Те моменты, когда не хочется жить

Раньше он всё считал бреднями. Слабых, неуверенных, закрывшихся в себе людей, в число которых никогда бы себя не приписал. Для него просто не существовало понятия «грусть», он постоянно был тем источником позитива, который заряжал всех вокруг. Но сейчас не хотелось ни брать в руки телефон, что лежал на кофейном столике на расстоянии меньше вытянутой руки, и отвечать на звонки, которых уже, наверное, в мертвенной тишине квартиры прозвучали не раз и не два и даже не десяток, ни вставать, чтобы открыть порой слишком настырным и незванным гостям, почему-то именно в этот день задавшимся целью таки выломать эту треклятую дверь и даже стереть к чертям новый звонок. Именно сегодня, когда никто и никогда больше не сможет ни набрать телефон, чтобы услышать её голос, ни позвонить в дверь её квартиры. Единственное, что было под силу — держать фото и смотреть на размытые из-за влаги на глазах любимые черты. Жить не хотелось. Но он знал, что она бы этого не одобрила. Поэтому ему оставалось лишь противоречивое «ни жив ни мёртв». Смирение. Оно когда-нибудь существовало в душе? Возможно. Но только спрятанное глубоко-глубоко, куда никто не доберётся. Только ей было под силу это. Им говорили, часто и искренне, что они неплохая пара. Он готов был спорить до хрипоты, что они — отличная. Не идеальная, нет, у каждого свои предпочтения, свои взгляды, но среди различий они непременно находили какую-то общую деталь. Тот паззл, что перекрывал непонимание обоих. Ссоры? Конечно, были. Большинство незначительные. Но присутствовали и те переломные моменты, в которые хотелось наплевать на всё и… разрушить то, что есть. Уйти, расстаться, вычеркнуть друг друга из жизни. Хотелось долбануться головой об угол этого самого столика за все эти всплывающие в памяти моменты. Подумать только, какая-то чепуха могла их вот так запросто развести по разные стороны, расцепить их когда-то в обещании сплетённые руки. Посторонний звук вновь нарушил безмолвие квартиры. — Блять, да отвалите вы уже, заебали! — телефон, столкнувшись со стеной, встретил свою бесславную смерть, однако трелль продолжала раливаться раздражающим звуком по квартире. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это не телефон трезвонит, а шумит дверной звонок. И в момент осознания какая-то неведомая сила заставила вдруг отложить фотографию и медленно, спотыкаясь обо все углы и даже собственные ноги, побрести в сторону двери, за которой нарисовался очередной незванный гость. Наверное, это было желание высказать всё, что накипело за последние сутки непрекращающихся звонков. Однако все слова испарились, стоило в мутных очертаниях определить переливы синевы. Словно её волосы. — Джу?.. — в неверии выдохнул он, задыхаясь в чувствах, охвативших его. — Простите, это вы Нацу Драгнил? — тихий голос донёсся от фигуры, застывшей на пороге, и парень поспешно сморгнул влагу с глаз, чтобы понять — не она. Голос не её, глаза не её. Нет ничего. Разве что волосы. Синие, как вечернее небо. — Я… да, это я, — запнувшись ответил на вопрос, — Зачем меня кому-то искать? Девушка смутилась, и только сейчас Драгнил заметил слегка припухшие и покрасневшие глаза. — Это… меня попросили передать вам это…- со словами был протянут конверт. Несколько мучительных для девушки мгновений Нацу пялился на этот кусок бумаги, подверженный воспоминаниям давно минувших дней. Письмо… сколько писем было отправлено ими за всё время отношений. И каждое с особой заботой хранилось не где-то в пыльном шкафу. А в самом сердце, куда не доберётся никто. — Прости, а кто ты? — не то, чтобы это интересный вопрос для него, но всё же. — Венди… я сестра, — глухо отозвалась подросток, — Воз-зьмите, пожал-луйста, — резко впихнув конверт в руки ошеломлённого парня, Венди довольно скоро скрылась с его поля зрения. Сестра? Да, что-то припоминается, как она говорила о младшей сестре. Было в этих словах чтото о заветной мечте. Но какая разница. Потухший взгляд ранее изумрудных, теперь же грязно-зелёных, глаз пал на конверт в руках. Так он… от Джувии? *** Сколько себя помнила, Венди всегда обожала смотреть на небо, наблюдать за облаками или смотреть на мерцающие холодным светом точки, представляя, как с них приветливо машут «зелёные человечки», как все почему-то представляют представителей инопланетных цивилизаций. Но что ещё, самое важное, — она любила свою сестру. Джувия во всём старалась быть примером для подражания в глазах младшей сестры. Она прекрасно готовила, знала, как разрешить конфликт миром, а если не получалось миром, умела за себя постоять. Она была вовсе не идельным человеком, быть может, но старалась быть идеальной старшей сестрой, баловала по мелочам, давала советы о том, как лучше поступить, не оставляла в трудные минуты. Поддержка старшей сестры не позволяла сломаться под гнётом событий. Пять лет назад, когда умерли родители. Два года назад, когда вслед за ними ушёл любимый дедушка. И всего полгода назад, когда оборвалась жизнь бабушки. Но сегодня её поддержать некому. И Венди вынуждена переживать утрату сама. Джувия всегда говорила, что они сильные, со всем справятся даже порознь. От слов сестры становилось легче на душе, и девочка верила — всё наладится, они переживут всё. Вместе, рука об руку, пройдут сквозь горести существования и сполна отведают счастья. Последние дни девушка держалась лишь ради того, чтобы выполнить последнее желание сестры — отдать этот злополучный конверт в руки парня, которого знала только по её словам. Но сейчас она готова. И будь, что будет с этим треклятым миром, который она несмотря на многие потери, любила и мечтала изменить хоть капельку, а она так больше не может. Устала. Слабыми руками девушка ухватилась за ограду. И мост в этот миг стал виден с совершенно другого ракурса. Идеальное место, чтобы… Туфли летят куда-то в сторону. Лишь бы только никто не пришёл. Не теряя ни секунды, девушка босыми ногами ступает на холодное железо. Под мостом бушует водный поток. Который так и манит броситься в него. И там и остаться. Страшно. Совсем немного. Ноги дрожат. По щекам то и дело бегут солёные капли и, срываясь вниз, растворяются в речной воде. Будет не больно. Она устала от боли. Там боли нет. Там её, она уверена, уже ждут. И давно ждут. Мама. Папа. Дедушка. Бабушка. И Джувия. Все дорогие и близкие сердцу. — Я иду, — срывается с обветренных искусанных губ. Ветер подхватывает тихий шёпот, унося слова куда-то вдаль. Быть может, кто-нибудь однажды услышит их здесь. *** Он летел на всех парах. И ему казалось будто сам ветер подгоняет его, бьёт прямо в спину. Ревёт, мечется словно раненный зверь по практически безлюдным улицам, нагоняет тучи на небо. Он мчался, а в голове проносилось единственное: лишь бы успеть. Но куда она могла пойти? Джувия. Это действительно было письмо от Джувии. С огромным трудом начерченные символы на тетрадном листе, вложенном в конверт. Прости, что вот так покидаю тебя, но прошу об одном — живи. И, пожалуйста, спаси береги мою сестру. Навечно твоя Девушка-Дождь Девушка-дождь. Именно так он назвал её при первой встрече. Под дождём. Тогда был сильный ливень. Но она куда-то спешила и не обращала внимания на капризы погоды. Дождь, кажется, собирался пойти и сейчас. Но теперь не до него было и Нацу, в отличие от того дня, когда он, отправляясь на незапланированную прогулку, прихватил зонт. Когда повстречал её. Свою единственную настоящую любовь. Когда понял, что вовсе не против тонуть в этих невозможно глубоких синих омутах. Когда сердце, наконец, кольнуло от осознания всей своей бессмысленной жизни впредь до этого момента. Когда она впервые с искренней улыбкой попросила проводить её до дома. Теперь она просила спасти ту, что дорога ей. Неведомая сила тянула его в сторону моста, где жили и будут жить теперь всегда лишь воспоминания о их встречах. О том счастливом времени, что они провели вместе. Едва оказавшись на мосту, он почувствовал, как в истерии заходится сердце. Как мечется в отчаянии душа. Мост был пуст. И лишь на некотором расстоянии от правой ограды на асфальтовом покрытии сиротливо валялись чёрные туфли. Метнувшись к краю, он успел заметить, как мелькнув смазаным пятном, под водой скрывается хрупкая фигура. *** — Дура! Нахрена ты это сделала?! — со злости и отчаяния он ударил по невздымающейся груди, — Идиотка, — руки сами потянулись к волосам и с силой сжали их. Стоя на коленях, парень низко склонился к земле, издавая какой-то хрипящий звук. Он не успел. Но она скрылась под водой на его глазах! Ещё было время. Но, кажется, теперь придётся звонить врачам лишь чтобы те констатировали смерть… Что-то вдруг привлекло внимание. Какой-то посторонний звук. *** Квартира встретила непривычной тишиной. В последнюю секунду удалось себя отдёрнуть от привычного «Я дома!». Ведь ответа она больше никогда не услышит. Как и родного голоса. Проведённые секунды или минуты в воде теперь ужасали настолько, что Венди не понимала, как вообще могла решиться на такое. Джувия бы не одобрила. Ни за что. Она всегда хотела лучшей жизни для младшей и любимой сестрёнки и всё делала ради этого. А Венди почему-то вдруг решила, что может вот так просто наплевать на эти старания со стороны старшей любящей её сестры. Кровь до сих пор стыла в жилах, стоило вспомнить те жуткие моменты… …полёт. впервые он не казался чем-то восхитительным. Вместе с сестрой они часто посещали бассейн, где только и делали, что прыгали с трамплина. …резкий удар о воду. Тот момент, когда практически весь воздух покинул лёгкие, а вокруг — сплошь холодная жидкость, не позволяющая вдохнуть. …жгучее ощущение в груди, паника, но… ни одной попытки всплыть над водной поверхностью. А ведь она неплохой пловец. …и темнота. Вязкая, неприятная, пугающая. Впервые в своей жизни она боялась темноты. Впервые она была совсем одна. Когда она очнулась в больнице, первая мысль была: «Зачем.?». И она совсем не ожидала, что кто-то ответит на этот вопрос. — Затем, что не этого хотела бы Джувия. Ты просто дура, — произнёс кто-то в бессильной ярости. Венди едва смогла разглядеть чужой силуэт, залитый солнечным светом, но узнала в обладателе голоса Нацу. Того самого парня, которому совсем недавно вручала конверт от Джувии. Закрыв наконец за собой дверь, девушка медленно скатилась по железной поверхноссти, усевшись на холодный пол. Горячие слёзы обожгли кожу. …мы всегда будем вместе… …оставайся сильной. Всегда… …они останутся в наших сердцах… Все эти слова, казалось, звучали не в мыслях, в квартире, отдаваясь эхом и что-то рождая в самой душе. Быть может, возраждая желание жить.