Судьбоносная встреча

Мучительных тринадцать лет прошло с тех пор, как ее не стало. Северус Снейп, имевший множество прозвищ, достойных его характера — Гроза Подземелий, мастер зельеваренья, профессор Хогвартса, декан факультета Слизерин — но не имевший простого человеческого счастья, не пропускал ни единого дня без воспоминаний о светлом образе. Она была всем, и вот ее не стало. Целых тринадцать мучительных лет. Каждый год в одну и ту же ночь — дату ее кончины — он приходил на кладбище в Годрикову впадину и долго всматривался в очертания могилы. На месте некогда светлого, уютного дома остались лишь жалкие, прогнившие развалины. Сегодняшняя четырнадцатилетняя годовщина смерти Поттеров не отличалась ничем примечательным. Спокойное, размеренное колыхание деревьев, трель птиц и отсутствие городской суеты. Обычная, летняя ночь. На забытом Богом кладбище уже давно никто не убирался. Надгробия пошли трещинами, кусочки гранита отваливались, стали стираться буквы и цифры. И лишь одна мраморная могила выделялась среди всех. Ухоженная, аккуратная, кому-то нужная. Раз в год на ней появлялся венок цветов, благоухающих белых лилий, который сохранялся в целости до следующего раза. И в этот же миг появления прелестных растений можно было заметить чёрную фигуру, покорно склонившую голову, стоя на коленях. Она как будто умоляла, терзала себя за то, что унылое надгробие появилось тут так рано. В этой фигуре, если присмотреться, можно узнать Северуса Снейпа. Однако, если не знать зачем он здесь, можно и не понять его поведения. Но его поведение вполне объяснимо. Раз в год Гроза Подземелий, язвительный, гордый, строгий, но между тем справедливый профессор превращается во влюблённого, страдающего мальчишку. Раз в год он проклинает себя за ошибки, раз в год он вымаливает прощение у той, что заполнила его сердце. И это только раз в год. На протяжении четырнадцати лет. Холодный камень с изображением двух счастливых лиц. Холодный камень с надписью, стучащей в висках «Лили и Джеймс Поттер». Лили… Как много в этом слове. Любви, печали, тревоги, надежды, страданий. Поттер… Как ножом по сердцу. Два противоречивых инициала в одном. Кровь стынет в жилах, сердце замирает. Ее нет. Ее нет рядом. И что же делать Снейпу? Терзать себя, что не смог спасти. Проклинать себя, что сам навёл на нее беду. Просить всю жизнь прощение за свои страшные грехи. Всеми силами защищать этого несносного мальчишку, так сильно похожего на свинью Джеймса Поттера. Таков удел страдающего любящего сердца, оставшегося на попечении судьбы. А ведь могло быть иначе. Она могла сейчас воспитывать сына, принимать в своём доме гостей, счастливо улыбаться. Просто жить. Даже пусть не подле него. Даже пусть совсем не рядом, но жить. Существовать. Она должна жить, а не он. Она… Слезы, такие не естественные, такие редкие на лице профессора блестящей каплей выстраивают мокрую дорожку на мертвенно бледных щеках. Протяжный крик отчаяния, подобный предмертному замирает на устах. В голове нещадно крутится лишь одно: «Это я виноват, я и только я. Я должен был спасти, но не спас. Я виноват». И природа, будто в подтверждение этому затихает. Вопиющая тишина, призванная задавить своей невозмутимостью виновника бед, усмехается над угнетениям судьбы. Затихшие деревья лишь осуждающе качают головой, птицы внимательно наблюдают за душераздирающей картиной. Все обвиняют черный силуэт в произошедшем четырнадцать лет назад. Но что-то в этой угнетающей обстановке кажется странным. Что-то выделяется среди насмехающихся растений и любопытных птиц. Встав с колен, отряхнув мантию, Северус внимательно озирается по сторонам, пытаясь уловить малейшее изменение окружающего мира. Чёрные кроны деревьев, пёстрые перья, одичавшая трава. Все такое привычное, изученное. Но нет же. Рыжая прядь волос. Вот она, выглядывает из-за ствола огромного дуба. — Я один? — желая уточнить или опровергнуть свои опасения негромким, но достаточно звонким голос поинтересовался зельевар. В ответ на его чрезвычайно основательный вопрос что-то хрустнуло недалеко от волшебника. Названный гость, будучи незамеченным, растроивший щепетильную сцену, поспешил скрыться восвояси, не сумевши хорошенько затаиться, тем самым раскрыв свое нежелательное присутствие. И только он надумал бежать, как был тут прижат к толстой коре старого дуба. — Лили? На глазах Снейпа застыло удивление. Перед его взором предстала рыжеволосая женщина с изумрудными глазами. Она испуганно смотрела на нападающего. Стальная хватка была ослаблена, палочка опущена вниз. И лишь зрительный контакт никак не желал прерываться. Две души смотрели друг на друга, пытаясь прийти в себя. — Простите, я Вас знаю? — оправившись от потрясения взяла в свои руки инициативу женщина. — Мы вместе учились, — издалека начал потрясенный до глубины души мужчина. — Ох, простите, я совершенно не помню своего прошлого, — виновато потупилась рыжая бестия, названная Лили. И тут сознание Снейпа прояснилось. Он вмиг понял, что произошло. Его Лили, его бедная Лили не умерла. Она потеряла память. Она ничего не помнит. Но она жива. От осознания истины хотелось прыгать, плакать, танцевать. Ноги подкосились, дыхание остановилось. Сердце пропустило удар и забилось в другом ритме. Это точно была Лили. Никаких сомнений. Между тем зеленоглазая женщина внимательно рассматривала загадочную фигуру незнакомца, утверждающего, что он ее знает. Его чёрные бездонные очи, тёмные, спадающие волосы, призрачная кожа, статный профиль. Каждая деталь, за которую цеплялся взор навевал давно забытые, расплывчатые воспоминания. Все говорило о том, что эти смутно знакомые черты были когда-то очень близки ей. Так и стояли они неподвижно в своих мыслях, пытаясь до конца принять сложившуюся ситуацию. И не в силах они были разорвать тишину, установившеюся между ними. И пошевелиться рядом друг с другом не могли. «Это сон. Это определённо сон. Это не может быть правдой. Как она могла выжить? Это сумасшествие,» — твердил один, поглощая отблеск двух изумрудов напротив его лица. «Я его знаю. Я точно его когда встречала,» — утверждала другая, утонув в чёрных глазах. Лишь пронзительный крик ворона, подоспевшего на погост, заставил очнуться от наваждения обоих. Он выдернул их из необьятных дум, заставив действовать немедленно, чтобы не терзать себя более пустыми размышлениями. — Что Вы делали на кладбище? — желая разузнать подробности, весьма смело задала вопрос Лили. — Я пришел к тебе, — сдавленно ответил Снейп все еще не в силах поверить в происходящее. Ему казалось, что рассудок его помутился. Что сейчас пред ним стоит видение. Что он может даже умер. Или бесстыдно уснул на надгробии и все это ему лишь снится. — Ко мне? — смутилась женщина. Решив, что это все же неправда, профессор зельеваренья позволил себе вольность и холодными руками провел по нежной коже своей возлюбленной. Она же вздрогнув, сначала отступила, а потом что-то родное ей показалось в этих прикосновениях. — Боже, Лили, как же я тебя люблю, — простонал Гроза Подземелий, выливая через слова все свои чувства. — Любите? — взор ее был чист и ясен. Блуждающие по щекам пальцы мужчины остановились на губах, легонько обхватив их краешек. Столь мягкий жест пробудил в женщине необъяснимые чувства. По всему телу разливалось тепло. — С.Ссеверус? — вдруг вырвалось наружу из уст ничего не помнящей Лили. Снейп замер. Он был не в силах пошевелиться. Творилось что-то необъяснимое. Сверх понимания. И от этого совершенно не хотелось отделаться. Хотелось прочувствовать каждую секунду, пока все окончательно не растворилось. Это иллюзия. Всего лишь иллюзия. Злая шутка больного рассудка. Неизлечимая сердечная рана. Но это была правда. Самая настоящая правда. И об этом было суждено узнать Северусу и Лили спустя четырнадцать лет после исчезновения Темного Лорда на могиле Поттеров.