мелодрама

Таня думает, что вместе со своей коллегой в дешёвую мелодраму попала. Это всё это так глупо. У Амелиной улыбка нахальная, только капитану обращённая и она смотрит на Белую с прищуром странным. Та прекрасно знает, что это значит. Старший лейтенант так только ей одной улыбается. У Оксаны волосы белокурые, вьющиеся и мягкие на ощупь, а ещё Белая знает, что они всегда пахнут персиковым шампунем и в них приятно носом зарываться. Руки у неё почти всегда холодные, но баллисту нравится, когда она ими к ней прикасается, по спине аккуратно проводит, мурашки вызывая. Целует в щёки, глаза, висок, лоб. Оксана нежная до жути, хоть и скрывает это за маской чёрствой «Снежной Королевы», как её некоторые лаборанты ФЭС про себя прозвали. Таня думает, что если бы Амелина была картиной, то каким-нибудь «Рождением Венеры». Такой же ужасно прекрасной. Оксана любит горький кофе, и Таня думает, что она эту привычку у своего лохматого коллеги по лаборатории взяла. Блондинка, конечно, отмахивается от предположений Белой, говорит, мол, что это, потому что она не хочет получить лишние килограммы, но капитан на это лишь улыбается. А сама Амелина – сладкая, как суфле, которое прячет от всех Холодов в дебрях буфета. – Что у тебя? Капитан полиции всегда к женщине со спины подходит, когда она поздно ночью одна в лаборатории работает, когда в конторе пара лаборантов остаётся, да Рогозина на допросе, неожиданно руки на плечи кладёт, из-за чего та пугается и чуть ли не на всю ФЭС не вопит, но потом успокаивается, лишь продолжая ворчать, как она и любит. Таня её лишь обнимает, подбородок на голову укладывая, и смеётся, на что та лишь недоумевает, «что смешного я сказала, Татьяна?» спрашивает, но обнимает в ответ. Белая думает, что этим она очень на капризного ребёнка похожа, но она любит этого капризного ребёнка в старлее больше всего на свете. Оксана одними глазами ей улыбается, и Таня понимает, как глупо это звучит. Как в какой-то дешёвой мелодраме. – Да вот, нашла следы интимной близости на покрывале. А ещё, кровь на недавно стираной рубашке, мы на верном пути. Амелина довольно ревнива. И каждый раз, когда Белая возвращается из общей с кем-то из оперативников командировки, блондинка буквально взглядом мужчину прожигает. Таня уверена, если бы им можно было убивать – её тот или иной напарник был бы давно мёртв. Капитану кажется, что к ней половина коллег-мужчин боится просто подойти из-за тяжёлого оксаниного взгляда на них, а той это только на руку, её радует отсутствие мужчин рядом с любимой, ну, разве что за исключением некоторых. Правда если сама Таня ревнует, Амелина её останавливает на половине пути, заверяя, что между ней и, например, Тихоновым, сугубо служебно-дружеские отношения и что вообще, сердце лохматого хакера занято и далеко не ей, она-то точно знает. Белая не спорит, и на слово верит, подмечая для себя, как часто он в последнее время с работы пораньше уходит. Но её это уже не касается, в конце концов, у неё есть замечательное солнышко, которое вместе с начальником компьютерного отдела в лаборатории сидит. И ей больше никто не нужен. – Молодец, Оксан. – Спасибо, милая, стараюсь. Они часто пьют кофе в буфете, когда один на один находятся, когда все остальные своим заняты – Рогозина в морге у Антоновой результаты вскрытия узнаёт, Тихонов с чем-то в лаборатории возится, а кто-нибудь из оперативников в переговорной общается с фигурантами. Они о новом деле или о их личной жизни разговаривают, и Таня всегда чувствует чужие холодные тонкие пальцы, переплетающиеся с её собственными. В такие моменты баллист-трасолог чувствует, будто она дома, в тёплой квартире в центре города с возлюбленной под одеялом лежит, хотя она в нескольких сотнях метров от него и сидит на высоком стуле буфета, с кружкой чая поблизости. Амелина уютная, как маленькая квартирка в центре Москвы. Тане кажется, что об их служебном романе вся ФЭС знает, хотя Оксана постоянно заверяет, что это далеко не так, они довольно хорошо шифруются, в отличие от тех же Соколовой с Лисицыным. Правда иногда Тихонов смотрит на них слишком странно и капитан думает, что этот придурок точно что-то да знает. А Ваня молчит, лишь изредка, после ухода Амелиной домой, чтобы удостовериться, что с ней всё будет хорошо, смотрит на её геолокацию телефона – привычка из прошлого – и тепло улыбается, замечая, что старший лейтенант следует к дому Белой. Он точно всё знает, и рад за них обеих. А Оксана больше не чувствует себя одинокой. У неё было много ухажёров и многие об этом прекрасно знали, но большинство её отношений заканчивались разрывом с её стороны, потому что этим парням она не была интересна. Точнее, не так – им было всё равно, что она говорила, они лишь смотрели на неё, но не слушали. Для них она была лишь красивой куклой и всё, но ей хотелось прежде всего, чтобы её любили не только за её фигуру и лицо, а за то, что она личность. За то, кто она. И каждый раз в надежде на что-то новое, Амелина опять получала то, от чего так старательно избавлялась. Ей казалось, что это замкнутый круг никогда не разорвётся, но с приходом Тани в её жизнь, она поняла, что капитан видит в ней не только красивую обложку. Она видит в ней личность, человека, равную себе. И с каждым разом просыпаясь рядом с ней, Оксана благодарила судьбу за то, что ей впервые за долгое время так повезло. Ей бы хотелось, чтобы это не заканчивалось никогда. Оксана не любит разговоры об их будущем, она живёт настоящим, здесь и сейчас. Кто ведь знает, что ждёт их завтра? И Белая это понимает, вопросов глупых не задавая, а выцеловывая каждый сантиметр мягкой женской кожи, и крепко сжимая чужую ладонь под столом в буфете, когда рядом находится кто угодно из их коллег. Она не хочет её отпускать, но и сама понимает, что если Амелина захочет – она уйдёт, Таня её не остановит, она не эгоистка, а та – не вещь. Ну, а пока она может, она будет запускать пальцы в светлые кудри и, обнимая со спины, шептать блондинке на ухо слова любви, после чего видеть её улыбку. Таня счастлива, только пока Оксана счастлива. И Белая понимает, как это всё чертовски глупо. Как в какой-то дешёвой мелодраме. Но им это нравится.