***
солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев, озаряя маленький садик у моря. их личной уголок рая на смертной земле. здесь словно для пары останавливалось время, и лишь тихий голос девушки, читавшую очередную книгу вслух, и трели маленький птиц разрушали тишину, но даровали спокойствие. — «тревога сжала сердце орфея: здесь ли эвридика? Идёт ли за ним. Забыв всё на свете, остановился и оглянулся»… — подожди, не продолжай. и вдруг Бернадетт почувствовала на своей руке чужую и остановилась, гладя на юношу, который положил голову на её плечу. на лице его была безмятежность, и лишь в глазах его серых, неба грозового, постепенно расплёскивалась тревога, как и в сердце героя. Он прекрасно знал окончание этого мифа и не хотел, девушка чувствовала, вновь дотронуться до состояния обречённости, в который погрузился орфей. словно его собственное отражение на поверхности вод тёмных стикса. кастиэль никогда не касался смерти, но всегда был на расстоянии вытянутой руки: вот-вот, и она обратит на его свой взор., но девушка знала, что самый страшный комар его — потеря, смерть близкого человека. как у неё, только если она не скрывала этого, то кас запер это в своей душе на множество замков, а ключи выкинул в море жестокости жизни, чтобы никто не смог узнать об этом. бер положила книгу рядом на траву, а пальцами аккуратно перебирала волосы, словно успокаивая, напоминая, что она здесь, рядом. они — не часть мифологии, нет. они создают свой собственный мир, смотрят в будущее, учась на ошибках многих и многих героев. — кастиэль, а ты обернулся бы на голос своей эвридики, если бы она жалобно на помощь звала? чувствует — напрягся. не ждал подобных вопросов под тёплым вечерним солнцем, когда не хочется размышлять об «если», когда хочется просто жить. — а ты бы, русалочка, кинулась в море, растворяясь пеной морской, лишь бы только принца своего спасти? тихая улыбка. вопросом на вопрос. и оба прекрасно знают ответы, к сожалению своему: и повернется, и растворится пеной морской. но, благо, они не герои вымышленного мира и могут сами творить судьбу свою. но только кто же знал, что весеннее солнце в один миг обратиться долгой зимней ночью, во время которой выбор будет равен жизни.***
и кто же знал, что вся жизнь его пролетит в пять мгновений? раз, и он возвращается в самое начало. солнечная улыбка, тепло глаз голубых, которое захлестнуло его. спасать бесполезно, он все равно не примет руку помощи. посвящал песни, в строках которых прятал те слова, которые не смог прошептать. боялся? да, словно от подобного обратиться она в мотылька и раствориться в рассвете. два, и он накрывает теплые губы, когда она вновь бессвязно пыталась убежать в свой комфортный уголок, от чувств своих в попытках спрятаться. «хватит решать за двоих уже, солнце». ждёт — оттолкнёт, но лишь на поцелуй отвечает, па щеке его пальчиками проводя., а ему достаточно — горит, зарываясь в огонь, что в волосах её спрятан. и они покорят это чертово небо вместе, за руки держась. три, и небо рассыпается осколками в глазах его. то самое, которое грезили покорить, теперь не более чем старое кривое зеркало, которое искажает реальность, создавая мир без их. она клялась, что болезнь отступила, просила не волноваться во времена отъезда, а сама тихо уснула, оставляя без ответов на множество вопросов и с огромной раной на сердце и душе. четыре, и он окончательно потерялся в этом мире бесконечной ночи, где остался один без путеводного луча света. сидит в некогда их садике, перебирая струны гитары. хочется столько прокричать. про неё, про себя, про судьбу., но лишь продолжает смотреть на небосвод и думать: как жить дальше. а дальше — пропасть. шаг вперёд, и они могут быть вместе. шаг, и все страдания останутся позади. шаг навстречу счастье бессмертному. и он делает шаг назад, молясь всем богам дать ему шанс, один-единственный, чтобы вновь почувствовать вкус жизни, сделать вдох, а не рассыпаться с каждым новым днём. а русалка, что за ним наблюдала, буквально не дышала, пока он балансировал на краю пропасти. нетнетнет кричит буквально её душа. уже готова броситься и ловить его, к солнцу обратно возвращая со дна морского. готова собрать его по частям, отдать сердце своё, солнце ему заменить, только быть рядом, чувствовать тепло и слышать его голос. и биение сердца. близко. до мурашек. и пять, он идёт по тёмной тропе, что преклонить колено перед богом смерти с единственной мольбой: вернуть её. аленький цветок, который уберечь не смог, предотвратить несчастье. нет у него ни страха, ничего, лишь уверенность в своих действиях: он сможет, сделает всё верно. и не обернутся до последнего, если нужно будет, крепко держа за руку.***
бернадетт слышит голос его вдалеке где-то, словно из другого мира: словно звук отчаяния. зовет, просит вернуться и не оставлять впредь. но разве возможно воскреснуть, вновь вступить на землю и обнять? с каждым днём голос становился всё отчетливее, скрашивая тьму, окружавшую её. становилось теплее и светлее. и она могла признаться: скучает, сильно. и в одно мгновение думает, что ей кажется всё, но до голоса, такого до боли родного и знакомого, можно дотянуться рукой и вновь раствориться в нём. — только молю: не оборачивайся и не отпускай руку мою. скоро всё закончится, и вновь встретим наш рассвет. что происходит, она искренне не понимает. их история не орфея и эвридики, нет. это лишь выдумка людей, не более., но тогда почему всё повторяется, словно наяву. бер помнит лишь внезапную боль, а после тишина и темнота вокруг неё. и лишь голос зовёт издалека, вернуться обратно домой, в их маленький сад. но девушка всё же верит и переплетает с тёплыми, слегка шершавыми пальцами свои, холодные. верит, что через несколько шагов её вернут к солнцу, освободят ото сна, в который она погрузилась. минуты — песчинки, которые теряются в вечности., но лично для них двоих каждая из них — маленькая бесконечность, проведённая друг с другом. не говорят ни слова, понимая эмоции в тишине. главное, они держатся за руки. главное, смотрят на первые проблески рассвета, но не друг другу в глаза. ещё немного, потерпи. мантра его голосом в голове произноситься вновь и вновь, улыбку вызывая., но маленький росток приближающей беды не даёт успокоиться. тревога накрывает волной, и девушка смотрит на спокойную морскую гладь, где видит множество глаз, устремлённых на них, на неё. чувствует зло, что окутывает с ног до головы, и лишь крепче сжимает ладонь, закрывая глаза. мгновение, и до слуха бер доходит тихая песнь, исполненная чарующими голосами. хотелось просто отпустить все проблемы, и полностью отдаться незнакомым голосам, которые унесли в далёкое царство без зла и горя., но подсознание словно просило только об одном: не расцеплять пальцы до первого солнечного луча. и вдруг стало пусто, одиноко, словно до этого было всё лишь миражом. бернадетт оглядывается, но всё же не полностью не оборачивается, как и обещала, и сталкивается со взглядом зелёных глаз, что наблюдали за нею из-за скалы. в них виделась обречённость и мольба к ней: спаси его., а песнь сирен всё продолжалась, пыталась унести её подальше отсюда, от него « — а ты бы, русалочка, кинулась в море, растворяясь пеной морской, лишь бы только принца своего спасти?» она снимает подвеску с солнцем и полумесяцем со своей шеи, в руке зажимая, и вновь смотрит на девушку: красота неземная, немного потусторонняя, манящая, сошедшая из старого сборника сказок. её светлые волосы словно отражают цвета неба во время рассвета, а в глазах печальных, если поближе подойти, можно утонуть. в любви, с которой она смотрит за её спину. и понимает: спасти может Кастиэля лишь она сама от искушения. прости. и бежит по воде, крича имя его. громко, с надрывом. солнце вот-вот взойдёт, но обязана она сказать последние слова, дайте несколько мгновений. хватает его за плечо из последних сил, но он упорно идёт на зов множества прекрасных голосов. и за ладонь его берёт, пальцы переплетая и острыми лучами подвести в кожу впиваясь. Кастиэль останавливается и недоуменно в голубые глаза напротив смотрит. — пообещай, что сохранишь воспоминания обо мне и пронесёшь их через всю свою длинную жизнь. солнце озарило своими лучами море, отражаясь в глаза каждого. да, бер сама нарушила правило, но лишь для того, чтобы спасти от чар сирен убивающих дорого человека, пожертвовав единственной возможностью остаться с ним рядом. она в последний раз прижимается к нему крепко-крепко и растворяется, оставляя после себя маленького мотылька, едва уловимое личное тепло и шанс для кого-то любить и быть любимым.***
после, когда раны зарастут и покроются цветами на его душе, он сможет вновь полюбить незнакомку с чарующими зелёными глазами и светлыми волосами, которая смогла занять важное место в сердце, становясь опорой и поддержкой. и тихим вечером, стоя на берегу и держась за руки, кастиэль сможет опустить прошлое, придав подвеску-воспоминание морскому дну. а амбер, склонив голову ему на плечу, тихо улыбнётся и поблагодарит девочку-солнце за цену, которую та заплатила, чтобы её мечта осуществилась. прости, натаниэль, но иногда проходится идти на жертвы, чтобы добиться своего. И прости, что не оправдала твоих надежд, но я ни о чем не жалею.