Часть 1
27 мая 2020 г. в 19:55
Чёртов карантин! Мой парень, без двух минут муж, по крайней мере, в моих планах, сейчас в чёртовой Франции с чёртовы менеджером!
Так начинается каждое моё утро! Каждое чёртово утро этого чёртова карантина! Ненавижу! И сейчас я лежу кровати в нашей небольшой уютной квартирке прямо в центре БА. Обожаю это место. Это наш уголок, наша маленькая норка, где мы всегда укрывались от внешнего мира. Только я и Маттео. Только мы.
Но сейчас всё иначе. Целый месяц я просыпаюсь одна на нашей большой двухспальной кровати, ещё хранящей его запах. Не знаю, возможно, это от того, что я каждый чёртов день пшикаю его часть кровати таким родным парфюмом… Его парфюмом…
Десять часов утра, я лениво, нехотя открываю глаза. Вставать жутко не хочется. Наоборот, я хочу назад, в сны. В сны, где мы с Маттео вместе; где он прижимает меня к себе, шепча на ухо сотни приятных слов; где мы вместе готовим нашу любимую лазанью; где мы просто сидим на небольшом балкончике в объятиях друг друга. Зачем мне просыпаться? Чтобы снова и снова разочаровываться в этой жизни? Чтобы тратить свои последние нервные клетки на переживания из-за какой-то Эмилии? Чтобы весь день думать: как там мой любимый? Чтобы каждый раз, пытаясь заснуть, думать о нём, не имея возможности поговорить?
Кстати об Эмилии: эта молодая, на мой взгляд, просто прошмандовка, является менеджером Маттео. Ненавижу её, но отрицать, что Мэнсфилд реально хороший менеджер, я не могу. Благодаря её труду, мой мальчик поднялся на новый уровень признания в своём творчестве. Маттео очень талантливый человек! Я всегда ему об этом говорю, но он просто отшучивается. Повезло же мне с ним. Частенько я задумываюсь о том, чем это заслужила такого человека, как Маттео? Он весь такой идеальный: шикарная фигура, невероятный голос, превосходная внешность, чудесный характер.
А я что? Я, по сравнению с ним, какое-то ничтожество! Каждый раз, когда мы вместе выходили в свет: на всевозможные премьеры, модные показы, благотворительные вечера, всё внимание приковывал к себе мой любимый мужчина. Все девушки, ну почти все, пытались с ним заигрывать, как-то флиртовать, при этом нагло меня игнорируя. Но Маттео всегда давал им от ворот поворот. Я ни разу за все наши долгие отношения не усомнилась в его любви. И очень ему за это благодарна.
Единственное, что мотивирует меня на подъём с чёртовой кровати — возможность поговорить с ним, с любовью всей моей жизни. Приходится вставать. Пусть мне сейчас так хреново, как не было никогда в жизни, а всё от того, что Маттео сейчас очень далеко от меня, я должна быть весёлой во время разговора. Я же не могу вести себя, словно чёртова эгоистка, думающая только о себе! Пусть лучше думает, что у меня всё хорошо… Пусть не знает, что из-за чёртовой ревности я не могу сомкнуть ночами глаз, плачу, истерю… Проплакав очередную ночь, я замажу круги под глазами консилером, а слишком бледную кожу спрячу под тональным кремом. И всё, готово! Бессонных ночей как и не было.
Окрылённая этими желанием, желанием услышать его, увидеть, хоть и ненадолго, я всё-таки встаю с кровати.
Медленно, как обычно это бывает у только что проснувшихся алкашей, я плетусь на кухню, дабы попробовать запихнуть в себя хоть немного еды.
С самого детства я очень тяжело переношу расставания. Я даже в лагери из-за этого не ездила, как обычные дети. Маттео это знает, но сделать ничего не может, ибо его руки также связаны, как и мои. Чёртов карантин, застал нас в такое неподходящее время…
Мой любимый отправился в свой очередной тур по городам Европы. Всё так чудесно начиналось! Маттео отгремел пять грандиозных концертов, две идеально прошедшие пресс-конференции, три съёмки для различных издательств. И всё! Чёртова зараза! Маттео остался запертым во Франции со своим менеджером.
Снова дурацкие мысли лезут мне в голову. Я прекрасно понимаю, что он меня любит, но никак не могу избавиться от навязчивых картин, периодически всплывающих в моём воображении. Это ужасно! Ужасно не иметь возможность быть вместе с любимым человеком. Ужасно, что мы не можем ничего с этим сделать! Наши руки связаны, остаётся только ждать и надеяться…
— Симон? — я, откровенно говоря, охренела от того, что открылось моему взору. Посреди моей кухни стоял Альварес собственной персоной! — Как ты зашёл?
— Ты сама мне ключи оставила, дурёха, — он по доброму усмехнулся, а потом повернулся ко мне лицом. — Ты снова не спала?
— Да…
— До скольки?
— До пяти…
— Луна! Тебе ещё не надоело так себя изводить? — спасибо за переживания, друг, но они мне сейчас не помогут… Я сама знаю, что это неправильно, что так делать не надо, но ничего поделать с собою не могу.— Ты хоть хорошо вчера поела? Стоит мне день тебя не навещать, так ты тут такое вытворяешь, — последнее предложение Симон уже бубнил себе под нос.
— Да, Симон. Я не маленькая и прекрасно понимаю, что просто сдохну без еды… И без него…— бессонные ночи всё же дают о себе знать. Пара секунд, и я уже рыдаю, найдя утешение на крепком дружеском плече.
— Тише, не плачь, дурёха. А то все блины сейчас станут солёными, — он пытается перевести всё в шутку, и, как бы странно это не звучало, я действительно перестала плакать.
— Спасибо за твою поддержку. Я не знаю, что бы делала без тебя, — и в правду. Что бы я делала без Симона? Не знаю, даже предположить не могу…
Ведь подружек у меня и нет вовсе… Я всегда была домашней кошечкой, если можно так сказать. Сколько себя помню, меня всегда тянуло к дому, к семье. Меня не привлекали шумные компании и вечеринки, наоборот, я испытывала некую неприязнь к ним. Нельзя сказать, что я была затворницей или ассоциалкой. Я спокойно могу находиться в кругу различных людей и даже поддерживать разговор, но только если со мной он, мой Маттео, моя любовь.
— Не знаю, Солнце. — Симон оставляет лёгкий дружеский поцелуй на моей макушке и возвращается к готовке. — Садись кушать. И смотри мне, минимум три блина ты съесть обязана.— Альварес потряс передо мной своим указательным пальцем, как делают все родители.
— Ой напугал, — с сарказмом отвечаю ему я, — и что ты сделаешь, если я не поем?
— Позвоню Маттео и попрошу его вправить тебе мозги.— на его губах заиграла хитрая улыбка, а я, на которую этот аргумент действительно подействовал, постаралась впихнуть в себя хоть немного еды.— Вот так-то лучше.
Вдруг раздаётся громкий звук оповещения о новом сообщении. Я, сломя голову, несусь в нашу комнату, где оставила заряжаться свой телефон после долгой ночи.
Сегодня ночью я рассматривала наши совместные фотографии. На моём телефоне их были, да и есть, просто миллиарды. На одних мы дурачимся: специально корчим смешные рожицы, пачкаем друг друга мороженым, причём на следующих страстно целуемся, слизывая эту сладость с лиц друг друга, одеваемся в странные наряды для фото. На других мы выглядим очень даже серьёзными людьми, обычно это фото с различных публичных мероприятий: вот мой мальчик стоит в шикарном сером костюме в клеточку, синий массивный галстук и в тон ему платочек в кармашке дополняют его и без того прекрасный образ. И рядом я, еле достающая до его плеча, на каблуках уже не такая и низенькая. На мне коротенькое, обтягивающее мою, как любит говорить Маттео, прекрасную фигуру, платье, большая зона декольте, роскошные серьги и ожерелье, подаренные моим любимым. Как сейчас помню тот вечер: это была музыкальная премия, куда пригласили моего парня, как претендента на победу в номинации «Восходящие звёзды». Естественно, он взял меня с собой. Я была очень за него рада, это просто словами не передать!
В памяти прокручивается момент, где мы в обнимку сидим в зрительном зале и ждём оглашения результатов. Вот ведущая подходит к микрофону. Вот произносит вступительную речь. Вот настал самый ответственный момент. Чувствую, как растёт напряжение во всём зале.
— Маттео Бальсано! — наконец произносит ведущая. Зал разрывается от воплей фанатов моего мальчика, а я, не веря в своё счастье, одними глазами говорю ему, чтобы он шёл на сцену.
Когда Маттео отошёл на не маленькое расстояние, из моих глаз вырываются слёзы. Боже, какая я дура! Зачем я сейчас плачу? Всё же чудесно, но нет, нужно же мне, истеричке такой, испортить Маттео такой день…
— Малышка, не плачь, пожалуйста, — даже сейчас, когда ему вручают такую серьёзную награду, он беспокоится обо мне. Боже, я самая счастливая девушка на этой планете.
Есть ещё одна «группа» фото, наверное, моя самая любимая. Это фотографии, где мы целуемся. Не важно где, как, при каких обстоятельствах, на каждом фото из этой папки запечатлен наш поцелуй. Тут мы поцеловались в парке, на нашей любимой скамейке, здесь — в на сцене во время саундчека перед очередным выступлением моего мальчика, на этом фото мы вообще лежим в нашей кровати после весёлого времяпровождения, сходящегося к любовным утехам. А вот на этом кадре мы, промокшие до нитки, Маттео держит меня на своих крепких руках и целует меня. До сих пор ноги подкашиваются от воспоминаний. Или от голода… Не знаю, это неважно! Сейчас важно, что мне пришло сообщение от Маттео!
Он пишет, что не сможет поговорить со мной по видео связи, т.к. едет на какую-то мега-супер-важную съёмку. Отлично, теперь я ещё сутки не увижу его, моего любимого и единственного. Слёзы предательски вырываются из глаз, а на сопротивление не осталось сил. Видимо, вместе с Маттео улетела и моя уравновешенность, прихватив с собой спокойствие. Ей Богу, веду себя, как конченая истеричка! Развела тут нюни. Соберись, тряпка!
Телефон снова издаёт характерный звук оповещения, но посмотреть, что написал Маттео я не могу, ибо слёзы, льющиеся неостанавливаемым потоком, не дают мне этого сделать. Симон прибегает с кухни, услышав мои всхлипы. Боже, я, наверное, ему уже просто надоела со своими вечными истериками.
— И чего ты снова плачешь? — Симон резко замолчал, видимо, увидев открытый чат с Маттео.— Ну не плачь, Солнце.
— Я не могу, — мой голос срывается от нового потока слёз.
— А это не я тебя прошу, а Маттео.
— Маттео? — тихо пробубнила я, начиная вытереть чёртову солёную жидкость, текущую из моих глаз, старой рубашкой моего мальчика, в которой я сплю.
— Я, конечно, не спец в женских штучках, — Альварес немного замялся, видимо, немного смутившись, — но, например, Амбар закатывает мне такие истерики только тогда, когда у неё месячные.
— Мда, дружок, ты точно не спец в женских штучках, потому что у меня сейчас нет месячных. Всё в порядке, — кстати об этом, давно их не было… Ну да ладно, иногда такое случается, гинеколог сказала, что это нормально…
— Давай, ответь что-нибудь Маттео и иди кушать дальше, — Симон мило улыбнулся и ушёл, оставив меня наедине с телефоном.
Действительно, Маттео в сообщении попросил меня не плакать. Чёрт, да как он вообще догадывается, когда я ною? Чёртова магия! Пишу, что очень люблю его, и ничего страшного не произошло. Куча сердечек и поцелуйчиков, но сообщения не доходят, а Маттео пропал из сети. Видимо, интернет-яма. Ну ладно, бывает.
— Сегодня я сделаю из тебя человека, — изрекает Альварес, когда я наконец доедаю блинчики, так заботливо приготовленные им же.
— Ей, я вообще нормально выгляжу! — ну, не считая волос, больше похожих на солому, краснючие глаза, гигантские мешки под глазами…
— Да брось, просто сходим в салон. Я знаю один, ещё работающий. — Симон мне подмигивает, а я иду одеваться, раз такое дело. Маттео позвонит, когда будет свободен, я не хочу ему мешать…
Боже, на кого я похожа? Что из меня сделали?! Это не я, нет, нет и нет! Эта девушка слишком хороша, чтобы быть мною. Отказываюсь в это верить! Передо мной сидит роковая блондинка, но никак не домашняя я. Боже, она так красива… Я уже целый час сижу дома и пялюсь в зеркало, осматривая себя с разных ракурсов и сторон. Как можно было сотворить такое из меня всего за четыре часа?
Молодец, Луна, шикарный способ отгонять от себя плохие мысли. Конечно, давай лучше подумай о своей новой внешности, чем о том, что Маттео так и не позвонил… Это же проще, конечно! Чёртова трусиха…
Мой Маттео сейчас фиг знает где, а я сижу перед зеркалом и смотрю на себя, восхищаясь девушкой в отражении. Да я ненавижу её! Я ненавижу себя! Нужно было не ерепениться, а лететь с ним, и всё. Не было бы никаких проблем.
Издав громкий, идущий от самого сердца, стон, где смешались отчаяние, страх, ненависть и гнев, так долго сидевшие внутри меня, я стукнула кулаком по зеркалу. Оно тотчас разбилось, а мелкие осколки разлетелись в стороны, сопровождаясь жутким треском. Мой кулак не остался невредимыми: внешняя сторона ладони, на которую пришёлся весь удар, была вся в крови, а в свежих ранах виднелись стекольные осколки. Мне больно. Очень больно.
Вслед за разбитым стеклом к чертям полетели стеклянные бокалы, тарелки, даже пара ваз. Разбиваясь об пол, сопровождаемые громким треском, они разлетались на чёртовы части, кусочки которых, так же, как и осколки зеркала, подали в меня. Ничего, помучаюсь. Разве не заслужила?
Каждый разбитый предмет сопровождался новым потоком слёз, криков и боли, накрывающей с головой. Слышу шуршание в замочной скважине. Снова Симон? Боже, мне так стыдно перед ним. И что он подумает, когда увидит меня, сидящую на полу, напротив разбитого в дребезги зеркала, среди чёртовой уймы битого стекла и посуды, так плюсом к этому всему, в крови? От этих мыслей хочется плакать ещё сильнее, и я уже не сдерживаю себя. Просто не хочу. Мне просто это надоело. Я уже просто не могу держать всё в себе.
Чем громче становятся шаги, тем сильнее я начинаю рыдать, представляя, какой дурой сейчас выгляжу. Мне даже повернуться лицом к двери стыдно! Поэтому я прижала колени к себе, положила на них свою голову и закрыла глаза…
Слышу, как дверь открылась, а вошедший Симон замер в шоке. Я продолжаю сидеть, как сидела. А что мне ещё остаётся?
Тёплые руки, вовсе не Симона, ложатся на мои плечи.
—М…Маттео? — сбившимся от истерики голосом прошептала я.
—Тише, малышка, я тут, всё хорошо, — так родной голос… Это мои галлюцинации? Может, я уже уснула? Или потеряла много крови? — Тише, Солнышко, сейчас я отнесу тебя на кухню, и мы обработаем твои ранки.— я схожу с ума от этого шёпота. Просто схожу с ума. Или уже сошла… Мой мальчик нежно, как умеет только он, целует моё мокрое лицо. Чувствую себя слишком хорошо, спокойно, так и тянет в сон.
Этот день особенный. Не такой, как все предыдущие. Я просыпаюсь не одна, с ним, с моим мальчиком. Не могу поверить в своё счастье. Я готова к этому дню. Пора открыть свои глаза и насладиться этим, как следует.
Чёрт, так хорошо, когда я чувствую его спокойное дыхание своей кожей, его руку на своей талии, его, просто его. Лениво открываю свои глаза, опасаясь, что всё это сон, и когда я проснусь, Маттео уже не будет рядом со мной. Но он не исчез.
Он остался тут, на нашей кровати, со мной. Чёрт, я так скучала по нему! Мой любопытный взгляд скользит по его лицу, ища что-то новое. Он изменился… Такие же, какие были и у меня мешки под глазами, видимо от недосыпа, лёгкая щетина, но, чёрт, он всё равно нереально красив.
Аккуратно поднимаю свою руку, в порыве желания прикоснуться к нему, но вижу, что она перемотана бинтами. В голове всплывают ужасы вчерашнего дня, а на глаза снова наползают слёзы. Чёрт, я отвратительная девушка! Что за бред я вчера устроила?..
В поисках успокоения я ныряю в его объятия, сильнее прижимаясь к обнажённой груди моего любимого мальчика.
— Больше не пугай меня так, хорошо? — и снова я плачу. Но я не хочу плакать! Стоп, слёзы, вы мне уже надоели…— Ну же, Солнышко, — Маттео берёт мой подбородок в свои руки и, немного притянув меня к себе, впивается в мои губы.— а теперь в душ, тебе нужно освежиться. — заметив моё недовольное, но уже сухое лицо, мой любимый добавляет, — Я бы сходил с тобой, но кто тогда приготовит наивкуснейший французский завтрак?
— Твои аргументы зачтены, — ещё раз поцеловав Маттео, я отправилась в ванную комнату. Следов моего вчерашнего психа не видать. Боже, какой он идеальный!
Бинты я решила не трогать, пусть лучше намокнут, но я спокойно приму душ. Кстати о спокойствии! Слова Симона заставили меня немного задуматься, поэтому по старому маминому совету, звучащему как-то так «Если нет месячных, сделай тест на беременность. Так хоть спокойнее будет», я сделала этот самый тест. Время в ожидании тянется чертовски долго. Хоть я почти на 100% уверенна, что это просто задержка, и ничего такого не произойдёт, переживание присутствует…
Ну что, как говорится, момент истины. Две полоски?! Что?! Как?! Я… Я буду матерью? Серьёзно? Боже! Но… Чёрт, как же ребёнок?! Я же почти не спала, плохо питалась и очень много переживала! Боже, почему я такая ужасная мать?! Мой малыш не успел ещё родиться, а я уже не справляюсь…
Чувствую себя так паршиво, но в тоже время хорошо. Ведь я всегда мечтала о семье: о чудесном муже, в роли которого я вижу только Маттео, о доченьке или даже двух, о сыночке…
Все эти мысли окрыляют меня. Счастливая я захожу на кухню, где мой мальчик уже готовит нам завтрак. Пахнет божественно!
— Любимый, — окликаю я Маттео.
— Да, Солнышко, — с широченной улыбкой на лице мой мальчик откладывает все кухонные принадлежности и смотрит на меня.
— Ты по нам скучал? — спрашиваю я, уже стоя в его крепких объятиях.
— Ты ещё сомневаешься? — промурлыкал Маттео мне в ухо и слегка прикусил мочку, постепенно опускаясь всё ниже по моей шее.
— Ты же знаешь, что если не остановишься сейчас, то будет уже поздно? — заговорчески ухмыляюсь, поддаваясь этому красавчику.
— А если я не хочу останавливаться? — Маттео хватает меня за талию и сажает на стол.
— Я погляжу, ты хочешь зачать ребёнка на кухонном столе? — отрываясь от столь любимого тела, решаюсь спросить я.
— А может и хочу, — охохохо, так даже лучше. Мой мальчик ухмыляется и продолжает начатое дело.
— Так ты уже это сделал, — мгновение, и он остановился. Подняв на меня свой серьёзный взгляд, он что-то искал в моих глазах. Видимо, пытался понять: серьёзно ли я говорю.— Да, Маттео, ты не ослышался. Я беременна.— его лицо в миг потеряло всю ту серьёзность, с кожей он смотрел на меня ещё пару секунд назад. Заключив меня в свои крепкие объятия, Маттео уткнулся лицом в мои волосы и что-то негромко шептал.
— Я бросил свою беременную жену на целый месяц одну?! — жену?! Мои глаза округлились, а я вся напряглась. У него есть жена, так ещё и беременная, как и я?!
— Что за жена? — голос немного дрогнул на последнем слове, а напряжение в моём теле только нарастало.
— Как это «что за жена»? — лицо моего, теперь уже окончательно мужчины, вновь приняло серьёзный вид.— Ты знаешь ещё одну женщину, которую я люблю до потери сознания? от одного прикосновения которой меня, словно током прошибает? от одного только ласково слова которой на душе всё расцветает? — Боже, это действительно про меня? Я просто не могу поверить в своё счастье… В наше совместное, общее счастье!
— Нет, — тихо шепчу я, пытаясь спрятать смущённую улыбку, так и рвущуюся на свободу.
— Луна Валенте, согласны ли вы стать моей на веки только уже официально? — следующие слова я уже просто не слушала, кайфуя от этого момента. Счастливый это стол! Вот, ей Богу, если мы будем переезжать, он, однозначно, едет с нами!—Конечно, свадьбу сыграть получится только после снятия ограничительных мер, но думаю, что это не столь важно…
— Чёртов карантин, я тебя обожаю!
Примечания:
Куда ж мы без флаффа?
Вот-вот, никуда!!!!!
НеНаВиЖу КаРаНтИн✌️🌚🔫