ни о чем не думать, как это делали некоторые маги. А лишние чувства и эмоции… мешают здраво мыслить, особенно в такой ситуации. Проходя все дальше по крепости, Сурана все же мельком наблюдала за мужчиной, отмечая, какие эмоции отражаются на его лице при виде того, во что превратили это место порождения тьмы, как обошлись они с телом короля. Может, она искала в жестких чертах хоть каплю раскаяния за все совершенные грехи? Наивно, но все же. И все же Эри не могла как-то однозначно относиться к Логейну. В чем-то она с ним соглашалась, что-то могла понять, но что-то все равно оставалось за гранью понимания, не находя логичного объяснения. Да и стоило ли? Слишком уж все противоречиво, нельзя сказать однозначно, что вот этот человек, рядом с ней возмущающийся с письма императрицы, найдя очень уж фривольные строчки, — самый злобный предатель, как говорил о нем Эамон, как кричал Алистер. Страж не привыкла судить по обложке книгу, не заглянув внутрь. И что она могла сделать еще тогда, на Собрании земель, так это дать поверженному Логейну шанс. Да, призрачный шанс на искупление, как бы это иронично не звучало, в роли Серого Стража. Ведь в Ордене важны навыки, а не прошлое, поэтому казнить Мак-Тира Эри не посчитала единственно верным решением, несмотря на крайнее возмущение Алистера. Сейчас же, шагая по заснеженному Остагару, прислушиваясь к разговору остальных товарищей с новым Стражем, Сурана в который раз отметила про себя — этот человек был не столь однозначен, как можно было подумать, как считали другие. И что каждый может как ошибиться, так и измениться. В лучшую ли сторону или нет в этом случае, эльфийка пока что не знала. И не хотела загадывать слишком наперед. Впереди их ждало решающее сражение. И там уже Эри сможет убедиться, была ли она права насчет Мак-Тира или же жестоко ошибалась.