***
О, Мадлен узнавали на улицах. Многие знали, что по понедельникам в восемь двадцать она заходит в кофейню «Мятная лавка», что на углу улицы Гортензий и третьей Лавандовой, и берет капучино с абрикосовым сиропом с собой в солнечный день, или остаётся за столиком у окна, самого дальнего от входа, в дождливые дни. Мадлен особенно хороша по понедельникам в хороший — солнечный день — она непременно была в юбке-карандаше и в красивых туфлях на высоком каблуке. Волосы она всегда подкладывала серебряной невидимкой с небольшой розочкой на сгибе. Многие знали ее как невероятную молодую девушку, которой всего двадцать шесть, в рекордные полтора года поднявшую, кажется из воздуха, процветающий сейчас бизнес, и девушку, что сжигает чужие сердца и души. Ее обожали и боялись одновременно. Мадлен кажется доброй, милой голубоглазой мисс в пышной юбке, и одновременно страстной, опасной девушкой в строгой накрахмаленной и идеально выглаженной холодно-белой рубашке, застегнутой до самой последней пуговки. Ее знали почти все, но никто не знал о человеке, с которым она состоит в отношениях. Отношения Мадлен будто старая городская легенда, которую знают все, но никто не может доказать или опровергнуть то, о чем в ней говорится. Слухи об отношениях пустила одна из бесстрашных секретарш одной из больших компаний, с которыми сотрудничает Мадлен. Та секретарша якобы видела, как роковая блондинка выходила из кофейни с двумя стаканчиками кофе, веселая и, кажется, с кем-то разговаривающая по телефону. «Как это, «кажется»?» спрашивали у секретарши, «Она либо разговаривала по телефону, либо нет», тогда секретарша, потупив взгляд отвечала: «Я была на другой стороне улицы, мне было плохо видно». Эта история разрослась по городу огромным плющом, который все переплетался и крутился, и Мадлен уже не просто выходила из кофейни с двумя стаканчиками кофе и, кажется, разговаривала по телефону, а будто садилась в дорогую машину — непременно на пассажирское кресло, «да-да, это точно!», щебечет в трубку Джесс, та ещё сплетница, — и весь город уже трубил, что Мадлен выйдет замуж, ведь ее кто-то будто бы видел в ателье, где пошивают самые шикарные свадебные платья. Все приписывали ей романы с какими-нибудь богачами из других стран, принцами и даже одним королём, чья кандидатура была быстро отброшена в сторону из-за неподходящего возраста. Но точно никто ничего не знал, да и не мог. Мадлен же никак не реагировала на эти слухи, лишь смеялась, читая очередную статью в пятничном выпуске «Зелёного света» — журнальчика, который собирал такие сплетни, что сам в них поверишь. По пятницам блондинка любила сидеть в лоджии своей дорогой квартиры в самом центре, на улице Старой ольхи, неспешно пить холодный зелёный чай с лавандовым молоком и слушать старые песни с виниловых пластинок, созерцая суету вечернего города. Мадлен всегда приезжала домой после часа пик, по средам даже после десяти вечера. Девушка очень любила своё дело, свой бизнес, потом и кровью ей давшийся.***
— Мадлен! — кто-то окликает девушку рядом с пешеходным переходом. Она оборачивается, поудобнее взяв пластинку, и улыбается неожиданному знакомому. — Чарльз! Какая встреча, — ее тон может показаться саркастическим, но Мадлен действительно рада встрече со старым знакомым. Чарльз, приятный молодой человек, чуть за тридцать, хорош собой и дважды женатый — единожды разведённый. Он уже давно живёт в Англии, откуда вся его родня, в пригороде Лондона со своей семьёй: красавицей невиданной женой и тремя детьми, мальчишками-тройняшками, шумными и весёлыми. Мадлен он помогал с переездом и — совсем немного — с бизнесом. Он, как чопорный англичанин, пьёт чай в пять часов и любит крикет, но в последний раз сам играл ещё в университете, сейчас только учит своих мальчишек: Билли, Вилли и Бобби. Для блондинки он уже как добрый кузен-наставник, как они познакомились сами вспомнить не могут, будто всегда общались. — Каким только ветром тебя сюда занесло, о, дорогой друг? — голос Мадлен мягкий, пробирающий до глубины души, если бы она сказала, что у черепах могут быть блохи, никто бы этого даже не стал опровергать. Они с Чарльзом переходят дорогу и медленно идут в сторону цветущего парка Дикой сакуры. — Жена занялась садоводством, ты знаешь, какая она у меня: если что-то дернет, так она не откажется от затеи, — Чарльз усмехнулся и поправил рукав твидового пиджака цвета старой бумаги. — И очень Ребекка захотела посадить чайные розы, такие, чтобы и жёлтого, и розового цвета были лепестки. А я такие только тут и видел, в цветочной лавке у тетки Розмари, вот и решил приехать, повидать заодно старых знакомых. — Друзья пересекают территорию почти пустого парка, что довольно необычно для такого хорошего вечера. — Ах, Чарльз, — Мадлен чуть усмехается, на секунду опустив взгляд на острые носы дорогих туфель, которые позволяют быть девушке одного роста с почти кузеном. — Ты неисправимый романтик, ты это знаешь? — Конечно знаю, Мадлен, думаешь, из-за чего Ребекка пошла за меня? — мужчина тоже усмехается и смотрит на спутницу. — А я смотрю, ты всё скупаешь пластинки, думал, тебе хватает тех, что оставил твой папа? — Хватать то, конечно, хватает, но я их все уже почти до дыр заслушала. Да и хочу разбавить старый добрый джаз старым добрым попом, — блондинка указывает одним взглядом на Мадонну и улыбается. — Да-а, понимаю, она в свое время была той ещё штучкой, — соглашается Чарльз. — Что ты, она и сейчас хороша, — Мадлен вступается за певицу, которая, действительно, ещё ого-го. — Не могу не согласиться. Скажи, Мадлен, душа моя, как у тебя идут дела? — интересуется Чарльз, и это не просто вопрос из вежливости или для поддержания разговора, ему правда интересно, как справляется его почти кузина. — Все просто прекрасно, по прогнозам, в следующем квартале ждёт скачок ставок на биржевом рынке, к которому я уже готова. — Мадлен действительно довольна тем, что ее акции возрастают в цене. — Я поздравляю тебя, Мадлен, этого стоило ожидать, — Чарльз очень ей гордится. — До меня дошли слухи о твоей помолвке. — Ох, и ты туда же, — девушка вздыхает. — Если бы что-то и было, ты узнал бы первым, ты же знаешь. Сейчас мне совсем не до этого. — Конечно знаю, все слухи, они так далеко ещё не доходили. Но, Мадлен, я ещё достаточно хорошо знаю тебя. Ты бы не стала покупать пластинку Мадонны, даже если бы захотела разбавить чем-то джаз. Ты с большей долей вероятности выбрала бы Аббу, Дюран-Дюран или, на худой конец, Блонди, — мужчина наблюдает за тем, как замешательство на лице Мадлен становится более явным. — Скажи мне прекратить, и мы сменим тему. — О, Чарльз, понимаешь… Все не так просто, как может казаться. — девушка останавливается и поворачивается к спутнику, смотрит в его глаза. — Тебе я верю в некоторых случаях даже больше, чем самой себе. Сейчас происходит кое-что, чего я не понимаю. Я не могу сказать, что влюблена или одержима, нет, но есть какое-то чувство, которое иногда не даёт мне заснуть. — Мадлен говорит это так тихо, чтобы только один Чарльз слышал. Даже деревья за их спинами могут иметь уши. — Мадлен, звезда моя, — мужчина берет свободную руку девушки в свои руки и нежно сжимает, в знак поддержки. — Я всегда тебя поддержу, в любом случае, ты же мне как родная. — Я очень благодарна тебе за это, Чарльз, правда, но я пока сама не понимаю, что к чему. Обещаю, что как только все наладится, я расскажу тебе. Нужно лишь немного времени, хоть для меня это непозволительная роскошь сейчас, — Мадлен усмехается и, когда мужчина выпускает руку девушки, она поправляет чуть загнувшуюся юбку нежного цвета слоновой кости, так подходящую к шелковой блузке оттенка пыльной розы. — Конечно, нам всем нужно время, особенно мне с моими мальчишками, — Мадлен улыбается. — Они такие непоседы, встают с первыми лучами солнца и все просятся отвезти их на пруд с уточками, они их очень любят. Дали маленьким утятам имена, но не могут различить где кто, а мы с Ребеккой иной раз путаем своих детей. — Чарльз и блондинка смеются. — У тебя чудесные дети, и жена тоже, я так хочу их всех увидеть, — девушка вздыхает. — Ребята, наверное, так подросли за прошедший год. Им уже пять. — Очень подросли, ты не представляешь, приезжай в следующем месяце, на день рождения Ребекки, она будет очень тебе рада, ей тоже интересно, как ты поживаешь, часто интересуется и все хочет позвонить, но не получается, она ведь освобождается только ночью, как уложит спать детей. — Если хочет, она может позвонить и ночью, я сейчас все равно поздно ложусь, — Мадлен улыбается и чуть пинает мелкие камешки. — Ты похожа на Билли, когда он провинился, — Чарльз чуть смеётся, посмотрев на спутницу. — Он тоже пинает что-нибудь, что есть под ножкой и выглядит таким милым, что и ругать не хочется. Билли всегда отвечает за братьев, даже если он не виноват, ему хочется думать, что они младше него. — Билли же старше на целую минуту! — Мадлен смеётся, они с Чарльзом направляются уже к выходу из парка. — Помню, как это говорила Ребекка в первую с ней нашу встречу после приезда из роддома. Я тогда так жалела, что не приехала туда к вам. — О, Мадлен, перестань, ты же всё-таки крестная, ты итак много для мальчишек значишь. Тем более за год произошло слишком много всего. — Чарльз не уточняет, но говорит об уходе из жизни мамы Мадлен, ее отца не стало уже лет семь как. — Да, это был сумасшедший год, — соглашается девушка. Ворота, ведущие к перекрёстку, по которому Мадлен домой идти налево, а Чарльзу, в цветочный магазин, — направо. Друзья очень не хотят разлучаться, ведь нужно очень много обсудить, но время сегодня не на их стороне. — Чарльз, друг мой, обязательно заходи ко мне, — говорит Мадлен на прощание. — Я очень постараюсь, но, боюсь, что может не получиться, Ребекка просила скорее возвращаться, ей нужно помочь с мальчиками, их надо забрать со спортивных занятий. — Чарльзу очень жаль, что ему не получится остаться у дорогой почти кузины. — Я обязательно позвоню тебе. — Хорошо, Чарльз, надеюсь, до скорой встречи, — мужчина обнимает блондинку и говорит: — Я всегда буду тебя поддерживать, никогда этого не забывай. — Не забуду, — Мадлен улыбается. Друзья расходятся, дав друг другу обещание как можно скорее встретиться снова. Мадлен идёт в сторону улицы Старой ольхи счастливая и воодушевленная, потому что она встретила дорогого друга и потому, что нашла подарок для одного человека, неожиданно занявшего место в сердце блондинки. Девушка знает, что сейчас этот человек, скорее всего, ждёт ее звонка и, непременно, приглашения в гости. Проходя по улицам, Мадлен ловит на себе взгляды встречных прохожих, некоторым из которых кивает в знак приветствия, потому что знает их лично, чем те могут гордиться. Наконец, когда красный свет светофора через проспект Полевых маков сменяется на зелёный, Мадлен доходит до своей улицы. Квартира на седьмом этаже встречает хозяйку приятным мягким светом солнца сквозь кружевные тюли, от чего на стенах появляются еле заметные резные тени. Девушка захлопывает дверь и оставляет ключи на тумбочке в прихожей, поправляет прическу у зеркала по пути и на полочке под ним кладет солнцезащитные очки в белой оправе. Рядом на пуфе нежного персикового цвета остаётся ее сумочка с тонким ремешком. А пластинку Мадлен кладет на широкий дубовый подлокотник дивана. Блондинка первым делом направляется к большим окнам, чтобы их скорее открыть и проветрить в квартире, потому что утром было слишком жарко, чтобы их открывать. Когда такие мелочи, вроде мытья рук и смены туфель на удобные тапочки, были сделаны, девушка берет в руки телефон, чтобы позвонить тому самому человеку. — Мадлен! — на том конце ей очень рады. — Я очень ждала твоего звонка! Привет. Мадлен улыбается и отвечает: — Привет, мой цветочек, зайдёшь? У меня кое-что для тебя есть. — Да? — девушка на том конце удивлена. — Я буду минут через десять, как раз гуляю недалеко от твоего дома. — Хорошо, крошка Ула, я тебя жду. — Уже в пути, — Ула отключается, а Мадлен пару секунд смотрит на фотографию контакта «Малышка», очаровательную кудрявую девушку, младше Мадлен на семь лет. Через почти ровно десять минут в дверь квартиры блондинки раздается звонок. Мадлен встаёт и, счастливая, направляется открывать. — Здравствуй, — блондинка не сдерживается и чуть ли не рывком затаскивает Улу к себе. — Я соскучилась, — шепчет девушка с волосами цвета молочного шоколада, уткнувшись подбородком в плечо Мадлен. — Я тоже. — блондинка проводит ладонью по спине девушки. Ула чуть поднимает голову, смотрит прямо в глаза Мадлен. И Мадлен понимает, что это не просто какое-то чувство, которое не даёт ей спать. Блондинка осторожно наклоняется и целует Улу в пухлые губы, подернутые розовой помадой.***
С Улой Мадлен познакомилась совершенно случайно, в середине ноября. Они столкнулись в книжном магазине, тогда был дождь, а Мадлен — в слезах. Ула оказалась такой же случайной прохожей, как и многие люди в тот день, которые решили укрыться от дождя именно в этом магазинчике. Девушка не смогла остаться равнодушной рядом с Мадлен и предложила той поделиться переживаниями. И Мадлен доверилась, она будто почувствовала в Уле что-то. С откровений Мадлен и доброты Улы и началась история их дружбы, быстро переросшей во что-то большее. Они тайно встречаются уже три месяца, а знакомы всего полгода. И Мадлен действительно покупала тот второй кофе для своей второй половинки, только никто понятия не имел, кто это.***
— Ула, любовь моя, — Мадлен нехотя отрывается от губ девушки и, уперевшись той своим лбом в ее, произнесла: — Мне нужно позвонить кузену, а ты пока можешь найти свой подарок. — Хорошо, — Ула улыбается. — Ты познакомишь меня с кузеном? — Конечно, как только будет возможность. Мадлен и Ула проходят вглубь квартиры. Блондинка берет телефон и, без задней мысли, набирает номер Чарльза, который, должно быть, ещё не уехал из города. — Да, Мадлен, — отвечает мужчина. — Чарльз, я всё-таки ее люблю, — выдыхает блондинка и умиротворенно улыбается, наблюдая за тем, как Ула рассматривает пластинку Мадонны, сидя на диване. — Я очень счастлив за тебя, Мадлен. Как ее зовут? — слышно, как Чарльз говорит это и улыбается. — Ула. Её зовут Ула, — девушка реагирует на своё имя и обращает внимание на Мадлен, что будто светится изнутри, и не может сдержать собственной нежной улыбки. — Я успею к тебе заехать, но только не очень надолго, ты не против? — спрашивает мужчина. — Нет, конечно нет, я как раз познакомлю вас. — Мадлен невероятно счастлива. — Она с тобой сейчас? — Да, и, наверное, навсегда. — Привезти что-нибудь к чаю? — сейчас это вопрос из вежливости, потому что Чарльз почти у ее квартиры. — Не нужно, — усмехается Мадлен. Через пять минут в квартире появляется дорогой друг Мадлен, которого она представляет всем как кузена, потому что очень его любит. Знакомство Улы и Чарльза проходит очень хорошо, они быстро находят общий язык и мужчина даже не сомневается, почему именно Ула украла сердце Мадлен, а не наоборот. Он в этом уверен. И Мадлен счастлива, действительно счастлива. И это навсегда.