Там, где спит зельевар

Идя Большому залу, Минерва заметила троих Малфоев, жавшихся друг к другу, словно сомневаясь, позволено ли им тут находиться, но никто не обращал на них ни малейшего внимания. Бросив взгляд в ту же сторону через некоторое время, она поняла, что их осталось только двое. Люциус исчез. «Сбежал», - подумала она. - «Сбежал, сбросив жену и сына. Что ж, это вполне в его духе». Но блондин вскоре вернулся — в этот раз Макгонагалл увидела его сидящим на полу у стены, к которой он привалился спиной, и некоторым злорадством отметила, что от его знаменитого лоска не осталось ровным счетом ничего. Спутанные грязные волосы, осунувшееся лицо, ссадина на скуле, тени под глазами, заметные издалека. А рядом, почти у него на руках полусидел, полулежал человек, которого она с отвращением узнала даже со спины. Его голова покоилась на плече Малфоя, а тот с какой-то странной нежностью смотрел ему в лицо, поглаживая длинные черные волосы. Нарцисса и Драко устроились рядом. Неужели Люциус не понял, что Северус Снейп — а именно его обнимал блондин — был теперь в Хогвартсе персоной нон-грата? Или рассчитывал, что им, как и прежде, все сойдет с рук? Малфой склонился чуть ниже и поцеловал Снейпа в лоб; Нарцисса протянула руку и тоже погладила бывшего директора по волосам, тихо что-то сказав мужу. Макгонагалл передернуло от этой странной сцены. Малфои обхаживали черноволосого ублюдка, как будто тот был настоящим героем. Как будто они ему поклонялись. Поморщившись, она вышла из Большого зала, пройдя мимо слизеринской четверки как можно быстрее и отвернувшись. Через час или полтора, убедившись, что всем оставшимся в живых защитникам Хогвартса оказана помощь и отчасти восстановив защитные чары, разрушенные во время битвы, Минерва все-таки вернулась. Малфои по-прежнему были на своем месте. Снейп все так же сидел, привалившись к Люциусу, и даже бросив быстрый, полный презрения взгляд, она не могла не заметить, что глаза зельевара плотно закрыты, а лицо непривычно безмятежно. Чего нельзя было сказать о мертвенно-бледном Малфое-старшем, который выглядел, как после доброй сотни Круциатусов. Он все еще гладил Снейпа по волосам. Многие в зале тихонько переговаривались, обсуждая произошедшее, оплакивая погибших друзей и близких. Их голоса создавали негромкий, странно умиротворяющий гул. Хромая, приковылял Гораций Слизнорт. Но он, в отличие от Макгонагалл, не прошел мимо своих бывших студентов. Минерва издалека видела, как он склонился, о чем-то недолго поговорив с Люциусом, покачивая головой, потом тоже погладил зельевара по голове. Что-то в этом жесте обеспокоило профессора трансфигурации. Почему они здесь? Почему не уходят, не бегут вслед за своими товарищами? Она заметила рядом Поппи Помфри. Та тоже какое-то время смотрела на странную сцену, потом направилась туда. Минерва последовала за ней, ощущая нарастающее беспокойство. В отличие от нее, медсестра сразу увидела на шее Снейпа засохшую кровь, и, аккуратно отодвинув Горация, тронула зельевара за плечо. - Дайте я посмотрю. Люциус аккуратно, но настойчиво отвел ее руку. - Ему нужна помощь, - настаивала Поппи. Профессиональный долг был для нее выше идеологических разногласий. Блондин отрицательно покачал головой, и Макгонагалл увидела, как в тусклом свете свечей блеснули слезы, ручьями стекавшие по его лицу. Ее вдруг пронзило жестокое, неотвратимое осознание того, что все это время Малфой баюкал в своих объятиях мертвое тело. Она опустилась на колени и заглянула в желтовато-бледное лицо Снейпа, такое спокойное и расслабленное, каким оно никогда не было при жизни. Но почему Люциус принес его сюда? Сюда, где, возможно, бродит тот, кто его убил... или, может, лежит, такой же мертвый. А может.... - Кто его убил, Люциус? - опередил ее вопрос Слизнорт. По лицу старика тоже текли слезы, голос и руки дрожали. Он искренне оплакивал одного из своих лучших учеников. - Волдеморт, - хрипло ответил Малфой, заставив окружающих вздрогнуть. - Но... почему? - Хотя нет, - поправился он все так же хрипло, - ему не хватило смелости убить Северуса собственноручно. Это сделала его змея, - пробормотал он, осторожно погладив пальцами шею, ненароком сдвинув воротник погибшего, так, что на мгновение стало видно его разорванное горло. Наверное, Минерва должна была ощутить сейчас мрачное удовлетворение от того, что подлый, двуличный убийца Дамблдора, целый год терроризировавший Хогвартс, наконец получил по заслугам. Но вместо этого она ощутила странное опустошение. Почему-то после всех случившихся сегодня смертей ей было очень трудно поверить в то, что этот человек, так мирно устроившийся в объятиях измученного аристократа, не просто спит. Что он больше никогда не откроет свои черные глаза, не скривит презрительно губы, выслушивая ответ очередного ученика, не скажет какую-нибудь колкость. И, взглянув в лица Нарциссы и Драко Малфоев, такие же бледные и залитые слезами, как и лицо Люциуса, Минерва поняла, почему они все еще здесь. Они тоже не могли поверить. Не могли смириться с тем, что колючего, саркастичного, ехидного Северуса Снейпа больше нет. Что его вечные метания между светом и тьмой окончились. Что он ушел, не дожив и до сорока лет. И в конце концов, что бы он ни натворил, какими бы соображениями ни руководствовался, зельевар всегда был частью Хогвартса. Может, не лучшей, но частью. - Мы о нем позаботимся, - пообещала она. - Нет, - все так же хрипло ответил Люциус. - Я хочу похоронить его в Малфой-мэноре, рядом со своими предками. Он оглянулся на жену и сына в поисках поддержки, и, найдя ее в их взглядах, крепче прижал к себе мертвое тело, как будто все еще пытался защитить его от того неизбежного, что уже случилось. Когда придет время, они будут лежать рядом, плечом к плечу. И никто, ни один преданный Дамблдору магглолюбец не посмеет осквернить его могилу своей ненавистью. Холодный ноябрьский ветер обрывал с деревьев последние пожелтевшие листья. Но даже он не смел притронуться к небольшому холмику, укрытому от всех ненастий невидимой преградой. От самой вершины и до подножия холмик был усыпан роскошными белыми лилиями. Надпись на венчавшем его обелиске гласила: To beloved friend. We will always miss you. Truly. Madly. Deeply.* *Возлюбленному другу. Мы всегда будем скучать по тебе. Искренне. Безумно. Глубоко.