Сефирот хотел немного почитать перед сном – сегодня он сильно устал после серии изматывающих тренировок и тестов и намеревался лечь спать пораньше. «Шинра» вовсю готовилась к войне, и он знал, что это его последние дни в лаборатории, прежде чем его переведут в казарму, а затем – забросят на базу в Вутай. Наверное, он был этому рад – все же у него появились друзья, и на войну их отправляли вместе. Энджил и Генезис во многом не понимали его, но все же с ними было весело, и во время общения он часто забывал, кем является на самом деле. Чувствовал себя нормальным. Единственное, что его тяготило в связи с переездом – это разлука с Айрис.
Будто откликнувшись на его мысли, раздался тихий стук в вентиляционную решетку. Сефирот поспешно отодвинул кресло, скрывающее ее, снял незакрепленную решетку и помог Айрис выбраться из вентиляции.
– Уф! – выдохнула она, вытряхивая пыль из длинных волос, и громко чихнула.
Сефирот усмехнулся – надо же, им удалось обмануть самого Ходжо! Об их тайном способе сообщения через вентиляцию в лаборатории никто не знал – все сотрудники научного департамента были уверены, что объекты «S1» и «С2» даже не знакомы друг с другом. Камеры, установленные в отсеках, тоже легко было обмануть: Сефирот научился этому еще в десять лет и научил Айрис – они вставляли в них кассеты с зацикленной записью, которые Сефироту удалось записать в помещении охраны. А ночью, насколько он знал, за ними следили вполглаза, проверки случались всего единожды – около полуночи, и то, были довольно поверхностными. Сотрудники лаборатории пребывали в уверенности, что объектам не сбежать из хорошо охраняемого здания корпорации.
– Чем занимаешься? – спросила Айрис, оглядывая его комнату. Та имела стандартный для лабораторного отсека вид – узкая койка у стены, покрытая белоснежным бельем, металлический привинченный к полу стол и жесткий стул, умывальник у двери и встроенный в стену шкаф. В скудную обстановку вносили разнообразие разве что сложенные аккуратной стопкой на столе книги – Сефироту не разрешалось брать за раз больше трех; да вутайский оберег для сна над кроватью – его Сефироту подарила доктор Райли, и после долгих уговоров, Ходжо разрешил его оставить.
Отсек Айрис имел более уютный вид – Сефирот бывал там нечасто, но все же любил ее комнату больше своей – Айрис разрешалось развешивать по стенам свои рисунки. В основном на них были изображены цветы, и если немного прикрыть глаза, то можно было представить, что находишься посреди цветочной поляны.
– Да ничем особенным, – пожал плечами Сефирот, усаживаясь на кровать. – Собирался почитать немного и лечь спать.
– М-м-м, вижу, – протянула Айрис, указывая на его пижаму с вышитым на груди номером.
Сефирот терпеть ее не мог – от пижамы резко пахло стериллиумом и лекарствами, но другой у него, увы, не было. Айрис, скорее всего, тоже готовилась ко сну – на ней была розовая ночная рубашка с вышитыми на груди синими цветами. Сефирот на миг залюбовался ими, но тут же стыдливо отвел взгляд – он знал, что нельзя долго смотреть на грудь девочки, хотя и глядел только на цветы. Сефирот любил цветы – возможно, потому что они ассоциировались у него с Айрис, которая в свою очередь навевала ассоциации с покоем и уютом, а может, его зачаровывало обилие красок и трогательная нежность лепестков. Он бы никогда никому не признался – ни Айрис, ни, тем более, своим новым друзьям: те бы его просто засмеяли, особенно Генезис, который все время пытался поддеть его по поводу и без – но самой заветной его мечтой было прогуляться по полю, усеянному чудесными цветами, полной грудью вдыхая их аромат и ощущая безграничную свободу.
– Как твои тренировки? – спросила Айрис, становясь у изножья его кровати и медленно проводя пальцем по металлической спинке.
– Неплохо, – ответил он. – Скоро меня переведут в казарму.
Айрис быстро вскинула глаза, в которых на миг отразился страх.
– Когда? – спросила она, и Сефирот заметил, что она побледнела.
– Не знаю, – пожал он плечами. – Может, на следующей неделе, может – раньше.
– Так мало времени… – пробормотала Айрис, скорее, обращаясь сама к себе.
Сефирот опустил голову и заметил, что Айрис босая – ее белые ступни ярко выделялись на темном полу.
– Тебе не холодно? – спросил он. – Ты не надела туфли.
– Немного, – отмахнулась она, усиленно о чем-то размышляя.
– Садись на кровать, – Сефирот слегка подвинулся. – Не хватало еще, чтобы ты простудилась.
– Спасибо, – очаровательно улыбнулась Айрис, и Сефирот почему-то снова смутился.
Попытавшись напустить на себя безразличный вид, он взял лежащую на постели книгу и рассеянно перелистал несколько страниц.
– Что ты читаешь? – спросила Айрис, протягивая руку к книге, чтобы перевернуть ее обложкой вверх, и случайно прикасаясь к его ладони.
Сефирот вздрогнул и покраснел, сам удивившись своей реакции – прежде присутствие Айрис его никогда не смущало. Ну, почти никогда – они были знакомы уже три года, и в последнее время он не мог не заметить, что она стала старше и гораздо красивее. Наверное, она всегда была такой красивой, просто он почему-то не замечал этого раньше.
– «Вино из одуванчиков», – прочитала Айрис название на обложке книги. – Интересная?
Сефирот кивнул.
– Дашь почитать потом?
– Конечно, – улыбнулся он. Они с Айрис часто обменивались книгами: ей пока еще не позволялось читать «взрослую» литературу, но она брала понравившиеся книги у Сефирота, пряча их в тайнике под кроватью – нише под выступающей половицей, чтобы их не нашли во время ежедневных обходов.
– Сефирот… – позвала она, и когда он поднял глаза, вдруг густо покраснела и отвернулась.
Сефирот удивился – наверное, сегодня какой-то странный день, раз и она краснеет без всякой причины.
– Что? – отозвался он, пытаясь говорить беспечно.
– Мы ведь друзья, да? – Айрис все еще не смотрела ему в глаза, и это заставляло его волноваться.
– Конечно, – кивнул он. – А почему ты спрашиваешь?
– Если мы друзья, то должны помогать друг другу, правда? – ее голос стал еще тише, и волнение Сефирота усилилось.
– Что-то случилось? – нахмурился он. – Тебе нужна моя помощь?
Айрис кивнула и, наконец, посмотрела на него. В глубине ее больших зеленых глаз светилась решимость.
– Пока не случилось, но скоро случится, – слегка дрогнувшим голосом произнесла она. – Профессор хочет подвергнуть меня копуляции*.
– Что?! – воскликнул Сефирот, вскакивая с кровати и непроизвольно сжимая кулаки.
– Тише! – шикнула на него Айрис. – Не привлекай внимания!
Сефирот глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и обуздать охвативший его гнев. Он ощущал, как через несколько этажей на его зов откликнулась Масамунэ, заметавшись по оружейной в поисках выхода. Он приказал ей встать на место – не хватало еще, чтобы это заметил кто-то из охраны.
– Прости, – наконец сказал он. – Просто я не могу поверить… Ты же еще совсем ребенок… Ты ведь еще не можешь... – он не договорил, вновь залившись краской. Обсуждать подобные темы с Айрис было как-то неудобно, хотя обычно ему было все равно, о чем говорят в его присутствии.
– Нет, я пока не могу иметь детей, – Айрис тоже густо покраснела. – Но профессор решил подготовить меня заранее. Узнать, как я буду реагировать… на подобный стресс.
– Мерзкий ублюдок, – прошипел Сефирот, чувствуя, как ярость возвращается с новой силой. – Я убью его, пусть только посмеет…
– Ты ничего не сможешь сделать, и ты это прекрасно знаешь, – вздохнула Айрис. – Если ты убьешь его, то нас, скорее всего, уничтожат.
Сефирот вздохнул, устало опустившись на кровать. Как бы ни тяжело ему было признавать, но Айрис права – они бессильны перед Ходжо и корпорацией. Даже если ему удастся убить ненавистного мучителя, на его место придет кто-то другой, и не факт, что более дружелюбный. К тому же, Айрис может пострадать из-за его действий. По крайней мере, Ходжо был привычным злом, и они знали, чего от него ожидать. Чего-то такого Сефирот от него и ожидал, но не думал, что все произойдет так быстро. Надеялся, что когда станет старше и сильнее, сможет забрать Айрис из лаборатории и спрятать ее в безопасном месте. Но мерзкий ублюдок будто прочел его мысли или просчитал все наперед.
«Профессор Гаст, почему вы бросили нас?» – с горечью подумал Сефирот.
– Я подслушала, как профессор сказал об этом доктору Райли, – продолжила Айрис. – Она была против и очень возмущалась, но ты ведь знаешь профессора…
Сефирот издал звук, более всего напоминающий рычание.
– Процедуру собираются провести на следующей неделе, – закончила Айрис.
«Как раз тогда, когда я уже буду в Вутае», – пронеслось в голове у Сефирота, и ярость вновь затмила его сознание. Он снова попытался взять себя в руки – пустыми криками здесь не поможешь, нужно думать рационально. Айрис пришла к нему за советом и помощью, как к старшему товарищу, и он не должен ударить в грязь лицом.
– Ты хочешь, чтобы я помог тебе бежать? – понизив голос, спросил он.
Айрис покачала головой и опустила глаза, нервно комкая подол своей рубашки.
– Я хочу… чтобы ты помог мне подготовиться к процедуре, – еле слышно произнесла она.
– Что? – нахмурился он. – Я не понимаю. Как?
Айрис вскинула на него горящий взгляд. Ее щеки в очередной раз покраснели.
– Разве ты не знаешь, как это происходит? Ну… между мужчиной и женщиной…
Сефирот широко распахнул глаза, не веря собственным ушам. Неужели она действительно предлагала ему… сделать с ней «это»?
– Ты шутишь? – переспросил он, надеясь, что она все же разыгрывает его, хотя и прекрасно понимал, что с такими вещами не шутят.
– Если бы, – как-то совсем по-взрослому вздохнула она. – Так ты поможешь?
– Айрис… я… я не могу… – Он встал и прошелся по комнате, нервно взлохматив волосы. – Ты мне как сестра, это неправильно… – Но к паху моментально прилила кровь, стоило ему только на миг представить, как он проводит «копуляцию» с Айрис. Нет, это мерзкое слово недостойно ее. Как он занимается любовью с Айрис. Любит ее во всех смыслах.
– Сефирот… – начала она.
– Нет, даже не проси, – произнес он, поворачиваясь к ней спиной и упираясь руками в стол. – Это невозможно. – Он старался, чтобы голос звучал твердо, но тот все же предательски дрогнул.
За спиной послышались ее легкие шаги – босиком она ступала почти бесшумно, и обычный человек никогда не распознал бы их. Ее рука нежно коснулась его волос, свисающих чуть ниже плеч, и погладила их.
– Сефирот, пожалуйста… – попросила она.
Он покачал головой, не глядя на нее, крепко стиснув зубы и зажмурив глаза.
– Одна из лаборанток однажды рассказала мне, что в первый раз девушки испытывают сильную боль, – тихо сказала Айрис. – Вряд ли объект, которого приведут на копуляцию со мной, будет нежен. А ты не причинишь мне боли, я знаю…
Сефирот рвано выдохнул. Налившийся кровью член и не думал опадать, и Сефироту стало стыдно. Ему хотелось посмотреть Айрис в глаза, но он стеснялся повернуться к ней, зная, что она увидит, как оттопырились его брюки в паху. И подумает, что он лжет, а на самом деле только и мечтает сделать с ней что-то плохое.
В книгах физическая близость между мужчиной и женщиной описывалась, как нечто прекрасное и внеземное, чудесное соединение тела и души, но Сефирот знал, что в реальности все выглядит куда более прозаично. Ходжо уже несколько раз проводил ему копуляцию: Сефироту приходилось заниматься сексом с напуганными женщинами, которые явно боялись его, а также мастурбировать под пристальным наблюдением Ходжо, поэтому к физической близости он был более чем равнодушен, считая ее чем-то неприятным, вроде сдачи крови на анализ, и почти не испытывал удовольствия от так называемого «оргазма», красочно расписываемого в книгах. Возбуждение он считал просто частью физиологии и всегда смущался, когда оно возникало непроизвольно, как сейчас. Но ему хотя бы не было больно. Он меньше всего на свете хотел, чтобы кто-то издевался над Айрис, но и сам не мог сделать с ней нечто подобное.
– Кто второй объект? – хрипло спросил он.
– Я не знаю, – ответила Айрис. – Профессор не сказал.
Вызвать в себе злость, чтобы унять возбуждение, оказалось не так уж и сложно, и Сефирот смог наконец-то повернуться к ней. Айрис продолжала стоять к нему достаточно близко, глядя снизу вверх огромными прекрасными глазами, так похожими на его собственные по цвету, но более яркими, живыми… человечными.
Айрис протянула руку и коснулась его щеки. Он непроизвольно потерся лицом об ее ладонь и прикрыл глаза.
– У меня может не получиться… – тихо сказал он. – В конце концов, я делал это только в лабораторных условиях, где мне вкалывали стимулятор.
– Я уверена, что у тебя получится. – Айрис наклонила его голову и легко прикоснулась губами к его губам. Наверное, чтобы дотянуться, ей пришлось встать на цыпочки.
Сефирот резко выдохнул, широко распахивая глаза. Конечно же, он читал о поцелуях и даже однажды видел их в каком-то фильме, который смотрел по телевизору один из лаборантов, но его самого никто никогда не целовал. Губы Айрис были мягкими и нежными, от ее кожи и волос сладко пахло чем-то цветочным. Поцелуй был коротким – простое касание губ, и Сефирот непроизвольно потянулся вслед за губами Айрис, чтобы продлить его.
Она тихонько рассмеялась.
– Нагнись немного, – попросила она. – Мне тяжело так тянуться к тебе.
Сефирот смущенно заморгал и наклонился к ней, неловко обнимая за талию. Тело, обычно идеально слушавшееся во время тренировок, вдруг перестало подчиняться, став громоздким и неуклюжим. Он ткнулся губами в губы Айрис – слишком поспешно, но потом приноровился и мягко поласкал ее красивые губки своими. Она рвано выдохнула, прижимаясь к нему всем телом. Сефирот смутился, снова ощущая нарастающее возбуждение, и попытался отстраниться, но уперся задом в стол. Глубоко вздохнул, поняв, что деваться некуда, и позволил Айрис прижаться к себе и ощутить эрекцию. Айрис была намного ниже, и его член упирался ей в живот.
– Ого! – выдохнула она, слегка отстраняясь и опуская глаза вниз. – А он большой!
Сефирот залился краской, отводя взгляд.
– Знаешь, – доверительным шепотом сообщила Айрис, – я никогда раньше не видела, как выглядит голый мальчик. Даже на картинках. Ты покажешь мне?
– Ифритовы рога, – негромко выругался Сефирот, чувствуя уже не только давящее напряжение, а и приближение оргазма. Такого с ним прежде точно не случалось: в лабораторных условиях ему всегда было тяжело достичь разрядки. – Подожди немного, – сказал он, отстраняя ее и переводя дыхание.
– Что-то не так? – с детской непосредственностью спросила она, разглядывая его.
Сефирот тоже посмотрел на себя и смутился еще сильнее – член развратно выпирал из пижамных брюк, слегка намочив ткань выступившей смазкой.
– Может, лучше выключить свет? – предложил он.
– Но я тогда ничего не увижу, – надула губки Айрис. – И в лаборатории свет тоже не выключают.
– Ладно, – кивнул Сефирот, нервно облизывая губы. С чего начать? Он не знал. В лаборатории женщины были уже раздетыми и лежали на койке, когда он приходил.
Будто прочитав его мысли, Айрис спросила:
– Что мне нужно сделать?
– Раздеться, наверное, – тихо ответил Сефирот.
– Хорошо, – с готовностью отозвалась она и тут же стянула через голову свою ночную рубашку.
Глаза Сефирота расширились от изумления, и он тут же отвел взгляд, успев заметить лишь белизну кожи и нежную округлость маленькой, еще не до конца развитой груди.
– Наверное, мне нужно лечь? – спросила Айрис.
Сефирот кивнул, все еще не глядя на нее. Лишь когда услышал, как зашуршали простыни, смог наконец-то посмотреть ей в лицо. Айрис лежала в его кровати, укрытая чуть ли не до подбородка. Он вновь перевел дыхание.
– Ты тоже раздевайся, – потребовала Айрис.
– Мне достаточно снять только штаны, – сказал Сефирот.
– Так нечестно – я же разделась полностью, – заявила она.
Сефирот решил, что это справедливо, и принялся расстегивать пижамную куртку. Пальцы не слушались и проскакивали мимо петель, но все же, с горем пополам, ему удалось снять ее. Он небрежно бросил ее на стул.
Айрис тихо ахнула.
– Что-то не так? – спросил он, переводя на нее взгляд.
– Ты такой… такой красивый, – восхищенно заявила она.
– Разве? – усмехнулся он.
Айрис часто закивала.
– Наверное, ты самый красивый мужчина в лаборатории, – сказала она. – М-м-м, нет, наверное, ты самый красивый на всей планете.
– Ты преувеличиваешь, – слегка смущенно улыбнулся Сефирот, но от ее комплимента на сердце у него потеплело. Он никогда не считал свою внешность привлекательной, просто не задумывался об этом. Скорее, он считал, что выглядит странно, и этим отличается от других: это делало его особенным, но лучше или хуже – он не знал.
Сефирот осторожно отогнул край одеяла, намереваясь забраться в кровать рядом с Айрис.
– А штаны? – строго спросила она.
– Потом, – быстро ответил он, ныряя под одеяло. Он не смог бы снять их под ее пристальным взглядом, тем более что на нем не было нижнего белья.
Кровать была узкой и тесной, и они едва помещались на ней вдвоем. Сефирот сдвинулся к краю и лег на бок, подперев голову рукой, стараясь не прикасаться к обнаженной коже Айрис. Ее показная смелость, похоже, сошла на нет, потому что она прижалась к стене с другой стороны кровати.
– Поцелуй меня еще раз, – попросила Айрис.
Сефирот склонился над ней и вновь коснулся губами ее губ. Она вдруг высунула язычок и лизнула его. Сефирот удивленно отстранился.
– Я видела в одном фильме, что так целуются взрослые, – смущенно произнесла она.
– Можно попробовать, – прошептал он, снова склоняясь над ней.
Айрис слегка приоткрыла губы, и Сефирот, решившись, проник языком ей в рот. Айрис вздрогнула и обвила его шею руками, прижимаясь теснее, но вскоре отстранилась.
– У меня кружится голова, – прерывистым шепотом сообщила она. – Так странно.
– У меня тоже, – признался Сефирот. – Я и не знал, что целоваться – это так приятно.
– А ты целовался с кем-то раньше? – спросила она.
Сефирот покачал головой.
– В процессе копуляции целоваться не нужно.
– Жаль, – вздохнула Айрис. – Возможно, это бы сделало процесс более человечным.
– Ходжо это явно не на руку, – заметил Сефирот. От воспоминаний о ненавистном профессоре возбуждение снова пропало.
– Забудь о нем, – махнула рукой Айрис. – Мне сейчас не хочется о нем думать. Ты хорошо целуешься.
– Спасибо, – усмехнулся Сефирот, чувствуя, что снова краснеет, но уже не от стыда, а от удовольствия. – Ты тоже.
– А что нужно делать дальше? – спросила Айрис.
Сефирот задумался: по идее, он должен был просто лечь на Айрис сверху и вставить свой член в ее влагалище. От этих мыслей вновь закружилась голова, а кровь с удвоенной силой прилила к паху. Он и не помнил, чтобы нечто подобное случалось с ним во время копуляции.
– Я не знаю, – выдохнул он и, поймав ее удивленный взгляд, объяснил: – Я знаю, что происходит во время процедуры, но не хочу, чтобы у нас было… так.
– А как еще можно? – поинтересовалась она.
Сефирот прикрыл глаза, вспоминая все, что он читал на эту тему в книгах. По-настоящему эротической литературы ему не попадалось – Ходжо строго контролировал все, что он читает, но все же иногда там упоминались занятия любовью. Возможно, многие из этих сцен были слишком романтизированы и приукрашены, но кое-что из них он все-таки почерпнул.
– Закрой глаза, – попросил он.
Айрис подчинилась, и Сефирот осторожно потянул на себя край одеяла, прикрывающий ее грудь. Он думал, что Айрис начнет протестовать, но она лишь слегка вздрогнула, позволяя обнажить свое тело.
Сефирот шумно сглотнул, когда его взору предстала маленькая аккуратная грудь с небольшими торчащими розовыми сосками. Он несмело протянул руку и коснулся ее. Кожа Айрис была нежной, гладкой и мягкой. Сефирот случайно зацепил пальцем твердый сосок, и Айрис тихонько вскрикнула. Он тут же отдернул руку.
– Я сделал тебе больно? – обеспокоенно спросил он. Сефирот часто касался своей груди во время мытья и не испытывал никаких неприятных ощущений, но, возможно, у девочек все устроено по-другому и трогать их здесь нельзя?
Айрис покачала головой и открыла глаза.
– Потрогай еще, – еле слышно попросила она.
Сефирот кивнул и вновь дотронулся до ее груди, стараясь не смотреть ей в лицо – так он чувствовал себя увереннее. Погладил округлый холмик и снова легко коснулся выступающего соска. Айрис выгнула спину и тихонько застонала.
– Тебе приятно? – хрипло спросил он.
Она кивнула. Он заметил, что ее глаза вновь закрыты.
Сефирот осмелел и накрыл грудь Айрис ладонью. Она легко поместилась в его руке. Слегка сжал, потом отпустил и вновь потер пальцами сосок. Айрис снова застонала, слегка раздвигая ноги. Поддавшись какому-то инстинктивному порыву, Сефирот наклонился и обхватил нежный сосок губами, слегка пососав его.
– Ах! – вскрикнула Айрис, вцепляясь острыми ноготками в его плечо, но на этот раз он не отстранился, интуитивно поняв, что кричит она не от боли.
Сефирот провел по соску языком, облизывая его по кругу. Айрис отпустила его плечо и скользнула рукой в волосы, прижимая его голову к своей груди. Сефирот вновь обхватил сосок губами, осторожно посасывая его и лаская рукой вторую грудь Айрис. Ее стоны стали громче, и он расслышал среди них свое имя. Его член сильнее напрягся и затвердел, упираясь в матрас. Сефирот непроизвольно двинул бедрами и зажмурился от прокатившегося по телу удовольствия.
Он откинул одеяло, полностью обнажая ее тело, проводя дорожку из поцелуев от ее груди к животу. Одна его рука скользнула ей между ног, и тут же он вздрогнул, будто очнувшись, и отстранился, посмотрев на нее.
Айрис лежала на спине, раскинув руки, ее длинные медового цвета волосы разметались по подушке, ресницы трепетали, щеки раскраснелись, а грудь часто вздымалась и опадала. Она чуть шире раздвинула ноги, позволяя ему взглянуть на свое потаенное место, и Сефирот на миг прикрыл глаза, пытаясь выровнять участившееся дыхание. Он был уже на грани оргазма просто от взгляда на гладкие влажные розовые складочки между ее ног. Скорее всего, у них могло не получиться по другой причине.
– Мне нужно успокоиться, – прошептал он.
Айрис распахнула глаза и посмотрела на него. Ее взгляд слегка затуманился.
– Иди сюда, – позвала она. – Я хочу немного потрогать и тебя.
– Не думаю, что это хорошая идея… – начал он, но она с неожиданной силой схватила его за руку, притягивая к себе.
– Ложись, – приказала она, толкая его в грудь и укладывая на спину. – Ты смотрел на меня, теперь я хочу тоже.
Сефирот не нашелся, что ответить, и смог лишь кивнуть. Айрис внимательно осмотрела его грудь, а потом осторожно коснулась маленьких темных сосков. Сефирот вздрогнул, чувствуя, как кожа покрывается мурашками.
– Тебе тоже приятно здесь? – спросила она, обводя сосок пальцами.
Он нервно усмехнулся и пожал плечами.
– А если так? – Она наклонила голову и провела по соску языком.
Сефирот закатил глаза и прикусил губу, сдерживая стон.
– Ага, значит, все-таки нравится! – радостно заявила она и принялась с энтузиазмом вылизывать его соски.
Напряжение в паху стало просто невыносимым, и Сефирот схватил ее за плечо.
– Айрис, стой! Хватит, пожалуйста, – попросил он, тяжело дыша.
– Почему? – удивилась она. – Тебе не нравится?
– Наоборот, – выдохнул он, отводя взгляд.
– Тогда почему ты не хочешь?
– Потому что я… ну, потому что у нас тогда не получится самое главное, – сбивчиво объяснил он.
– А-а-а, – протянула она, вряд ли что-то поняв, но оставила его грудь в покое.
Сбросив одеяло на пол, чтобы не мешало, Айрис схватилась за резинку его пижамных брюк, пытаясь стянуть их вниз.
– Нет! – воскликнул Сефирот, перехватывая ее руки. – Не надо.
– Но я просто хочу посмотреть, – капризно заявила она. – Ты же видел меня… полностью. – Айрис слегка покраснела.
– Ладно, – вздохнул Сефирот. – Только… не трогай, хорошо?
– Посмотрим, – улыбнулась она.
Сефирот снял брюки, обнажая свой стоящий колом член. Глаза Айрис расширились от изумления.
– Ничего себе! – выдохнула она. – Какой он огромный! В штанах казался меньше.
Сефирот нервно рассмеялся, не зная, считать ли подобное высказывание комплиментом. Обычно он вообще не задумывался о размерах своего «достоинства», но от Генезиса узнал, что это очень важно, и вообще женщины любят побольше. Так что, наверное, Айрис все же сделала ему комплимент.
Айрис восхищенно рассматривала крупную темно-розовую головку с выступившими на ней прозрачными каплями смазки. Потом протянула руку и коснулась ее, стирая одну из капель. Сефирот вздрогнул и стиснул зубы, чтобы не застонать.
– Я же просил не трогать, – пробормотал он.
– Почему? – вновь спросила Айрис. – Тебе неприятно? Или опять не получится?
Сефирот кивнул.
– А как же ты тогда… – Она не договорила, нахмурившись. – По-моему, здесь что-то не так.
Сефирот несколько раз вздохнул, собираясь с мыслями и подбирая слова.
– Просто, если я… испытаю оргазм, мы не сможем сразу продолжить то, что начали, придется немного подождать, – объяснил он.
Айрис внимательно посмотрела на него, а потом спросила:
– А что такое – «испытать оргазм»?
Сефирот чуть не застонал. Объяснять подобные вещи у него получалось не очень хорошо, точнее, он вообще делал это впервые.
– Ну… это… – Он замялся, не зная, как продолжить.
– Это что-то хорошее? – подсказала Айрис.
– Ну, вообще да, – сбивчиво ответил он.
– Так испытай его, – улыбнулась она. – Я не против подождать немного. – Она выжидающе уставилась на него.
– Святые Бахамуты! – выругался Сефирот. – Я… я не могу так, по заказу, и вообще…
Айрис на мгновение задумалась, а потом ее лицо просветлело.
– Кажется, я поняла. Нужно потрогать тебя здесь, – она коснулась его груди, – или здесь, – пальцы легко прошлись по головке члена, – чтобы ты испытал его, да?
Сефирот кивнул, чувствуя, как горят щеки.
– Я могу тебе помочь. – Она вновь провела пальцами по головке. – Что мне нужно сделать?
– Айрис, не надо… – Он попытался перехватить ее руку – ему совсем не хотелось кончать при ней, это было как-то некрасиво.
– Ты мне ничего не разрешаешь, – обиженно произнесла она. – Я же не была против, когда ты меня гладил и целовал.
– Ты не понимаешь, – простонал Сефирот, отводя ее руку. – На это… не очень приятно смотреть.
– Я не боюсь. – Айрис вывернула запястье из его некрепкой хватки. – Если ты не хочешь рассказывать мне, что делать, я догадаюсь сама.
Ему ничего не оставалось, как сдаться, откинувшись на спину – в конце концов, если она испугается, то сама виновата. Сефироту все равно было немного стыдно, но если Айрис сочли достаточно взрослой, чтобы пройти копуляцию, значит, она имела полное право узнать, что это такое со всех сторон. Тем более, неизвестно, как это будет происходить в лабораторных условиях. Некоторые объекты во время процедур вели себя не слишком адекватно – Сефироту самому пришлось однажды усмирять один вырвавшийся из-под контроля объект, когда тот расшвырял лаборантов в стороны. Больше он никогда его не видел и предпочитал не думать о том, что с ним случилось.
Невеселые мысли слегка уняли возбуждение, и член немного опал.
Айрис вдруг испуганно вскрикнула.
– Что случилось? – взволнованно спросил Сефирот.
– Наверное, я сделала что-то не то, и он… слегка сдулся, – пролепетала она, глядя на его член.
Сефирот вдруг рассмеялся – громко и заливисто. Он хохотал так, что из глаз брызнули слезы. Айрис сначала недоуменно смотрела на него, а потом закрыла ему рот ладошкой.
– Ты хочешь, чтобы сюда вся лаборатория сбежалась? – грозно спросила она.
Сефирот покачал головой, продолжая смеяться ей в руку.
– Ну перестань же! – с напускной обидой заявила Айрис, хотя он видел, что она тоже едва сдерживает смех. – Это все потому, что ты не хочешь ничего объяснять! Обещал помочь, а сам…
Сефирот убрал ее руку со своего лица.
– Ладно, – вздохнул он. – Но лучше я покажу. И не на себе, а на тебе.
– На мне? – слегка испуганно спросила Айрис.
– Не бойся, – ободрил ее он. – Тебе должно понравиться.
Он взял ее за плечо и осторожно уложил на спину. Склонился над ее лицом, вновь целуя медленно и нежно. Айрис расслабилась в его руках и закрыла глаза. Сефирот снова поцеловал ее грудь, а потом спустился ниже, осторожно раздвигая ее ноги. Айрис слегка напряглась, но когда он коснулся губами внутренней стороны ее бедра, тихонько рассмеялась:
– Щекотно…
Сефирот улыбнулся и глубоко вздохнул, когда она опять раскрылась перед ним. Теперь сдерживать волнение и подступающий оргазм было немного легче, и он медленно склонился над ее лоном. Поцеловал гладкий, покрытый мягким золотистым пушком лобок, а потом скользнул губами ниже. Однажды он читал о том, как мужчина ласкал женщину подобным образом, и эта книга была чуть ли не единственной, вызвавшей у него непроизвольное возбуждение. Также он читал медицинский справочник, где рассказывалось о чувствительности женских половых органов.
Сефирот осторожно коснулся языком влажных нежных складочек, нащупывая им едва выступающий бугорок – клитор. Айрис ахнула, выгибая спину и шире расставляя ноги. Сефирот принялся медленно вылизывать складочки, обводя клитор языком, периодически прижимаясь к нему губами. Скользнул языком чуть ниже, попробовав ввести его во влагалище, но не смог, поэтому лишь облизал его вокруг и вернулся к складочкам. Айрис громко застонала и тут же вскрикнула:
– Стой!
Сефирот поднял голову.
– Со мной что-то происходит, – быстро сказала она, приподнявшись. Он почувствовал, как она дрожит. – Это и называется «испытать оргазм»?
– Не совсем, – ответил он. – Ты поймешь, когда это случится.
– Мне страшно, – призналась она. – Очень приятно, но я боюсь.
– Я с тобой, – улыбнулся он. – Все будет хорошо.
– Я тебе верю, – вздохнула она, снова опускаясь на подушку.
Сефирот вернулся к прерванному занятию, слегка ускорив движения языка и сделав их повторяющимися и ритмичными. Он опирался на собственную физиологию и на то, что знал о стимуляции определенных органов. И оказался прав – через несколько минут Айрис резко вздрогнула, сильнее выгибая спину и сжимая руками простыни.
– Ах, да… Сефирот! – простонала она, продолжая содрогаться в сладостных спазмах.
Сефирот прикрыл глаза, не прекращая ласкать ее языком, ощущая, как в груди нарастает какое-то огромное, всепоглощающее чувство, накрывающее его, словно приливной волной. И оно не имело ничего общего с физическим влечением, хоть и подстегивалось им. Сефирот не мог дать ему ни названия, ни объяснения, потому что испытывал нечто подобное впервые. Возможно, он читал об этом в книгах, но описанные на бумаге чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что он ощущал в реальности.
Когда Айрис расслабилась и затихла, он поднял голову, глядя на нее сквозь полуопущенные ресницы. Она выглядела совершенно прекрасной – яркий румянец расцвел на ее щеках, а когда она приоткрыла глаза, то они засияли ярче звезд на ночном небосклоне. Сейчас она почему-то казалась старше, будто первый опыт чувственных удовольствий преждевременно сделал ее взрослой, а может, так и было на самом деле. После первой копуляции Сефирот не ощутил никаких изменений, ничего, кроме стыда и омерзения, но, наверное, сравнивать принудительно полученный опыт с удовольствием, испытанным по согласию, было нелогично.
Ресницы Айрис затрепетали, и она еле слышно произнесла:
– Спасибо.
– Не за что, – пробормотал Сефирот, внезапно смутившись. Приподнялся, вставая на колени между ее все еще разведенных ног и подавляя желание прикрыть собственную наготу. – Я рад, что тебе было хорошо.
Айрис отвела взгляд и также тихо спросила:
– Во время копуляции так не будет?
Сефирот покачал головой, опуская глаза.
– Давай сделаем это, – решительно произнесла Айрис. – Я готова.
Сефирот вновь посмотрел на нее.
– Айрис, я… – слова вдруг застряли в горле. Он не знал, как объяснить ей, что сейчас чувствует, как сказать, что не может причинить ей боль, после того, как доставил удовольствие.
– Мы же договорились, – мягко заметила она, улыбаясь. – И я действительно хочу. Хочу… тебя.
Сефирот судорожно сглотнул и часто заморгал. Ему никто раньше не говорил подобных слов, никогда он не чувствовал, чтобы кто-то хотел, желал… именно его. И он почему-то знал, что Айрис говорит правду.
– А ты… не хочешь? – прерывисто спросила она, и ее щеки покраснели еще сильнее.
– Хочу… – выдохнул он, склоняясь над ней и накрывая своим телом, опершись на руки. – Я просто не хочу причинить тебе боль.
– Ты не причинишь. – Она ласково провела ладонью по его щеке, и он, повернув голову, прижался к ней губами.
– Я не уверен… – начал он, но Айрис притянула его к себе и поцеловала.
Сефирот прикрыл глаза, поддаваясь головокружительным ощущениям. Его напряженный член скользил по ее животу, и Сефирот понимал, что даже если у них и получится, то продержится он недолго.
– Ну же, давай, – требовательно прошептала Айрис, отрываясь от его губ.
Сефирот кивнул. Обхватил член рукой, направляя в ее лоно. От прикосновения к горячим и влажным складочкам он едва не застонал в голос, но сумел сдержаться. Чувствительная головка коснулась горячего входа, и Сефирот слегка толкнулся вперед, прикрывая глаза. И тут же услышал, как Айрис с шипением выдохнула. Он посмотрел на нее – глаза Айрис были плотно закрыты, она прикусила губу.
– Тебе больно? – виновато спросил он, пытаясь отстраниться, но она вдруг цепко схватила его за плечи.
– Не страшно, – тихо ответила она. – Продолжай.
Сефирот глубоко вздохнул и осторожно подался вперед – совсем немного. Ее влагалище было узким и тесным, совсем не предназначенным для вторжения такого объемного объекта. Непривычные к подобному растяжению мышцы поддавались с трудом, и когда Сефироту удалось войти на одну головку, его сжало так, что перед глазами засверкали звезды. Он остановился и замер, боясь, что если шелохнется, то тут же кончит.
Айрис сжалась под ним, вцепившись в его плечи короткими ноготками. Она всхлипнула, и, посмотрев в ее лицо, Сефирот заметил капли слез, дрожащие на длинных ресницах.
– Ифритовы рога! Айрис, я так не могу, – выдохнул он, снова пытаясь отстраниться, но она вдруг распахнула глаза, взглянув на него почти гневно.
– Ты обещал, – тихо и твердо произнесла она. – Думаешь, какой-то полоумный объект Ходжо будет со мной нежен? Представь, что он со мной сделает, и как больно мне будет!
Сефирот зашипел сквозь стиснутые зубы. От ее слов возбуждение слегка улеглось, и оргазм отступил.
– Расслабься немного, – попросил он. – Тогда тебе будет легче.
Айрис кивнула и действительно расслабилась. Сефирот наклонился и ласково прижался губами к основанию ее шеи. Он продолжал входить в нее, двигаясь короткими и частыми толчками, доводя себя этим практически до безумия, но готовый продолжать хоть всю ночь, если это хотя бы немного облегчит ее боль. Покрывал поцелуями ее шею и грудь, возвращаясь к губам, а затем сцеловывал соленые капельки слез с ее ресниц. Наконец он смог войти в нее наполовину и тут же замер, позволяя ей привыкнуть к своему размеру. Его трясло от напряжения и сдерживаемого оргазма, дыхание участилось и стало прерывистым. Айрис ласково погладила его по голове.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
Сефирот вздрогнул, приподнимаясь и недоверчиво глядя ей в лицо.
– Ч-что? – запинаясь, переспросил он, ощущая, как его сердце сначала рушится на дно необъятной бездны, а потом воспаряет прямо к небесам.
– Я люблю тебя, – повторила Айрис и улыбнулась, а затем обхватила его бедра ногами и неумело подалась ему навстречу.
Сефирот стиснул зубы и вновь прикрыл глаза, чувствуя, как физическое удовольствие сливается с ощущением чего-то большего, огромного, глубокого и светлого. Наверное, в книгах это называли счастьем. И любовью.
Он продержался совсем недолго. Двинулся пару раз, со сладостным удовлетворением ощущая ее неловкие попытки помочь, а затем волна оглушительного наслаждения накрыла его с головой, заставляя полностью потеряться в ощущениях, абсолютно дезориентируя и делая уязвимым и беззащитным.
Очнулся он от того, что она легонько тормошила его за плечо:
– Сефирот!
Он поднял голову и несколько раз моргнул, толком не понимая, где находится.
– Ты меня сейчас раздавишь, – заявила Айрис, толкая его в плечо. – Какой же ты тяжелый! И горячий!
– Прости. – Он быстро приподнялся и вышел из нее, все же не забывая действовать аккуратно. Мельком заметил кровавое пятно, расплывшееся на простыне – ничего удивительного, в том же медицинском справочнике он читал, что при дефлорации часто случается небольшое кровотечение. Но почему-то ему не хотелось, чтобы Айрис заметила пятно, поэтому он поспешно отвел взгляд, а затем наклонился, поднимая сброшенное ею одеяло, и прикрыл им ее наготу.
– Тебе было хорошо? – спросила она.
Сефирот густо покраснел, но все же кивнул.
– Прости, что все же сделал тебе больно, – сокрушенно произнес он.
– Боль была не такой уж сильной. Как ты думаешь, я когда-нибудь смогу получать от этого удовольствие?
Сефирот снова кивнул.
– Просто… ты выглядел таким счастливым, когда испытал свой оргазм, – продолжала Айрис. – Правда, теперь внутри у меня как-то влажно…
Сефирот покраснел еще сильнее и прикусил губу, чтобы не разразиться истерическим смехом второй раз за эту безумную ночь.
– Мой… оргазм немного отличается от твоего, – объяснил он, когда все же сумел взять себя в руки.
– О! – удивленно приоткрыла рот Айрис. – Жаль, что я так и не смогла его увидеть.
– Как-нибудь потом, – пробормотал Сефирот.
– А мы попробуем снова? – спросила Айрис, хлопая ресницами и слегка краснея.
Сефирот поперхнулся воздухом и закашлялся.
– Эм-м… не думаю, что для тебя это будет полезно, – наконец хрипло пробормотал он.
– Мы можем повторить только первую часть процесса… – Айрис опустила глаза и провела пальчиком по кромке одеяла.
– Посмотрим, – сказал Сефирот, отводя взгляд.
Айрис потянулась и зевнула.
– Что-то спать так захотелось…
– Тебе нужно вернуться в свой отсек, – сказал Сефирот. – Мало ли, вдруг внеплановая проверка…
– Ага, – кивнула Айрис. – Ты не подашь мне мою рубашку?
Сефирот огляделся в поисках ее одежды и своих собственных штанов. Отдав ей рубашку, он отвернулся, позволяя ей спокойно одеться, а сам быстро натянул пижамные брюки. Наваждение прошло, и сейчас он чувствовал только жгучий стыд и какое-то странное опустошение. Стоило задуматься над тем, правильно ли он поступил, поддавшись на уговоры Айрис, но сейчас Сефироту не хотелось об этом думать.
Айрис вылезла из-под одеяла и легко коснулась его плеча, привлекая внимание. Он поднял на нее глаза.
– До завтра? – неуверенно спросила она.
– Если ничего не случится, – ответил он.
– Ты… Между нами все осталось по-прежнему? – Ее губы слегка задрожали.
Сефирот постарался изобразить самую веселую улыбку, на которую сейчас был способен, но, наверное, она вышла не слишком убедительной, так как Айрис не улыбнулась в ответ.
– Конечно, – сказал он. – Почему ты спрашиваешь?
– Я не знаю, – она тихонько шмыгнула носом. – Вдруг ты больше не захочешь со мной дружить?
– Почему я должен не захотеть? – искренне удивился Сефирот.
– Однажды я прочла в одной книге, как парень бросил девушку после первой ночи. Даже не захотел позвонить ей и не стал разговаривать, когда она подошла, а только смеялся.
– Что за глупости ты читаешь, – поморщился Сефирот.
– Ты дал мне эту книгу, – заявила Айрис.
– Прости, – улыбнулся он.
– Поцелуй меня, – шепотом попросила она. – Чтобы я знала, что все хорошо.
Он встал и склонился над ней, легко прикасаясь губами к ее губам. Айрис прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Поцелуй был недолгим, и она первая разорвала его.
– Не забывай о том, что я сказала, – попросила она, а потом наклонилась над вентиляционным отверстием, собираясь забраться туда.
– О чем? – спросил Сефирот, все еще находясь под головокружительным действием поцелуя.
– Что я люблю тебя. – Айрис бросила на него быстрый взгляд из-за плеча, и прежде чем он успел что-то сказать, скрылась в вентиляции.
После ее ухода Сефирот, как обычно, тщательно осмотрел комнату в поисках возможных доказательств присутствия Айрис, которые могли бы заметить при проверке. Собрал несколько золотистых волосков с подушки и смыл их в унитаз в прилегающей к комнате крошечной уборной. Но самое явное доказательство случившегося между ними ярким пятном алело на простыне, и Сефироту нужно было решить, что с ним делать. Он осмотрел комнату в поисках каких-нибудь острых предметов, зная, что не найдет их – отсек был устроен таким образом, чтобы объекты не могли причинить себе вред. Оставался лишь один способ, и он сулил Сефироту огромные неприятности от Ходжо, грозившие даже отказом в его переводе в казармы. Но делать нечего – если лаборанты возьмут на анализ кровь с его простыни и обнаружат, что это кровь объекта «С2», проблемы будут у Айрис, а этого он допустить не мог.
Сефирот глубоко вздохнул, а потом впился зубами в правое запястье, прокусывая кожу до крови. Наверное, он зацепил вену, потому что кровь хлынула обильным потоком. Сефирот сорвал простынь с кровати и обмотал ей руку, смешивая собственную кровь с кровью Айрис, надеясь, что никто ничего не заподозрит. Затем выключил свет и вынул из камеры зацикленную кассету, спрятав ее в своем тайнике. Лег на голый матрас, прижав обмотанную простыней руку к груди, и закрыл глаза. Уснуть ему удалось лишь на рассвете.
****
Они не встретились ни на следующий день, ни даже через несколько дней. Узнав, что его самый идеальный образец совершил попытку самоубийства, Ходжо пришел в неописуемую ярость и завалил президента кучей приказов об отсрочке участия Сефирота в военной кампании в Вутае, но все приказы вернулись неподписанными. Президенту было плевать на душевное состояние объекта «S1», его интересовала лишь победа в грядущей войне, и он был уверен, что Сефирот ему ее обеспечит. Ходжо матерился, обзывал президента «старым козлом с заплывшими жиром мозгами», но пойти против его решения не мог. Сефирот готовился переезжать в казарму. Рана на его руке зажила за день.
Ходжо не мог перечить воле президента, но в научном департаменте его собственные решения не обсуждались, так что он устроил Сефироту практически круглосуточную слежку с периодическим обыском комнаты. Тайник с кассетами и рисунками Айрис, к счастью, не нашли; Сефирот успел в последний момент заново закрепить решетку вентиляции, пока лаборанты не обнаружили их тайный ход. Но встречи с Айрис стали невозможны – за ночь Сефирота проверяли через каждые полчаса, не давая ему выспаться.
Они встретились лишь однажды, в лабораторном коридоре. Сефирот направлялся на очередной осмотр, а Айрис, вероятно, возвращалась оттуда. Ее лицо побледнело и осунулось, под глазами залегли темные тени, и это утвердило Сефирота в мысли, что ее вовсю готовят к копуляции. Она медленно шла по коридору в сопровождении лаборантки с бульдожьим лицом и бегемотьим телом. Бросив беглый взгляд на Сефирота, Айрис сделала вид, что споткнулась, и неуклюже ухватившись за тележку с медикаментами, перевернула ее. Лаборантка поджала губы и принялась собирать разбросанные шприцы и лекарства. В этот момент Сефирот как раз поравнялся с Айрис, и она быстро сунула в его ладонь вчетверо сложенный листок бумаги. Сефирот так же быстро положил его в карман брюк и с невозмутимым видом прошел мимо, даже не взглянув ни на Айрис, ни на лаборантку.
Оставшись в одиночестве в своем отсеке, Сефирот заперся в туалете – единственном помещении, в котором не было камеры, – и развернул листок. Он ожидал увидеть записку, например, с назначением новой встречи или просто письмо одного узника лаборатории другому, но на листке был рисунок цветными карандашами. Посреди огромного поля прекрасных желтых и белых цветов, спиной к спине сидели мальчик и девочка. Пальцы их отставленных в сторону рук были переплетены. У мальчика были длинные серебристые волосы, а у девочки – кудрявые и золотистые. Внизу рисунка стояла подпись: «Promise Land».
Сефирот закусил губу, прижимая рисунок к груди. В глазах как-то странно защипало, и вдруг стало тяжело дышать. Он который раз поклялся себе, что как только закончится война, разнесет эту лабораторию к Ифритовой бабушке и заберет Айрис отсюда. И они обязательно отыщут свою Землю Обетованную, что бы это ни значило, и где бы она ни находилась.
****
Сефирот в последний раз оглядел лабораторный отсек, в котором провел пятнадцать лет своей жизни. Обычно, уезжая из «родного дома», люди испытывали сожаление – по крайней мере, так было написано в книгах, но Сефирот знал, что не будет скучать по этому месту. Только по Айрис. Он безумно жалел, что больше не увидит ее до отъезда.
Забросив сумку со своими нехитрыми пожитками на плечо, Сефирот толкнул дверь, которую сегодня не запирали, и вышел в коридор. И тут же у него на пути, появившись словно бы ниоткуда, возник Ходжо.
– Вижу, ты уже собрался, – его голос, как всегда, был хриплым и скрипучим. Сефирот порадовался, что не услышит его в ближайшее время. – Не окажешь ли еще одну услугу на прощание? – продолжил Ходжо. – Все-таки столько лет мы заботились о тебе, о да, столько лет… Растили, так сказать, как собственного сына…
– Что вам нужно? – сухо осведомился Сефирот.
– Всего лишь несколько минут твоего бесценного времени, – мерзко захихикал Ходжо, цепко хватая Сефирота за руку и увлекая в сторону основной лаборатории. – Еще один небольшой сеанс копуляции. Последний, так сказать.
– Вам предыдущих было недостаточно? – От мысли, что ему сейчас придется заниматься сексом с очередной напуганной до смерти женщиной, к горлу Сефирота подкатила тошнота. После той ночи с Айрис у него больше не было копуляций, чему он был несказанно рад. Ему хотелось сохранить приятные воспоминания, не пятная их мерзкими экспериментами Ходжо.
– Ну что тебе стоит, всего один-единственный разочек! – Ходжо подтащил его к двери в лабораторию и быстро набрал код. – Это замечательный эксперимент, и ты должен гордиться, что принимаешь в нем участие.
Двери лаборатории разъехались, и Ходжо с Сефиротом вошли внутрь. У мониторов привычно толпились лаборанты. Доктор Райли, заметив Сефирота, сочувственно кивнула ему. Сефирот мельком отметил, что второй объект уже в зоне исследований – так назывался огромный прозрачный круглый отсек из прочного стекла, стоящий посреди лаборатории – но не захотел смотреть, кто это. Впрочем, какая разница.
– Оставь свои вещи, – Ходжо отобрал у Сефирота сумку и швырнул ее в угол. – Райли, подготовь стимулятор.
Сефирот глубоко вздохнул, стараясь, как обычно, абстрагироваться от того, что будет происходить с его телом. Он практически научился блокировать ощущения, а потом и воспоминания о том, что с ним делали в лаборатории. Подумаешь, еще один сеанс, ничего страшного.
Его взгляд бесцельно блуждал по лаборатории, сознательно обходя пространство стеклянного отсека. Доктор Райли подозвала его и привычно попросила закатить рукав.
– Будь с ней поласковее, Сефирот, – вдруг шепотом сказала она. – Она совсем еще ребенок, и это ее первая копуляция.
Сефирот широко распахнул глаза, не веря собственным ушам. Его рука, вытянутая в привычном жесте, вдруг опустилась. Он отодвинул доктора Райли и прошел к зоне исследований, наконец-то решившись взглянуть сквозь стекло. Внутри, с привязанными к кушетке руками и ногами, лежала полностью обнаженная Айрис. Ее глаза были плотно закрыты, а грудь быстро вздымалась и опадала. Стоящие рядом датчики фиксировали повышенное сердцебиение.
Не обращая ни на кого внимания, Сефирот прошел к отсеку и, набрав не меняющуюся годами комбинацию, открыл его дверь. Райли и Ходжо что-то кричали ему вслед, но он не слышал, что было в их же интересах, потому что если бы им все же удалось привлечь его внимание, он бы убил их на месте. Убил бы всех, кто находился здесь, и для этого ему не понадобилось бы призывать Масамунэ.
Сефирот подошел к Айрис и застыл, глядя на нее сверху вниз.
– Пожалуйста, не делайте мне больно, – прошептала она побелевшими губами.
– Я заберу тебя отсюда, – тихо сказал Сефирот. – Никто больше не причинит тебе боль. Никогда. Клянусь.
Айрис распахнула глаза, глядя на него сначала с недоверием, а затем – с облегчением.
– Сефирот! – выдохнула она. – Это ты! Ты второй объект?
Сефирот кивнул.
– Никакого эксперимента не будет, – сказал он. – Я сейчас тебя освобожу. – Он потянулся к ремням на ее ногах, но Айрис остановила его:
– Нет, не нужно! Вспомни, о чем мы говорили – мы не можем противостоять корпорации. Пока не можем. Так что просто… сделай это. Как тогда.
Сефирот с болью посмотрел на нее.
– Айрис, я не могу… Это мерзко, при них…
– А ты представь, что мы не здесь. Представь, что мы на той поляне, которую я нарисовала, в нашей Земле Обетованной. Тебе же понравился рисунок?
Сефирот снова кивнул.
– Пожалуйста, Сефирот, не делай глупостей. Ты должен выбраться отсюда. А потом ты вернешься за мной.
Сефирот кивнул в третий раз, прикрывая глаза. Он действительно изо всех сил пытался представить, что нет никакой лаборатории, нет лаборантов, сейчас смотрящих на них сквозь стекло, нет ни мерзкого ублюдка Ходжо, ни сочувствующей, но все же помогающей ему Райли. Нет никого, кроме них двоих.
Сефирот склонился над Айрис, нежно целуя ее.
– Что они, бегемот их раздери, творят?! – возмущался Ходжо, глядя, как Сефирот и Айрис ласкают друг друга. – Они нарушают чистоту эксперимента!
– Фактически, чистота эксперимента не нарушена, – холодно отозвалась Райли. – Объекты не обязательно должны испытывать страх и болевые ощущения во время процесса. – И, отвернувшись, пробормотала себе под нос: – Заткнись, старый хрыч, и не мешай им любить друг друга.
