Низкое атмосферное давление

В его мире не было места солнцу. Вокруг него всё было холодным и неприветливым. Волосы отца отливали холодным серебром, форма квинси была белоснежной, словно только что выпавший холодный снег. Лук квинси светился холодным голубым светом. Даже очки — и те были холодными стеклом и металлом. И сам Исида вскоре стал холодным и неприветливым, не знающим солнца, что в один момент слишком быстро появилось в его жизни. Ичиго был сродни обжигающему полуденному солнцу. Ярко-рыжие волосы и наглая усмешка, бурлящая энергия и полный решимости взгляд. Протяни руку — и обожжёшься. Исида никогда не боялся обжечься, он был слишком холодным для этого. Он просто не смотрел на это солнце, но следовал за ним. Стремился к его теплу, но не тянулся. Исида хотел узнать, что значит жить в мире, наполненным светом и теплом, в мире солнца, а не луны. Рыжие волосы, рассеянный взгляд, нежная улыбка — Орихимэ была тем самым солнцем, к которому Исида неосознанно тянулся. Нежное и тёплое весеннее солнце, что растапливает лёд и даёт новую жизнь. Исида тянулся к её теплу. Казалось, вечно холодные руки оттаивали, когда Орихимэ улыбалась. Не только руки — само сердце. Преграда, за которую Исида никого не пускал, опасно истончилась. Таяла, как снег весной. Исида тянулся к этому солнцу — и не мог дотянуться. Ласковому нежному солнцу не нужна была луна — Орихимэ смотрела только на Ичиго, словно в её залитом светом мире мог существовать только такой же солнечный человек. В этом мире не было место ночи и луне, не было места холоду. А Исида продолжал тянуться, пытаясь хотя бы на мгновение ощутить то тепло, что даровалось не ему. Пытаясь сказать: «Он не смотрит на тебя! Ему не нужно твоё тепло!» Ичиго ведь правда не смотрел на неё. Пустых было слишком много, чтобы Ичиго справился один. Это должна была быть спокойная церемония окончания школы и вручения аттестатов, но она была прервана неожиданным появлением Пустых, что Исиде, Орихимэ и Чаду тоже пришлось сорваться с места, чтобы помочь шинигами расправиться с ними.  — Исида-кун, ты в порядке? — Орихимэ опустилась перед ним на колени. «Конечно, в порядке. Не беспокойтесь, Иноуэ-сан», — хотелось ответить, но это было неправдой. Врезаться в стену и проломить её, будучи отброшенным Пустым, — не самое приятное ощущение, и Исиде казалось, что его внутренности и кости перемолоты в кашу, хотя это было не так, иначе он был бы уже мёртв. Орихимэ вытянула руки, и Исиду окутало тепло, нежное и ласковое, то, что способно залечить любые раны. Истинные свет и доброта. Исида поднял взгляд на Орихимэ, отмечая чуть нахмуренные брови, закушенную от сосредоточения губу — Орихимэ была прекрасна, даря свою любовь этому миру.  — И как ты? — Ичиго, перемазанный кровью и с разбитым лицом, появился внезапно, присев рядом с Исидой.  — Нормально. Спасибо, Иноуэ-сан, что подлечила.  — Не стоит благодарности, Исида-кун, — Орихимэ улыбнулась, прикрыв глаза и поднявшись на ноги.  — Вставай, — Ичиго протянул Исиде руку, и тот схватился за неё, не без труда вставая — ран не было, но боль осталась.  — Пойдёмте, ещё успеем на финал церемонии, — Чад, такой же раненный и грязный, отошёл в сторону от пролома, чтобы остальные могли выйти. Исида вышел самым первым, отряхивая форму квинси, на которой остались кровавые следы от собственных ран, что казались слишком яркими на белоснежном фоне.  — Исида-кун, у тебя вся одежда в крови! — ахнула Орихимэ, заставив Исиду обернуться. Одну ладонь она прижимала ко рту, пряча испуганный выдох, а второй… Вторую ладонь осторожно сжимал Ичиго, переплетя пальцы. Так точно не помогают пройти сквозь бетонные обломки. Нет, Орихимэ всё-таки смогла дотянуться. И, кажется, теперь её не отпустят. Как и она не отпустит.  — Разумеется, я же был ранен. Но вы вылечили все мои раны, Иноуэ-сан. Все… Ложь. Холодная ложь холодного человека, который уже никогда не дотянется до своего солнца, как бы ни пытался. Тот, чей мир освещает лишь отражение света этого солнца от луны. Исида не сможет дотянуться до Орихимэ. Он мог бы попытаться, но не станет. Ичиго слишком нежно сжимает её ладонь, а Орихимэ слишком нежно ему всегда улыбалась. Исида больше не станет пытаться. Он не сможет запереть солнце в коробке, не сможет сделать своим по принуждению. На форме была кровь — но крови от раненого сердца в груди не было. Его нельзя вылечить.  — Исида-кун, с тобой всё в порядке? Ты какой-то бледный.  — Конечно, Иноуэ-сан. Не беспокойтесь. Просто сегодня низкое атмосферное давление. Исида не посмеет разрушить её счастье. Снова подставил свою грудь под удар, позволив разбить себе сердце.